высокого уровня и мощи интеллекта той эпохи не пользуются успехом у женщин, так как требуют ущемления примитивного гедонизма, имманентного женщинам всех эпох и народов, что определяет отсутствие или низкий уровень сдерживающих гедонизм Оно сущностей, относимых к супер-Я. Иными словами, гедонизм, поощряемый диктатом, делает женщин не только лояльными, но и весьма усердными адептами реалий в форме государственности(86) и сексуальной морали в частности.

____________________________________________________________

(85) — Как было показано в гл. 3, 4, генезис диктата глобально асинхронен и не совпадает с хронологической историей человечества.

(86) — Негативных диктату социальных акций женщин нет в эту эпоху, что не характерно для эпох подавления гедонизма женщин.

Стр. 117

Более того, инициируемые диктатом аппликации, присвоения сексу, женщинам статуса ценности, награды дают им возможность поднять статус, цену индивидуальной любви, в отличие от предыдущей эпохи, когда ее брали силой. Тело женщины, ее навыки в сексе становятся ее оружием в жизненной борьбе за гедонистское преуспевание, и чем роскошнее ее окружение, тем больший статус приобретает его обладательница.

Государственное принуждение подразумевает как минимум государственную терпимость ко всем видам секса, как изощренным, так и извращенным. Невозможно использовать женщину как переходящий кубок секса, навязывая ей в то же время аскетическую мораль. Покорное и позитивно-мотивационное принятие навязываемых силой сексуальных партнеров имманентно связано с наличием в сознании достаточно легкого, аморального отношения к сексу. Этим объясняется и высокий статус как наложниц иерархов, так и свободно промышляющих проституток высокого ранга, а также социальное и диктатное приятие сексуальных извращений — как у женщин, так и у мужчин. Гомосексуализм и лесбиянство античной Греции, сатурналии и празднества Доброй Богини в Древнем Риме, а также гетеризм в Греции и размах проституции в Риме иллюстрируют это положение. Наиболее показательный факт — повсеместная храмовая проституция, когда продажный секс не просто терпим диктатом (в данном случае религиозным), но и прямо ставится на службу интересам диктата.

Как было сказано, государственное приятие определяет позитивную декларативную сексуальную мораль. Но и объективная, реальная социальная мораль секса также терпима, позитивна к проституции, извращениям. Апулей, Лукиан, Марциал и ряд других авторов этой эпохи, отражая ее социальную мораль, описывают эти сущности не только сочувственно, но и придают им ореол высших человеческих ценностей.

Стр. 118

Государственная ставка на секс приводит к таким следствиям, как представление высшим творением гермафродита, поскольку он обладает бинарной сексуальной способностью к наслаждению. Высшие слои диктата, безусловно, позитивно принимают подобное положение, дающее им большие возможности расширения круга и разнообразия секса, возможность отчуждения в свою пользу женщин — будь то рабыня, военнопленная, жена производителя или проститутка. Гаремы Востока или рабыни и проститутки Запада — суть одна: государственное отчуждение секса, следовательно, увеличение возможностей одних за счет других. Этими другими являются в первую очередь производители с навязываемой им этикой и моралью аскетизма. Поскольку они должны размножаться и поскольку полностью лишить их сексуальной жизни невозможно, то появляется парный брак, моногамия, минимизирующая сексуальные возможности производителя и привязывающая, конгломерирующая секс как аспект гедонизма с функциональными природными задачами половых отношений.

Характерно и в то же время закономерно, что в период образования и формирования структуры диктата в виде государственных конкреций, т.е. в период интенсивных внешних воздействий и эффективного подавления внутри социума аскетическая сексуальная мораль доминирует и в слоях подавления, а часто даже закреплена в правовых нормах и этническом укладе. В дальнейшей эволюции формы, когда эффективное подавление сменяется интенсивным, т.е. появляется нужда в лояльно-мотивированных слоях подавления, усиливается и сексуальный гедонизм в этих слоях, поощряемый иерархами. Но на всех этапах эволюции уделом подавляемых остается аскетизм, в том числе и сексуальный, во всяком случае именно это наиболее желанно диктату.

Стр. 119

Производитель, сублимирующий гедонистические потенции в труде, в войне, в охране благ иерархов — таково оптимальное для диктата представление этого слоя.

В начале эволюции, когда гедонизм иерархов и слоев подавления в виде сексуальной активности не проявляется столь широко и активно, в сознании подавляемых коллизии между гедонизмом Оно, инъецируемыми аскетическими структурами супер-Я, и отраженными в Я сущностями объективного диктата, не проявляются настолько мощно, чтобы нейтрализовать сдерживающее воздействие супер-Я и привести к сексуальной активности, отрицающей аскетизм. В это время брачные отношения прочны, сексуальная жизнь производителей заключена в строгие рамки традиций и обычаев, сексуальная распущенность, разврат и извращения осуждаются как официальной, декларативной, так и объективной социальной моралью. Примеров в античной истории достаточно: Афины, Спарта, Рим и др. в эпохи их зарождения и становления.

Снижение эффективности подавления, объективно детерминируемое генезисом диктата, уменьшает позитивно-мотивационные доминанты в сознании подавляемых. т.е. влияние именно тех структур супер-Я, которые детерминируют аскетические сублимативные активации производителей. Отраженный в сознании индивида рост внешнего гедонизма иерархов и проводников также способствует нивелированию сублимирующих структур супер-Я. Начинается эволюционный рост активного гедонизма производителей и распад сексуальной морали (инверсия). Брачные отношения непрочны, смена партнеров становится обычной, процветает проституция в низких слоях, общественная мораль становится терпимой к адюльтеру, проституции, извращениям.

Стр. 120

Размах сексуальной распущенности и адаптация, индифферентность общественной сексуальной морали являются одним из характерных признаков распада любой формы диктата вообще и рассматриваемой в частности. Греция, Рим, Персия, татаро-монгольское государство — этносы этой эпохи эволюции диктата подтверждают данное положение.

Силовой диктат сменяется интроспективно-силовым и интроспективным, т.е. возникают такие структуры, которые наряду с внешним подавлением включают эволюционирующие интенсивно и экстенсивно интроспективные, позитивно-гедонистские мотивационные сущности. В руках иерархов сосредоточиваются как рычаги подавления, так и материальные блага всего социума.

Дальнейшая эволюция приводит к разделению формальной власти и государственных ресурсов и иерархов, обладающих превалирующим континуумом гедонистских благ. Суть сексуального компонента социального бытия диктата мало варьирует при этих изменениях, соответствующих третьему и четвертому типам присвоения секса. «Олений парк» Людовика XIV, как и сходные сексуальные отели других иерархов, создавался как с помощью прямых инструментов подавления, так и с помощью материальных ресурсов государства.

Стр. 121

Наиболее яркие примеры дает история Италии, Англии, Франции, России, Персии: семейство Борджиа, Эдуард II, Людовик XIII, Людовик XIV, Иван Грозный, Екатерина II, верховные правители Востока(87), имевшие огромные гаремы, — все они обеспечивали удовлетворение своих обширных сексуальных аппетитов с помощью двух инструментов — власти и денег, принуждения и купли, негативной и позитивной гедонистских доминант(88). Позитивные гедонистские инструменты включают не только материальные аспекты (в виде универсального эквивалента — денег), но и сущности, связанные с сопричастностью к высшим слоям иерархии, социальным и этическим статусом и т.д. Эти сущности достаточно весомы: статус наложницы Сына Солнца либо любовницы короля или герцога достаточно высок в структуре реальной общественной морали, чтобы сделать это занятие достаточно привлекательным в этическом плане.

Развитие технологии определяет наличие в руках иерархов гигантских (по сравнению с предыдущими эпохами) материальных ресурсов и средств подавления. Уровень материального стимулирования сексуальных партнерш иерархов поднимается до таких высот, перед которыми устоять невозможно, так как это стимулирование примитивного гедонизма(89) осуществляется с помощью ресурсов государства.

____________________________________________________________

(87) — Остальные иерархи делали то же самое, правда с меньшим размахом, проявляя меньшее половое усердие, но суть та же.

(88) — Разумеется, это относится не только к сюзеренам, высшим иерархам. То же относится ко всему слою иерархов, а также высших проводников, исполнителей, сопутствующих.

(89) — В данном случае примитивизм гедонизма, упрощение его мощной подсознательной сути достигается инъекциями соответствующих установок в виде объективных реалий и воздействия на структуры Я.

Стр. 122

В сумме, если отбросить внешние атрибуты, остается государственная проституция, т.е. приобретение секса с помощью аспектов государственности.

Высокий социальный статус экстра-проституток не может не влиять на объективную общественную мораль, в первую очередь мораль женщин. На мораль женщин в этом случае действуют несколько факторов. С одной стороны, это факторы социального статуса и материально-гедонистские стимулы, о которых говорилось выше. Но, с другой стороны, интересы диктата требуют инъекции аскетической морали, минимизации сексуальных потребностей, прочного моногамного брака(90). Возникает государственное неприятие проституции вообще, диктатные гонения на носительниц секса. Чтобы не ущемлять при этом собственных сексуальных интересов, иерархи создают разграничение, базирующееся на лицемерии, которое не способны понять только производители в силу их имманентно низкого интеллекта.

Суть разграничения в том, что проститутки плебса как носительницы нежелательной морали причисляются к криминальным негативным пассионариям и подвергаются государственным гонениям. А проститутки высших слоев под разными этикетками: метрессы, фавориты и фаворитки, актрисы и т.д. — этически отчуждаются от их продажно-сексуальной сути и в силу этого приобретают тот статус, о котором говорилось выше. Мощь диктата, ореол надчеловечности, надсоциальности иерархов ассоциативно переносится, осеняет экстра-проституток в представлениях основной массы социума. Проститутка, дефилирующая голой перед французским или английским двором, имеет неизмеримо более высокий статус, чем делающая то же ее соратница в кабаке перед плебсом.

____________________________________________________________

(90) — Не случайно одни из самых интенсивных, ортодоксальных форм диктата этой эпохи — религиозные — предписывают эти догмы в самой крайней степени — отказ от секса вообще, даже в брачной форме.

Стр. 123

Столкновение этих двух объективных аспектов сексуальной морали в рассматриваемую эпоху, материализованных в структурах социальной жизни и государственности, приводит к коллизиям в сознании женщин. С одной стороны, гедонистское стимулирование при достижении высших ступеней продажности, с другой стороны, государственно-правовое и декларативно-этическое негативное отношение к проституции, отраженное в негативных установках супер-Я(91) — совместимость этих детерминантов приводит к сосуществованию в сознании двух моралей: демонстративной, детерминируемой диктатом, и реальной, детерминируемой самой мощной доминантой разума — гедонизмом подсознания. Ханжество, лицемерие, тайный разврат, адюльтер (весьма распространенный и воспеваемый искусством), спорадическая проституция замужних и незамужних «порядочных» женщин, бешеная зависть к роскоши экстра-проституток, продажа девственности — все эти и многие другие явления, конверсивные декларативной половой морали, цветут пышным цветом и определяют реальную сексуальную мораль социума.

Проникновение мотиваций прямой, непосредственной продажи секса (в любой форме) в континуум объективной морали социума имеет большие последствия. Если в предыдущих формах секс захватывался, завоевывался, им награждали и т.д., т.е. в конечном итоге сексуальное превалирование в той или иной степени было связано с индивидуальными достоинствами (в основном, в соответствии с диктатно-прагматическими критериями), то при рассматриваемых формах секс получает прямую материальную стоимость, в процессе эволюции (к прямой продаже) все более конкретизирующуюся.

____________________________________________________________

(91) — В силу высокой инъективности сознание производителей легко доступно для любых настойчиво инъецируемых диктатом догм.

Стр. 124

Этот факт объективно отражается и в сознании мужчин. И так как единственным, все более усиливающимся критерием ценности сексуального партнера становится количество принадлежащих ему денег (эквивалента материальных благ), то именно они становятся объектом сублимированных активаций производителей.

Здесь уместно некоторое отступление. В античную эпоху раннего средневековья, т.е. при мощных этнических коллизиях, наличие денег не являлось гарантом гедонистского процветания именно в силу указанных выше факторов, так как их владельца могли убить, город завоевать, царство отнять(92). Женщине, в силу необходимости удовлетворения гедонистских устремлений, приходилось учитывать и личные достоинства самца.