Точно так же, как антология может познакомить нас с поэтами не особо выдающимися, чье творчество, однако, нам неожиданно может понравиться, хорошая антология способна дать полезные знания о других поэтах, очень значительных, но нами не любимых. Имеются лишь две причины читать «Королеву фей» Спенсера[183 — «Королева фей» (1590–1596) — незаконченная аллегорическая поэма Эдмунда Спенсера (ок. 1552–1599).] или «Прелюдию» Вордсворта[184 — «Прелюдия, или духовное развитие поэта» (начата в 1798–1799 гг., закончена в 1805, опубл. в 1850) — состоящая из четырнадцати книг, написанная белым стихом автобиографическая поэма У. Вордсворта, адресованная Кольриджу. Ниже упоминается его, состоящая из девяти книг поэма «Прогулка» (1814).] целиком. Одна из них — удовольствие от чтения: а получать удовольствие от любой из этих поэм уже очень хороший знак. Но если удовольствия вы не получаете, то единственной причиной может послужить ваше намерение стать преподавателем литературы или литературным критиком, — тогда вам придется изучать эти поэмы. Кроме того, значение и Спенсера, и Вордсворта столь велико в истории английской литературы как раз из-за того, что существует вся остальная поэзия, и вы поймете ее лучше благодаря знанию именно их поэзии, ибо каждый обязан знать хоть что-нибудь о них. Существует немного антологий, включающих значительные отрывки из длинных поэм — одна из них, очень полезная, составлена Чарльзом Уильямсом[185 — Уильямс, Чарльз (1886–1945) — английский поэт, романист, религиозный писатель, составитель «Новой антологии английской поэзии» («The New book of English verse». L.: Victor Gollanz, 1935).], обладавшим особым умением получать настоящее наслаждение от всякого рода поэм, никем более не читаемых. Но и любая хорошая антология, состоящая только из коротких произведений, может дать полезные знания о поэтах, чьи стихи мы, как правило, не читаем. А ведь если у каждого существуют свои личные вкусы и пристрастия к поэзии, которую никто другой особо не ценит, точно так же у каждого, я подозреваю, имеются белые пятна в отношении творчества одного или нескольких поэтов, считающихся великими.
Антология полезна еще и в том случае, если составитель не только хорошо образован, но и обладает весьма тонким вкусом. Есть много поэтов, которые вообще-то скучны, но временами их посещало вдохновение. У большинства из нас нет времени на то, чтобы читать от начала и до конца произведения вполне заслуженных и известных, но скучных поэтов, особенно других эпох, в поисках чего-то для себя интересного; даже при избытке досуга затраты окупаются редко. Примерно сто лет назад каждый любитель поэзии поглощал книгу Тома Мура, как только она выходила; а кто в наши дни прочел целиком хотя бы «Лалла Рук»[186 — Мур, Томас (1779–1852) — англо-ирландский поэт, автор широко известных еще при его жизни (в том числе и в России) «Ирландских мелодий» (1807–1834); «Лалла Рук» — его наиболее известная романтическая поэма, написанная на сюжеты четырех восточных сказок.]? Саути[187 — Саути, Роберт (1774–1843) — английский поэт, представитель «Озёрной школы», с 1813 — поэт-лауреат, автор романтических баллад и поэм, среди них упоминаемые Элиотом — «Талаба-разрушитель» (1801), основанная на арабском предании, и «Проклятие Кехамы» (1810) — из индийской мифологии.] был поэтом-лауреатом и, соответственно, писал эпические произведения: я и вправду знаю одну женщину, которой в детстве читали «Талаба», а может быть, и «Проклятие Кехамы»; она сохранила к этой поэме что-то наподобие моей любви к «Свету Азии». Интересно, многие ли читали «Гебира»[188 — «Гебир» — поэма (1798) Лэндора (см. коммент. 3* к эссе «Классическая филология и литератор»).], а ведь Лэндор, автор этой прославленной поэмы, был и вправду очень талантливым поэтом. Существует, однако, очень много поэм, имевших, судя по всему, огромное количество читателей вскоре после первой публикации, хотя сейчас их не читает никто; впрочем, я подозреваю, что в наши дни, когда потребностям читателей, прежде удовлетворяемым стихотворными повествованиями Скотта, Байрона и Мура, отвечает прежде всего проза, мало кто будет читать очень длинную поэму, даже только что опубликованную. Поэтому-то антологии и книги избранных сочинений столь полезны: и потому что ни у кого нет времени читать все, и потому что существуют поэмы, откуда продолжают жить лишь отдельные части.
Антология может иметь и иное назначение, о котором, следуя за ходом моей мысли, мы могли забыть. Оно заключается в сфере сравнения, в возможности в рамках небольшой книги получить самое общее представление об эволюции поэзии: и если мы можем очень многое узнать, читая все произведения лишь одного поэта, то имеется многое, что мы узнаем, переходя от одного поэта к другому. Переход от шотландской баллады к лирике елизаветинского периода, от стихотворений Блейка или Шелли к монологам Браунинга и наоборот дает возможность получать эмоциональные переживания и поводы для раздумий, чего полная концентрация переживания на одном поэте предоставить не может. Как за тщательно продуманным обедом наслаждаются не столько каждым отдельным блюдом, сколько кулинарным изыском их сочетания, так и удовольствие от поэзии можно воспринимать подобным же образом; и несколько очень различных произведений, написанных поэтами, различными по темпераменту и в различные эпохи, если читать их подряд, могут проявлять и усугублять особый аромат друг друга, поскольку в каждом из них есть нечто, чего нет в других. Для получения такого рода удовольствия требуется хорошая антология, а также некоторое умение ею пользоваться.
Но вернусь к теме, от которой, как вы могли подумать, я отклонился. Хотя в антологиях представлены далеко не только малые поэты, мы можем считать малыми поэтами тех, кого читали исключительно в антологиях. Против этого мне и пришлось предостеречь, утверждая, что у каждого читателя поэзии должны быть свои малые поэты, которых именно ему стоит прочесть целиком. Но, отметив это, мы обнаруживаем еще несколько разновидностей «малого поэта». Есть, например, поэты, написавшие всего одно или совсем немного хороших произведений: поэтому как будто бы и ни к чему выходить за пределы предложенного антологией. Таков, например, был Артур О’Шоннеси, чье стихотворение, начинающееся словами «Мы музыки творцы…»[189 — О’Шоннеси, Артур (1844–1881) — английский поэт, друг Д.Г. Россетти, известен в основном как автор упомянутой Элиотом «Оды» {«Мы музыки творцы…», впервые — в книге «Музыка и лунный свет», 1874), считающейся образцом викторианской эскепистской поэзии.], включено в каждую антологию, охватывающую поэзию конца XIX в. Таковы для некоторых читателей (хотя и не для всех) Эрнест Доусон или Джон Дэвидсон[190 — Доусон, Эрнест (1867–1900) — английский поэт, близкий «эстетам» (О. Бердслею, О. Уайлду); автор любовной лирики, религиозных стихов (с 1891 г. — католик), наиболее известны его «Vitae Summa Brevis», поэтический цикл об «усталости мира», тоске бытия, и переложения Верлена. Дэвидсон, Джон (1857–1909) — английский поэт, автор сборника стихов «Эклоги Флит-стрит» (1893) и написанного белым стихом цикла «Завещания» (1901–1908). Покончил с собой, оставив незавершённую трилогию «Театрократический Бог и Маммона» (опубликованы 2 части — 1907). Т.С. Элиот ценил (см. его примечание 2 к эссе «In Memoriam») его сатирическую балладу «Тридцать шиллингов в неделю» и признавал влияние его разговорного поэтического языка, «блёклых образов городской жизни» на свою поэзию.]. Но число поэтов, о которых можно с уверенностью сказать от имени всех читателей, что они оставили не более одного-двух достойных прочтения стихотворений, очень невелико: скорее всего, если поэт написал одно хорошее стихотворение, в остальном его творчестве наверняка найдется еще что-нибудь, что хотя бы несколько читателей посчитают вполне приемлемым. Если не учитывать этих нескольких, мы, оказывается, часто полагаем, что малый поэт это тот, кто писал только короткие стихотворения. Но ведь мы можем подчас говорить и о Саути, и о Лэндоре, и о многих других поэтах XVII и XVIII вв. как о малых, хотя их наследие включает поэмы весьма монументальных размеров; и при этом, я думаю, сейчас, особенно среди молодых читателей, мало кто посчитал бы Донна малым поэтом, даже если бы он не писал сатир и эпистол, точно так же мало кто счел бы Блейка малым поэтом, даже если бы тот не написал своих «Пророческих книг». Поэтому среди малых поэтов мы, в определенном смысле, можем увидеть некоторых из тех, чья известность, какой бы она ни была, связана с очень длинными поэмами; а среди больших — некоторых поэтов из писавших только короткие стихотворения.
На первый взгляд может показаться проще называть малых авторов эпических произведений второстепенными или, даже еще более резко, неудавшимися великими поэтами. Неудача в данном случае выражается в том, что никто сейчас не читает их длинных поэм; они второстепенны в том смысле, что мы оцениваем длинные поэмы в соответствии с очень высокими стандартами. Мы не считаем, что стоит тратить усилия на длинную поэму, если она, в своем роде, не настолько же хороша, как «Королева фей», «Потерянный Рай», «Дон Жуан» или «Гиперион»[191 — «Дон Жуан» — неоконченный (из-за смерти) стихотворный роман Дж. Г. Байрона (первые две главы опубликованы в 1819, всего 16 глав, 17-я не завершена). «Гиперион» (1820), «Падение Гипериона» (1856) — фрагменты эпической поэмы Дж. Китса.] и другие поэмы первого ряда. Однако, как выяснилось, некоторые из второстепенных поэм отдельные любители поэзии считают вполне достойными прочтения. Заметим далее, что мы не можем попросту разделить длинные поэмы на небольшое количество шедевров и
