что один из консулов 82 г. — Марий Младший — после падения Пренесте покончил с собой; другой — Папирий Карбон — был схвачен на Корсике Помпеем и убит (Арр. В. С, I, 94; 96; 98). Возникла естественная необходимость проведения консульских выборов. Сулла вернулся в Рим в должности проконсула, т. е. в соответствии с римской конституцией обладал высшей военной и гражданской властью только вне римского померия. В городе он являлся лишь частным лицом. Это делало положение Суллы чрезвычайно опасным: после гражданской войны против него могло быть возбуждено судебное разбирательство. Рассчитывать на успех при выборе консулов на предстоявший год он также не мог — слишком напряженной и неоднозначной была ситуация и в сенате, и в народном собрании. Таким образом, не только планы государственно-правового урегулирования, но и понимание личной политической нестабильности диктовали Сулле необходимость официально закрепить свой статус. Традиционными методами он воспользоваться не мог, поэтому вынужден был обратиться к существовавшей в Риме практике экстраординарного вручения империя.

Античная традиция однозначно связывает установление власти Суллы с предоставлением ему должности диктатора. При этом подчеркивается, что он восстановил практику избрания диктатора, к которой в Риме не прибегали с конца III в. Аппиан ошибался, сообщая о том, что диктатура в Риме не избиралась в течение 400 лет (Арр. В. О, I, 98, 24). По данным Ливия, последним диктатором был назначен Гай Сервилий Гемин для проведения консульских выборов на 202 г. (Liv., XXX, 39, 4; ср.: Plur. Sulla, 33; Vell., II, 28, 2).

Государственно-правовой статус Суллы был оформлен законом Валерия Флакка — lex Valeria, который предоставлял ему полномочия диктатора. Таким образом, Сулла становился законным представителем высшей военной и гражданской власти в Риме. Однако возникает проблема: насколько диктатура Суллы соответствовала принципам римской республиканской системы и в какой степени укрепляла или ослабляла эти принципы. Античные историки довольно туманно излагают вопрос о легитимности и правовой сущности сулланской диктатуры. Например, сообщение Ливия Сулла — «dictator factus» (Liv. Per., 89, 8) — можно переводить и пассивно, как «провозглашенный», и активно, как «став диктатором». Веллей Патеркул очень неопределенно говорил о том, что Сулла был «назначен диктатором — dictator creatus» (Vell., II, 28, 2, 3). О правовых тонкостях получения Суллой диктаторских полномочий могли бы рассказать современники событий. Однако их оценки по большей части эмоционально окрашены и не содержат четкого государственно-правового анализа. Так, Саллюстий замечал, что «государство было завоевано Суллой силой оружия — L. Sulla armis recepta re publica» (Sail. Cat., 11, 4, 2—3). Об общественном мнении некоторой части римского гражданства по этому вопросу можно составить представление на основе речи Марка Эмилия Лепида, произнесенной им в народном собрании, на которую мы уже ссылались. Он, в частности, говорил о том, что Сулла преступным образом приобрел господство — dominatio per scelus occupata (Sail. Hist, frr. amplior., Lep., 32). Позднее Плутарх подчеркивал, что Сулла сам «провозгласил» себя диктатором (Plut. Sulla, 33, 3). Проводя сравнение Суллы с Лисандром, античный автор косвенно обвинял его в том, что он получил власть не по доброй воле граждан, а вопреки их желанию, опираясь на насилие и нарушая законы (Plut. Compar. Sulla, 1). Наиболее полно и четко резюмировал вопрос о введении сулланской диктатуры в структуру государственной власти Рима Аппиан. Он реконструировал процедуру выборов следующим образом: Сулла выехал из Рима и приказал сенату избрать interrex’a, который должен был по расчетам сената и по конституционной норме осуществить выборы консулов, но Сулла поручил интеррексу внести в народное собрание другое предложение — избрать диктатора на неопределенный срок, пока Рим, Италия и вся римская держава не укрепятся; при этом он рекомендовал интеррексу назначить диктатором именно его (Арр. В. С, I, 98). Из приведенного пассажа становится совершенно ясно, что Аппиан сознательно акцентировал внимание на личной инициативе Суллы и его давлении на процесс введения должности диктатора.

В исследовательской литературе существует некритически высказанное мнение о том, что диктатура Суллы, в том числе и процесс предоставления ему диктаторских полномочий, соответствовали всем нормам римской конституции: #c_364. Трудно согласиться и с высказываниями по поводу того, что инициатива назначения Суллы диктатором могла принадлежать сенату: #c_365. Главным нашим аргументом в данном случае является замечание Аппиана, что, избирая интеррекса, сенат ожидал проведения консульских выборов (Арр. В. С, I, 98).

Попытаемся разобраться в возникшей коллизии. По римской конституционной традиции решение о введении диктатуры принимал сенат (Cic. De leg., III, 9, 4; ср.: Plut. Marc, 24). Т. Моммзен считал, что официальное сенатское постановление по этому вопросу было не обязательным: #c_366. Судя по свидетельствам Ливия, возможно, это и так. Однако при любых обстоятельствах и в любой форме решение о назначении диктатора исходило от сената: #c_367. Далее сенатское решение передавалось одному из консулов, который по согласованию с сенатом определял кандидатуру диктатора и предлагал ее куриатным комициям. По существу, он выносил в народное собрание закон о назначении диктатора и его компетенции — lex curiata de imperio: #c_368. Куриатный закон нельзя считать простой формальностью. Несмотря на то что комиции лишь голосовали предложенную кандидатуру, только после этого решение сената принимало официальный характер.

В ноябре 82 г. при введении диктатуры Суллы была сделана попытка сохранить традиционные формальности: Сулла как проконсул удалился из Рима, сенат избрал интеррексом принцепса Луция Валерия Флакка, который внес в куриатные комиции закон о назначении Суллы диктатором (Cic. De leg. agr., III, 5; Ad Att., IX, 15, 2; Plut. Sulla, 33; Vell., II, 28, 1). Однако эти выборы во многом были лишь видимостью соответствия республиканской традиции: #c_369. Аппиан подчеркивал, что инициатором введения диктатуры был именно Сулла, в данной ситуации частное лицо: он «приказал» сенату избрать интеррекса, «поручил» Флакку внести в комиции lex curiata de imperio, определил продолжительность, компетенцию и исполнителя вводимой диктатуры. По поручению Суллы интеррекс, не имея законных оснований и нарушая существовавшую процессуальную норму, внес в куриатные комиции закон о выборе диктатора — lex Valeria. Кроме того, именно Сулла назвал и будущего носителя диктаторских полномочий — себя самого.

Вопрос о том, было ли имя Суллы названо в законе, остается спорным прежде всего из-за состояния источников. Сам закон полностью не сохранился, а свидетельства современников очень лаконичны. В силу этого некоторые исследователи считают возможным говорить о наличии имени Суллы в законе: #c_370, другие — нет: #c_371. Бесспорно одно: комиции утвердили кандидатуру Суллы, которая была продиктована Валерию Флакку. В условиях сулланского террора это было равносильно приказу. Цицерон говорил:

«Римский народ принял закон, чтобы его (Суллы. — Н. Ч.) личная воля могла выступать в качестве закона — legem populus Romanus iusserat ut ipsius voluntas ei posset esse pro lege» (Cic. In Verr., II, 3; 82, 4—7). Плутарх подчеркивал, что Сулла в течение 10 лет «назначал себя» то диктатором, то консулом, то проконсулом (Plut. Compar. Sulla, 1; ср.: Plut. Sulla, 33). По мнению современников, которое привел Аппиан, Сулла все устроил по своему желанию, не было речи о законах и голосовании, это была лишь тень выборов — видимость свободы (Арр. В. С, I, 97; 99).

Lex Valeria имел еще ряд отклонений от традиционной нормы: #c_372. У Аппиана есть замечание о том, что диктатура предлагалась не на 6 месяцев, как прежде, а на неопределенный срок (Арр. В. С, I, 98). В этом плане легитимность диктатуры Суллы также представляется проблематичной. Следуя античной традиции, в соответствии с которой Сулла на 80 г. получил консулат, Э. Габба, Э. Бэдиан, Ф. Инар считают возможным говорить об относительной легитимности власти Суллы, т. к. он пробыл в должности диктатора законные 6 месяцев: став консулом, он сложил с себя диктаторские полномочия, а в 79 г. отказался и от консульской власти: #c_373. Подавляющее большинство ученых считает, что диктатура Суллы была введена на неопределенный срок, что явилось принципиальным новшеством. Этот общий тезис вызывает сомнение лишь по поводу корректности предложенных учеными определений и аргументации. Так, еще Т. Моммзен высказал предположение, что Сулла избирался диктатором с расчетом, что диктатура имеет ограничение по продолжительности, но он сам определит срок действия своих полномочий: Сулла отказался от неограниченной власти лишь в 79 г.: #c_374 В. С. Сергеев считал возможным говорить о том, что Сулла стал dictator perpetuus, т. к. поставленные задачи не предполагали временных ограничений: #c_375. По мнению А. Кивени, диктатура Суллы не была ограничена сроком, но, выполнив в течение года свою задачу, он затем сложил диктаторские полномочия: #c_376.

В античной литературе на этом вопросе подробнее всех останавливался Аппиан. Он подчеркивал, что впервые диктатура не была ограничена временем и это придавало ей форму абсолютной тирании — τυραννίς έντελής (Арр. В. С, I, 99). Более того, Аппиан совершенно однозначно и недвусмысленно говорил, что для сохранения видимости республиканского правления Сулла был избран на 80 г. консулом, но оставался при этом в должности диктатора (Арр. В. О, I, 103). Косвенные свидетельства о том, что Сулла сложил диктаторские полномочия и стал частным лицом лишь в 79 г., ко времени консульских выборов на предстоявший 78 г., есть у Плутарха (Plut. Sulla, 34).

Таким образом, получившие в традиции Аппиана и Плутарха представления об особом характере диктатуры Суллы, а также то обстоятельство, что различий в положении Суллы на протяжении 81—80 гг. практически незаметно: #c_377, позволяют считать сулланскую диктатуру неограниченной во времени.

Специфика сулланской диктатуры обнаруживается не только на процессуальном уровне, но и на уровне компетенции диктатора. На это указывают по крайней мере три обстоятельства. Первое состоит в том, полномочия Суллы были прописаны в законе, следовательно, законодательно закреплены. В соответствии с общей формулировкой куриатного закона, данной Аппианом, Сулла получал право проводить законопроекты, которые он сочтет необходимыми для восстановления порядка в государстве (Арр. В. О, I, 99). Этому вполне соответствует полученная Суллой титулатура — δικτάτωρ έπί θέσει νόμων… και καταστάσει της πολιτείασ (Арр. В. С, I, 99,12—13), что тождественно латинской формуле — dictator legibus scribundis et rei publicae constituendae (ср.: Cic. De leg. agr., III, 5, 3—6): #c_378. Плутарх довольно подробно расшифровал эту общую формулировку lex Valeria: Сулла не нес никакой ответственности за все уже совершенное им, на будущее получал право распоряжаться жизнью и имуществом граждан и организовывать управление Римом, Италией и провинциями (Plut. Sulla, 33; ср.: Арр. В. С, I, 97). Не все современные исследователи признают наличие в lex Valeria норм, определявших компетенцию диктатора: #c_379. Э. Габба, например, отрицал наличие в нем пункта об оправдании всех предшествовавших диктатуре действий Суллы: #c_380. Некоторые историки считают