18; Dio Cass., XLVI, 55, 3; XLVII, 19, 4). Однако с оформлением II триумвирата исполнительная власть претерпела серьезные деформации. Следует обратить внимание на ряд обстоятельств. Во-первых, выдвижение на должности осуществлялось против традиционного права, прежде всего, по инициативе триумвиров (Plut. Ant., 30; Арр. В. С., IV, 38). Кроме того, уже в Бононии триумвиры договорились назначить магистратов на ближайшие 5 лет, т. е. до 38 г., и сразу же, поскольку Октавиан сложил с себя консульские полномочия, на оставшуюся часть года вместо него консулом был назначен Вентидий (Арр. В. С., IV, 2). Затем по условиям соглашения 39 г. консулы вновь были избраны на несколько лет вперед: по данным Аппиана — на 4 года (на 31—34 гг. — Арр. В. С., V, 73), по данным Диона Кассия — на 8 лет (38—31 гг. — Dio Cass., XLVIII, 35, 1; L, 10, l)[93 — Современные исследователи совершенно справедливо замечают, что право рекомендации и назначения должностных лиц на много лет вперед продолжает практику Юлия Цезаря, см.: Jehne M. Der Staat des Dictators Caesar. Köln, 1987. S. 110—112; Bleicken J. Zwischen Repuiblik und Prinzipat. S. 45.]. Во-вторых, за годы II триумвирата, более чем при Сулле и Цезаре, снизился престиж консульской власти. Триумвиры часто прибегали к назначению консулов-суффектов (Vell., II, 76, 4; Suet. Aug., 26, 3; Dio Cass., XLVII, 15, 2; XLVIII, 32, 1; 35, 2). Причем иногда люди оставались в должности всего несколько дней и даже часов. Это говорит о нестабильности ординарной исполнительной власти и зависимости всей республиканской потестарной системы от воли триумвиров. В-третьих, в силу специфического характера триумвирского империя исполнительная власть оказалась под тотальным контролем триумвиров. Более того, они договорились, что либо сами будут поочередно занимать государственные должности, либо назначать на них своих друзей или родственников (Plut. Ant., 30). Известно, что Лепид получил консулат на 42 г. (Suet. Tib., 5; Арр. B.C., IV, 3), одним из консулов 41 г. был брат Антония — Луций (Liv. Per., 125; Vell., II, 74, 2; Suet. Aug., 14; Арр. В. С., V, 14), Октавиан (Suet. Aug., 26, 2) и Антоний (Арр. В. С., IV, 38) исполняли консульские обязанности, оставаясь в должности триумвиров.
Следствием этих деформаций стало очевидное падение авторитета республиканских органов власти. По существу, шло их активное вытеснение автократическим правлением триумвиров. Однако II триумвират не уничтожал республику. Он являл собою власть, стоявшую над нею.
Произвольный и абсолютно авторитарный стиль правления триумвиров проявлялся, кроме всего прочего, в том, что они осуществляли свою власть не на основании принятых комициями и утвержденных сенатом законов, а через эдикты. Известны эдикты: о проскрипциях 43 г. (Арр. В. C., IV, 8—11), о праве вступления в конфискованное имущество 43—42 гг. (Dio Cass., XLVII, 14, 5), о системе налогообложения 43 г. (Арр. В. C., IV, 32; 34), об амнистии Мессалы 42 г. (Арр. В. С., IV, 38.), о раздаче земли и привилегиях ветеранов 43—42 гг. (Dio Cass., XLVII, 16,1), эдикт Лепида о собственном триумфе 43 г. (Арр. В. С., IV, 31).
Еще одной новацией практической политики триумвиров было появление элементов внереспубликанского управленческого аппарата. Основа формирования новой администрации была заложена принятой взаимной договоренностью Октавиана, Антония и Лепида о праве выполнять консульские обязанности в свое отсутствие в Риме через любого из друзей (Арр. В. С., V, 73). Такое же право по условиям Мизенского договора было предоставлено и Сексту Помпею (39 г. — Арр. В. С., V, 72). Опираясь на полученное право, триумвиры неоднократно давали поручения государственно-административного и даже военно-политического свойства своим друзьям и родственникам. У Аппиана есть сведения о том, что Октавиан по возвращении в Рим в 42 г. показал друзьям Антония письмо, на основании которого те должны были сделать необходимые распоряжения по поводу легионов и наместников провинций, связанных лично с Антонием (Арр. В. С., V, 12). В этом же отношении хорошо известна не только общественная, но и политическая деятельность Мецената (Vell., II, 88, 2—3; Dio Cass., LV, 7; LVI, 43), положение которого И. Бляйкен справедливо определил как прототип praefectus urbi: #c_674. Важно подчеркнуть, что подобные функции не имели магистратского характера и осуществлялись на основе личных отношений того или иного функционера с триумвирами. Это позволяет сделать два взаимосвязанных вывода. Во-первых, в условиях активного оформления имперской территории возникновение внереспубликанского административного аппарата стало жизненной необходимостью. Во-вторых, практическая политика триумвиров наметила формы и методы создания имперской бюрократии.
Характеристика полномочий триумвиров в административной сфере будет неполной, если не обратиться к проблеме местного — муниципального и провинциального управления. Октавиан, Антоний и Лепид управляли Италией и провинциями самостоятельно, без участия сената и без опоры на народное собрание. Единичные упоминания в источниках об обращении Антония (Арр. В. С., V, 75) и Октавиана (Арр. В. С., V, 28; 130) к сенату и комициям лишь подчеркивают этот факт. Основные принципы муниципальной и провинциальной политики триумвиров были определены условиями бононскои договоренности: провинции были распределены между Октавианом, Антонием и Лепид ом; Италией они должны были управлять консолидировано (43 г. — Арр. В. С., IV, 2^3; Dio Cass., XLVI, 55). За время существования триумвирата между союзниками было заключено пять соглашений, и все они по существу касались вопроса распределения провинций (наряду с соглашением в Бононии, в 42 г. — Арр. В. С., V, 3; Dio Cass., XLVIII, 1, 3; в 40 г. — Plut. Ant., 30; Арр. В. С., V, 65; Dio Cass., XLVIII, 28, 3; в 39 г. — Арр. В. С., V, 72; в 37 г. — Арр. В. С., V, 95).
Это был чрезвычайно важный аспект административной политики, т. к. наместничество в той или иной провинции определяло степень влияния наместника в Риме. Наиболее важными в военно-стратегическом отношении были наместничества в Галлиях и Испании, т. к. здесь находились значительные воинские контингенты. Восточные провинции занимали существенное положение в фискальной политике. От африканских и островных наместничеств зависело снабжение Рима и Италии хлебом. О том, насколько важную роль играли провинции в политике и положении триумвиров, говорят факты перемещения и передачи провинциальных наместничеств из одних рук в другие. Постепенно в результате раздела провинций возникло своего рода три крупных территориальных наместничества, которые объединяли римские провинции под одним империем. Показательно, что в 27 г. Октавиан, как наследник триумвиров, объединил 20 провинций и заявил о res publica restituta: #c_675. В этом жесте получило отражение официальное оформление территориальной державы, основные контуры которой были, однако, намечены II триумвиратом.
Все вопросы, связанные с административно-территориальной организацией в провинциях, триумвиры решали самовластно. Так, Антоний, оказавшись в 42 г. в Азии, устанавливал границы административных округов, распределял налоги и предоставлял финансовые льготы, формировал структуру местного управления (Арр. В. С., V, 7).
По своему усмотрению триумвиры назначали и смещали правителей союзных государств. В 39 г. Антоний устроил все восточные дела согласно собственным интересам: в Понте, Идумее и Самарии, Писидии и части Киликии он посадил на престолы тех царей, которых считал нужными (Арр. В. С., V, 75). В 37 г. также самовластно им был захвачен и обезглавлен иудейский царь Антигон (Plut. Ant., 36). В 34 г. Клеопатра и ее дети получили от Антония огромные территории, в том числе и римские провинции — Кирену, Кипр и Сирию (Plut. Ant., 54, 6—7; Dio Cass., XLIX, 41, 1—3). «Александрийские дарения» вовсе не означали, что Антоний пренебрег политическими интересами Рима, как это пытался представить Октавиан (Plut. Ant., 54; Dio Cass., XLIX, 41, 4—5; L, 5, 1; Plin. H. N., XXXIII, 50): #c_676 и как это иногда пытаются представить современные исследователи: #c_677. Нам кажется совершенно оправданным мнение о том, что Антоний выполнял на востоке первоочередные задачи, стоявшие перед триумвирами: #c_678. Разумеется, нельзя отрицать очевидное: он действовал в соответствии со своими субъективными качествами: #c_679, открыто проявляя при этом свойство триумвира бесконтрольно и безотчетно принимать решения. Хотя в сложившейся ситуации немаловажное значение мог иметь и другой фактор: стремление опереться в своей политике противостояния Октавиану не на римско-италийское гражданство и его поддержку, а на ресурсы и поддержку эллинистических монархов. Этот выбор был сделан им скорее под давлением обстоятельств, чем по субъективным причинам: #c_680.[94 — Заманчивое предположение высказал в связи с этой проблемой А. П. Беликов: поведение Антония в решающем сражении с Октавианом у Акция можно объяснить тем, что он боялся вместе с потерей Клеопатры потерять Египет — главный свой оплот на востоке. См.: Беликов Л. П. Рим и эллинизм: проблемы политических, экономических и культурных контактов. Ставрополь, 2003. С. 375.]
Наместниками отдельных провинций триумвиры ставили своих сторонников, не согласуя их кандидатуры ни друг с другом, ни с республиканскими органами власти. Так, после победы в Перузинской войне Октавиан распределил заальпийские провинции между своими сторонниками (Арр. В. С., V, 51). Чрезвычайно показательна история наместничества в провинции Африка. По бононскому соглашению она была включена в зону контроля Октавиана. Наместник соседней Нумидии цезарианец Секстий (Арр. В. С., IV, 53—56) потребовал от Корнифиция, направленного в Африку сенатом, выполнения решений триумвиров и передачи провинции под его контроль. По сведениям Аппиана, Корнифиций заявил, что о разделе провинций, устроенном триумвирами, ему не известно и власть, полученную им от сената, он без решения сената никому не уступит (Арр. В. С., IV, 53). Между претендентами на наместничество началась никем не санкционированная война, победителем в которой оказался Секстий. В течение 42—40 гг. контроль над провинцией неоднократно предоставлялся сторонникам Октавиана. В 41 г. наместник Африки Фуфидий Фангон отказался сложить полномочия и передать наместничество своему преемнику. В провинции вновь началась война теперь уже между сторонниками триумвиров. В 39 г. по брундизийскому соглашению Африка была передана Октавианом под контроль Лепида, а в 36 г. по итогам войны с Секстом Помпеем новому наместнику (Liv. Per., 129; Suet. Aug., 16, 4; Арр. В. С., V, 26; 53; 65; 129). Приведенные нами примеры особенно важны в том плане, что они указывают на персональную основу взаимосвязи триумвиров с наместниками провинций. Чрезвычайно важным моментом в провинциальной политике триумвиров был вопрос о гражданстве. Пытаясь укрепить свое положение и противостоять коллегам по триумвирату, каждый триумвир, вероятно, прибегал к практике предоставления населению провинций гражданских прав (Vell., II, 60, 4). Еще до образования II триумвирата Цицерон обвинял Антония в том, что он растратил из государственных средств и личных накоплений Цезаря 700 млн. сестерциев, осуществляя «рыночный торг землями, городами, льготами и податями» (Cic. Phil., II, 35; 93); «льготы
