как можно ближе друг к другу и по первому сигналу быстро собираться.
Существует одно хорошее средство помешать преждевременному открытию огня вашими солдатами; оно заключается лишь в том, что офицеры верхом на лошадях продвигаются впереди наступающей линии. «Солдаты, — может сказать командир полка, — ведь вы же не будете стрелять в своих офицеров! А я буду впереди вас до тех пор, пока не наступит время для открытия огня». Солдаты, которых таким образом ведут в бой, всегда будут храбрыми и редко будут терпеть поражение, ибо они редко встретят противника, обладающего такой твердостью духа и руководствующегося такими принципами ведения боя.
Если появляется кавалерия, необходимо напомнить солдатам о силе нашего каре, которое делает их неуязвимыми. Что касается меня, то я заявляю вам о своем искреннем желании, чтобы в первом бою, в котором мы будем участвовать, нас атаковала кавалерия — настолько я уверен в том, что это принесет славу 56-му полку.
Самым суровым испытанием для морального духа солдат является отступление. Часто говорят, что французы мало подходят для этого вида боя, а это равносильно утверждению, что французы плохие солдаты. Это абсурд. За последние сорок лет многочисленными фактами было доказано, что под руководством хороших командиров французы могут совершать блестящие отходы. Очень часто причиной неудач считали национальный характер, тогда как вину следовало бы возложить на генералов, которые давали неправильные распоряжения или были неспособны поднять моральный дух войск.
Старая пословица гласит: «Сделайся овцой, и тебя будут стричь». На время отступления вы должны сделаться львами; и после того, как вы нанесете противнику, который преследует вас по пятам, три-четыре сильных удара, вас будут уважать. Имея даже небольшой боевой опыт ведения войны, можно легко добиться известных успехов в арьергардных боях, а это значительно содействует подъему морального духа отступающей армии, а преследующие войска делает крайне нерешительными. При отступлении вы всегда имеете возможность выбрать место боя; там вы сосредоточиваете и группируете свои войска так, чтобы было удобно охватить голову колонны противника, которая сильно растянется во время преследования. Каждому должны быть заранее точно определены его задачи, и бой должен быть быстрым и стремительным. Нельзя проявлять никакой нерешительности или колебания; голова колонны противника должна быть разгромлена, после чего вы быстро отходите, чтобы избежать боя с подкреплениями, которые будут беспрерывно прибывать.
Господа, я сказал достаточно, чтобы вы могли понять и оценить могущество морального духа. Он поднимается, когда есть уверенность в том, что офицеры знают, как вдохновить своих подчиненных; его укреплению способствуют тактичные, разумные и мужественные действия. Вы должны стараться в мирной обстановке дать своим солдатам ясное представление о том, на что вы будете способны в условиях войны. Вы достигнете этого, если не будете ограничиваться инспектированием, смотрами и скучными учениями; все это, несомненно, полезные вещи, но они не оказывают влияния на моральное состояние солдата. Вы должны беседовать со своими солдатами о наших прошлых войнах, рассказывать им о подвигах нашей храброй армии, вызывая у них желание превзойти эти подвиги, — словом, делать все, чтобы привить им любовь к славе.
Вступительные замечания написаны Ф. Энгельсом в начале февраля 1861 г.
ПРЕДИСЛОВИЕ К ОТДЕЛЬНОМУ ИЗДАНИЮ «СТАТЕЙ ДЛЯ ВОЛОНТЕРОВ»[140]
Помещенные ниже статьи первоначально были написаны для «Volunteer Journal for Lancashire and Cheshire)) и теперь переиздаются в их настоящем виде по желанию владельцев этой газеты, которые, по-видимому, находят, что они заслуживают более широкого распространения среди волонтеров, чем может дать им периодический орган, носящий более или менее местный характер. Справедливо ли это мнение, предоставляется судить читателю.
Едва ли нужно оговаривать, что факты, изложенные в таких статьях, как статьи о винтовке, о французской легкой пехоте и т. д., не новы и не оригинальны; наоборот, эти статьи неизбежно в значительной мере представляют собой компиляцию из других источников, которые, однако, нет надобности перечислять. Единственную часть этих статей, которую можно считать оригинальной, составляют выводы автора и высказываемые им суждения.
Ф. Э.
Ф. ЭНГЕЛЬС
ГЕНЕРАЛЫ-ВОЛОНТЕРЫ
Волонтерскому движению недостает одного — беспристрастной и разумной, но в то же время откровенной и искренней критики, исходящей от посторонних компетентных лиц. Волонтеры были до такой степени любимцами общества и прессы, что такая критика сделалась совершенно невозможной. Никто не стал бы прислушиваться к ней, всякий назвал бы ее несправедливой, неблагородной и несвоевременной. Недостатки в исполнении волонтерами своих обязанностей почти всегда обходили молчанием, тогда как каждую часть превозносили до небес за все то, что она выполняла более или менее удовлетворительно. Сделанные в мягком тоне замечания людей, которые были сколько-либо беспристрастными, вызывали резкое осуждение. Всюду, где им приходилось высказываться по вопросам, касающимся волонтеров, они всегда рисковали прослыть самонадеянными выскочками, если только они не были готовы расточать грубую лесть или незаслуженную похвалу. Как часто волонтеров оскорбляли глупыми льстивыми фразами о том, что они способны сражаться против любой армии в мире! Как часто им говорили, что никакая дивизия линейных войск не смогла бы действовать лучше, чем действовали они в Гайд-парке, Эдинбурге, Ньютоне или Ноусли!
Итак, отвергнув такую бессмысленную лесть, которая всегда заслуживала бы лишь осмеяния, мы вполне готовы признать, что волонтеров сначала нужно в достаточной мере испытать, прежде чем можно было бы составить правильное мнение об их подготовленности. Но время для этого уже давно прошло. Если, после почти двухлетнего существования, волонтерское движение все еще не может выдержать критики, то оно никогда не будет в состоянии выдержать ее. По нашему мнению, большие смотры, проведенные прошлым летом, являются переходным периодом от детской стадии этого движения к его юношеской стадии. Этими смотрами волонтеры сами фактически вызывали критику, однако эта критика, за одним или двумя исключениями, не высказывалась публично теми, кто должен был бы это сделать.
Результаты отсутствия откровенной и искренней критики и расточения такой грубой лести теперь достаточно очевидны. Едва ли найдется хотя бы одна волонтерская часть, просуществовавшая 18 месяцев, которая втайне не была бы убеждена в том, что ее подготовка стоит на должном уровне. Рядовые волонтеры, пройдя лишь простейшие виды батальонных построений, установленный курс обучения рассыпному строю на ровной местности и небольшую тренировку в стрельбе из винтовок, — слишком быстро готовы заявить, что они могут справляться со всем этим с таким же успехом, как и линейные войска. А какого мнения о себе офицеры, показывает погоня за производством в капитаны, майоры и подполковники, которая происходила почти в каждой части. Всякий считал себя вполне достойным любого офицерского звания, которого ему удалось бы добиться, а так как в большинстве случаев люди, несомненно, выдвигались не по заслугам, то не следует удивляться тому, что очень часто они оказывались совсем не на месте. Благосклонные к волонтерам пресса и общество пожелали называть их действия совершенством; офицеры и солдаты настолько твердо уверовали в это, что стали смотреть на военную службу как на необычайно легкое дело. Удивительно, как еще их собственное скороспелое совершенство не привело их к мысли о том, что постоянная армия, с проходящими длительное обучение офицерами и солдатами, совсем лишняя в стране, где можно гораздо проще фабриковать прекрасных солдат по волонтерскому принципу.
Первым явным доказательством вреда, причиненного волонтерскому движению его друзьями в прессе, был показной бой на учениях, происходивших летом прошлого года в Лондоне. Несколько предприимчивых полковников из волонтеров решили, что настало время дать почувствовать своим солдатам, что представляет собой бой. Конечно, мудрецы из регулярных войск покачивали головой, но это не имело значения. Ведь эти кадровые военные относились недоброжелательно к волонтерскому движению; они завидовали волонтерам; успех смотра в Гайд-парке чуть не свел их с ума; они боялись, что учебный бой волонтеров превзойдет все то, чего добились когда-либо в этой области линейные войска и т. п. Разве волонтеры не прошли ружейные приемы, взводное и батальонное обучение и действия в рассыпном строю? А их офицеры, хотя они еще недавно и были простыми штатскими, разве теперь они не опытные капитаны, майоры и полковники? Почему бы им не командовать бригадой или дивизией так же успешно, как и батальоном? Почему бы им не поиграть немножко в генералы, раз они с таким успехом действовали, обладая не столь высокими чинами?
Показной бой на маневрах прошел так, что по всем отчетам он представлял собой лишь нечто показное. Бой велся с величайшим презрением ко всем складкам местности, с очаровательным пренебрежением к действию огня и с поистине смехотворным преувеличением всех условностей, которые присущи любому учебному бою. Солдат он ничему не научил; они унесли с собой совершенно противоположное действительности представление о бое, пустой желудок и усталость в ногах. Последние два обстоятельства можно, пожалуй, считать единственными результатами учений, которые принесли какую-то пользу начинающим воинам.
Такое ребячество было простительно в детской стадии развития этого движения. Но что сказать, если к подобным попыткам возвращаются в настоящее время? Наши неутомимые лондонские генералы-волонтеры, которые сами присвоили себе это звание, снова за работой. Лавры прошлого лета не дают им покоя. Простой учебный бой обыкновенного масштаба уже не удовлетворяет их честолюбие. На этот раз должно быть проведено большое решительное сражение. Армия в составе 20000 волонтеров будет переброшена из Лондона на южное побережье, отразит вторжение и в тот же вечер возвратится в Лондон, чтобы на следующее утро приступить к своим обычным делам. Все это, как совершенно правильно замечает «Times», проводится без всякой организации, без штаба, интендантства, сухопутного транспорта, полкового обоза и даже больше — без ранцев и всех тех необходимых походных принадлежностей, которые солдат регулярной армии носит в ранце! Однако это лишь одна сторона вопроса; все это показывает только одну поразительную черту — невероятную самонадеянность, которой наши генералы-волонтеры имеют счастье обладать. «Times» не задается вопросом, как приобрести простые тактические знания и овладеть искусством вождения войск. А ведь это вопрос не меньшей важности. Обучение волонтеров до сих пор проходило только на ровной местности; но поле боя обычно вовсе не представляет собой ровную и непересеченную местность, и как раз использование пересеченной и холмистой местности составляет основу всей прикладной тактики, всего искусства расположения войск в бою. Теперь спрашивается, как же генералы, полковники и капитаны из волонтеров могут обладать этим искусством, которому необходимо учиться как теоретически, так и практически? Где их обучали этому искусству? На эту основу прикладной тактики
