свою точку зрения, высказанную еще в начальный период итальянского кризиса, до открытия военных действий, Маркс и Энгельс рассматривали войну Франции и Пьемонта против Австрии как продолжение антинародной политики бонапартистских кругов. Эта война, подчеркивали они, была продиктована стремлением Луи-Наполеона и его клики упрочить бонапартистский режим во Франции посредством сравнительно легких побед над «внешним врагом», завоевать популярность, демагогически спекулируя лозунгом «освобождения Италии от австрийского господства», «принципом национальностей», добиться под прикрытием этого лозунга округления французской территории за счет Италии и других государств и укрепить свою политическую гегемонию в Европе. Срывая с Луи-Наполеона лицемерную маску «освободителя Италии», основоположники марксизма полностью раскрыли его контрреволюционные замыслы в отношении итальянского национального движения. Бонапартистская Франция, подчеркивали они, являлась наравне с Австрией злейшим врагом независимости и объединения Италии. Развязанная Наполеоном III война была замаскированной интервенцией против народного революционного движения за единство Италии. В статье «Луи-Наполеон и Италия» Маркс прямо сравнивал эту войну с экспедицией французских интервентов в 1849 г., в период Второй республики, с целью восстановления власти римского папы. Маркс указывал, что для Луи-Наполеона «война была лишь второй французской экспедицией в Рим, правда, во всех отношениях более крупной, но по мотивам и результатам не отличающейся от того «республиканского» предприятия» (см. настоящий том, стр. 505). Подлинной целью Наполеона III было, по существу, сохранение раздробленности Италии и контрреволюционных режимов в итальянских государствах.
Все статьи Маркса и Энгельса проникнуты горячей симпатией к борьбе итальянского народа против чужеземного господства. Основоположники марксизма подчеркивали, что в Италии есть силы, способные, вопреки бонапартистским проискам и контрреволюционно-династическим устремлениям пьемонтских монархистов, добиться объединения страны революционно-демократическим путем. Маркс с одобрением отнесся к манифесту итальянского революционера Мадзини, разоблачавшему демагогические маневры Луи-Наполеона, и опубликовал перевод этого манифеста в «New-York Daily Tribune» (см. настоящий том, стр. 381–386). В действиях против австрийцев добровольческих отрядов, возглавляемых выдающимся итальянским патриотом Гарибальди, Маркс и Энгельс видели образец народного сопротивления иноземному владычеству, образец подлинно освободительной войны. Гарибальди, указывал Энгельс; «не боится быстроты и натиска, от которых предостерегает своих подчиненных Наполеон III» (см. настоящий том, стр. 387). Высокую оценку Гарибальди как революционному полководцу Энгельс дает в статье «Стратегия войны».
В статьях «Война», «Наконец сражение!», «Развитие военных действий», «Военные события», «Сражение при Мадженте»,
«Сражение при Сольферино», «Итальянская война. Обзор прошлого» и других Энгельс анализировал события войны с военной точки зрения. Наряду с другими военно-историческими очерками Энгельса, публикуемыми в томе, эти статьи являются важным вкладом в военную науку. Выступая в них как крупнейший знаток военного дела, Энгельс дает всесторонний разбор военной кампании 1859 г., нередко прибегает к экскурсам в область истории военного искусства и делает глубокие военно-теоретические обобщения. Большой интерес представляет, в частности, статья «Итальянская кампания», опубликованная Энгельсом в газете «Das Volk». В ней Энгельс анализирует те изменения, которые произошли со времени наполеоновских войн в способе ведения войны благодаря развитию фортификации и системы укрепленных лагерей и крепостей, прикрывающих государственные границы, а также благодаря значительному усовершенствованию транспортного дела с введением железных дорог и пароходных линий. На этом примере Энгельс вскрывает связь между развитием производительных сил и способом ведения войны. Значительное место в военных обзорах Энгельса уделено проблемам крепостной войны, взаимодействия крепостей и полевых армий, особенностям войны в условиях горной местности и т. д.
В статьях Энгельса подвергается критике руководство военными действиями со стороны командования воюющих армий. Характеризуя австрийскую армию и ее руководителей, Энгельс раскрывает зависимость организации вооруженных сил, стратегии и тактики от общественного и политического строя той или другой страны. Энгельс отмечает консерватизм австрийской военной системы, обусловленный экономической отсталостью империи Габсбургов, сохранением в ней полуфеодальных порядков. Отдавая должное храбрости австрийских солдат, Энгельс в то же время сурово бичевал австрийское командование за грубые ошибки и просчеты и отмечал плачевные последствия вмешательства в ход военных операций придворной камарильи и самого императора Франца-Иосифа. Так, в отношении ставленника камарильи — австрийского главнокомандующего Дьюлаи Энгельс писал, что его войска «демонстрировали непобедимую жизненную силу народа, а он сам — старческую немощь и идиотизм монархии» (см. настоящий том, стр. 405).
Резко отрицательная характеристика дается в статьях Энгельса французскому командованию. Энгельс отмечает отсутствие у него широких стратегических замыслов и инициативы, неумение использовать военные успехи, доставшиеся в результате промахов противника. Методы ведения войны бонапартистской Францией, указывал Энгельс, целиком соответствовали двуличной, реакционной политической стратегии Наполеона III, его стремлениям «локализовать войну», избежать серьезных военных осложнений и их революционных последствий.
Разоблачение Марксом и Энгельсом итальянской политики заправил Второй империи на страницах «New-York Daily Tribune», и особенно «Das Volk», носило характер широкой обличительной кампании против бонапартистского режима в целом. Маркс и Энгельс воспитывали у своих читателей глубокую ненависть к бонапартистской диктатуре крупной буржуазии, основанной на полицейском терроре, широком применении социальной демагогии, лавировании между классами. В бонапартистской Франции они видели опаснейшую контрреволюционную силу тогдашней Европы, душителя революционных и национально-освободительных движений. Борьбу против бонапартизма Маркс и Энгельс рассматривали как первостепенную задачу пролетарских революционеров. Особенно важным они считали давать отпор бонапартистской агентуре в демократических кругах, в частности в кругах немецкой эмиграции. Именно в это время Маркс начинает тщательно следить за пробонапартистскими выступлениями немецкого вульгарного демократа Карла Фогта и собирать материал, изобличающий последнего как платного агента Наполеона III. На основании этого материала Маркс написал в 1860 г. свой памфлет «Господин Фогт» (см. настоящее издание, т. 14).
В статьях «Вторжение!», «Франция разоружается», «Боязнь вторжения в Англию» Маркс показывал, что политика военных авантюр, проводимая заправилами Второй империи, является источником все новых конфликтов и войн. В ряде статей Маркс и Энгельс заклеймили также другие европейские реакционные силы, оказывавшие дипломатическую поддержку Франции во время подготовки войны в Италии и в период самих военных действий. Маркс разоблачил, в частности, контрреволюционный характер сговора Луи-Наполеона с представителем английской буржуазно-аристократической олигархии Пальмерстоном, развязавшего Наполеону III руки в осуществлении итальянской авантюры. Этим же целям служило, как подчеркивали Маркс и Энгельс, соглашение между бонапартистской Францией и царской Россией, заключенное в марте 1859 года.
Итальянскую проблему Маркс и Энгельс тесно связывали с вопросом об объединении Германии. В брошюре Энгельса «По и Рейн», в статьях Маркса для газеты «Das Volk» и «Tribune» подчеркивалось, что как австрийское владычество в Северной Италии, так и бонапартистская гегемония в Европе являются препятствием на пути германского народа в его борьбе за создание единого германского государства. Поражение бонапартистской Франции в войне, по мнению Маркса и Энгельса, развязало бы революционные силы как в Италии и Франции, так и в Германии, привело бы в конечном счете к падению антинародных режимов в Европе, дало бы толчок к развязыванию национально-освободительных движений, в том числе и борьбы угнетенных народов Центральной Европы против гнета австрийских Габсбургов. В Германии такая ситуация дала бы перевес сторонникам объединения страны революционно-демократическим путем, путем ликвидации реакционных австрийской и прусской монархий и создания единой демократической германской республики. Исходя из этого, Маркс и Энгельс стояли за участие государств Германского союза в войне против бонапартистской Франции и осуждали поборников «нейтралитета».
Ряд публикуемых в томе статей Маркса направлен против позиции правящих кругов Пруссии и поддерживающих их представителей немецкой либеральной буржуазии по отношению к войне. В статьях «Прусская точка зрения на войну», «Шпрее и Минчо», в незаконченной серии статей «Quid pro quo» Маркс заклеймил провозглашенную Пруссией нейтралистскую политику «посредничающей державы» как прямое пособничество бонапартизму. Подоплекой жалкого и трусливого лавирования правителей Пруссии во время войны в Италии, их угодничества перед Луи-Наполеоном и русским царем явились, как отмечает Маркс, боязнь революционного подъема в Германии в случае войны и расчет на ослабление соперника в борьбе за верховенство в Германии — Австрии. Маневрируя и уклоняясь от вступления в войну, Пруссия, указывал Маркс, надеялась «когда-нибудь жульническим путем учесть свой вексель на гегемонию в Германии» (см. настоящий том, стр. 477). В основе политики Пруссии лежало стремление прусского юнкерства объединить Германию под своей гегемонией.
В исключительно глубокой по содержанию статье «Эрфуртовщина в 1859 году» Маркс показывает, что немецкие буржуазные либералы — представители так называемой Готской партии, пытавшиеся еще со времени созыва в 1850 г. по инициативе Пруссии Эрфуртского парламента осуществить идею опруссачивания Германии, — выступили как горячие поборники этого контрреволюционного плана. Позиция немецкой либеральной буржуазии, подчеркивал Маркс, целиком свидетельствовала об отречении ее от каких-либо революционных и демократических традиций, об ее капитуляции перед реакцией. В результате контрреволюционности буржуазии в роли душеприказчика буржуазной революции выступают самые реакционные силы, которые в искаженном виде осуществляют назревшие задачи этой революции, в частности задачу национального объединения страны. Маркс указывал, что «программа революции в руках реакции превращается в сатиру на соответствующие революционные стремления» (см. настоящий том, стр. 432).
Революционно-демократический путь объединения Германии Маркс и Энгельс отстаивали также в полемике с националистическими взглядами «королевско-прусского социалиста» Лассаля. В своей брошюре «Итальянская война и задачи Пруссии» Лассаль, в противовес точке зрения Маркса и Энгельса, оправдывал нейтралитет Пруссии и по существу разделял ориентацию пруссофильской либеральной буржуазии на объединение Германии сверху под прусским главенством. В позиции Лассаля, осужденной Марксом и Энгельсом, отразилось неверие в революционно-демократические силы Германии. В написанной им в это время драме «Франц фон Зиккинген» он пытался исторически обосновать свое отрицание революционной роли крестьянских и плебейских масс и оправдать призыв к союзу с дворянско-монархическими кругами (см. письма Лассалю Маркса от 19 апреля и Энгельса от 18 мая 1859 г.).
В противоположность Лассалю Маркс и Энгельс призывали к революционному выходу из итальянского кризиса, состоящему, как они подчеркивали, в усилении антифеодальной и национально-освободительной борьбы народных масс Италии и Германии, в выступлении народов Европы против бонапартизма и поддерживавших его контрреволюционных сил. Контрреволюционной войне, развязанной бонапартистскими кругами, они противопоставляли идею революционной, освободительной войны против бонапартистской Франции и царской России во имя воссоединения Германии и Италии и освобождения угнетенных народов. Тактика Маркса и Энгельса была рассчитана на последовательно-революционное разрешение задач буржуазно-демократической революции силами поднявшихся на борьбу широких масс народа. «… При военных конфликтах на почве подъема буржуазии к власти в отдельных национальностях Маркс заботился больше всего, как и в 1848 году, о расширении и обострении буржуазно-демократических движений путем участия более широких и более «плебейских» масс, мелкой буржуазии вообще, крестьянства в частности, наконец, неимущих классов. Именно это соображение
Маркса о расширении социальной базы движения, о развитии его и отличало коренным образом последовательно-демократическую тактику Маркса от непоследовательной,
