зависимости от необходимости военных и дипломатов осуществляется конкретно и определяется субъектом-иерархом. Поскольку в эту эпоху оба инструмента экспансии объединены, чаще всего в одних и тех же индивидах, т.е. гедонистское стимулирование определяется не частными успехами одной из ипостасей, а конечным успехом, результатом, желанным иерархам, то антагонизм гедонистских мотиваций (имеющийся при разделении дипломатов и военных) отсутствует. С другой стороны, отсутствие этого антагонизма и интеграция функций, приводящая к индивидной (в данном случае высшего проводника) ассоциированности диктатной экспансии с этнической и в конечном итоге с личностью верховного военного, является причиной резкого роста позитивно-гедонистских инъекций в сознание подавляемых, связанных с идеализацией воина-победителя.
В свою очередь, при наличии в структуре психотипа военного предводителя черт психотипа иерарха и наличии пассионарности это приводит к диктатным деформациям и смене иерархов. Примеров сколь угодно много в истории любых этносов от Китая до Южной Америки.
Еще один аспект функционирования дипломатов, детерминированный эволюционной сутью диктата, связан с созданием ситуаций, фактов, событий, инициированием деятельности внешних социумов, интроспективно оправдывающих в сознании подавляемых интроспективные активирующие (военные) доминанты. Это может быть отказ от мирного урегулирования, или подталкивание к агрессии, или какие-либо жестокости по отношению к доместикальным индивидам и т.п.: в любом случае появление этого функционального аспекта непосредственно детерминируется эволюцией позитивно-гедонистских компонентов, определяющей диктатную необходимость в этих интроспективных структурах.
Стр. 42
Разведка в эту эпоху также приобретает черты устойчивой, оформленной субструктуры проведения, исполнения диктата. Профессиональных разведчиков, информирующих о политической, экономической, социальной мощи противостоящего этноса, использовали еще египтяне Древнего царства, хетты и другие социумы вплоть до разветвленной разведки персов и римлян. Связь этой структуры с военными структурами подавления очевидна, так как возможность реализации экспансивных тенденций диктата определяется знанием действительной мощи этноса-антагониста, его сильных и слабых сторон, отношений с соседями, внутренним согласием и эффективностью подавления, т.е. всех тех аспектов социального бытия, которые свидетельствуют о жизнеспособности и уровне сопротивляемости противостоящей формы диктата. Это основная функция разведки определяет и ее отношение к войне и военным структурам.
Как и в случае с дипломатами этой эпохи, с началом войны, в данное время имеющей характер прямолинейной резни,разведка утрачивает свое значение, так как остается лишь в виде тактической военной разведки, влияющей на некоторые конкреции войны (не всегда); соответственно уменьшается гедонистская стимуляция активности ее индивидов. Преддверие войны, напряжение ожидания являются наиболее желанным периодом для разведки, так как важнейшие жизненные задачи диктата могут получить разрешение лишь на основе информации от органов разведки, что повышает диктатный и гедонистский статус индивидов этого слоя.
В рассматриваемую эпоху решения иерархов и военные конфликты в очень небольшой степени базировались на данных разведки, поскольку исход войны часто зависел от привнесенных, частных факторов и мог быть экстраполирован на основе объективных данных с весьма малой достоверностью. Война с эту эпоху была не предприятием, а авантюрой, и, как во всякой авантюре, исход ее решали весьма частные, часто субъективные или природные факторы.
Следующая эпоха — конечный этап эволюции интроспективно-силовой формы диктата, с превалированием внушенно-интроспективных форм подавления.
Для данной эпохи характерно обострение войн, появление различных их градаций, обострение межэтнических и идеологических (религиозных) коллизий. Все эти факторы, сопутствующие эволюции диктата, непосредственно связаны и детерминируют те субструктуры и сущности, о которых идет речь.
Стр. 43
Внешняя политика — аспект и инструмент внешней экспансии, детерминируемой диктатными нуждами, в эту эпоху утрачивает частично черты сознательно-отраженной гедонистской доминанты иерархов. Экспансивные доминанты иерархов вследствие влияния (опосредованно через сознание индивидов социума) законов эволюции диктата, в частности роста позитивно-интроспективного компонента подавления, необходимо облекаются в одежды категорий и догм, связанных с общесоциальным благом, онтологическими и этическими добродетелями(26), с доминирующими религиозно-мистическими догмами, с примитивно-гедонистскими доминантами сознания подавляемых доместикального социума (часто в скрытом, опосредованном виде).
Невоенная аннексия территории инородных социумов, этническая и идеологическая ассимиляция, инициирование негативно-диктатных акций в инородных социумах и другие внешнеполитические акции в эту эпоху проводятся под знаменем миссионерства тех сущностей, о которых шла речь выше. Насаждение христианства Византийской империей среди южных славян проходит под вывеской несения высоких догм в разум этих этносов, прикрывающей тенденции к невоенной ассимиляции; инициирование непокорности и поддержка вассалов против сеньоров (т.е. иерархов) также оправдывались с помощью вышеприведенного арсенала и т.д.
Инъективные сущности, облекающие экспансивные мотивации иерархов в ипостаси внешней политики, дополняются функциональными акциями структур государственности, формально автономными от воли автократа: парламенты, кортесы, советы всех видов, Думы, законодательные структуры и т.д. Как и в общем случае (подавления), эта ширма весьма гибко и послушно реагирует на волю иерарха, так как формируется из проводников и сопутствующих, а рычаги воздействия на доминанты сознания индивидов этих слоев с имманентным гедонистским превалированием находятся в руках иерархов. Поэтому и конкиста, и экспедиция Ермака, и насаждение христианства, ислама или буддизма всегда сопровождались и сопровождаются одобрением этих акций, осененных к тому же апплицируемыми добродетелями из вышеупомянутого набора.
____________________________________________________________________
(26) — Теми из них, которые в данный момент инъецируются в сознание подавляемых.
Стр. 44
Все эти ширмы прикрывают волевые акции иерархов, на которые накладывается (отраженно-сознательно, опосредованно через Я) влияние оформленных в этой эпохе высших слоев диктата проводников и сопутствующих. Гигантский, всесторонний рост социального влияния мистико-религиозных идей монотеистических учений, трансформация их во внегосударственные, космополитические формы диктата и смыкание с государственным диктатом приводят к деформациям волевых акций иерархов (в форме внешней политики) в соответствии с интересами именно этой, суперэтнической формы диктата.
Суперпозиция экспансивных мотиваций этих форм диктата, в данную эпоху существующих в ограниченном симбиозе, с учетом того, что монотеизм становится базовой декларативной идеологией социумов, кроме деформации экспансивных мотиваций иерархов(27) приводит к усилению инъективных обоснований, оправданий внешнеполитических акций в сознании подавляемых, в любом случае выносящих на своих плечах тяготы с ними связанные. В рассматриваемую эпоху войны, военная агрессия, оставаясь органичным компонентом внешней политики, из основного инструмента экспансии становятся одним из многих, наряду с идеологической, торговой, этнической и т.д. экспансией.
Усложнение межгосударственных, межэтнических, идеологических и т.п. взаимоотношений, т.е. усложнение внешней политики, ее задач, методов и инструментов, детерминированное эволюцией диктата, определяет дальнейшую структурализацию социума и диктата в целом, и субструктур слоя проводников в частности. Дипломатия из одной ипостаси деятельности высших военачальников превращается эволютивно в специфичный раздел деятельности профессионалов из числа проводников, с течением времени выделяющихся в особую субструктуру с собственной телеологией, своими интересами, отношением к диктату и местом в диктатной иерархии.
Разделение функций детерминирует и разделение, дифференциацию гедонистских потенций, как и в диктате в целом.
____________________________________________________________________
(27) — Часто это не деформация, а унификация мотиваций и акций.
Стр. 45
А поскольку тип дипломата соответствует стереотипу проводников (или сопутствующих), т.е. уровень гедонистского стимулирования определяет мощь мотиваций самопричисления, а следовательно, и эффективность функционирования их (компонента функционирования диктата в целом), то эволюция диктата как стратегический процесс детерминирует как лояльность, так и их пассионарность.
Поскольку война является периодическим компонентом исторического бытия, имманентным следствием диктатных необходимостей и инструментом для их разрешения, и поскольку деятельность дипломатов наиболее интенсивна на некоторых этапах (предваряющих войну, в течение войны и непосредственно после нее) и в значительной степени детерминируется военными необходимостями, то взаимосвязь военной и дипломатической субструктур проведения в процессе эволюции представляет несомненный интерес, особенно с учетом того, что ряд сущностей этого плана приобретает большое значение в последующей эволюции диктата. В период непосредственных военных коллизий, на этом этапе истории сопровождаемых прямыми контактами больших масс воинов(28), в значительной мере исповедующих мораль наемников, управляемость которых в огромной степени зависит от успешности течения войны, деятельность дипломатов, направленная на централизованное упорядочение межгосударственных коллизий, имеет минимальную эффективность.
Второй, не менее важной причиной редукции диктатной необходимости и соответственно диктатного статуса дипломата являются появление и развитие в структуре интроспективного континуума социума значительных компонентов, связанных послойно-эгоцентрическим телеологизмом воинов-наемников, весьма часто космополитов. Швейцарцы,немцы, болгары, аланы и т.д. дают исторические примеры наследственной, перманентно-хронологической аргументации этого положения.
____________________________________________________________________
(28) — В эту эпоху, при отсутствии обязательного призыва, комплектуемых из числа пассионарных производителей, т.е. добровольцев с гедонистскими доминантами.
Стр. 46
Редукция функционально-социальной необходимости дипломатов в течение войны совместно со слойно-стереотипной гедонистской детерминацией их базовых индивидных мотиваций определяет их негативное отношение к войне, особенно при равновесном ее течении, без весомого перевеса одной из сторон, — наиболее желанной фазы войны для противоборствующих воинов-наемников. Преддверие поражения или победы дает возможность дипломатам либо выступить в роли спасителя государства, либо выжать возможно больше из победы. В первом случае, исчерпывая возможности решения диктатных задач с помощью военных инструментов, диктат (иерархи) прибегают к помощи других субструктур проведения, обеспечивающих внешнюю экспансию, в частности к дипломатам и тайным службам(29), соответственно увеличивая уровень их диктатно-целесообразного функционирования, а следовательно, и гедонистское стимулирование. И чем выше уровень стимулирования этих субструктур, тем выше эффективность их функционирования, вплоть до проявления лояльной пассионарности высокого накала, ибо для влияния на эти индивидуальные сущности дипломатов у иерархов есть кардинальные объективные возможности: сосредоточение в их руках гедонистских благ и стереотип мотиваций слоя проводников.
Во втором случае (победа в войне), поскольку массовый геноцид побежденных в эту эпоху является нецелесообразным, и диктатно-этническая экспансия имеет целью захват различных гедонистских благ, дипломаты выступают в роли инструмента для закрепления результатов успешной войны, пролонгирования экспансии и создания условий, предотвращающих возможные негативные диктату этнические акции. Эволюция формы диктата(30), связанная с увеличением внешне-силового подавления, отражает, точнее,детерминирует эту взаимосвязь, диктатную взаимозависимость военных и дипломатов. На этапах эволюции, следующих за расцветом этноса (застой, обскурация,распад), диктат испытывает необходимость в экспансивных войнах, хотя в социуме обычно имеется значительный объем гедонистских благ, созданных или захваченных на предыдущих этапах эволюции высокопассионарными индивидами, т.е. объективно-гедонистских детерминаций для развязывания войн нет или они редуцированы.
____________________________________________________________________
(29) — История дает немало примеров, когда проигранные войны выигрывались усилиями этих структур, но только в данную эпоху.
(30) — Циклическая в эпоху цивилизации.
Стр. 47
Остаются детерминанты (как показано в начале раздела), связанные с необходимостью внутреннего подавления. В этом случае дипломатическое урегулирование военных конфликтов не отвечает сути диктатных задач,решаемых с помощью агрессивных войн. Центр тяжести диктатного стимулирования вследствие этого смещается в сторону воинов-профессионалов, причем чем ближе к распаду формы диктата, тем выше диктатная значимость военных и ниже дипломатов.
Тайные службы, формально предназначенные для внешней разведки, в эпоху диктатных форм цивилизации с ростом интроспекции подавления, также превращаются в автономную субструктуру подавления с собственной телеологией (не всегда адекватной диктатной), этикой и методами, в ряде случав даже сформулированных в конкретных сводах и кодексах (кодекс Лойолы, самурайский свод правил Бусидо).
Усложнение взаимоотношений между социумами, интересов противоборствующих социумов (диктатных и внешних), субъективных притязаний иерархов приводит к тому, что для конкретных акций диктата требуется информация о состоянии внешних факторов, а позже и об инфраструктуре доместикального социума, поставляемой тайными службами. Эта зависимость, стратегически детерминируемая теми же факторами, что и эволюция диктата
