кричать: Прочь клерикаловъ и либераловъ! Прочь либераловъ старыхъ и молодыхъ!
Надо сознаться, что въ послѣднее засѣданіе законодательнаго собранія либеральная Оппозиція поладила съ правительствомъ на удивленіе. Она подготовила ему столько побѣдъ, сколько оно желало. Сначала, при обсужденіи адреса императору, а потомъ, по случаю утвержденія бюджета народнаго просвѣщенія, правительство доказало Оппозиціи фактами и цифрами, что ни одна власть не сдѣлала для образованія народа такъ много, какъ императорская воля въ лицѣ его министра; что, въ этомъ случаѣ, правительство даже предупредило желанія Оппозиціи и дало даже болѣе того, что она думала просить; что со 2–го декабря 1851 г. народное образованіе значительно подвинулось впередъ; что нельзя же, въ самомъ дѣлѣ, изгнать въ одинъ день невѣжество, точно такъ же, какъ и нищету; что во всякомъ случаѣ позволительнѣе сказать, что не самое образованіе недостаетъ народу, a скорѣе самъ народъ избѣгаетъ образованія, которое почти повсемѣстно дается безплатно и только встрѣчается одно затрудненіе – сдѣлать его обязательнымъ; что если Оппозиція найдетъ секретъ, какъ обойдти это затрудненіе, то правительство будетъ, конечно, очень благодарно и воспользуется подобнымъ открытіемъ…
Забавно было видѣть, какъ всѣ филантропическія іереміады г. Жюля Симона вызывали положительные и рѣшительные отвѣты, въ которыхъ явно намекалось депутату на то, что ему слѣдовало, не пускаясь еще въ критику, справиться получше, въ какомъ положеніи находится дѣло народнаго образованія, и оцѣнить по достоинству усилія правительственной власти.
Такъ постоянно и во всемъ почтенные члены Оппозиціи, эти великіе граждане, ищутъ только предлога для нападенія на правительство съ цѣлью удовлетворить, на счетъ его промаховъ и глупостей, своему честолюбію. Никогда еще парламентаризмъ не представлялся мнѣ такимъ жалкимъ; никогда еще не возбуждалъ онъ во мнѣ такого глубокаго отвращенія. Я видѣлъ, какъ по вопросу о народномъ образованіи, по вопросу горькому и по сіе время неразрѣшенному, потому что нельзя назвать рѣшеніемъ одни лишь вздорныя выдумки, – я видѣлъ, повторяю, полное торжество правительства, которое одержало побѣду, благодаря нелѣпымъ возраженіямъ господъ, давшихъ себѣ слово во что бы то ни стало обвинять власть и доказывать ея тупоуміе. Выбирайте, выбирайте, демократы, подобныхъ представителей Оппозиціи!
Возвращаясь къ важному вопросу о народномъ образованіи, я долженъ показать, что истинные его принципы почти никому еще неизвѣстны и что ни Правительство, ни Оппозиція не могутъ, по настоящему, даже касаться этого вопроса, въ которомъ обнаруживается полнѣйшая несовмѣстность господствующаго порядка вещей съ умственнымъ развитіемъ народа.
Вопросъ о народномъ образованіи возбуждался почти всегда по случаю опредѣленія бюджета и повторяется въ палатѣ до сихъ поръ ежегодно. Вотъ почему, въ свою очередь, и я стану обсуждать его съ бюджетной точки зрѣнія.
Прежде всего, я долженъ сказать: на самомъ дѣлѣ и по принципу слѣдуетъ считать даровымъ, безплатнымъ только то, что никому и ничего не стоитъ; образованіе точно такъ же, какъ пища, одежда и жилище, должно оплачиваться; если кто требуетъ образованія и получаетъ его, но не платитъ за него, тотъ заставляетъ платить за себя другихъ; даровое и обязательное образованіе ничто иное, какъ милостыня, которая, по словамъ Манифеста Шестидесяти, отжила свое время и вовсе не нужна народу. Изъ всего этого слѣдуетъ, что правительство, дающее безплатное первоначальное образованіе нѣсколькимъ тысячамъ бѣдныхъ дѣтей, играетъ роль благотворителя на чужія деньги; если, при этомъ, вся благотворительность состоитъ только въ томъ, чтобы волей–неволей научить бѣдныхъ дѣтей кое–какъ читать, писать, считать и декламировать молитвы, то правительство могло бы легко отказаться отъ подобной заботы и предоставить ее разнымъ благотворительнымъ обществамъ, сельскимъ священникамъ, сестрамъ милосердія, монахамъ и т. п. Но тутъ мы опять натыкаемся на несовмѣстность другого рода: дѣло въ томъ, что правительство, основанное на централизаціи, не можетъ дозволять, чтобы безъ его вмѣшательства что нибудь дѣлалось; даже обученіе катехизису, даже наставленіе въ вѣрѣ, даже раздача милостыни не можетъ дѣлаться безъ его позволенія и указа. Всѣ эти благотворительныя общества, безплатныя школы, пріюты и т. п. – просто государства въ государствѣ!….
Насъ, соціалистовъ, обвиняютъ иногда въ томъ, что всѣ наши планы преобразованія отзываются старьемъ. Но кто, спрашивается, изобрѣлъ безплатное образованіе, кто предложилъ узаконить эту милостыню, кто, какъ не пресловутые либералы, исказившіе идею Евангелія, гдѣ говорится апостоламъ, что они должны идти и проповѣдывать народамъ, не заботясь о платѣ! Эти же самые либералы желаютъ ввести еще образованіе обязательное и, заявляя такимъ образомъ свой деспотическій нравъ, показываютъ чего можно ожидать отъ ихъ допотопныхъ выдумокъ.
Какіе же, однако, основные принципы образованія въ обществѣ, которое требуетъ справедливости, взаимности и свободы?
Начиная съ того, что образованіе человѣка, какъ нѣкогда развитіе набожности, должно быть такъ задумано и направлено, чтобы не прекращалось почти во всю его жизнь. Это условіе непремѣнно для всѣхъ, а для рабочаго сословія еще непремѣннѣе, чѣмъ для записныхъ ученыхъ. Прогрессъ въ образованіи, точно такъ же, какъ прогрессъ въ нравственности и добродѣтели, обязателенъ для всѣхъ людей, безъ различія состояній и возрастовъ: въ этомъ прогрессѣ залогъ нашего человѣческаго достоинства и благополучія.
Ho бываетъ всегда пора приготовительнаго воспитанія, пора школьнаго обученія, когда дитя и юноша только еще запасаются начальнымъ образованіемъ, упражняются въ ремеслахъ и остаются, такимъ образомъ, по крайней мѣрѣ довольно часто, на попеченіи своихъ родныхъ, пока не будутъ въ состояніи заботиться сами о своемъ пропитаніи и дальнѣйшемъ образованіи. Эта первая пора просвѣщенія, которая составляетъ вторую эпоху человѣческой жизни, продолжается обыкновенно въ теченіе десяти или двенадцати лѣтъ, начиная съ семилѣтняго возраста и кончая восемнадцатилѣтнимъ, какъ для мальчиковъ, такъ и для дѣвочекъ. Вотъ объ этой самой порѣ умственнаго развитія юнаго поколенія намѣренъ я говорить въ настоящую минуту.
Необходимо сперва обратить вниманіе на два обстоятельства. Во первыхъ, умственное образованіе должно идти совместно съ техническимъ обученіемъ; отдѣленіе литературнаго и ученаго образованія отъ обученія техникѣ и ремесламъ давно уже осуждалось людьми, которые болѣе другихъ занимались педагогіей (см. «Emile» сочин. Ж. — Ж. Руссо); это отдѣленіе не только вредно само по себѣ, но и противно даже современному направленію. Во вторыхъ, образованіе, котораго требуетъ новая Демократія, должно быть во всѣхъ отношеніяхъ несравненно выше того, какое получаетъ въ настоящее время рабочее сословіе; его образованіе – клеймо нищеты. Мы отвергаемъ то рабское образованіе, въ которомъ нуждалась феодальная іерархія, готовая нынѣ снова возродиться, и съ которымъ даже легко уживалось язычество. Нѣтъ, мы требуемъ иного, серьезнаго и свободнаго образованія, которое не унижало бы права всеобщей подачи голосовъ и вмѣстѣ съ учрежденіями взаимнаго обезпеченія, вмѣстѣ съ рабочими товариществами, федераціями общинъ и провинцій, вело бы къ уравненію состояній и богатствъ. Безъ этого условія, каждое дитя, посланное въ школу, выйдетъ оттуда дрессированнымъ рабомъ, годнымъ лишь на то, чтобы служить интересамъ высшихъ классовъ.
Посмотримъ теперь, какое должно быть и что можетъ стоить настоящее образованіе новой демократической Франціи, возрожденной для разумной жизни. Въ томъ предположеніи, что между провинціями и общинами существуетъ самая тѣсная связь, въ чемъ мы сейчасъ убѣдимся, я сдѣлаю свой разсчетъ не относительно одной, образцовой общины, но относительно всей Франціи.
Для круглаго счета, я полагаю, что населеніе восьмидесяти девяти департаментовъ имперіи равняется сорока милліонамъ; въ дѣйствительности, если считать иностранцевъ, не входящихъ въ народную перепись, число жителей во Франціи не много меньше 40 милліоновъ.
Изъ этого числа до 8 милліоновъ дѣтей, отъ 7 до 18–лѣтняго возраста, нуждаются въ начальномъ школьномъ образованіи. Другими словами: изъ восьми милліоновъ дѣтей обоего пола, т. е. изъ самой нѣжной части населенія, слѣдуетъ приготовить разумныхъ, образованныхъ, трудолюбивыхъ, честныхъ людей, способныхъ стать, въ свою очередь, достойными отцами семействъ, искусными рабочими, мастерами, преданными гражданами.
Если литературное образованіе предполагаетъ довольно обширную программу знаній и не можетъ обойтись безъ значительнаго числа учителей и профессоровъ, то и техническое обученіе какого требуетъ и здравая соціальная экономія, и достоинство Демократіи, и интересы гражданъ, предполагаетъ также извѣстное разнообразіе техническихъ занятій и ремеслъ и потому требуетъ довольно большаго числа мастеровъ и подмастерьевъ, школъ и мастерскихъ, а слѣдовательно, въ нѣкоторыхъ случаяхъ, и перемѣщенія молодыхъ учениковъ.
Я не стану говорить, конечно, ни о распредѣленіи курсовъ, ни о методахъ обученія, короче о томъ, что не касается прямо бюджетныхъ разсчетовъ.
1. Издержки на школьное образованіе и ремесленное обученіе: бумага, перья, чернила и другія письменныя принадлежности; книги, физическіе, химическіе и рабочіе инструменты; меблировка комнатъ и залъ для занятій учениковъ; жалованье наставникамъ, профессорамъ и учителямъ; путешествія и т. д. Полагая въ сутки и на каждаго ученика по 0,15 фр. или по 54 фр. 75 сант. въ годъ, на 8 милліоновъ учениковъ потребуется 438,000,000
2. Пища и содержаніе, бѣлье, леченіе и т. д. – считая по 0,40 фр. въ сутки и на ученика или по 146 фр. въ годъ, на 8 милліоновъ учащихся выйдетъ 1,168,000,000
Всего 1,606,000,000
И такъ, по меньшей мѣрѣ, тысяча шестьсотъ шесть милліоновъ – вотъ во что обойдется ежегодно образованіе восьми милліоновъ детей обоего пола, при населеніи въ 40 милліоновъ душъ. Въ этомъ разсчетѣ нѣтъ ничего преувеличеннаго: пятьдесятъ пять сантимовъ въ сутки и на каждаго ученика, отъ 7 до 18 лѣтъ возраста, и на все издержки по его образованію и содержанію – такую оцѣнку нельзя, конечно, назвать высокою. Предполагая, что годовой доходъ страны равняется 12 милліардамъ, сбереженіе – 2 милліардамъ, чего разумѣется, быть не можетъ, a потребленіе – 10 милліардамъ, – оказывается, что на 8 милліоновъ молодежи, которая составляетъ пятую часть населенія, потребуется израсходовать только 1,606 милліоновъ, то есть менѣе шестой части всѣхъ издержекъ страны!
Но весь этотъ расходъ долженъ быть оплаченъ, и онъ оплатится въ самомъ дѣлѣ: въ противномъ случаѣ нечего и думать объ образованіи. Но кто будетъ платить? Чтобы разрѣшить этотъ вопросъ, посмотримъ сперва, что дѣлается въ настоящую пору.
Образованіе литературное, научное и техническое, какое дается въ наше время, оплачивается:
1) государствомъ (университеты, институты, академіи, коллегіи, лицеи и т. п.);
2) земствомъ, т. е. общинами;
3) частною благотворительностью;
4) семействами, и
5) самими учащимися.
Все, что не оплачивается, все, что не достаетъ до бюджета, непремѣнно уменьшаетъ образованіе и, слѣдовательно, порождаетъ невѣжество молодежи и нищету.
Въ какой же мѣрѣ участвуетъ, однако, въ издержкахъ по образованію каждая изъ пяти означенныхъ категорій?
Бюджетъ министерства народнаго просвѣщенія, который оплачивается государствомъ, равняется 25 или 30 милліонамъ, не болѣе. Какъ бы малъ ни былъ общій расходъ на образованіе всей молодежи при нынѣшнемъ состояніи общества, все‑таки слѣдуетъ сказать, что сумма, которую отпускаетъ правительство на просвѣщеніе народа совершенно ничтожна.
Сколько платятъ общины – я не знаю. Предполагая даже, что онѣ вносятъ столько же, какъ и правительство, чего нельзя, конечно, ожидать, общіе ихъ расходы составятъ 50 милліоновъ.
Можно ли отнести на счетъ частной благотворительности третью сумму въ 25 милліоновъ? Положимъ, что можно. И такъ оказывается, что на весь расходъ, который при хорошей системѣ народнаго образованія долженъ равняться,
