сэра У. Темпла), Слайделла и К° такими же демонстрациями, какими Гайнау был встречен в свое время на пивоваренном заводе Баркли. «Times» приходит в ужас от одной мысли о столь шокирующем инциденте. Что же эта газета делает для его предотвращения? Она призывает английский народ не обременять Мэзона, Слайделла и К° никакими публичными овациями! Газета «Times» знает, что ее сегодняшняя статья будет источником бурного веселья во всех пивных Лондона, но что ей до этого! По ту сторону Атлантического океана могут подумать, что великодушие «Times» избавило их от оскорбительных публичных оваций по адресу Мэзона, Слайделла и К°, между тем как на самом деле «Times» хлопочет только о том, чтобы спасти этих господ от публичного позора!
Пока исход дела «Трента» был неизвестен, «Times», «Post», «Herald», «Economist», «Saturday Review», — словом, вся фешенебельная продажная лондонская пресса, изо всех сил старались убедить Джона Буля, что вашингтонское правительство при всем желании не сможет сохранить мир, потому что этого не допустит американская чернь, а федеральное правительство есть правительство черни. Теперь сами факты опровергли этих господ. Что же, постарались ли они загладить свою вину перед злостно оклеветанным ими американским народом? Признали ли эти газеты, по крайней мере, свои ошибки, которых не могут не сделать Йеллоуплаши, когда они берутся судить о действиях свободного народа? Нисколько! Теперь они единодушно заявляют, что, поскольку американское правительство не предвосхитило английских требований и не выдало изменников-южан тотчас же после их ареста, оно упустило превосходный случай для примирения и таким образом лишило всякого значения свою нынешнюю уступку. Вот уж поистине Йеллоуплаши! Г-н Сьюард дезавуировал действия Уилкса еще до получения английских требований и тотчас же заявил о своей готовности начать переговоры о мирном разрешении вопроса; а что делали вы в аналогичных случаях? Когда под предлогом насильственного снятия английских матросов с американских судов — предлог, который не имеет ничего общего с правилами морской войны и явно представляет собой чудовищное нарушение всякого международного права, — «Леопард» дал залп из всех орудий по «Чесапику», убил шесть человек из его экипажа, ранил двадцать одного и захватил находившихся на «Чесапике» мнимых англичан, что сделало тогда английское правительство? Это беззаконие было совершено 20 июня 1807 года. Действительное удовлетворение по этому делу, освобождение матросов и т. д., было предложено только 8 ноября 1812 г., то есть пять лет спустя. Правда, британское правительство сразу же заявило о своей непричастности к действиям адмирала Беркли, как это сделал и г-н Сьюард в отношении капитана Уилкса; но все наказание адмирала заключалось в том, что он был переведен на более высокую должность.
Обнародовав свои указы в Совете, Англия прямо признала, что она этим нарушает права нейтральных держав вообще и Соединенных Штатов в частности, но что она была вынуждена принять эти законы в качестве ответной репрессии против Наполеона и что она с радостью отменит их, как только Наполеон отменит свои мероприятия, нарушающие права нейтральных стран. Наполеон отменил их, поскольку они касались Соединенных Штатов, весной 1810 года. Англия продолжала нарушать морские права Америки, в чем она сама признавалась, Это длилось с 1806 г. и было прекращено 23 июня 1812 г., после того как 18 июня 1812 г. Соединенные Штаты объявили Англии войну. Англия отказывалась таким образом, в данном случае в течение шести лет, не от того, чтобы дать удовлетворение за открыто совершавшееся ею нарушение права, — она отказывалась прекратить это нарушение. И эти люди толкуют еще о превосходном случае, упущенном американским правительством! Независимо от того, право оно или нет, британское правительство совершило акт трусости, предъявив свою претензию, основанную на мнимом техническом промахе, на простой процедурной ошибке, в виде ультиматума с требованием выдачи арестованных. Американское правительство, может быть, найдет нужным удовлетворить это требование, но у него не может быть никаких оснований спешить с этим.
При теперешнем разрешении конфликта в связи с «Трентом» вопрос, который лежит в основе всего этого спора и который, вероятно, вскоре возникнет снова, — вопрос о правах воюющей морской державы по отношению к нейтральным странам — отнюдь не может считаться разрешенным. Я постараюсь, с вашего позволения, осветить этот вопрос в одной из моих последующих корреспонденции. А пока разрешите мне прибавить, что, на мой взгляд, господа Мэзон и Слайделл оказали большую услугу федеральному правительству. В Англии имелась влиятельная партия сторонников войны, которая то ли из коммерческих, то ли из политических соображений усердно добивалась столкновения с Соединенными Штатами. Дело «Трента» явилось испытанием для этой партии. И она не выдержала этого испытания. Военные страсти разбушевались по второстепенному поводу, был дан выход страстям, громогласное бешенство олигархии возбудило подозрения английской демократии, широкие британские круги, заинтересованные в сношениях с Соединенными Штатами, оказали сопротивление, истинный характер гражданской войны стал понятным для рабочего класса, и, наконец, — последнее, но отнюдь не менее важное — опасный период, когда Пальмерстон правил единолично, без контроля со стороны парламента, быстро приближается к концу. Это был единственный момент, когда можно было попытаться вовлечь Англию в войну на стороне рабовладельцев. Теперь об этом не может быть и речи.
К. МАРКС
К ИСТОРИИ СОКРЫТИЯ ДЕПЕШИ СЬЮАРДА
Лондон, 14 января
Покойный инцидент с «Трентом» снова воскрес из мертвых, но на сей раз как casus belli [повод к войне. Ред.] не между Англией и Соединенными Штатами, а между английским народом и английским правительством. Новый casus belli будет рассмотрен парламентом, который соберется в следующем месяце. Вы, несомненно, уже обратили внимание на полемику «Daily News» и «Star» против «Morning Post» по поводу сокрытия и отрицания мирной депеши Сьюарда от 30 ноября, которая была зачитана лорду Джону Расселу 19 декабря американским посланником г-ном Адамсом. Позвольте мне теперь вернуться к этому эпизоду. В ответ на заверение «Morning Post», что депеша Сьюарда не имеет ни малейшего отношения к делу «Трента», началось падение биржевых бумаг, и миллионные состояния стали переходить из рук в руки, неся потери одним, выигрыш другим. Поэтому в торговых и промышленных кругах вызвала величайшее негодование ничем не обоснованная полуофициальная ложь «Morning Post», разоблаченная опубликованием депеши Сьюарда от 30 ноября.
8 января днем в Лондоне было получено известие о мирном разрешении конфликта. В тот же вечер «Evening Star» (вечернее издание «Morning Star») обратилась к правительству с запросом по поводу сокрытия депеши Сьюарда от 30 ноября. На следующее утро, 9 января, «Morning Post» дала следующий ответ:
«Спрашивают, почему раньше ничего не было слышно о депеше Сьюарда, полученной г-ном Адамсом в течение декабря? Объясняется это очень просто. Полученная г-ном Адамсом депеша не была передана (not communicated) нашему правительству».
Вечером того же дня «Star» полностью опровергла «Post», объявив ее «разъяснение» жалкой уверткой. Депеша была, в самом деле, не «передана» Адамсом лорду Пальмерстону и. лорду Расселу, а «зачитана» им.
Утром в субботу 11 января на сцену выступила «Daily News» и на основании статьи «Morning Post» от 21 декабря доказала, что эта газета, а также правительство были в то время отлично знакомы с депешей Сьюарда и что они умышленно извратили ее содержание. Тогда правительство стало готовиться к отступлению. Вечером 11 января полуофициальная газета «Globe» заявила, что, хотя г-н Адамс действительно 19 декабря передал правительству депешу Сьюарда, в ней, однако, «не содержалось никакого предложения со стороны вашингтонского кабинета», равно как и никакого «прямого извинения в связи с оскорблением английского флага». Это стыдливое признание того факта, что английский народ в течение трех недель был жертвой преднамеренного обмана, только подлило масла в огонь, вместо того чтобы потушить его. По всем газетам промышленных округов Великобритании пронесся вопль негодования, отзвук которого прозвучал, наконец, вчера и в торийских газетах. Обратите внимание на то, что весь этот вопрос был поставлен в порядок дня не политиками, а деловыми кругами. «Morning Star» в сегодняшнем номере пишет по этому поводу:
«Лорд Джон Рассел, без сомнения, несет ответственность за сокрытие истины; он также ничего не сделал для опровержения лживой информации «Morning Post», но все-таки он не мог продиктовать столь явно противоречащую истине, принесшую огромный вред статью этой газеты от 21 декабря. На такое дело может решиться лишь один человек; только министр, сфабриковавший афганскую войну, способен был утаить мирное послание Сьюарда. Нелепая снисходительность палаты общин простила ему одно преступление; неужели парламент и народ не объединятся, чтобы покарать его за новое преступление?»
К. МАРКС
СТАТИСТИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ О ЖЕЛЕЗНЫХ ДОРОГАХ
Английские железные дороги имеют ровесников среди людей, им 30 лет. За исключением национального долга, ни одна другая отрасль национальной экономики не достигала такого гигантского развития за столь короткий срок. По данным недавно опубликованной Синей книги, капитал, вложенный в железные дороги за период до 1860 г., составлял 348130127 фунтов стерлингов; из них 190791067 ф. ст. были получены посредством обыкновенных акций, 67873840 ф. ст. — посредством привилегированных акций, 7576878 ф. ст. — на основе долговых обязательств и 81888546 ф. ст. — по текущим займам. Весь совокупный капитал составляет примерно половину суммы национального долга и в пять раз превышает годовой доход от всей недвижимой собственности в Великобритании. Эта характерная для выскочек форма богатства, гигантское порождение современной индустрии, диковинный экономический гермафродит, ноги которого, подобно корням, уходят в землю, а голова живет на бирже, является могучим соперником аристократической земельной собственности и обеспечивает новую вспомогательную армию для буржуазии.
В 1860 г. протяженность железнодорожных путей составляла 22 тыс. английских миль, включая вторую колею и разъезды. Таким образом, за истекшие 30 лет ежегодно прокладывалось в среднем 733 мили железнодорожного пути. Но в данной отрасли индустрии средняя цифра еще более далека от действительного процесса развития, чем во всех других отраслях. В отдельные годы железнодорожной горячки, такие как 1844 и 1845, была штурмом захвачена вся основная территория.
В последующие годы шло постепенное освоение этой территории, связывались между собой крупные магистрали, строились ответвления, и железнодорожная сеть расширялась сравнительно медленно. В эти годы объем железнодорожного строительства падает ниже среднего уровня.
Прокладке рельсов предшествует огромная работа. Уже в 1854 г., по подсчетам Роберта Стефенсона, общая протяженность железнодорожных туннелей составляла около 70 миль, в наличии имелись 25000 железнодорожных мостов и многочисленные виадуки, из которых один — вблизи Лондона — протянулся на 11 миль. Земляные насыпи — 70000 кубических ярдов на одну погонную
