одном из американских университетов, в книге под названием «The New Germany and the Old Nazis» [«Новая Германия и старые нацисты»], опубликованной в Лондоне в 1961 году:
Изучая политическую структуру Боннской республики, неизбежно приходишь к выводу, что нацисты исподтишка вернулись туда и заполонили практически все. От аппарата канцлера до самого низа, во всех правительственных учреждениях, в партиях, в парламентах, в полиции, в системе школьного образования и в печати бывшие нацисты хорошо устроились на многих ключевых постах[562 — Tetens T.H., La nuova Germania e i vecchi nazisti, итал. перевод, Ed. Riuniti, Roma, 1963, p. 49.].
Заслугой книги Тетенса было, в частности, изобличение казуса Глобке. Ганс Глобке, один из создателей в нацистскую эпоху Нюрнбергских расовых законов, был бессменным вторым секретарем канцлера, находился под покровительством Аденауэра и не покидал своего поста, пока тот был у власти. Картина будет неполной, если не вспомнить роль, которую сыграла Немецкая партия (Deutsche Partei) — реваншистское движение, выступавшее против денацификации, против Нюрнбергского процесса, против «клеветы» на немецкого солдата, — в освобождении Кессельринга и Манштейна. Представители этого движения стали министрами при Аденауэре, и один из них, Ганс-Кристоф Зеебом, будучи судетским немцем, самолично препятствовал тому, чтобы хотя бы принять к сведению настойчивые требования чехословацкой стороны, которая добивалась от Федеративной Республики признания полной недействительности Мюнхенского пакта. В целом стержнем внешней политики эпохи Аденауэра было восстановление Германии в границах 1937 года, что означало, помимо всего прочего, непризнание границы по Одеру-Нейссе между Германией и Польшей (которую, разумеется, признавала Германская Демократическая Республика)[563 — По этому вопросу объединились и социал-демократы; с самого начала, с Куртом Шумахером, они выступали против восточной границы, определенной Потсдамским соглашением [1945 г.] (см. Collotti E., La socialdemoctazia tedesca, 1945-1954, в «Occidente», 10, 1954, рр. 465-466). Только когда канцлером стал В. Брандт, эта позиция была пересмотрена.].
С подобной картиной вполне согласуется тот факт, что 22 ноября 1951 года правительство представило в Федеральный конституционный суд запрос по поводу антиконституционной деятельности коммунистической партии (КПГ); на практике эти действия вели к тому, чтобы поставить партию вне закона. Юридическим предлогом для такого демарша — повторяющего аналогичный шаг Гитлера, основывавшийся на поджоге Рейхстага, — явилась статья 21, параграф 2 конституции, которая объявляет «противоречащими конституции» те партии, которые — по их целям или образу действия — угрожают либерально-демократическому строю или существованию Федеративной Республики. Несомненно, данная статья задумывалась Парламентским советом — в который входили также и депутаты, избранные от коммунистов, в том числе председатель правления КПГ Макс Рейман, — как орудие, направленное против возрождения нацистских партий или формирований. А теперь федеральное правительство обращалось в суд с вопросом, можно ли считать допустимой партию, основанную на идеях марксизма! Подразумевалось, что марксизм как таковой «несовместим» с конституционным строем… в то время как Ганс Глобке вполне совместим с министерским постом при канцлере.
Когда этот запрос был послан, КПГ имела 15 депутатов в бундестаге, избранном в 1949 году (и 5,7% электората). Суд не спешил (ответ был дан только в 1956 году). Тем временем перед всеобщими выборами 1953 года можно было предвидеть падение популярности коммунистов из-за их абстрактной, сектантской политики и кризиса в отношениях между двумя Германиями. Правительство быстро провернуло избирательную реформу, внеся «статью о 5%-ном барьере» (в парламент не может войти партия, не набравшая 5% голосов в масштабе всей страны), и таким образом КПГ была выведена из бундестага. Это была первая в Европе поправка к пропорциональной избирательной системе, введенной повсеместно (кроме, разумеется, Англии) после краха фашистских режимов.
Перед лицом всего этого возрастали затруднения Франции. Трудности усугублялись и упорной, эрозивной политической деятельностью генерала де Голля. 20 января 1946 года он с громким скандалом вышел из временного правительства, в составе которого были социалисты и коммунисты. Вся его последующая деятельность была направлена против усилий Учредительной комиссии. Собственно, его коренное несогласие с работой как первой, так и второй ассамблеи и определило обескураживающий, хотя формально и положительный результат референдума, проходившего 13 октября 1946 года по поводу принятия конституции Четвертой республики: 9 263 тыс. — за, 8 143 тыс. — против, 8 467 тыс. воздержались! Де Голль не оставил политику: после Страсбургской речи (7 апреля 1947) он сформировал Rassemblement du peuple frangais [Объединение французского народа]; организация неуклонно росла и наконец составила межпартийную парламентскую группу, в которую влилось — под руководством «его» людей, известных участников Сопротивления, таких как Сустель[564 — Сустель, Жак (1912-1990) — французский ученый-антрополог; во время Второй мировой войны сподвижник де Голля (возглавлял его разведывательную службу); в 1947-1951 гг. генеральный секретарь голлистской партии «Объединение французского народа»; в 1955-1956 гг. — генерал-губернатор Алжира. При поддержке Сустеля во время майского правительственного кризиса 1958 г. де Голль вернулся в политику и был избран президентом. Не согласившись с позицией де Голля, который был готов признать независимость Алжира, Сустель присоединился к Секретной армейской организации ОАС (см. прим, к с. 317) и участвовал в ее действиях. В 1961 г. эмигрировал из Франции (прим. пер.).] и Мальро[565 — Мальро, Андре (1901-1976) — французский писатель и культуролог, герой французского Сопротивления, идеолог Пятой республики, министр культуры в правительстве де Голля (1958-1969) (прим. пер.).], — немало бывших сторонников Петэна. Движение выступает против партий (речь в Эпинале, 30 сентября 1946); в его программе чувствуются отзвуки идеологии Action frangaise [Французское действие]. Но Rassemblement после первых успехов начало быстро терять популярность. 6 мая 1953 года де Голль шумно — в своем стиле — оставляет политическую борьбу и созданное им самим движение и заявляет, что уходит в запас до тех пор, когда «страна будет переживать серьезное потрясение». Что и произойдет — как мы увидим — ровно через пять лет.
Тем временем в результате разрыва между Французской секцией Рабочего интернационала (ФСРИ) и компартией (ФКП) ось политики сместилась к «центристскому» управлению, затрудненному вследствие эндемической хрупкости исполнительной власти, каковую хрупкость приписывали, в особенности голлисты и сочувствующие им, самому механизму конституции.
Колониальные войны, почти беспрерывные, ухудшали обстановку. Восстание в Индокитае (раздел которого между Китаем Чан Кайши и англо-американцами был определен Потсдамскими соглашениями) под руководством Хо Ши Мина, одного из лидеров азиатского коммунизма, вспыхнуло 19 декабря 1946 года. Изоляция ФКП, обвиненной в антипатриотизме из-за позиции, которую партия заняла по отношению к этому конфликту (Франция вступает в него и становится главным действующим лицом), неуклонно растет. Но колониальная война выливается в катастрофическую капитуляцию при Дьен-бьен-фу[566 — …капитуляция при Дьен-бьен-фу (7 мая 1954) — битва при Дьен-бьен-фу считается решающим сражением Первой индокитайской войны (1945-1954): ударная группа французских экспедиционных войск, базировавшаяся в долине Дьен-бьен-фу, вдалеке от основных сил, была окружена частями Вьетнамской народной армии и в кровопролитных боях уничтожена, остатки сдались в плен (прим. пер.).] (7 мая 1954), произошедшую во время работы Женевской конференции[567 — Женевская конференция — международная конференция министров иностранных дел СССР, КНР, Великобритании, США и Франции, проходившая в Женеве с 26 апреля по 21 июля 1954 г.; в разработке соглашений участвовали также представители ДРВ (Северного Вьетнама), Камбоджи, Лаоса и Южного Вьетнама. На ее ход большое влияние оказала битва при Дьен-бьен-фу, произошедшая непосредственно во время конференции. 21 июля были заключены Женевские соглашения, завершившие колониальную войну Франции в Индокитае и определившие дальнейшую судьбу бывших французских колоний в регионе (прим. пер.).]; прямо на конференции Франция, во главе которой с 17 июня стояло правительство Пьера Мендес-Франса, признала свое поражение.
Кажется, что Мендес-Франс в эти годы противостоит де Голлю, хотя чрезвычайно долгая карьера нового французского премьер-министра начиналась в Сопротивлении, в тени генерала. Еврей и «якобинец» по зову сердца (единственным украшением его строгого кабинета был портрет Робеспьера), Мендес-Франс возродил парламентскую коалицию левых партий.
И все же в одном он соглашается с голлистским движением, или, точнее, с общественным мнением голлистского толка: он тоже считает неприемлемым рождение Европейского оборонительного союза, чего всеми силами добивались Соединенные Штаты; союз и задумывался для того, чтобы передать Федеративной Германии роль ключевого звена атлантической «обороны» на Европейском континенте; фактически это означало бы новое, торжественное вступление Германии в международные игры и ее неизбежную милитаризацию. 14 декабря 1953 года Джон Фостер Даллес лично заявил о том, какой чрезвычайный интерес проявляют США к утверждению этого нового договора, сказав, в частности, что «было бы глупо со стороны Запада не признавать того вклада, какой Германия могла бы внести в общее дело обороны»[568 — «Annuario di politica internazionale» (Ispi), Milano, voi. X (1953), p. 267. В нынешней совершенно изменившейся ситуации Европейское оборонительное сообщество могло бы стать костяком «европейских вооруженных сил», которые сегодня так не по нраву Соединенным Штатам и которых Европе так отчаянно не хватает.]. При Мендес-Франсе Европейский оборонительный союз не был принят французским парламентом (30 августа 1954), чему способствовала и франко-германская напряженность из-за возвращения Саара, чего требовали немцы. Это был серьезный шаг, он воспринимался как успех советской политики, которая с самого начала препятствовала созданию Европейского оборонительного союза, считая его прежде всего средством для .милитаризации Германии и противостояния Востоку. 4 декабря 1954 года генерал де Голль заявил, что прежде чем запускать механизм, который, после провала Европейского оборонительного союза, приведет к созданию Западноевропейского союза (ЗЕС), то есть опять же к милитаризации Германии, «следует использовать все возможности соглашения с СССР». Не доверяя немецкому соседу, которому столь откровенно покровительствуют США, Франция в этот момент проявляет, возможно, более, чем другие страны, интерес к кампании за ослабление международной напряженности, начатой новым советским руководством после смерти Сталина и ликвидации Берии. Но 1956 год, решающий в ходе холодной войны, радикальным образом изменил и сценарии, и выбор союзников.
Год начался с выборов во Франции. Как и на предыдущем голосовании (1951), на этих выборах, происходивших 2 января 1956 года, ФКП лидирует с большим отрывом (5,5 млн голосов, то есть четверть электората, и 145 депутатских мест). За социалистов было подано 3,2 млн голосов, и они получили 88 мандатов; другие радикальные и радикально-социалистические формирования вместе — 2,08 млн голосов, но совсем немного мест, в силу их раздробленности; зато католическая партия (Народнореспубликанское движение) удерживает позиции (2,3 млн голосов) и почти не теряет мест. Поскольку Ги Молле, лидер ФСРИ, отвергает предложение коммунистов о принятии общеправительственной программы-минимум, создается радикально-социалистическое министерство без определенного партийного большинства; оно получает, помимо собственных голосов, голоса коммунистов и НРД. Программа правительства Молле подчеркнуто «социальная»: увеличение оплачиваемого отпуска до трех недель, учреждение национального фонда пенсий по старости, налоговая реформа. В правительство вошел также Мендес-Франс, который тотчас же вступил в конфликт
