свет.
Необходимо, чтобы итальянские рабочие знали, что у великого агитатора и заговорщика Мадзини для них только один совет: Просвещайтесь, обучайтесь как можно лучше (как будто это возможно сделать, не имея средств!)… старайтесь как можно больше создавать кооперативные потребительские общества (даже не производственные?) — и уповайте на будущее!!!
Написано Ф. Энгельсом 28 июля 1871 г.
Напечатано в журнале «Il Libero Pensiero» № 9, 31 августа 1871 г., в «Gazzettino Rosa» № 255, 13 сентября 1871 г. (частично) и в ряде других итальянских газет
К. МАРКС СОПРОВОДИТЕЛЬНОЕ ПИСЬМО В РЕДАКЦИЮ ГАЗЕТЫ «TIMES»[281]
7 августа 1871 г. 4, Мейтленд-парк род, Хаверсток-Хилл, Лондон, Норд-Уэст
РЕДАКТОРУ ГАЗЕТЫ «TIMES»
Ввиду того что заметка «Journal Officiel» с возражениями на статью «Times» об отсрочке версальского процесса вызвала многочисленные отклики в европейской печати, прилагаемое может представить интерес для Ваших читателей [См. настоящий том, стр. 398—399. Ред.]. Цитируемое письмо принадлежит адвокату, взявшему на себя защиту на суде нескольких лиц из числа арестованных. Остаюсь, милостивый государь, Ваш покорный слуга
Карл Маркс
Впервые опубликовано на русском языке в Сочинениях К. Маркса и Ф. Энгельса, 1 изд., т. XIII, ч. II, 1940 г.
Ф. ЭНГЕЛЬС
РЕДАКТОРУ ГАЗЕТЫ «TIMES»
Замечания «Times» по поводу новой отсрочки судебного процесса пленных коммунаров в Версале, несомненно, попали в цель и выразили чувства французской публики. Сердитый ответ «Journal Officiel» на эти замечания лишний раз это подтверждает. В связи с появлением статьи «Times» в парижскую прессу было направлено множество протестов, но при существующих условиях эти протесты, конечно, не будут напечатаны. Передо мной письмо одного француза, официальное положение которого дает ему возможность быть в курсе дела, и поэтому его показания о причинах непонятной отсрочки процесса могут представить известную ценность. Вот несколько выдержек из этого письма:
«До сих пор никому не известно, когда начнутся заседания 3-го военного суда. Причина этого, по-видимому, заключается в том, что капитан Грималь, Commissaire de la Republique (государственный обвинитель) заменен другим, более надежным лицом. В последнюю минуту, после ознакомления с составленным им обвинительным актом, подлежавшим оглашению на суде, выяснилось, что обвинитель, пожалуй, в некотором роде республиканец, что он служил под командованием Федерба и т. п. в Северной армии и т. д. Внезапно в его служебный кабинет является другой офицер, предъявляет ему свои полномочия и заявляет: я Ваш преемник. Для бедняги капитана это было такой неожиданностью, что он чуть не сошел с ума…
Г-н Тьер решительно все желает делать сам. Эта мания заходит у него так далеко, что он не только вопреки установленным правилам беспристрастности суда собирает в своем кабинете всех juges d’instructions [судебных следователей. Ред.], но старается даже подобрать состав публики, допускаемой в зал суда. Он сам распределяет входные билеты, через г-на де Сент-Илера…
А между тем в Сатори арестованные мрут, как мухи, — безжалостная смерть делает свое дело быстрее, чем правосудие этого ничтожного государственного человечка. В версальской одиночной тюрьме находится один рослый парень, не говорящий ни слова по-французски. Предполагают, что он ирландец. Каким образом он попал в эту беду, все еще остается тайной. Среди арестованных есть также человек высокой честности по имени… Он сидит в своей камере уже два месяца и до сих пор не был допрошен. Как это гнусно».
Лондон, 7 августа 1871 г.
Написано Ф. Энгельсом
РЕДАКТОРУ ГАЗЕТЫ «L’INTERNATIONAL»[282]
В статье, озаглавленной «Общество Интернационал», Вы заявляете:
«Рабочие в своем ослеплении создают за счет своих скудных сбережений всяческий комфорт членам Совета, позволяющий им жить в Лондоне в свое удовольствие».
Должен Вам заметить, что за исключением генерального секретаря, получающего вознаграждение в размере 10 шиллингов в неделю, все члены Совета выполняют и всегда выполняли свои обязанности безвозмездно.
Я требую опубликования этих строк в ближайшем номере Вашей газеты.
Если Ваша газета продолжит распространение клеветы подобного рода, она будет привлечена к судебной ответственности.
К. Маркс
Лондон, 17 августа 1871 г.
Напечатано в газете «Der Volksstaat» № 68, 23 августа 1871 г.
К. МАРКС
РЕДАКТОРУ ГАЗЕТЫ «PUBLIC OPINION»[283]
В ЧАСТНОМ ПОРЯДКЕ
Я не только требую от Вас помещения в ближайшем номере прилагаемого ответа [См. настоящий том, стр. 402. Ред.], но и настаиваю на подробном и полном опровержении на том самом месте Вашей газеты, на котором Вы поместили клевету.
Мне было бы очень жаль, если бы мне пришлось прибегнуть к судебному процессу против Вашей газеты.
К. М.
Написано 19 августа 1871 г.
Впервые опубликовано на русском языке в Сочинениях К. Маркса и Ф. Энгельса, 1 изд., т. XXIV, 1931 г.
К. МАРКС
РЕДАКТОРУ ГАЗЕТЫ «PUBLIC OPINION»
В сегодняшнем номере газеты Вы переводите из пресловутого органа Бисмарка «National-Zeitung»[284] в высшей степени злостный пасквиль, направленный против Международного Товарищества Рабочих, в котором имеется следующее место:
««Капитал, — утверждает Карл Маркс; — торгует силами и жизнью рабочего», но этот новый мессия сам недалеко ушел от этого; он берет у мастерового деньги, которые последний получает у капиталиста за свой труд, а взамен великодушно выдает ему вексель на государство, которое, быть может, будет существовать тысячу лет спустя. Какие назидательные факты сообщают нам о подлой продажности социалистических агитаторов, как бесстыдно злоупотребляют они доверенными им деньгами и какие взаимные обвинения бросают они друг Другу в лицо, — обо всем этом мы достаточно узнали благодаря конгрессам и печатным органам партии. Это чудовищный вулкан грязи, из извержений которого не могло выйти ничего лучшего, чем Парижская Коммуна».
В ответ продажным писакам из «National-Zeitung» я думаю достаточно сказать, что я никогда не просил и не получал ни гроша от рабочего класса Англии или какой-либо другой страны.
За исключением генерального секретаря, который получает заработную плату в размере десяти шиллингов в неделю, все члены Генерального Совета Интернационала выполняют свою работу безвозмездно. Финансовые отчеты Генерального Совета, которые ежегодно представлялись общему конгрессу Товарищества, всегда утверждались единогласно, не вызывая никаких споров.
Остаюсь, милостивый государь, Ваш покорный слуга
Карл Маркс
Хаверсток-Хилл, 19 августа 1871 г.
К. МАРКС
РЕДАКТОРУ ГАЗЕТЫ «GAULOIS»[285]
Брайтон, 24 августа 1871 г.
Так как Вы опубликовали выдержки из отчета о моей беседе с одним из корреспондентов «New-York Herald», я надеюсь, что Вы опубликуете также и следующее заявление, которое я отправил в «New-York Herald». Прилагаю это заявление в его подлинном виде, то есть на английском языке [При публикации в «Gaulois» язык подлинника был сохранен. Ред.]. Имею честь быть Вашим слугой
Карл Маркс
РЕДАКТОРУ ГАЗЕТЫ «NEW-YORK HERALD»
Лондон, 17 августа 1871 г.
В «Herald» от 3 августа я увидел отчет о моей беседе с одним из корреспондентов Вашей газеты. Позволю себе заявить, что я должен снять с себя всякую ответственность за те заявления, которые приписываются мне в этом отчете, будь то высказывания относительно отдельных лиц, связанных с последними событиями во Франции, или соображения по политическим и экономическим вопросам. Из того, что мне приписывается в отчете, одна часть содержит то, о чем я действительно говорил, но сказал иначе, другая же — то, чего я вообще не говорил.
Карл Маркс
Напечатано в газете «Le Gaulois» № 1145, Печатается по тексту газеты
27 августа 1871 г.
К. МАРКС
ПИСЬМО РЕДАКТОРУ ГАЗЕТЫ «SUN» ДАНА[286]
Брайтон, 25 августа 1871 г.
Прежде всего я должен просить Вас извинить меня за длительное молчание. Я давно ответил бы на Ваше письмо, если бы не был совершенно завален работой, настолько, что это расстроило мое здоровье, и мой врач счел необходимым сослать меня на несколько месяцев сюда на морские купанья, строго запретив мне какие-либо занятия.
Я выполню Ваше пожелание после возвращения в Лондон, когда представится благоприятная возможность что-нибудь быстро подготовить для печати.
Я послал заявление в «New-York Herald», в котором я полностью снимаю с себя всякую ответственность за вздор и прямую ложь, приписываемые мне корреспондентом этой газеты [См. настоящий том, стр. 403—404. Ред.]. Опубликовал ли «Herald» это заявление, я не знаю.
Число эмигрантов-коммунаров, прибывающих в Лондон, все увеличивается, в то время как наши средства помощи им с каждым днем тают, поэтому положение многих из них весьма плачевно. Мы собираемся обратиться с призывом о помощи к американцам.
Чтобы дать Вам представление об обстановке во Франции при Republique Thiers [тьеровской республике. Ред.], я должен сообщить Вам, что произошло с моими собственными дочерьми.
Моя вторая дочь Лаура замужем за г-ном Лафаргом, медиком. За несколько дней до начала первой осады Парижа они уехали из этого города в Бордо, где жил отец Лафарга. Последний был тяжело болен и желал видеть своего сына, который ухаживал за ним и находился у постели больного до самой его смерти. После этого Лафарг и моя дочь остались в Бордо, где у Лафарга есть дом. Во время Коммуны Лафарг, будучи секретарем бордоской секции Интернационала, был поэтому послан в качестве ее делегата в Париж, в котором он пробыл шесть дней для ознакомления с положением дел в городе. В течение всего этого времени бордоская полиция его не беспокоила. Приблизительно в середине мая две мои незамужние дочери отправились в Бордо и оттуда вместе с семьей Лафаргов в Баньер-де-Люшон, в Пиренеях, неподалеку от испанской границы. Там моя старшая дочь, которая перенесла тяжелый плеврит, принимала минеральные ванны и проходила курс лечения. Лафарг и его жена ухаживали за
