надбавка на накопление. В отношении первой части этого правила можно сказать, что, хотя она не строго корректна, степень ее неправильности не так велика, как этого можно ожидать, если судить по вовсе некорректной второй части. В отношении этой самой второй части надо признать, что безусловные возражения, вызываемые ею, в значительной мере утрачивают основания, если принять в расчет условия, сложившиеся в то время, или потребность в ускоренном развитии. Читатель в этой связи, видимо, вспомнит аргументы из второй части этой книги, относящиеся к капиталистической экономике.
Поэтому вполне допустим вывод, что советское правительство правильно действовало в обоих случаях — и когда использовало политику субсидий, вплоть до финансирования инвестиций для убыточных предприятий, и когда частично отказалось в 1936 г. от этой практики.] В таком случае задача, которая стоит перед управляющими, имеет единственное решение. Подобно тому, как при капитализме каждой фирме, действующей в высококонкурентной отрасли, известно, что, в каком объеме и каким образом производить при данных технологических условиях, существующих реакциях потребителей (их вкусах и доходах) и ценах на средства производства, так же и отраслевые управленческие структуры в нашем гипотетическом обществе знали бы, что и как производить, в каком объеме «покупать» факторы производства у Центрального органа, если «цены» факторов опубликованы и потребители выявили свои «запросы».
В каком-то смысле эти цены, в отличие от цен на потребительские товары, устанавливаются односторонним образом, по усмотрению центральной власти. Однако и здесь «спрос» менеджеров на средства производства столь же четко детерминирован, как и спрос потребителей на потребительские товары. Нужно еще только, чтобы правило, которым руководствуется Центральный орган в своей деятельности по установлению цен, соответствовало рациональному критерию максимального удовлетворения. Само это правило очевидно. Центральный орган должен устанавливать единую цену для всех покупателей за товар определенного вида при одинаковом его качестве. Ценовая дискриминация, т. е. назначение различных цен для разных покупателей за товар одного и того же вида и качества, в принципе допустима [Существуют исключения, которые имеют немаловажное значение, но они не затрагивают логики наших рассуждений.], но по соображениям иного, неэкономического характера. Центральный орган также должен следить, чтобы цена на каждый вид продукции «расчищала рынок», т. е. чтобы не оставалось невостребованных товаров и чтобы весь существующий при данных «ценах» спрос был удовлетворен. В обычных условиях этого правила достаточно для рациональной калькуляции издержек и, следовательно, экономически рационального распределения производственных ресурсов (поскольку первое — не что иное, как метод обеспечения и осуществления второго), а тем самым и для обеспечения рациональности самого плана производства в социалистическом обществе. В доказательство можно привести следующее соображение: пока выполняется сформулированное выше правило, ни один элемент производственных ресурсов не может быть перемещен в какую-либо другую производственную сферу без того, чтобы это не сопровождалось потерей такой же (или большей) величины ценности (выраженной в потребительских долларах) по сравнению с величиной ценности, которая была бы дополнительно получена при использовании этого элемента в новой сфере. Иными словами, производство в каждой отрасли должно отвечать требованиям рациональности, при том что при данных общественных условиях перемещение ресурсов может происходить беспрепятственно.
Этим выводом завершаются наши соображения, связанные с обоснованием возможности рационального социалистического планирования при стационарном экономическом процессе, где все повторяется в неизменном виде и поддается правильному предвидению, где не происходит ничего, что способно было бы сорвать рациональный план.
4. Но если мы и выйдем за пределы ограничений, налагаемых теорией стационарного процесса, и включим в анализ явления, связанные с индустриальным развитием, больших осложнений ото не создаст. Поскольку речь идет об экономической логике, нет оснований полагать, что социализм описываемого здесь типа, теоретически способный совладать с повторяющимися задачами по управлению экономикой в стационарных условиях, непременно потерпит крах, если ему придется решать проблемы, связанные с «прогрессом». Ниже будет показано, почему, тем не менее, для успешного развития социалистического общества столь важно, чтобы предшествующий ему капитализм не только в наибольшей мере вооружил его — опытом, техникой и ресурсами, но и сам успел «перебеситься» и достичь зрелости, приближаясь к стационарному состоянию. Причина здесь, однако, не в том, что невозможно выработать рациональный и однозначно детерминированный курс для социалистической экономики, которому надо следовать, когда появляется возможность усовершенствовать технику и технологию.
Предположим, что разработано новое и более производительное оборудование для производственного процесса в некой отрасли промышленности X. Чтобы исключить вопросы, связанные с финансированием инвестиций, — к ним мы вернемся чуть позже — и вычленить интересующий нас комплекс проблем, допустим, что новое оборудование может производиться на тех же заводах, которые до сих пор выпускали менее эффективную технику, причем производиться при тех же затратах производственных ресурсов. Управленческие структуры отрасли X, следуя важнейшему требованию инструкции по обеспечению эффективности — производить самым экономичным образом, — возьмут новое оборудование на вооружение, так что производство прежнего объема продукции потребует теперь меньших затрат. Это значит, что появится возможность передать Министерству или Центральному органу меньшее количество потребительских долларов, чем их было получено от потребителей. Эту разницу можно назвать как угодно — буквой D, лопатой или «прибылью». Управленческие структуры нарушили бы третье требование инструкции, если бы получили эту «прибыль». Чтобы выполнить это требование, им пришлось бы незамедлительно увеличить объем производства, но тогда прибыли не возникнет. Но потенциальной возможности возникновения прибыли в расчетах менеджеров уже достаточно для выполнения той единственной функции, которая у прибыли остается в рассматриваемых условиях: прибыль с однозначной определенностью указывает, куда и в каком объеме должны, исходя из требований рациональности, перемещаться ресурсы.
Если в какой-то период, когда имеющиеся общественные ресурсы полностью используются для поддержания данного уровня потребления, появляется возможность ввести усовершенствование — например, построить новый мост или железную дорогу, — потребуются дополнительные факторы производства, иначе говоря, — дополнительные инвестиции. При этом возможны различные варианты решения: либо придется увеличить продолжительность рабочего времени сверх того, что, как мы исходили до сих пор, было установлено законом; либо сократить потребление; либо сделать и то, и другое. По тогда наши допущения, рассчитанные на самое простейшее решение экономической проблемы, исключат возможность «автоматического» решения, предполагающего, что Центральному органу и отраслевым управлениям не придется ничего больше делать, как только следовать за объективными показателями в рамках трех сформулированных правил рациональности.
Это значит, что несостоятельна наша схема, а вовсе не социалистическая экономика. Если мы хотим, чтобы такое автоматическое решение стало возможным, надо отменить закон, но которому все своевременно не использованные купоны на потребительские товары аннулируются, отказаться от идеи абсолютною равенства доходов и предоставить Центральному органу право выплачивать премии за сверхурочную работу и — как бы это назвать? — за «сбережения». Возможные усовершенствования или инвестиции должны осуществляться в таком объеме, чтобы даже наименее привлекательные из них могли принести «прибыль», равную премиям, которые придется выплатить за необходимую сверхурочную работу или сбережения (или и за то, и за другое). Это условие однозначно определяет все новые переменные, которые включает в себя наша проблема — в том случае, если сверхурочная работа и сбережения в соответствующем временном интервале являются однозначными функциями соответствующих премий [Надо сказать, что эта проблема возникает лишь в случае новых инвестиции. Те же инвестиции, которые постоянно необходимы для поддержания стационарного процесса, могут и должны обеспечиваться точно так же, как все другие статьи издержек. В частности, здесь не надо будет выплачивать процент. Воспользовавшись случаем, отмечу, что отношение социалистов к феномену процента неоднозначно. Сен-Симон считал его чем-то, почти само собой разумеющимся. Маркс полагал, что в социалистическом обществе его не будет.
Некоторые современные социалисты вновь признали его. В хозяйственной практике Советской России процент используется.]. Допустим, для удобства, что «доллары», расходуемые в качестве премий, суммируются с ранее выданным долларовым доходом.
Нет необходимости останавливаться на связанных с этим разного рода поправках.
Однако все эти доводы в отношении инвестиций еще больше убеждают в том, что предложенная схема, казалось столь удачная для решения нашей конкретной проблемы, — не единственно возможный проект социалистической экономики, и ему не обязательно следовать в социалистическом обществе. Социализм не должен быть уравнительным, но и при любой степени неравенства, допустимой при социализме, едва ли возможна такая норма накопления, которая обеспечивается в капиталистическом обществе в среднем на протяжении экономического цикла. Даже при капитализме неравенство не способно поддерживать инвестиционный процесс на нужном уровне. Его поддерживают корпоративное накопление и «создаваемые» банками кредитные ресурсы, а эти механизмы не отличаются ни автоматизмом действия, ни однозначно детерминированным характером. Следовательно, если социалистическое общество стремится достичь такой же или даже большей нормы реальных инвестиций (чего, конечно, ему не требуется), необходимо прибегнуть к иным методам, нежели «бережливость». Вполне возможным было бы накопление за счет «прибыли», которая из потенциальной превратилась бы в реальную, и за счет использования механизма создания кредитных ресурсов, аналогичного тому, о котором говорилось. Впрочем, гораздо более естественно оставить этот вопрос на усмотрение Центрального органа, съезда или парламента, которые сами в состоянии решить его в ходе формирования общественного бюджета. Если голосование по вопросам, связанным с «автоматическими» процессами в экономике общества, носило бы сугубо формальный характер или сводилось бы к функции контроля, то голосование по поводу инвестиций — по крайней мере их объема — потребовало бы реальных решений, наряду с голосованием о расходах на армию и т. п. Проблема согласования решения об объеме инвестиций с «автоматическими» решениями, касающимися количества и состава потребительских товаров для индивидуального потребления, не содержит особых сложностей. Однако, если мы примем такую лотку действий, нам придется весьма существенно пересмотреть основополагающий принцип нашей схемы.
Изменение других частей нашего проекта может происходить в рамках принятой общей схемы. Например, если речь не идет о сверхурочной работе, я исходил из того, что отдельные лица не могут но своему усмотрению решать, сколько они будут работать, хотя как избиратели и но другим общественным каналам они могли бы влиять на такие решения в той же мере, в какой они влияют на решения о распределении доходов и т. д. Я также полагал, что отдельные лица пользуются свободой выбора занятия и места работы только в тех рамках, которые считает возможным и необходимым установить Центральный орган, руководствуясь потребностями принятого генерального плана. Эту систему организации легче представить себе, если провести аналогию с обязательной службой в армии. Существо дела неплохо выражает лозунг: «каждому по потребностям, от каждого по способностям». Во всяком случае, достаточно лишь небольших модификаций, чтобы соответствие было обеспечено. А можно вместо этого оставить за отдельными гражданами право решать, сколько и какую именно работу они должны выполнить. Рациональное распределение рабочей силы будет тогда достигаться с помощью системы стимулирования — в этом случае
