вашингтонского лобби ультраправой израильской партии «Ликуд».
Ученики и последователи Эндрю Маршалла в первые годы XXI века сформировали самое мощное военное лобби в американском политическом истеблишменте. Они высказались за радикальное преобразование вооруженных сил, развертывание ПРО, одностороннюю упреждающую агрессию и милитаризацию космоса с тем, чтобы использовать американских военных для достижения Соединенными Штатами и их ближайшими союзниками тотального господства на планете, а также в космосе. Это была, пожалуй, самая опасная группа идеологов за всю историю Соединенных Штатов.
Видение Маршаллом высокотехнологичных вооружений
Среди любимых военных проектов Маршалла были разнообразные виды высокоточного оружия, в том числе роботы, беспилотные аппараты для неба, земли и подводной деятельности, а также миниатюрные устройства, которые способны изменить городские войны тем, что в состоянии проникать в здания.
Маршалл также был заинтригован фармацевтическими компаниями, которые экспериментировали с психическими расстройствами и воздействующими на нервы и психику наркотиками. В 2003 году, незадолго до вторжения в Ирак, Маршалл рассказывал журналисту в редком и пугающем интервью:
«Люди, которые связаны с нейронной фармакологией, мне говорят, что в относительно ближайшее время, в пределах десятилетия, будут доступны новые классы лекарств. Эти препараты точно такие же, как естественные химические вещества внутри человека, только с особенностями, изменяющими поведение и увеличивающими работоспособность.» (38)
Использование в качестве оружия новых технологий является одним из основных элементов «революции в военном деле» Маршалла. Афганистан и Ирак стали огромными ужасающими полигонами для многих любимых проектов Маршалла.
По данным «Мультинэйшнл Монитор» в номере за январь/февраль 2003 года, каждый основной элемент стратегии национальной безопасности администрации Буша (от доктрины упреждающих ударов и «смены режима» в Ираке до агрессивной ядерной позиции и приверженности к развертыванию системы ПРО в стиле «Звездных войн») был разработан и уточнен до прихода Буша к власти.
Новые стратегии и программы были разработаны поддерживаемыми корпорациями консервативными мозговыми центрами: Центром политики безопасности, Национальным институтом по вопросам общественной политики и «Проектом нового американского столетия».(39)
Идеологи односторонних действий и неоконсервативные ястребы, почти все связанные с Эндрю Маршаллом в Пентагоне, наряду с основными фигурами в администрации, которые были связаны с крупнейшими оборонными подрядчиками, разрабатывали и реализовывали американскую внешнюю и военную политику администрации Буша. Назначения Барака Обамы дают мало оснований полагать наличие каких-либо изменений в этой ситуации, несмотря на кампанию нового президента за «перемены».
Реальное значение «превентивного удара»
Эксплуатируя панику после 11 сентября и оставаясь непроницаемым для бюджетных ограничений, наложенных на фактически любую форму федеральных расходов, военно-промышленный комплекс вел Соединенные Штаты к войне в Ираке и к состоянию постоянной военной агрессии.(40)
Теорию, стоявшую за военной гонкой Буша в отношении Ирака, можно найти в Стратегии национальной безопасности, обнародованной в сентябре 2002 года:
«Хотя Соединенные Штаты будут постоянно стремиться заручиться поддержкой международного сообщества, мы, не колеблясь, будем действовать в одиночку в случае необходимости, чтобы осуществить наше право на самооборону, действуя в превентивном порядке против таких террористов, чтобы не допустить причинения ими вреда нашему народу и нашей стране.» (41)
Эта доктрина превентивной войны в качестве официальной политики США открыла ящик Пандоры — односторонние объявления войн по всему миру. Кроме того, как отметили военные аналитики Хартунг и Сиарокка:
«Превентивная доктрина фактически неверно названа. Упреждение предлагает наносить удар первыми по стране, которая готовится к атаке. «Доктрина Буша» гораздо менее ограничена, она означает, что нападение США является оправданным, если государство или организация может представлять угрозу в неопределенном будущем.» (42)
В сочетании с изменениями в американской военной доктрине, включая ядерное превосходство, это сделало американское военное положение одной из сильнейших тревог для закаленных военных стратегов и тех, которые знают об опасностях новой ядерной войны по ошибке в расчетах.
«Обзор ядерных вооружений» Пентагона 2003 года уже прояснил, что ядерное оружие никуда не делось. Заявленная роль американских ядерных вооружений в воинственную эпоху Буша-Чейни изменилась от оружия устрашения и последнего средства на центральный компонент американского военного арсенала, пригодный для использования. В этом была реальная причина беспокойства, которую озвучил Путин в Мюнхене в феврале 2007 года.
Один из первичных источников этого радикального сдвига в американской ядерной политике (от политики сдерживания и устрашения к упреждению без предварительной провокации) может быть прослежен вплоть до финансируемых корпорациями мозговых центров, таких как Национальный институт общественной политики.
Январский доклад Института в 2001 году под заголовком «Обоснование и требования для ядерных сил США и контроль над вооружениями» послужил в качестве модели для доклада Буша в 2003 году. Оба доклада рекомендовали разработку нового поколения «полезных» маломощных ядерных вооружений, расширение американского ядерного «приоритетного списка» потенциальных целей и расширение набора сценариев, в которых может быть применено ядерное оружие.
Операции прикрытия и «Акилле Лауро»
В заключение своих рекомендаций о «Перестраивании обороны Америки» группа «Проект нового американского столетия» включила одно шокирующее заявление. Причем, шокирующим оно стало только после драматических событий 11 сентября 2001 года, спустя целый год после публикации. В первые часы президент Буш называл 11 сентября «Новым Перл- Харбором». Но быстро перестал это делать. Ниже приводится выдержка из доклада «Проекта», которая может пояснить, почему так произошло:
«Соединенные Штаты не могут просто объявить «стратегическую паузу», пока экспериментируют с новыми технологиями и оперативными концепциями. И при этом они не могут выбрать преследование [той] стратегии преобразования, которая расцепила бы интересы американцев с интересами союзников. Стратегия преобразования, которая преследовала бы исключительно возможности для проектирования силы со стороны, например, Соединенных Штатов и жертвовала бы передовым базированием и присутствием, будет идти вразрез с большинством американских стратегических целей и обеспокоит американских союзников. Кроме того, процесс преобразований, даже если он приносит революционные изменения, вероятно, будет длительным при отсутствии какого-нибудь катастрофического и катализирующего события, подобного новому Перл-Харбору.» (43) (Курсив автора.)
Американские и другие разведывательные службы уже давно усовершенствовали технику операций под «ложным флагом». Это были акты террора, которые исполнялись таким образом, чтобы выглядеть делом рук некоторых оппонентов или врагов и назывались на жаргоне разведки «ложный флаг». В идеале, преступники могут даже не знать, от чьего имени они действовали.
Операциями под «ложным флагом» являлись тайные операции правительств, корпораций или других организаций, которые проводились таким образом, чтобы выглядеть, словно они осуществляются кем-то другим. Название пришло из военной практики ложного флага, когда поднимается флаг любой другой страны, кроме собственной, с целью ввести в заблуждение.
Ложный флаг терроризма означает, что террористы считают, что они выполняют приказ, «чтобы помочь своему делу», не понимая, что их руководство уже давно переметнулось к врагу.
Успешным ложным флагом террористической атаки, которая дискредитировала дело палестинцев, был случай угона итальянского круизного корабля «Акилле Лауро» в 1985 году. Операция была заказана «Моссадом», израильской спецслужбой, и проведена их агентами внутри палестинских организаций. Подробная информация о подготовке была приведена инсайдером израильских спецслужб Ари Бен-Менаше, бывшим специальным советником по разведке премьер-министра Израиля Ицхака Шамира, в своей книге «Прибыли войны». По словам Бен-Менаше, нападение было «израильской операцией «черной» пропаганды, чтобы показать, как смертоносны и ожесточены палестинцы». (44) Он сказал, что «Моссад» через агентов под видом «сицилийских донов» заплатил миллионы долларов человеку по имени Абул Аббас, чтобы тот выполнил приказ «атаковать и сделать что-нибудь жестокое».
«Аббас тогда собрал группу, чтобы напасть на круизное судно. Группе сказали сделать это отвратительно, показать миру, что ожидает других, не подозревающих граждан, если палестинские требования не будут выполнены. Группа выбрала пожилого американского еврея Леона Клингоффера в инвалидном кресле, убила его и выбросила тело за борт. Они выполнили свой пункт. А для Израиля это был лучший вид антипалестинской пропаганды.» (45)
11 сентября 2001 года
Призыв заместителя министра обороны США Вулфовица, Дональда Рамсфелда и остальных к вторжению в Ирак сразу же после 11 сентября 2001 года вместо того, чтобы заняться поисками предполагаемого вдохновителя этого террористического акта Осамы бин Ладена заставило многих проницательных исследователей задаться вопросом, не были ли теракты 11 сентября 2001 года тем самым «новым Перл-Харбором», о котором молились авторы доклада ПНАС.
Все чаще критически настроенные граждане начинали сомневаться в том, что именно неуловимый Осама бин Ладен являлся вдохновителем 19 арабоязычных террористов. Идея, что они при помощи примитивных канцелярских ножей смогли угнать четыре сложных коммерческих реактивных самолета «Боинг» и успешно направить три из них точно в цель руками весьма плохо обученных пилотов-любителей с помощью воздушного маневра, который, по утверждению опытных пилотов, был почти невозможен, порождала среди простых американцев растущее недоверие к официальной правительственной версии о событиях.
В первые месяцы после 11 сентября особенно бросалось в глаза, что это нападение было явно тут же использовано администрацией Буша, по крайней мере, в качестве предлога для начала войны с исламом под названием «война с террором», «столкновения цивилизаций», о котором в начале 1990-х годов писал гарвардский профессор Сэмюэль Хантингтон.
Многие видные международные эксперты по разведке начали выдвигать версии того, что нападения 11 сентября 2001 года были операцией под «ложным флагом».
Бывший президент внутренней разведывательной службы Германии Экехардт Вертебах сообщил прессе сразу после 11 сентября, что такая «смертельная точность и масштабы планирования нападения потребовали бы годы планирования». Подобные сложные операции, по словам Вертебаха, требуют «жесткой структуры» государственной разведывательной организации, того, что так и не нашли в «свободной группе» террористов, подобной предположительно возглавлявшейся Мохам- медом Атта, когда он учился в Гамбурге.
В планирование такой операции было вовлечено много человек, и Вертебах указал на отсутствие утечек как еще одного свидетельства, что эти нападения были «акцией, организованной государством». (46)
Андреас фон Бюлов работал в немецкой парламентской комиссии, которая осуществляла надзор над тремя подразделениями немецкой секретной службы, будучи депутатом Бундестага (немецкого парламента) с 1969 по 1994 год. Фон Бюлов сказал «Американ Фри Пресс», что он считает, что за террористической атакой 11 сентября стоят израильская разведка «Моссад» и ЦРУ. (47) Он полагал, что планировщики использовали коррумпированных наемников (таких как палестинский террорист Абу Нидаль, которого фон Бюлов называл «инструментом» «Моссада»), высокопоставленных оперативников «Штази» (бывшая Восточная немецкая секретная служба) или ливийских агентов, организующих теракты руками преданных своему делу людей, например, палестинскими и арабскими «борцами за свободу». (48)
И Вертебах, и фон Бюлов сказали, что отсутствие открытых и официальных расследований, а также слушаний в Конгрессе США по поводу событий 11 сентября необъяснимо. Вице-президент США Чейни отклонил все призывы к подобному независимому расследованию, настаивая, что оно будет «отвлекать» от войны с террором.
Только в 2002 году, целый год спустя, Конгресс, а не Белый дом, приступил к официальному расследованию событий вокруг 11 сентября 2001 года. Сопредседателями «совместных контрольных слушаний», однако, стали сенатор из Флориды Боб Грэм и конгрессмен от Флориды Портер Госс, бывший агент ЦРУ, который впоследствии был выбран Джорджем Бушем в качестве главы ЦРУ. Председатели Комитетов по разведке Сената и Палаты представителей Грэм и Госс, соответственно, решили провести
