продуманным территориально-административным мероприятием, осуществленным Цезарем в Италии, стала широкомасштабная муниципальная реформа — lex lulia municipalis. В современной исторической литературе существуют разногласия относительно времени принятия закона о муниципиях. Т. Моммзен, за ним Г. Ферреро, Эд. Мейер и другие считали, что lex lulia municipalis был обнародован в конце 45 г.: #c_556 Существуют и другие точки зрения, авторы которых относят принятие закона либо к более позднему времени, периоду консулата Антония например: #c_557, или более раннему периоду и приписывают его Луцию Юлию Цезарю, который был консулом 64 г. Ведущий отечественный исследователь истории поздней Римской республики С. Л. Утченко считал возможным отнести принятие закона к 46 г., ссылаясь при этом на переписку Цицерона, в соответствии с которой уже в январе 45 г. был известен именно закон — lex, а не законопроект — rogatio (Cic. Ad Fam., VI, 18, l): #c_558. С аргументацией С. Л. Утченко вполне можно согласиться. Однако следует сделать некоторое уточнение: закон мог быть принят в октябре — декабре 46 г. — не позднее середины января 45 г., т. е. либо еще во время пребывания Цезаря в Риме, либо по инициативе Цезаря, но в его отсутствие вскоре после отъезда в Испанию. Письмо Цицерона, на которое ссылался С. Л. Утченко и которое в данном случае является единственным источником, было написано не ранее середины января 45 г., поскольку Цицерон писал, что его самого в это время удерживало в Риме только одно обстоятельство — предстоящие роды Туллии — Me Romae tenuit omnino Tulliae meae partus (Cic. Ad Fam., VI, 18, 5)[66 — Известно, что Туллия родила в январе 45 г. и в середине февраля умерла.].
Текст lex Iulia municipalis полностью не сохранился. До нас дошел лишь довольно большой, но вместе с тем путаный фрагмент (CIL, I, 206), а также неясные и противоречивые свидетельства современников о нем, вследствие чего восстановить его содержание чрезвычайно сложно. Так, Корнелий Бальб, поверенный Цезаря в общественных делах, полагал, что в нем нет ничего нового. По его мнению, закон повторял уже действующие положения в отношении декурионов — муниципальных администраторов — praeconium vetari… in decurionibus (Cic. Ad Fam., VI, 18, 1—3). Другие, например Цицерон, видели в lex Iulia municipalis не простое повторение уже действующей нормы, а совершенно новое содержание — qui feciessent, non vetari (Cic. Ad Fam., VI, 18, 2—3). Опираясь на сохранившийся фрагмент из закона и на сведения Цицерона, можно полагать, что муниципальный закон по сути был уставом местного самоуправления. Муниципиям предоставлялась автономия в решении местных вопросов, определялись правила проведения ценза и выбора местных городских магистратов, ограничивалось их мздоимство — Neque enim erat ferendum, cum qui hodie haruspicinam facerent in senatu<m> Romae legerentur, eos qui aliquando praeconium fecissent in municipiis decuriones esse non licere (Cic. Ad Fam., VI, 18, 37).
По справедливой, на наш взгляд, оценке М. Гранта, муниципальная реформа Цезаря должна была обеспечить целесообразное управление италийскими городами и их экономический рост: #c_559. Добавим к этому, что она способствовала унификации муниципального устройства Италии, а в некоторых отношениях даже и уравнивала италийские города с Римом. Рим перестал выступать как замкнутая померием территория римской гражданской общины и постепенно начинал восприниматься как центр формировавшейся единой территориальной державы. Это имело принципиальное значение для оформления имперской административно-политической структуры. Проблема римско-италийской интеграции была, по-видимому, учтена Цезарем при разработке основных принципов вывода колоний в италийские области. Еще в 59 г. он в соответствии со своим аграрным законом был намерен осуществить массовое расселение римской бедноты и ветеранов Помпея. Важным принципом этой колонизации было то, что между колонистами распределялись неподеленные еще государственные земли в Кампании (Vell., II, 44, 4; ср.: Suet. Iul., 20, 3; Арр. В. С., II, 10). Иной, но также безболезненный принцип колонизации был использован Цезарем при выводе ветеранских поселений в 46—44 гг.: Цезарь расселял ветеранов не сплошной полосой, а рассеянно, чтобы не сгонять прежних владельцев земли со своих участков (Suet. Iul., 38). Современники отчетливо понимали, какую важную роль играла колонизационная политика. Осуществленная от конкретного лица, а не от имени государства, она обеспечивала Цезарю широкую социальную поддержку. Так, в 50 г. консул Марк Клавдий Марцелл предложил лишить гражданского права колонистов, выведенных Цезарем в Новый Ком (Plut. Caes., 29; Арр. В. С., II, 26). При этом формулировка была следующей: гражданство было предоставлено «per ambitionem et ultra praescriptum» (Suet. Iul., 28, 3). При общем толковании этого фрагмента, как «умышленно и противозаконно», он имеет некоторые нюансы. Его можно перевести: «по причине тщеславия и сверх установленных правил» или «по причине стремления расположить в свою пользу и сверх установленных правил». При том и другом толковании совершенно понятными становятся ближайшие цели колонизационной политики Цезаря. Однако признавая наличие субъективных замыслов, мы вместе с тем отметим важное объективное значение этой колонизации: основные принципы колонизационной деятельности Цезаря способствовали не только укреплению в его лице римской государственной власти в Италии, но и стабилизации общей социально-политической ситуации, и консолидации римско-италийского населения. Показателем этого является, например, тот факт, что в отличие от свидетельств о сулланской колонизации нигде в источниках мы не находим сведений о противостоянии цезарианских колонистов и местного италийского населения.
В целом следует думать, что политика Цезаря в отношении Италии была успешной. Не случайно в ходе гражданской войны италики по большей части оказывали ему поддержку. Даже Цицерон отмечал, что Италия видела в нем поборника прав италиков (Cic. Ad Att., VIII, 16).
В плане территориально-административной организации формировавшейся державы важную роль играла политика Цезаря, направленная на то, чтобы превратить Рим в притягательный центр. Меры эти были продуманными и вполне разумными. Так, всем жившим в Риме людям свободных профессий, медикам и преподавателям свободных искусств были предоставлены права римского гражданства. Цель этой акции прямо и недвусмысленно определил Светоний: чтобы они сами охотнее селились в городе и привлекали других — quo libentius et ipsi urbem incolerent et ceteri adpeterent» (Suet. Iul., 42, 1, И). С этой же целью Цезарь развернул в Риме широчайшее строительство: он восстанавливал старые храмы, закладывал новые, вынашивал планы грандиозных сооружений. Еще в 54 г. он задумал строительство нового форума, а своим доверенным лицам — Цицерону и Оппию — поручил скупать землю под застройку (Cic. Ad Att., IV, 16, 8). Вслед за М. Е. Сергеенко подчеркнем личные мотивы принятого Цезарем решения: со старым форумом в римском сознании ассоциировалось слишком много воспоминаний о «славном прошлом» свободной республики, которые Цезарю хотелось сделать хотя бы более тусклыми: #c_560. После окончания гражданской войны было задумано сооружение храма Марса, «какого никогда не бывало» (Suet. Iul., 44); колоссального театра на склоне Тарпейской скалы (Suet. Iul., 44). Цезарь думал об открытии греческих и латинских библиотек, попечение над которыми хотел поручить известному антиквару и энциклопедисту Марку Варрону (Suet. Iul., 44, 2). Светоний писал, что «день ото дня он намечал для украшения и устроения Рима, а также для укрепления и расширения державы все более многочисленное и величественное — de ornanda instruendaque urbe, item de tuendo ampliandoque imperio plura ac maiora in dies destinabat» (Suet. Iul., 44).
Цезарь нашел средство решить жилищный вопрос в Риме. Он задумал отвести Тибр к Ватиканским холмам, заменить Марсово поле Ватиканским, а Марсово поле, увеличенное отводом Тибра (- 300 га), отдать под жилищную застройку (Cic. Ad Att., XIII, 30).
Цезарь пытался решить основные проблемы коммунального хозяйства Рима: сам контролировал процесс текущего ремонта улиц и общественных зданий, разрабатывал проекты по мелиорации и проведению каналов, что должно было обеспечить землей десятки тысяч человек, активизировать торговлю и улучшить снабжение Рима продовольствием (Suet. Iul., 44, 3).
Муниципальный закон Цезаря — lex Iulia municipalis, о котором речь шла выше, также предполагал серию мероприятий по благоустройству Рима. Был запрещен въезд в Рим всякому конному транспорту после солнечного восхода и до заката. Исключение делалось для телег, которые ввозили строительные материалы для храмов и общественных зданий и вывозили из города мусор, а также для триумфальных колесниц и повозок, ехавших в торжественных процессиях. Это дает основания еще раз отметить, что предписания муниципального закона в отношении Рима и сам факт применения общего закона к муниципиям и Риму ставили его лишь в положение центрального города формировавшейся империи: #c_561.
Таким образом, в решении традиционной проблемы Рим — Италия Цезарь создал важные исторические прецеденты: разделение римлян и италиков стало отходить на второй план, вовлечение италиков в политическую жизнь Рима делало муниципальную аристократию политическим партнером центральной власти (прежде всего в лице Цезаря), расширение гражданства способствовало интеграции римских территорий и укреплению формировавшейся римской территориальной державы.
Такое же значение имела и территориально-административная политика Цезаря в отношении провинций. В середине I в. Рим объединял под своим империем 14 провинций. Цезарь присоединил к ним еще три — Новую Африку (В. Afric, 97), Лукдунскую Галлию и Бельгику (Suet. Iul., 25), выделил Иллирию в особую провинцию. Общей тенденцией эпохи гражданских войн было повышение роли провинций в социально-политической и социально-экономической жизни Рима. Это закономерно вызывало дальнейшую деформацию узких римских республиканских структур и развитие имперских отношений. В исторической литературе общим местом является тезис о том, что Цезарь демонстративно стремился к созданию единой Средиземноморской державы: #c_562. Нам представляется, что этот тезис нуждается в некотором уточнении: Цезарь не скрывал своего имперского мышления, его территориально-административная политика имела наиболее последовательный характер, но осуществляя ее, он также не мог не «оглядываться» на традицию и на мнение консервативной части общества.
Прежде всего, он пытался расширить границы римского владычества и обеспечить их безопасность. Еще во время своего наместничества в Испании в 61 г. он участвовал в военных вылазках, разорении городов, сборе военной добычи — покорил лузитанов и другие племена, ранее не подвластные Риму (Liv. Per., 103; Plut. Caes., 12; App. В. С., II, 8). За 10 лет галльской кампании он подчинил народы Трансальпийской Галлии и обратил эту территорию в провинцию: было практически уничтожено племя нервиев, разбит союз племен во главе с венетами (сенат казнен в полном составе, все остальные проданы с аукциона — Caes. BG., II, 20—28; III, 13; ср.: Liv. Per., 104; 108; Suet. Iul., 24, 3). В 55—54 гг. Цезарь совершил поход в Британию (Caes. В.С., V, 8—23; Тас. Agric, 13, 2; Flor. Ер. bell., I, 45, 59—75): #c_563. Веллей Патеркул, говоря о целях британской экспедиции, писал: он «как будто разыскивал другой мир для нашего и его империя (владычества) — alterum paene imperio nostro ас
