же время на такой позиции они были бы в состоянии пустить в ход все силы, которые они теперь имеют в действующей армии, тогда как союзники были бы ослаблены оставлением гарнизонов в Касале, Алессандрии и Валенце.
Тем временем обе воюющие стороны ожидают подкреплений. Австрия отправила корпус в 50000 человек под командованием генерала Вимпфена в Триест и его окрестности с целью образовать резерв для итальянской армии, в то же время Луи-Наполеон организовал еще два армейских корпуса для своей итальянской армии. Ходят также слухи, что принц Наполеон станет во главе разношерстной экспедиции, с которой он намерен высадиться где-либо на берегу полуострова, чтобы завоевать себе королевство.
Ф. ЭНГЕЛЬС
НАКОНЕЦ СРАЖЕНИЕ!
«Город Вашингтон», отплывший из Ливерпуля 25 мая и прошедший мыс Рейс в прошлый четверг вечером, доставил нам с театра военных действий сведения более интересные, чем обычно. Отступление австрийцев и наступление союзников с целью снова занять Ломеллину, безусловно, начались, хотя, по-видимому, это происходит не особенно быстро. Это видно из того, что австрийская главная квартира, которая 19 мая была перенесена в Гарласко — ферму близ Тичино, на дороге из Виджевано в Граполло, — 24 мая еще находилась там же. Однако к югу от По, у Монтебелло, маленького городка на дороге из Страделлы в Вогеру, между отрядом корпуса Стадиона и авангардом Бараге д’Илье произошло столкновение, в котором, согласно их собственной сводке, союзники имели решительный перевес. Наши отчеты об этом столкновении до сих пор поневоле чрезвычайно кратки. Французы сообщают, что дивизия Форе численностью от 6000 до 7000 человек (при полном составе 10000), с полком пьемонтской кавалерии, завязала бой с австрийским отрядом численностью в 15000 человек, или с половиной всего корпуса Стадиона, и что после четырехчасового жаркого боя австрийцы были отброшены, потеряв от 1500 до 2000 убитыми и ранеными и 200 пленными, часть которых уже прибыла в Марсель, между тем как потери союзников составляют только 600–700 человек. Однако поражение австрийцев не было настолько серьезным, чтобы позволить союзникам преследовать отступающего врага. Согласно австрийской версии, Стадион выслал отряд на другую сторону По для разведки. Отряд продвинулся по направлению к Вогере до Монтебелло, когда он встретил численно превосходящие силы французов и после жаркого боя в полном порядке отошел обратно за По. Это расхождение в военных сводках следует признать вполне естественным, принимая во внимание преувеличения, всегда встречающиеся в такого рода делах при отсутствии достоверных официальных данных. Чтобы судить о значении и действительном характере сражения, мы должны подождать более точных сведений. Но как бы то ни было, это было простое столкновение передовых отрядов, а не крупное сражение, в котором подвергаются настоящему испытанию сила борющихся армий и способности полководцев.
В то время как второй акт драмы, таким образом, несомненно начался, материалы для критического рассмотрения боевых действий во время первого акта пополнились весьма ценными сообщениями корреспондентов лондонского «Times» и аугсбургской «Allgemeine Zeitung» при австрийской главной квартире. Если бы не эти статьи, то нам пришлось бы судить о действиях австрийцев по пьемонтским сводкам, задача которых, естественно, состоит не в том, чтобы сообщать всю правду по данному вопросу, и по австрийским сводкам, в которых вообще не сообщалось почти ничего. Чтобы заполнить многочисленные пробелы, в нашем распоряжении на первых порах не было ничего, кроме противоречивых слухов и догадок, имевших хождение среди офицеров и корреспондентов газет, ныне находящихся в Пьемонте, — слухов, разумеется, весьма мало заслуживающих доверия. И так как австрийцы взяли инициативу кампании в свои руки и вплоть до своего отхода от Верчелли удерживали ее, а союзники держались сравнительно пассивно, то нас в основном интересовала та армия, о которой мы вовсе не имели сведений или, в лучшем случае, имели только негативные сведения. Не удивительно поэтому, что по вопросам, касающимся деталей, мы приходили к заключениям, которые теперь не подтверждаются фактами. Напротив, представляется более удивительным то, что в целом нам посчастливилось правильно угадать главные черты кампании. Только в одном важном пункте мы отклонились от того, что как теперь заявляют, было первоначальным планом австрийцев, однако еще остается выяснить, был ли этот план ясно начертан с самого начала, как это говорят теперь, или нынешний «первоначальный план» был придуман позже.
Когда мы получили первые известия о вторжении австрийцев в Пьемонт, мы думали, что их намерением все еще было (а таким оно очевидно было всегда) быстро напасть на пьемонтскую армию и французский авангард, прежде чем успеют прибыть главные силы французов. Теперь нам сообщают, что от этой идеи австрийцы отказались уже раньше. У австрийцев, по-видимому, создалось впечатление, что французы начали вступать на пьемонтскую территорию 24 апреля, и хотя ни один французский полк не вступил на пьемонтскую землю раньше 26 апреля, вполне возможно, что это ложное представление побудило их отказаться от всех попыток coup de main {смелого удара, решительного действия. Ред.} против любых войск, которые оказались бы перед ними. Вследствие этого вторжение потеряло тот характер стремительности, который придало бы ему преследование более важной цели. Это было просто-напросто начало военных действий, предписанное императором с той лишь целью, чтобы занять часть неприятельской территории, захватить в свои руки ее ресурсы и лишить обороняющуюся армию возможности использовать их. Если такова была цель, то достаточно ясно, что вторжение должно было остановиться на Сезии и По у Верчелли и Валенцы. В таком случае торопиться было незачем. Методически, медленно и уверенно продвигалась австрийская армия в глубь пьемонтской территории. Был еще один момент, который в значительной степени определил этот образ действий. Австрийцы двигались по двум главным дорогам, которые ведут с востока на запад через Ломеллину: одна дорога от Павии к Валенце, другая от Аббьятеграссо к Виджевано и Касале. Северная дорога, от Боффалоры на Верчелли, ими вовсе не использовалась. Обе эти дороги пересекаются многочисленными реками, текущими с северо-запада на юго-восток, две из них, Тердоппио и Агонья, имеют некоторое значение. Так как мосты были разрушены и дороги во многих местах испорчены, а низина справа и слева от дорог была либо залита, либо пропитана водой, то продвижение армии было сильно замедлено, и вся армия, численностью от 150000 до 180000 человек, должна была двигаться по этим двум дорогам. Поэтому сейчас мы не удивляемся, узнав, что последний корпус австрийской армии перешел Тичино не раньше 1 мая, ибо корпус численностью от 30000 до 35000 человек, движущийся по одной-единственной дороге со всем своим обозом, как правило растягивается по меньшей мере на 12–15 миль, или на расстояние дневного перехода; а так как по дороге от Павии к Касале двигались три корпуса, то отсюда следует, что третий из этих корпусов перешел Тичино у Павии на два дня позже первого.
Авангард переправился через реку 29 апреля у Павии; это была бригада 5-го корпуса под командой генерала Фештетича. За нею следовал весь 3-й корпус (Шварценберга), двигаясь на Граполло. В тот же день другой корпус, 7-й (генерала Цобеля), перешел реку дальше к северу у Берегуардо и направился на Гамболо. 30-го числа 8-й корпус (Бенедека) проследовал за 3-м у Павии, а 5-й корпус (Стадиона) проследовал за 7-м у Берегуардо. 1 мая 2-й корпус (Лихтенштейна) перешел реку у Павии. В этом порядке, с 7-м корпусом на крайнем правом фланге, с 5-м, 3-м и 2-м корпусами в центре и с 8-м корпусом на крайнем левом фланге, армия перешла сначала Тер-доппио, затем Агонью и наконец, приблизительно вечером 2-го числа, появилась перед По и Сезией. Из этого мы видим, что пьемонтские сообщения о крупных отрядах войск, прошедших Боффалору и Арону, были совершенно ошибочны (беспрепятственное продвижение Гарибальди на Гравеллону у Лаго-Маджоре полностью подтверждает это) и что неверным было также высказанное в этих сообщениях предположение о том, будто генерал Бенедек с 8-м корпусом выступил из Пиаченцы и отдельной колонной двигался вдоль южного берега По. Напротив, австрийцы двигались вперед таким узким фронтом (12 миль), какой только возможен для армии в 150000 человек. Они держались и действовали насколько возможно сосредоточенно и методически, имея лишь несколько подвижных отрядов на обоих своих флангах в районе Новары, Ароны и на южном берегу По. Это чрезвычайно методическое продвижение, как нам кажется, является доказательством того, что от идеи наступления на пьемонтцев окончательно не отказались. Так как неприятель заведомо неспособен был оказать серьезное сопротивление раньше, чем была бы достигнута его оборонительная линия, то австрийцы, если бы не эта идея, не стали бы понапрасну изнурять свои войска маршем в такой узкой полосе. Можно было бы без всякого ущерба и с огромными преимуществами использовать дорогу на Новару, так как при всех обстоятельствах, чтобы занять Ломеллину и Новарезе, необходимо овладеть и Верчелли. То, что этим преимуществом пренебрегли, кажется нам явным доказательством, что в австрийской главной квартире еще не была оставлена надежда на возможность нанести неприятельским силам у Касале и Алессандрии удар превосходящими силами и при благоприятных обстоятельствах. Нам представляется несомненным, что предполагалось нанесение coup de main по Нови (узел железнодорожных линий, связывающих Геную, Алессандрию и Страделлу). Для его осуществления в ночь на 3 мая был наведен мост через По у Корнале и генерал Бенедек перешел по нему со своим 8-м корпусом. Он действовал весьма энергично; менее чем за 12 часов занял Вогеру, Кастельнуово на реке Скривии и Тортону, разрушил железнодорожные мосты и, весьма вероятно, решился бы двинуться к Нови, если бы дожди и внезапный подъем воды в По, частично разрушивший его мост, не принудили его отойти для сохранения связи с главными силами. Мост был восстановлен, и вся австрийская армия была снова сосредоточена на северном берегу По. Погода сделала пребывание в залитой водой низменной долине По невозможным, вследствие этого армия заняла позицию дальше к северу, между Гарласко, Мортарой и Верчелли, пользуясь близостью глазных сил к Сезии для разведки и фуражировки в районе к западу от этой реки. Австрийцы осуществили это, не встретив серьезного сопротивления, а 9-го числа они покинули западный берег Сезии, за исключением Верчелли, перенеся свою главную квартиру в Мортару, где они, как мы указывали, оставались до 19-го. В этот период они навели мост через По у Бельджойосо близ устья Тичино, и один корпус, неизвестно какой численности и какого состава, занял позицию у Страделлы и начал фуражировку в районах Южного Пьемонта, прилегающих к Пармскому герцогству. Мы предполагаем, что это был тот корпус, с
