очередному конгрессу, на котором должно быть вынесено окончательное решение (см. статью VII резолюций Базельского конгресса);
что согласно статьи VI резолюций Базельского конгресса, Генеральный Совет имеет также право исключать из Интернационала любую секцию на время до очередного конгресса[323];
что эти права Генерального Совета были признаны, — правда только теоретически, — федеральным комитетом отколовшихся юрских секций, ибо гражданин Робен от имени этого комитета неоднократно просил Генеральный Совет принять окончательное решение по этому вопросу (см. протоколы Генерального Совета);
что если конференция и не пользуется теми правами, которые имеет общий конгресс, то во всяком случае она имеет больше прав, чем Генеральный Совет;
что в действительности именно федеральный комитет отколовшихся юрских секций, а не Федеральный комитет Романской федерации, требовал через посредство гражданина Робена созыва конференции для вынесения окончательного решения по поводу этого раскола (см. протокол Генерального Совета от 25 июля 1871 г.);
исходя из этого, конференция отвергает первое возражение.
Второе возражение:
«Осудить федерацию, которой не дали возможности защитить себя, противоречило бы самой элементарной справедливости… Сегодня (4 сентября 1871 г.) мы косвенным образом узнали о том, что на 17 сентября созывается в Лондоне чрезвычайная конференция… Генеральный Совет обязан был уведомить о ней все местные группы; нам неизвестно, почему он хранил молчание, когда дело касалось нас».
Принимая во внимание:
что Генеральный Совет поручил всем своим секретарям известить о созыве конференции секции тех стран, представителями которых они являются;
что гражданин Юнг, секретарь-корреспондент для Швейцарии, не известил комитет юрских секций по следующим причинам:
этот комитет, явно нарушая постановление Генерального Совета от 29 июня 1870 г.[324], даже в своем последнем письме, адресованном конференции, продолжал именоваться комитетом Романской федерации;
комитет имел право обжаловать постановление Генерального Совета на предстоящем конгрессе, но он не был вправе игнорировать постановление Генерального Совета;
для Генерального Совета, следовательно, комитет юридически не существовал, и гражданин Юнг не имел права его признать, непосредственно пригласив его послать делегатов на конференцию;
на вопросы, поставленные от имени Генерального Совета, комитет не прислал никакого ответа гражданину Юнгу; с того времени как гражданин Робен был введен в состав Генерального Совета заявления вышеназванного комитета всегда передавались Генеральному Совету через гражданина Робена и никогда — через секретаря-корреспондента для Швейцарии;
что гражданин Робен просил от имени вышеназванного комитета поставить вопрос о расколе сначала перед Генеральным Советом, а затем, ввиду отказа Генерального Совета, — перед конференцией; что, таким образом, Генеральный Совет и его секретарь-корреспондент для Швейцарии имели полное основание предполагать, что гражданин Робен информирует своих корреспондентов о созыве конференции, которой они сами добивались;
что комиссия, избранная конференцией для расследования швейцарского конфликта, заслушала гражданина Робена в качестве свидетеля; что все документы, представленные Генеральному Совету обеими сторонами, были переданы этой комиссии; что невозможно допустить, чтобы вышеназванный комитет был информирован о созыве конференции лишь 4 сентября, так как уже в августе он предлагал гражданину М. [Малону. Ред.] делегировать его на конференцию;
исходя из этого, конференция отвергает второе возражение.
Третье возражение:
«Постановление, аннулирующее права нашей федерации, имело бы самые пагубные последствия для существования Интернационала в нашей стране».
Принимая во внимание:
что никто не требовал аннулирования прав вышеназванной федерации, конференция отвергает возражение.
2. Конференция подтверждает резолюцию Генерального Совета от 29 июня 1870 года.
Вместе с тем, принимая во внимание преследования, которым в настоящий момент подвергается Интернационал, конференция взывает к чувствам солидарности и единения, которые более чем когда-либо должны воодушевлять рабочий класс;
конференция предлагает всем честным рабочим юрских секций снова присоединиться к секциям Романской федерации.
В случае, если такое объединение окажется неосуществимым, конференция постановляет, чтобы отколовшиеся юрские секции именовались «Юрской федерацией».
Конференция предупреждает, что Генеральный Совет впредь будет обязан публично разоблачать и дезавуировать все газеты, выдающие себя за органы Интернационала, которые, по примеру «Progres» и «Solidarite», стали бы на своих страницах
обсуждать перед буржуазной публикой такие вопросы, которые подлежат обсуждению исключительно на заседаниях местных и федеральных комитетов и Генерального Совета или же на закрытых заседаниях федеральных или общих конгрессов по организационным вопросам.
Лондон, 26 сентября 1871 г.
Внесено К. Марксом 21 сентября 1871 г.
Напечатано в газете «L’Egalite» № 20, 21 октября 1871 г.
К. МАРКС
ИЗДАТЕЛЬНИЦАМ ЕЖЕНЕДЕЛЬНИКА «WOODHULL AND CLAFLIN’S WEEKLY»[325]
Лондон, Норд-Уэст, 23 сентября 1871 г.
Милостивые государыни!
Честь имею переслать вам для помещения в вашем еженедельнике — если вы сочтете это достаточно интересным для ваших читателей — краткий отчет моей дочери Женни о преследованиях, которым подвергались она и ее сестры со стороны французского правительства во время пребывания их в Баньер-де-Люшоне (Пиренеи) [См. настоящий том, стр. 653—663. Ред]. Этот трагикомический эпизод, по-моему, характерен для тьеровской республики.
Известие о моей смерти было состряпано в Париже бонапартистской газетой «Avenir liberal».
С воскресенья в Лондоне заседает закрытая конференция делегатов Международного Товарищества Рабочих. Сегодня она заканчивает свою работу.
С искренней благодарностью за весьма интересные газеты, которые вы любезно посылаете мне,
честь имею остаться, милостивые государыни,
искренне ваш
Карл Маркс
К. МАРКС
О СЕМИЛЕТИИ ИНТЕРНАЦИОНАЛА[326]
КОРРЕСПОНДЕНТСКАЯ ЗАПИСЬ РЕЧИ, ПРОИЗНЕСЕННОЙ НА ТОРЖЕСТВЕННОМ СОБРАНИИ В ЛОНДОНЕ 25 СЕНТЯБРЯ 1871 ГОДА
Об Интернационале К. Маркс сказал, что огромный успех, которым до сих пор завершались его усилия, объясняется обстоятельствами, над которыми сами члены Интернационала не властны. Результатом этих обстоятельств, а отнюдь не усилий его участников явилось и само основание Интернационала. Оно не было делом какой-либо группы искусных политических деятелей; все политические деятели мира не смогли бы создать той обстановки и тех условий, которые необходимы для успеха Интернационала. Интернационал не выдвинул какого-либо особого символа веры. Его задача — организовать силы труда, установить связь между различными проявлениями рабочего движения и объединить их. Обстоятельства, вызвавшие такое сильное развитие Интернационала, обусловлены тем усиливающимся угнетением, которому подвергался трудящийся народ во всем мире, и в этом секрет его успеха. События последних нескольких недель неопровержимо доказали, что рабочий класс должен бороться за свое освобождение. Преследования Интернационала правительствами напоминают преследования первых христиан в Древнем Риме. Вначале они также были немногочисленны, но римские патриции инстинктивно чувствовали, что Римская империя погибнет, если христиане достигнут успеха. Преследования в Риме не спасли империи, и нынешние преследования Интернационала не спасут существующего порядка.
Новым в Интернационале является то, что он был основан самими рабочими и для рабочих. До создания Интернационала все различные организации рабочего класса были обществами, основанными для него радикальными элементами из среды господствующих классов, Интернационал же был организован рабочими для самих себя. Чартистское движение в Англии началось с согласия буржуазных радикалов и при их помощи, хотя, если бы оно было успешным, то это могло бы быть только на пользу рабочему классу. Англия — единственная страна, где рабочий класс достаточно развит и организован для того, чтобы использовать всеобщее избирательное право действительно в своих собственных интересах.
Затем он заметил, что февральская революция[327] представляла собой движение, которое поддержала часть буржуазии против правящей партии. Февральская революция дала рабочему классу одни лишь обещания и поставила на место одной группы людей из правящего класса другую. Июньское восстание было восстанием против всего правящего класса, включая и его наиболее радикальную часть. Рабочие, которые в 1848 г. поставили у власти новых людей, инстинктивно чувствовали, что они лишь заменили одну группу угнетателей другой и что их предали.
Последним и величайшим из всех когда-либо происходивших движений была Коммуна. Коммуна представляла собой — и об этом не может быть двух мнений — завоевание политической власти рабочим классом. Многое в отношении Коммуны было понято неправильно. Коммуна не могла создать новой формы классового господства. Уничтожив существующие условия угнетения путем передачи всех средств труда производителю и заставив, таким образом, каждого физически пригодного индивидуума работать, чтобы обеспечить себе существование, мы устраним единственную основу классового господства и угнетения. Но прежде чем осуществление такой перемены станет возможным, необходима диктатура пролетариата, а первым ее условием является армия пролетариата. Право на свое освобождение рабочий класс должен завоевать на поле битвы. Задача Интернационала — организовать и объединить силы рабочего класса для предстоящей борьбы.
Ф. ЭНГЕЛЬС РЕЗОЛЮЦИЯ ГЕНЕРАЛЬНОГО СОВЕТА ОБ ИСКЛЮЧЕНИИ ДЮРАНА[328]
Получив исчерпывающие доказательства того, что Гюстав Дюран, рабочий-ювелир из Парижа, бывший делегат ювелиров в федеральной палате парижских рабочих обществ[329], бывший командир батальона национальной гвардии, бывший главный кассир Комиссии финансов Коммуны, выдавая себя в Лондоне за эмигранта, состоял и продолжает состоять на службе французской полиции в качестве шпиона, занимающегося слежкой за эмигрантами Коммуны и в особенности за Генеральным Советом Международного Товарищества Рабочих, и уже получил за свои услуги 725 франков, —
Генеральный Совет клеймит позором вышеупомянутого Гюстава Дюрана и исключает его из Международного Товарищества.
Эта резолюция подлежит опубликованию во всех органах Интернационала.
Внесено Ф. Энгельсом 7 октября 1871 г.
Напечатано в газетах «Der Volksstaat» № 83, 14 октября 1871 г., «La Plebe» № 122, 19 октября 1871 г., «L’Egalite»№ 20, 21 октября 1871 г., «La Emancipacion» № 19, 23 октября 1871 г. и других органах печати
К. МАРКС
ЗАЯВЛЕНИЕ ГЕНЕРАЛЬНОГО СОВЕТА ПО ПОВОДУ ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЯ НЕЧАЕВЫМ ИМЕНЕМ ИНТЕРНАЦИОНАЛА[330]
Международное Товарищество Рабочих
Конференция делегатов Международного Товарищества Рабочих, состоявшаяся в Лондоне с 17 по 23 сентября 1871 г., поручила Генеральному Совету заявить публично:
что Нечаев никогда не был ни членом, ни представителем Международного Товарищества Рабочих;
что его утверждение [В немецком тексте, опубликованном в газете «Volksstaat» вставлено: «(ставшее известным благодаря политическому процессу в Санкт-Петербурге)». Ред.], будто он
