будет оказываться давление многими неявными способами. Понимая, что его жизнь без смут и заблуждений внушает страх и отвращение обществу, даос использует маскировку, чтобы скрыть свою стратегию. У западного общества есть одно несомненно полезное качество: до тех пор пока вы сидите тихо со своими убеждениями (и платите налоги), вас никто не трогает. Тем не менее отдавайте себе отчет в том, что ценности общества абсолютно противоречат вашим личным ценностям. Иметь дело с реальностью — одна из самых трудных задач, которые ставит перед вами жизнь.
Итак, как же человеку справляться с невообразимым давлением общества и его мудрецов, когда он пытается осознать свою естественную суть и найти благополучие? Лао-цзы и Чжуан-цзы отвечают нам, что даос должен «изгнать мудрствование, отбросить знание». По сути дела, даос должен научиться определять ценности социума и игнорировать их. Он должен постоянно ставить под вопрос свои потребности и желания. Он учится задавать себе насущные вопросы. Действительно ли мне нужен дом больших размеров? Действительно ли мне нужна машина лучше, чем та, что есть сейчас? Стоит ли более оплачиваемая работа дополнительных стрессов? Действительно ли большая семья — залог счастья? Такая честная оценка делает даоса подлинным философом. Он не приемлет традиций общества, но вместо этого решает, как его желания соответствуют его личному представлению о благополучии.
На протяжении всей истории приобретение материальных предметов, обозначавших достижение определенного социального статуса, являлось неизменно совершаемой глупостью человечества. C древних времен демонстрация материального достатка с целью произвести впечатление на окружающих служит доказательством ограниченности человеческой личности. Дабы не попасть в эту ловушку, даосу следует спросить себя: «Приобретаю ли я эти веши потому, что действительно хочу их купить, или потому, что я хочу произвести впечатление на других?»
Например, изготовители могут использовать идею покупки шикарной машины, которая поражает воображение окружающих, для продаж автомобилей. Их реклама показывает красивых, счастливых людей, владеющих дорогими авто. Такая психологическая манипуляция возбуждает в обывателе желание купить такую машину, чтобы принадлежать к этому успешному классу общества. Однако если рассмотреть эту идею с позиций логики, то вскроется ее абсурдность. C какой стати вам поражать воображение всякого встречного-поперечного на дороге? Настоящим друзьям нет дела до того, какой марки у вас машина. А если ваша машина действительно имеет значение для людей, с которыми вы общаетесь, то что они за друзья? Действительно ли шикарное авто, на покупку которого уйдет ваш многомесячный заработок, стоит того? По здравом размышлении, не стоит, если только вы не богаты по-настоящему. Это пример, показывающий различие между вашими истинными желаниями и теми, что порождены пропагандой общества. Когда Лао-цзы призывает нас отбросить ученость, он побуждает нас выявить и устранить все «знание» общества, чтобы можно было сосредоточить усилия на установлении удобного для себя распорядка дня.
Тщетность планов
Если достижение означает порабощение, то как его можно считать достижением?
Общество обманом заставляет обывателя пожертвовать удобным распорядком дня ради непрерывной работы и стресса. Важнейшим инструментом этой манипуляции является обещание будущего. Современный человек, в отличие от неиспорченного мира природы, занят непрерывным планированием. Западное общество — это огромное сборище планирующих. Средний западный человек постоянно планирует свою жизнь: отпуск, пенсию, учебу детей, рост зарплаты, семейный бюджет, похудание благодаря диете… Некоторые умудряются планировать даже свое планирование!
Но чем это плохо? В конце концов, мы то и дело слышим: «Начинать нужно с четкого плана». Разве это не рационально — составить план, а затем сосредоточиться на достижении запланированной цели?
Проблема в том, что планирование неявным образом допускает, что нам на этой земле отпущено достаточно времени, чтобы пожать те плоды, которые наши планы сулят нам. Скажем, планирование чудесной жизни на пенсии порочно в своей основе, поскольку никто не даст гарантии, что вы доживете до этих радостей. Следует также допустить, что, если вы и дотянете до шестидесяти пяти — семидесяти лет, у вас будет ментальная и физическая возможность наслаждаться предполагаемой «жизнью на пенсии». Когда Лао-цзы писал: «Простаки умны, самонадеянны» (Мудрость Лао-цзы, 129), он имел в виду, что обычный человек считает себя настолько ловким, что его планы на будущее не могут не осуществиться. Такое самодовольство человека оскорбительно для богов, которые явили его душу в этом мире. Ведь с какой стати существо, не имеющее власти над собственным рождением, имеет дерзость считать, что у него есть власть над странствием жизни и уходом из нее? Хотя человеческое стадо любит словоблудие о том, что жизнь может прерваться в любой момент, на самом деле оно ничего не понимает в этом вопросе. Обыватель, идущий вслед за Американской Мечтой, пожертвует каждодневным благополучием ради возведения счастливого будущего — будущего, которое, возможно, никогда не наступит. Эту склонность к планированию «общественные мудрецы» обращают себе на пользу Они выдвигают генеральные планы, которые совпадают с вашими личными планами, убеждая вас добровольно следовать им. Эти генеральные планы обещают предполагаемое иллюзорное будущее, заставляя вас менять ваши повседневные действия и, следовательно, уничтожать какой-либо шанс на благополучную жизнь.
Есть и еще одна проблема, касающаяся планирования. Планирование подразумевает, что вы можете контролировать несметное число переменных величин, из которых сплетается любое окружение в реальном мире. Но, например, то, что человек внезапно смертен, — это та чудовищная переменная, над которой вы не властны. Реальность то и дело демонстрирует нам тщетность наших планов: надежный бизнес приходит к краху за какой-нибудь год, смертельная болезнь поражает здорового спортсмена, а личные отношения меняются за одну ночь. Реальность чем-то похожа на войну, сталкивающиеся в ней силы непредсказуемы и неистовы. Планирование в жизни, таким образом, сродни тому, что Карл Клаузевиц назвал «туманом войны»: детальный план битвы устаревает, едва начинается сражение.
Даос понимает, что планирование подразумевает необходимость тянуться сквозь время в неизвестное будущее. Осознать этот процесс, происходящий в уме, и иметь с ним дело — значит подойти к одной из важнейших доктрин даосизма: к теории страха. Понимание этой теории начинается с признания того факта, что время — один из наименее постижимых феноменов. Мы пытаемся удобным для нас образом устанавливать искусственные метки — секунды, минуты, часы, дни, но действительное понимание ускользает от нас. Единственное, что мы знаем по-настоящему, — это то, что наше личное время начинается вместе с нашим рождением, над которым мы были никак не властны, а завершится оно в момент нашей смерти, что точно так же вне нашей власти. Страх смерти влечет за собой наши размышления о неизведанном будущем. Таким образом, когда мы испытываем чувство страха, этот процесс состоит из размышлений, спроецированных на прошлое и будущее:
Другими словами, страх является результатом размышлений о вещах, над которыми мы не властны. Таким образом, если мы ограничим размышления текущим моментом, мы избавимся от страха смерти.
Постоянные размышления о будущем производят постоянный беспорядок в уме. «Общественные мудрецы» пользуются этими страхами, чтобы манипулировать обывателем. Они используют страх перед старостью, страх перед вечными муками, страх перед бедностью, страх одиночества и страх оказаться смешным, чтобы путем манипуляций заставить обычного человека пожертвовать удобным для него распорядком дня ради неизвестного будущего. Производители рекламы, политики и религиозные вожди оказывают на обывателя невероятное давление, чтобы вылепить из него идеального раба. Хотя никакая централизованная власть не координирует этот «заговор» элиты общества, он является неправдоподобно могущественным и всепроникающим. Даос сопротивляется этому давлению и стоит в стороне от черни, живя сегодняшним днем и изыскивая все возможные средства для достижения удобного для себя распорядка дня. Он не позволяет иррациональным страхам отвлечь себя от благополучной жизни.
Не позволяй искусственному утопить в себе естественное. Не позволяй материальным целям разрушить твою жизнь. Не жертвуй своими особенными качествами ради славы. Тщательно оберегай свою природу и не дай ей сбиться с пути. Это называется возвращением к своей природе.
Нам кажется очевидным, что нужно выбирать свой собственный путь, но такой выбор бросает вызов всем силам общества. Стадо человечества, не зная сомнений, следует указаниям «общественных мудрецов» и действует вразрез с собственными интересами, подобно скоту, идущему на бойню. Так общество существовало тысячи лет, и еще долго будет так же, поскольку, как заметил Лао-цзы, заблуждающиеся по-настоящему никогда не выберутся из своих заблуждений. Стадо всегда принимает для себя ценности общества, даос — никогда.
Признание того факта, что ценности социума противоположны ценностям личности, делает трудную задачу ясной. Даос должен упорно трудиться, чтобы осознать свой путь и свои ограничения. Он не позволит втянуть себя в дела общества, он будет лишь зарабатывать деньги для обеспечения удобного распорядка дня. Даос воспользуется всем, чему научился, как на физическом, так и на ментальном плане, чтобы сопротивляться заразе ценностей социума. Лао-цзы говорит:
Мое учение легко понять и легко практиковать. Но никто не может понять его и никто не может практиковать его.
Принятие простых принципов Лао-цзы и применение их в повседневной жизни требует полной самоотдачи. Для того чтобы надлежащим образом взаимодействовать с обществом, нужны все грани Дао. Ценности общества неодолимо обольстительны, и нелегко оставаться, невзирая на их ослепительные пороки, одиноким островком разума в больном мире, постоянно проявляя бдительность и маскируя свои убеждения, чтобы избежать ярости тех, кто вас окружает. Опять вспомним слова Лао-цзы:
Я не похож на других людей и ценю пищу, которую получаю от Матери.
Такое одиночество — путь истинного философа. Его цель — выйти за пределы общественного соглашения и, используя лишь собственный разум, построить себе благополучную жизнь.
Природа не добра
Природа не добра. Она обращается с живыми тварями как с соломенными собаками для жертвоприношения.
Мудрец не добр: он обращается с людьми точно так же.
Одной из наиболее глубоко коренящихся причин путаницы в умах и заблуждений является принципиальное непонимание движущих сил поведения всех существ в природе, включая и человека. Каждый человек идет по жизни, ожидая определенного отношения к себе со стороны окружения. У него больше шансов выжить и преуспеть, если его ожидания верны. Если же, напротив, его ожидания нереалистичны, он будет постоянно сталкиваться с разочарованиями и действовать во вред себе. Более того, не понимая реальности природы и природных желаний, такой сбившийся с пути человек потеряет уверенность в собственных инстинктах. Подобное состояние губительно: если человек не может воспринять собственные глубинные желания, благополучная жизнь невозможна. Его постоянным спутником становится страдание.
Некоторые из самых сильных и исполненных чувства стихов Лао-цзы посвящены описанию того, как действует природа. Он желал избежать какой-либо неясности в этом вопросе. Старый Учитель говорит, что «природа не добра», а люди — это «соломенные собаки для жертвоприношения». В отличие от учений Христа и Конфуция, природа у Лао-цзы не благожелательна; соответственно, и человеческие
