Венгрии новшества, которые должны были уравнять ее положение с положением других провинций. Но его мероприятия так возмутили венгерское общественное мнение, что к концу своей жизни он даже боялся, что венгры восстанут так же, как это сделали Нидерланды[85].
Императоры Леопольд II, Франц I и Фердинанд I не осмелились повторить опасный эксперимент. Это обстоятельство, т. е. препятствия, которые ставила венгерская конституция налоговому уравнению, перестало существовать после того, как венгерская революция была задушена с помощью России. Император Франц-Иосиф, который никогда не давал присяги на верность венгерской конституции и именно поэтому был поставлен императором на место Фердинанда, сразу ввел в Венгрии поземельный налог в том же виде, как он существовал в других владениях австрийской монархии. Кроме того, отмена с 1 октября 1850 г. венгерской внутренней таможенной черты сделала австрийскую монархию единой территорией в отношении сбора пошлин, так же как и сбора налогов. Акцизный сбор и табачная монополия были также введены здесь с 1 марта 1851 года. Увеличение одних только прямых налогов в венгерских провинциях составляло в 1851 г. — 11500000 флоринов, а в 1852 г. — около 8000000 флоринов.
Неоспоримый вывод, следовательно, таков, что не только политическое, но и экономическое существование Австрийской империи зависит от обладания Венгрией и Ломбардией; с их потерей давно оттягиваемое банкротство этого государства станет неизбежным.
Написано К. Марксом 3 марта 1854 г.
Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 4033, 22 марта 1854 г. в качестве передовой
Печатается по тексту газеты
Перевод с английского
К. МАРКС
ВОЕННЫЕ ПЛАНЫ ФРАНЦИИ И АНГЛИИ. — ГРЕЧЕСКОЕ ВОССТАНИЕ. — ИСПАНИЯ. — КИТАЙ
Лондон, пятница, 3 марта 1854 г.
Как я упомянул в своей последней статье, сэр Чарлз Нейпир обязан своим назначением на пост командующего балтийским флотом тому, что публично выразил недоверие к союзу с Францией и обвинил Францию в предательстве по отношению к Англии в 1840 г., между тем как в действительности английское правительство находилось тогда в тайном сговоре с Николаем против Луи-Филиппа. Мне следовало еще прибавить, что второй адмирал на Черном море, сэр Эдмунд Лайонс, во время своего пребывания на посту английского посланника в Греции, показал себя открытым врагом Франции и был удален с этого поста по представлению лорда Стратфорда де Редклиффа. Таким образом, министерство своими назначениями сделало все возможное, чтобы посеять раздоры не только между французским и английским командованием, но и между адмиралами и английским послом в Константинополе.
Ни противоречия этим фактам, ни, тем паче, их опровержения нельзя усмотреть в том, что Бонапарт в своей тронной речи к депутатам поздравляет себя с тесным союзом с Англией. Entente cordiale[86], конечно, несколько старше, чем восстановление ярлыка империи. И самое замечательное в речи Бонапарта — не эти перепевы речей Луи-Филиппа и не разоблачение честолюбивых планов царя, а скорее всего то, что он провозглашает себя покровителем Германии и особенно Австрии против внешних противников и внутренних врагов.
Едва лишь успели 5 февраля в Константинополе обменяться утвержденными текстами договора Порты с западными державами, по одному из пунктов которого она обязуется не заключать мира с Россией без согласия четырех держав, как представители последних вступили с Портой в переговоры о дальнейшем положении христиан в Турции. «Times» от среды выдает истинную цель этих переговоров:
«Положение некоторых частей Турецкой империи, которым фирманами и договорами уже даровано полное внутреннее самоуправление при условии признания суверенитета Порты, составляет прецедент, который без вреда для обеих сторон может быть распространен и далее и, быть может, указывает наилучший путь, каким можно помочь европейским владениям Турции в их теперешнем положении».
Другими словами, коалиционный кабинет намерен охранять целостность Турецкой империи в Европе путем превращения Боснии, Хорватии, Герцеговины, Болгарии, Албании, Румелии и Фессалии в своего рода Дунайские княжества. Если Порта примет эти условия, то, в случае победы турецкого оружия, это должно неминуемо повести к гражданской войне между самими турками.
Теперь известно, что раскрытие заговора в Видине лишь ускорило греческое восстание, которое рассматривалось в Бухаресте как совершившийся факт, еще до того как оно началось. Скутарийский паша концентрирует все свои войска для того, чтобы помешать черногорцам соединиться с восставшими греками.
Англо-французскую экспедицию приходится рассматривать, поскольку речь идет о нынешних намерениях британского правительства, как новое надувательство. Местом высадки назначен для французов Родосто, для англичан Энос. Последний город расположен на небольшом полуострове у входа в лиман, позади которого лежат обширные болота долины Марицы, несомненно весьма благоприятные для санитарного состояния лагеря. Он лежит не только вне Босфора, но также и вне Дарданелл, и войска, чтобы достичь Черного моря, должны снова погрузиться на суда и вкусить все прелести кружной морской поездки в 250 миль против течения проливов или пройти 160 миль по бездорожной стране — переход, который, несомненно, займет две недели. Французы в Родосто находятся, по крайней мере, на Мраморном море и всего в семи днях пути от Константинополя.
Что же войскам предстоит делать в этом непонятном положении? Очевидно, они предназначены либо идти в Адрианополь, чтобы там прикрыть столицу, либо, в худшем случае, соединиться на перешейке Фракийского Херсонеса, чтобы защищать Дарданеллы. Так говорит «Times», ссылаясь на «авторитетные источники», и даже цитирует стратегические замечания маршала Мармона в подтверждение мудрости этого плана.
Сто тысяч французских и английских солдат для защиты столицы, которой никто не угрожает и, быть может, в течение ближайших двенадцати месяцев и не будет угрожать! Право же, они с таким же успехом могли оставаться дома.
Если этот план будет выполнен, то, поистине, это — наихудшее из того, что можно было придумать. Он основывается на самом худшем приеме ведения оборонительной войны, именно на том, который ищет источник силы в абсолютном бездействии. Но даже предполагая, что экспедиция должна носить преимущественно оборонительный характер, ясно, что этого легче всего было бы добиться, предоставив туркам, обеспеченным таким резервом, возможность перейти в наступление или, по крайней мере, занять позицию, из которой было бы возможно предпринимать частичное наступление, поскольку это позволят обстоятельства. Между тем, в Эносе и Родосто французские и английские войска совершенно бесполезны.
Хуже всего то, что армия в 100000 человек, вполне обеспеченная паровым транспортом, поддерживаемая парусным флотом в двадцать линейных судов, сама по себе представляет силу, способную к самому решительному наступлению в любой части Черного моря. Такая сила либо должна взять Крым и Севастополь, Одессу и Херсон, блокировать Азовское море, разрушить русские крепости на кавказском побережье, захватить и доставить русский флот без повреждений в Босфор, либо она понятия не имеет о своей собственной мощи и своих обязанностях как действующей армии. Сторонники министерства уверяют, что такие операции смогут быть предприняты после того, как эти 100000 человек сконцентрируются в Турции, и что высадка первых дивизий в Эносе и Родосто производится лишь для того, чтобы ввести в заблуждение врага. Но даже и в этом случае высаживать войска не прямо в каком-либо пункте побережья Черного моря — значит напрасно растрачивать время и силы. Брага нельзя обмануть. Как только император Николай услышит об этой шумно возвещенной экспедиции в 100000 человек, он обязательно пошлет всех до последнего находящихся в его распоряжении солдат в Севастополь, Кафу, Перекоп и Еникале. Нельзя сначала напугать своего противника грандиозными вооружениями, а потом заставить его поверить, что ему не хотят этим причинить ни малейшего вреда. Игра была бы слишком прозрачна, и если рассчитывали ввести русских в заблуждение такими жалкими приемами, то британская дипломатия в этом случае еще раз допустила грубый промах.
Я поэтому полагаю, что те, кто выдумал эту экспедицию, просто хотят обмануть султана и, притворяясь, что хотят нагнать на Россию как можно больше страха, будут во всяком случае стараться нанести ей как можно меньше вреда.
Если Франция и Англия займут Константинополь и часть Румелии, Австрия — Сербию и, быть может, Боснию и Черногорию, а Россия получит возможность укрепить свои позиции в Молдавии и Валахии, то чем же это будет, как не разделом Европейской Турции? Турция сейчас в худшем положении, чем в 1772 году. Тогда прусский король, чтобы заставить императрицу Екатерину очистить Дунайские княжества, оккупация которых грозила вызвать европейский конфликт, предложил первый раздел Польши, который должен был покрыть издержки русско-турецкой войны. Вспомним, что тогда Порта сначала ринулась в войну с Екатериной, чтобы защитить Польшу от русских притязаний, а в конце концов Польша была принесена в жертву «независимости и целостности» Оттоманской империи.
Предательская политика промедления, проводимая коалиционным кабинетом, дала возможность эмиссарам московитов выработать план и подготовить греческое восстание, которого с таким нетерпением ждал лорд Кларендон. Восстание началось 28 января и, по последним венским депешам, приняло к 13 февраля наиболее угрожающие размеры. По-видимому, восстанием охвачены области Акарнании и Этолии и районы Илуссы и Делонии. Утверждают, что в столице Эвбеи Эгрипо вспыхнуло восстание, по своему серьезному характеру не у ступающее албанскому. Меньшее значение имеет то обстоятельство, что города Арта и Янина оставлены турками и заняты греками, так как господствующие над этими городами крепости остаются в руках турецких войск, а, как мы знаем по многочисленным войнам между христианами и турками, в Албании окончательное обладание этими городами всегда зависело от обладания крепостями. Районы Контесского и Салоникского заливов и побережья Албании будут объявлены на осадном положении. В другой своей статье я отметил, что одним из наиболее нежелательных для Порты последствий греческого восстания будет то, что оно даст западным державам повод вмешаться в отношения султана с его подданными; вместо того чтобы вести борьбу против русских, державы толкнут греков-христиан на союз с царем. Насколько державы спешат воспользоваться этим поводом, показывает получение с одной и той же почтой сообщения о том, что Порта приняла предложенный Англией и Францией договор, и о том, что французский и английский послы направили на помощь туркам два паровых судна, в то время как британский полномочный посланник в Афинах уведомил правительство короля Оттона о намерении Англии вмешаться в события в восставших областях. Непосредственные результаты восстания с военной точки зрения ясно охарактеризованы венским корреспондентом в сегодняшнем номере «Times»:
«В течение последних нескольких дней в штаб-квартире в Видине стал заметен некоторый упадок настроения, так как ожидавшиеся подкрепления получили приказ следовать в противоположном направлении и находятся
