доминант самопричисления к диктату и соучастия в функционировании, так как право дает производителю некоторые гарантии получения части им же произведенных благ, причем части, определенной правом, а не произволом иерарха.
Эта интроспективно-диктатная детерминация права закреплена в законах Уру-инимгины (2318 г. до н.э.), где ограничение силового подавления прямо отражено в заключении текста: «Чтобы сироте и вдове сильный человек ничего не причинил, он заключил с Нин-Нгирсу этот завет».
Стр. 141
В этом самом древнем из правовых сводов установлены законы против убийства, воровства, грабежа и т.д., т.е., именно против тех акций, которые свойственны примитивно-силовому диктату. И причина этого не в каких-то «общественных договорах», представляющих собой искусственные теоретические построения, а в том, что усложнение структуры диктата и социума, связанное с появлением диктатной иерархии гедонизма, определяет необходимость позитивно-мотивационного вовлечения индивидов в эти структуры, т.е. необходимость мотивационной компенсации за отчуждение гедонистских благ иерархами.
В условиях мощных внешних воздействий на социум (в данном случае Лагаш) этногенетического плана, борьбы с природой и т.д. иерарх, являясь в то же время и законодателем, обязан был следить за исполнением своих законов и минимизировать уровень собственного произвола. В противном случае возникновение негативных мотивационных коллизий в интроспективном континууме социума уменьшило бы его интегральную пассионарность, единонаправленность мотиваций (потенций) и, следовательно, активаций, что снижает устойчивость диктата, его способность сопротивляться внешним возмущениям и адаптироваться к ним. Подобное положение сохраняется долгое время: в Шумере, Аккаде, затем в Уре, Вавилоне и затем в Египте до приблизительного предэллинистического периода(111). Греция, затем Рим на юге Европы, Персия, Китай являют собой примеры развитой формы интроспективно-силового диктата, с характерными особенностями подавления и соответственно права и произвола.
____________________________________________________________
(111) — Разумеется, речь идет о стратегическом характере эволюции диктатно детерминированного права, а не о различных флуктуациях, вызванных конкретными этническими причинами.
Стр. 142
В качестве примера конкретной детерминации диктатом сущности и формы права, взаимосвязи особенностей подавления и структуры законов рассмотрим эволюцию права на античном Риме. Сущность и характер «царских законов» известны отрывочно, и анализ начнем с законов XII таблиц (451-450 г. до н.э.). Для этой эпохи характерны ограниченный комплекс переходно-силового и интроспективно-силового диктата, общины и рабства, геронтократии и патернализма в сочетании с разделением социума на патрициев, плебеев, рабов и т.д. Наличие земледелия, т.е. необходимости целенаправленного непрерывного труда, определяет диктатную потребность в вовлечении производителя в общую структуру или в принуждении его. Это определяет, с одной стороны, соучастие римского квирита в использовании гедонистских благ (пищи в данном случае) и соответствующее земельное право, отраженное в законах XII таблиц, с другой стороны, — рабство, включавшее и патерналистское право на детей вплоть до продажи. Мотивационное стимулирование квиритов к производительному труду невозможно без правовых гарантий государства, обеспечивающих сохранение для квирита земли и плодов. Отсюда законы об охране участков, межей, защита от ущерба. В частности, запрещались работы, препятствующие отводу дождевой воды, запрещалось сажать деревья, заслоняющие соседу солнечный свет, рубить чужие деревья и виноградники и т.п.; все эти запреты сопровождались наказательными мерами.
Сюда же относятся и законы о воровстве. Соучастие в потреблении гедонистских благ, необходимое для мотивационного вовлечения свободной части производителей (квиритов) в структуру диктата, каузально связано с государственными (диктатно-правовыми) гарантиями неприкосновенности собственности под страхом наказания, что и отражено в этих законах.
Стр. 143
И наказания крайне сурового: за кражу урожая, поджог здания или зерна виновный распинался или сжигался заживо. Вора убивали, а вора-раба сбрасывали с Тарпейской скалы.
Вместе с тем эволюция диктата усиливает государственность во всех аспектах, что приводит к диктатной необходимости усиления ответственности чиновников, так как в условиях мощных этнических коллизий гнилой бюрократический аппарат был бы неэффективным инструментом проведения подавления. Отсюда законы о наказании судей, арбитров, уличенных в подкупе, квиритов, уклоняющихся от военной службы.
Расслоение социума и появление стабильных диктатных слоев с имманентными гедонистскими возможностями, необходимость сохранения этой слойной структуры определяет появление закона о запрещении смешанных браков между патрициями и плебеями; тем самым нивелируются возможности одной из мощных сил, проламывающих кастовые (диктатно-слойные) барьеры, — секса.
Поскольку слой иерархов на этой стадии развития подавления не обладает достаточными возможностями авторитарного волевого подавления — нет структур полицейских, охраны, военная мощь не подчинена прямо иерархам, правовая система отчуждена от воли конкретного (или конкретных) иерарха в силу остаточной общинности, патернализма, то волевой произвол имеет небольшой вес в структуре правовой активности социума. Одно из подтверждений — закон о несправедливых судьях, в качестве которых чаще всего выступали иерархи.
Дальнейшая эволюция диктата в Риме имеет следующие стратегические направления: усиление государственных (республиканских) институтов (как формы диктата), развитие рабства, интенсификация подавления (и внешнего, силового и интроспективного), усиление этногенетического внешнего фактора (возмущений).
Стр. 144
Эти факторы детерминируют необходимость усиления тех аспектов подавления, которые связаны с авторитарной стороной власти, государства(112).
Суд как средство реализации правовых основ превращается в орган государства(113). Судопроизводство переходит в руки сенаторов, всадников и позднее — эрарных трибунов, т.е. в основном в руки иерархов и проводников. В результате появляется волевой произвол в реализации формально-правовых акций и объективная градация права по отношению к индивидам из различных слоев. Более того, формирование слоя иерархов диктата (в данном случае они же и высшие проводники) приводит и к умножению источников права, так как законы исходят не только от высших иерархов. Эдикты издают преторы, эдилы, консулы, трибуны, суды. Повышение интроспективности подавления порождает догмы надмирности, надчеловечности права, его предустановленности для социума.
____________________________________________________________
(112) — Вследствие снижения эффективности подавления и имманентного усиления его интенсивности, а также в связи с усилением этнических, внешних (по отношению к диктату) возмущений и началом этнической экспансии формируется слойная структура диктата со специализацией функций и возможностей гедонизма, т.е. государства, а следовательно, и всех его структур. Это одна из сторон общего закона эволюции диктата.
(113) — Questiones perpetuael в связи с законом Кальпурния, суд Суллы — questiones de falso, de parricido, de sicarus.
Стр. 145
Оформление диктатной структуры, даже на ранней стадии этого процесса, при разделении квиритов на honestiories и humiliories, прямо влияет и на градацию прав перед судом, и на градацию наказаний(114).
Диктатное и социальное превалирование иерархов, до императоров включительно, обеспечивается не только традиционными инструментами подавления, но и сущностью права, в частности, отождествлявшего или ассоциирующего иерарха и его собственность с государством, государственной собственностью (или, что то же, государство и его интересы с личностью и интересами императора).
Усложнение и дифференциация права, детерминированные характером, сущностью и эволюцией диктата, определяет появление специального субслоя сопутствующих, т.е. индивидов, обосновывающих и трактующих право; законоведов, юрисконсультов, а также юридических школ.
Оформление диктатной структуры с ее гедонистской основой детерминирует правовые обязанности подавляемых (в частности, рабов) обеспечивать гедонистские блага иерархов, в том числе безопасность последних. Силанианский сенатус-консульт Август гласил, что в случае убийства господина все рабы, находившиеся с ним под одной кровлей или на расстоянии окрика, т.е. имели возможность прийти к нему на помощь, но не пришли, подвергались пытке и казни.
____________________________________________________________
(114) — Простолюдин не мог предъявить иск высокопоставленному лицу за обман (dolo malo), декурионов и первых людей города нельзя было приговорить к казни или изгнанию без ведома императора и т.д. Простых людей наказывали, отдавая зверям, сжигая, бичуя, благородных — значительно легче. Телесные наказания и пытки применялись лишь к рабам и humiliores.
Стр. 146
С усилением интенсивности подавления, характерным для каждого витка эволюции формы диктата, действие Силанианского сенатус-консульта расширились, в него были включены другие категории подавляемых производителей: малолетние рабы, рабы родственников, живших вместе с убитым, вольноотпущенники.
Эволюционный характер интенсификации подавления связан с оформлением государственной структуры в пирамидальные формы, и закату формы соответствует либо автократия, либо, реже, олигархия. Этот факт находит свое отражение в эволюции права, которое концентрируется постепенно в руках высших иерархов. К III в. господам запрещалось казнить, отдавать в гладиаторы, навечно заковывать рабов и т.д. Функции правового наказания берет на себя государство в лице суда, осуществлявшего реализацию права, т.е. в конечном итоге император, концентрирующий в своих руках военные средства, пенитенциарную систему, правовые структуры. Это положение усиливается и становится радикальным в цезаристскую эпоху и эпоху «солдатских» императоров, т.е. в эпоху этнического и государственного развала. Отчужденность судебно-правовых структур от воли иерархов диктата постепенно уменьшается, становится минимальной, как, например, при правлении Нерона.
Развал формы диктата с имманентным снижением эффективности и ростом интенсивности подавления делает право, законодателей, суды и т.д. лишь послушными инструментами воли автократа и его приближенных. Исполняются те правовые структуры и установления, которые не противоречат интересам и воле автократа, т.е. в конечном итоге его гипертрофированному гедонизму. Нерон, Калигула и т.д. — яркие тому примеры.
Произвол, презрение иерархов к праву в эту эпоху, отраженные в структурах Я подавляемых, вызывают реакцию, крайне негативную для диктата и усиливающую редукцию правления.
Стр. 147
Развенчание ореола надмирной предустановленности, извечности права, ассоциирование связанных с правовыми отправлениями ужасов правления: вечными цепями и т.д. — с волей иерарха, а следовательно, и персонификация в нем негативных репрессивных начал приводят к снижению этого аспекта барьера догм и установок супер-Я. Совместно с детерминацией Я, определяемой вышеприведенными сущностями, снижение этого барьера облегчает прорыв гедонизма Оно достаточной мощи, который есть у потенциальных негативных пассионариев. При расширении континуума этой психосоциальной сущности, свойственного интенсификации подавления и произвола, она приводит к негативным диктату активациям: криминалам, бунту, уходу от лояльной деятельности.
Формальную эволюцию права в Риме, без учета диктатно-эволютивных детерминаций и связи с произволом, анализировали многие мыслители,начиная с античного периода, например, Помпоний в «Энхиридионе». Ниже приведены некоторые конкретности эволюции римского права, которые образованный читатель легко сопоставит с историей хронологической и эволюцией диктата в этом этносе (см. гл. 3). Право Рима формировалось в общине, затем в борьбе патрициев и плебеев, в становлении магистратов и принципата. Оно создавалось как право гражданской общины и еще долго сохраняло элементы, порожденные интроспективными причинами, хотя и подвергалось внешним воздействиям (см. выше). Равенство граждан перед законом сменилось дифференциацией honestiores — humiliores. Категорическое запрещение порабощать римского гражданина сменилось правовым признанием самопродажи в рабство. Изменилось земельное право, и контроль общины за ним сменился государственным контролем. Право в целом отвечало интересам не общины (социума), а крупных иерархов, а в конце эволюции — интересам автократа, т.е. из инструмента повышения эффективности подавления оно превращается в инструмент произвола.
Стр. 148
Безусловно, конкретное право в Китае или Греции отлично от римского права, как отличен и процесс их эволюции. Этногенез, биоценоз, этническое окружение формируют своеобразие конкреций эволюции диктата и соответственно конкретного права, судопроизводства, характера произвола иерархов. Если в Риме писаное право начинается с законов XII таблиц, т.е. в эпоху общины, то в Китае, например, это происходит в эпоху Цзинь (513 г. до н.э.), т.е. в эпоху царской власти; законы Ликурга отличны от законов Нумы
