выраженных принципа организации наших нынешних войск: либо вербовка, — но она устарела и возможна только в исключительных случаях, как, например, в Англии, — либо всеобщая воинская повинность. Всякие конскрипции и жеребьевки[60] — только очень несовершенные формы последней. Основная идея прусского закона 1814 г. — каждый гражданин государства, физически к тому годный, обязан в течение тех лет, когда он способен носить оружие, лично защищать страну — эта основная идея значительно выше принципа найма заместителя, практикуемого во всех странах с конскрипционной системой, и после своего пятидесятилетнего существования эта идея, конечно, не будет принесена в жертву страстному желанию буржуазии ввести, как говорят французы, «торговлю человеческим мясом».

Но раз уж прусская военная система основана на всеобщей воинской повинности без заместительства, то она может развиваться в свойственном ей духе и с успехом только при условии, если все больше будет осуществляться ее основной принцип. Посмотрим, как обстоит дело в этом отношении.

В 1815 г. на 10 миллионов жителей — 40000 призванных, что составляет 4 на тысячу. В 1861 г. на 18 миллионов — 63000 призванных, то есть 3и1/2 на тысячу. Следовательно, шаг назад, хотя и это — прогресс в сравнении с положением вещей до 1859 г., когда призывалось только 22/9 на тысячу. Чтобы снова достигнуть хотя бы процентной нормы 1815 г., надо было бы призывать 72000 человек. (Мы увидим, что на самом деле в армию ежегодно вступает приблизительно такое или даже большее количество.) Но разве военная мощь прусского народа исчерпывается ежегодным набором четырех человек на тысячу населения?

Дармштадтская «Allgemeine Militar-Zeitung»[61] многократно доказывала на основании статистики средних немецких государств, что в Германии ровно половина являющихся к набору молодых людей годна к военной службе. Число же молодых людей, явившихся к набору в 1861 г., равнялось, согласно «Zeitschrift des preussischen statistischen Bureaus»[62] (март 1864 г.) — 227005. Это давало бы ежегодно 113500 годных к службе рекрутов. Если мы исключим отсюда 6500 человек как незаменимых или морально непригодных, то все же остается еще 107000. Почему же из них служат только 63000 или самое большее 72000—75000 человек?

Во время сессии 1863 г. военный министр фон Роон сообщил военной комиссии палаты депутатов следующие данные о наборе 1861 года:

Общая численность населения (перепись 1858 г.) 17 758 823

Двадцатилетние военнообязанные призыва 1861 г 217 438

Перенесенные из списков прежних лет военнообязанные, о которых еще нет окончательного решения 348 364 /565 802

Из них:

1) Оставшихся неразысканными 55 770

2) Переехавших в другие округа и там подлежавших призыву 82 216

3) Не явившихся без уважительных причин 10 960

4) Поступивших вольноопределяющимися сроком на три года 5 025

5) Имеющих права вольноопределяющихся с одногодичным сроком службы 14 811

6) Получивших отсрочку или освобожденных как лиц духовного звания 1 638

7) Обязанных к морской службе 299

8) Исключенных из списков как морально непригодных 596

9) Освобожденных окружными комиссиями как явно непригодных 2 489

10) Освобожденных окружными комиссиями как длительно непригодных 15 238

11) Перечисленных в эрзац-резерв[63]:

а) ростом ниже 5 футов после троекратного освидетельствования 8 998

б) ростом ниже 5 футов 1 дюйма 3 линий после троекратного освидетельствования 9 553

в) временно непригодных после троекратного освидетельствования 46 761

г) по домашним обстоятельствам после троекратного освидетельствования 4 213

д) оставшихся до распоряжения после пятикратного освидетельствования 291 69 816

12) Предназначенных для службы в обозе, кроме призванных в обоз 6 774

13) Получивших отсрочку на год:

а) временно непригодных 219 136

б) по домашним обстоятельствам 10 013

в) лишенных прав гражданского состояния и состоящих под следствием 1 087 /230 236 /495 868

Остается к призыву 69 934

Фактически призвано 59 459

Остаются впредь до распоряжения 10 475

Как бы несовершенна ни была эта статистика, как бы ни затемняла она все дело тем, что в каждой статье, с 1 до 13, смешиваются лица призыва 1861 г. с лицами двух предыдущих возрастных контингентов, оставшихся впредь до распоряжения, все же она содержит несколько очень ценных признаний.

В качестве рекрутов было призвано 59459 человек. В качестве вольноопределяющихся с трехгодичным сроком поступило 5025 человек. На одногодичный срок службы имели право 14811 человек; как известно, годность к службе вольноопределяющихся с одногодичным сроком не подвергается слишком строгому испытанию ввиду того, что их содержание ничего не стоит; поэтому мы можем допустить, что, по крайней мере, половина из них, следовательно 7400, действительно поступили на службу. Это по очень скромному подсчету; ведь категория лиц, проходящих аттестацию для одногодичной службы, состоит большей частью из годных к службе людей; те, которые заведомо негодны, вообще не считают нужным подвергаться аттестации. Все же возьмем цифру 7400. В соответствии с этим, в 1861 г. в армию вступило всего 71884 человека.

Посмотрим дальше. В качестве духовных лиц получило отсрочку, либо освобождено 1638 человек. Почему господа духовные не должны служить, — понять невозможно. Напротив, год военной службы, жизнь на открытом воздухе, соприкосновение с внешним миром могут быть им только полезны. Итак, смело внесем их в списки; 1/3 из общего количества, которая приходится на текущий год, считая, что 3/4 из них будет негодных, все же составит 139 человек, которых следует взять.

18551 человек были отпущены потому, что они не вышли ростом. Заметим себе, что они «уволены в резерв», а не вообще освобождены от службы. Следовательно, в случае войны они все-таки должны будут служить. Они освобождаются только от парадной службы мирного времени, так как для этого они недостаточно представительны на вид. Тем самым признается, что эти низкорослые люди вполне годны для службы, и в случае необходимости их даже намереваются использовать. Что эти низкорослые люди могут быть отличными солдатами, доказывает французская армия, в которой служат люди до 4 футов 8 дюймов ростом. Поэтому мы безусловно причисляем их к военным ресурсам страны. Вышеупомянутая цифра включает только тех, которые после троекратного освидетельствования окончательно отставлены вследствие их небольшого роста; это, следовательно, то количество, которое повторяется ежегодно. Мы вычеркиваем отсюда половину, негодную по другим причинам, и у нас, таким образом, остается 9275 парней небольшого роста, из которых опытный офицер наверняка быстро сделал бы великолепных солдат.

Дальше мы находим 6774 человека, предназначенных в обоз, кроме призванных в обоз людей. Но обоз тоже относится к армии, и совершенно непонятно, почему эти люди не должны отбыть короткую шестимесячную службу в обозе, что было бы лучше как для них, так и для обоза.

Следовательно, мы имеем:

Действительно поступивших на

службу людей 71 884

Духовных лиц 139

Людей годных, но ростом ниже установленной нормы 9 275

Лиц, предназначенных в обоз 6 774

Всего 88 072 человека,

которые, по собственному признанию рооновской статистики, ежегодно могли бы вступать в армию, если бы всеобщую воинскую повинность проводили всерьез.

Возьмем теперь непригодных:

Получили отсрочку на год как временно непригодные 219 136 человек

После троекратного освидетельствования, как ditto [сказано. Ред.], перечислены в резерв 46 761»

Исключены из списков как длительно непригодные только 17 727»

Всего 283 624 человека

Таким образом, лица, длительно непригодные вследствие действительных физических недостатков, составляют менее 7 % всех освобожденных от службы вследствие непригодности и менее 4 % всех являющихся ежегодно в призывные комиссии. Почти 17 % временно непригодных, после троекратного освидетельствования, ежегодно перечисляются в резерв. Это, следовательно, 23-летние люди, то есть люди, находящиеся в таком возрасте, когда человеческий организм начинает уже окончательно складываться. Мы, несомненно, не преувеличим, если предположим, что треть из них по достижении 25-летнего возраста окажется вполне годной к службе, а это составит 15587 человек. Самое меньшее, чего можно требовать от этих людей, это чтобы в течение, двух лет они ежегодно отбывали службу в пехоте по три месяца для того, чтобы пройти хотя бы школу рекрутов. А это было бы равносильно увеличению армии мирного времени на 3897 человек.

Однако всей системе медицинского освидетельствования рекрутов в Пруссии придан своеобразный характер. Рекрутов было всегда больше, чем их можно набрать, и все же хотели сохранить при этом видимость всеобщей воинской повинности. Что могло быть проще, как отбирать в желательном количестве самых лучших людей, а остальных под тем или иным предлогом объявлять непригодными? При таких условиях, которые, кстати сказать, существовали в Пруссии с 1815 г. и существуют по сей день, понятие непригодности к военной службе получило совершенно ненормально растяжимое толкование, как это лучше всего доказывает сравнение со средними немецкими государствами. В тех из них, где существует конскрипция и жеребьевка, не было никаких оснований объявлять непригодными большее количество лиц, чем их было в действительности. Условия в них таковы же, как и в Пруссии; в отдельных государствах, как, например, в Саксонии, даже хуже, так как там процент населения, занятого в промышленности, выше. Однако, как уже говорилось выше, в «Allgemeine Militar-Zeitung» неоднократно было доказано, что в средних государствах Германии ровно половина людей, являющихся на призыв, годна; точно так же должно обстоять дело и в Пруссии. Как только начнется серьезная война, в представлении о пригодности к военной службе в Пруссии произойдет внезапная революция, и тогда поймут, на беду для себя слишком поздно, как много пригодных сил было упущено.

Но вот что удивительнее всего. Среди 565802 военнообязанных, о которых еще нет решения, имеется:

Оставшихся неразысканными 55 770 человек

Переехавших в другие округа или там подлежащих призыву 82 216»

Не явившихся без уважительных причин 10 960»

Всего 148 946 человек

Таким образом, несмотря на прославленный прусский контроль, — а тот, кому когда-либо довелось быть