имеет право зачесть ее в счет будущих платежей. Этот закон распространяется и на меблированные помещения. Никакие требования домовладельцев о выселении жильцов не будут иметь силу в течение ближайших 3 месяцев (29 марта).
Echeances (оплата векселей, по которым наступил срок платежа) (истечение сроков векселей): все иски за просроченные векселя приостанавливаются (12 апреля).
Все платежи по торговым обязательствам этого рода должны быть произведены в течение 2 лет (уплата производится в рассрочку), начиная с 15 июля, без начисления процентов на сумму долга. Общая сумма долга разделяется на 8 равных частей, выплачиваемых по триместрам (первый триместр начинается с 15 июля). Судебное преследование допускается только в том случае, если эти частичные платежи не внесены в срок (16 апреля). Законы Дюфора об арендной плате и векселях влекли за собой банкротство большинства добропорядочных парижских торговцев.
Нотариусы, судебные приставы, их помощники, аукционисты и прочие судейские чиновники, наживавшие до сих пор состояния, используя свои должности, превращены в служащих Коммуны, получающих от нее установленную заработную плату, подобно другим рабочим.
Так как профессора Медицинской школы бежали из Парижа, то Коммуна назначила комиссию для основания вольных университетов, уже не являющихся государственными паразитами; студентам, сдавшим экзамен, предоставляется возможность практиковать без докторского звания (звание должно даваться факультетом).
Так как судьи гражданского суда департамента Сены, всегда готовые, подобно остальным судьям, работать при любом классовом правительстве, бежали из Парижа, то Коммуна назначила особого адвоката для ведения наиболее неотложных дел впредь до реорганизации судов на основе всеобщего избирательного права (26 апреля).
3. МЕРОПРИЯТИЯ ОБЩЕГО ХАРАКТЕРА
Отменен рекрутский набор. В нынешнюю войну должен служить всякий пригодный к военной службе человек (в национальной гвардии). Эта мера — превосходный способ избавиться от всех изменников и трусов, скрывающихся в Париже (29 марта).
Запрещены азартные игры (2 апреля).
Церковь отделена от государства; ликвидирован бюджет на религиозные цели; все церковные имущества объявлены национальной собственностью (3 апреля).
Коммуна, произведя расследования на основании частных сведений, выяснила, что «правительство порядка», не довольствуясь старой гильотиной, распорядилось изготовить новую (более удобную и портативную) и заранее за нее заплатило. Коммуна приказала публично сжечь 6 апреля обе гильотины, старую и новую. Версальские газеты, которым вторила пресса «порядка» во всем мире, изобразили дело так, будто эти гильотины были сожжены парижским народом в знак протеста против кровожадности коммунаров! (6 апреля.) После революции 18 марта все политические заключенные были немедленно освобождены. Но Коммуна знала, что при режиме Луи Бонапарта, и его достойного преемника — правительства обороны многие были брошены в тюрьму без всякого обвинения, просто как подозрительные в политическом отношении. Поэтому она поручила одному из своих членов — Прото — провести расследование. Он освободил 150 человек, которые находились в заключении уже полгода, но по делу которых не было проведено какого-либо судебного следствия; многие из них, арестованные еще при Бонапарте, находились в тюрьме в течение года без предъявления им какого-либо обвинения и без судебного следствия (9 апреля). Этот факт, столь характерный для правительства обороны, привел его в ярость. Оно стало утверждать, что Коммуна выпустила на волю всех преступников. Но кто действительно выпустил осужденных преступников? Подделыватель документов Жюль Фавр. Едва захватив власть, он поспешил освободить Пика и Тайфера, осужденных за кражу и подлог в связи с историей с газетой «Etendard». Один из этих господ, Тайфер, был настолько дерзок, что вернулся в Париж, но был водворен обратно в приличествующее ему помещение. Но этого мало. Версальское правительство выпустило воров из Maisons Centrales [центральных тюрем. Ред.] по всей Франции на том условии, что они вступят в армию г-на Тьера!
Декрет о разрушении Вандомской колонны как
«памятника варварства, символа грубой силы и ложной славы, как утверждения милитаризма и отрицания международного права» (12 апреля)[418].
Избрание Франкеля (немца, члена Интернационала) в состав Коммуны объявлено действительным: «ввиду того, что знамя Коммуны есть знамя всемирной республики и что членами ее могут быть и иностранцы» (4 апреля)[419]; несколько позже Франкель выбран в члены Исполнительной комиссии Коммуны (21 апреля).
«Journal Officiel» начал публикацию отчетов о заседаниях Коммуны (15 апреля).
Декрет Паскаля Груссе о защите иностранцев от реквизиций. Ни одно правительство в Париже никогда не было так обходительно с иностранцами (27 апреля).
Коммуна отменила политическую и профессиональную присяги (4 мая).
Разрушение памятника, именуемого «Часовней во искупление казни ЛюдовикаXVI», на улице д’Анжу-Сент-Оноре (воздвигнута «chambre introuvable» 1816 г.) (7 мая).
4. МЕРЫ ПО ОХРАНЕ ОБЩЕСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ
Разоружение «лояльных» национальных гвардейцев (30 марта).
Коммуна объявляет о несовместимости пребывания в ее рядах с занятием места в Версальском собрании (29 марта).
Декрет о репрессиях. Никогда не был приведен в исполнение. Арестованы только духовные лица: парижский архиепископ и священник церкви Ла-Мадлен, вся головка колледжа иезуитов, настоятели всех главнейших церквей; одни из этих лиц арестованы в качестве заложников, другие — как находящиеся в заговоре с Версалем, третьи — за попытки спасти церковное имущество от изъятия его Коммуной (6 апреля).
«Монархисты ведут войну как дикари; они расстреливают пленных, убивают раненых, обстреливают перевязочные пункты; их войска поднимают винтовки в воздух прикладами вверх и потом предательски открывают огонь» «прокламация Коммуны»[420].
По поводу этих декретов о репрессиях надо отметить следующее:
Во-первых, все слои парижского населения — после того как капиталисты, тунеядцы и паразиты выехали из Парижа — обращались в Версаль с требованием прекратить гражданскую войну, за исключением парижского духовенства. Архиепископ и священник церкви Ла-Мадлен писали Тьеру, когда уже были заложниками, только потому, что не хотели «пролития их собственной крови».
Во-вторых, после опубликования Коммуной декрета о репрессиях, о взятии заложников и т. д., зверское обращение с версальскими пленными со стороны овечек Пьетри и жандармов Валантена не прекратилось, но убийства захваченных в плен парижских солдат и национальных гвардейцев были приостановлены, а затем возобновились с еще большей яростью, как только версальское правительство убедилось, что Коммуна слишком гуманна, чтобы привести в исполнение свой декрет от 6 апреля. Тогда массовые убийства начались снова. Коммуна не казнила ни одного заложника, ни одного пленного; даже несколько жандармских офицеров, которые как шпионы проникли в Париж в мундирах национальных гвардейцев, были только арестованы, но не казнены.
Неожиданное нападение на редут Кламар (2 мая). Железнодорожная станция была в руках парижан, резня, закалывают штыками, 22-й батальон стрелков (Галиффе?) расстреливает солдат линейных полков на месте, не соблюдая никаких формальностей (2 мая). Редут Мулен-Саке, расположенный между фортом Исси и Монружем, захвачен внезапно ночью вследствие измены коменданта Гальена, который за деньги сообщил пароль версальским войскам. Коммунары, захваченные врасплох спящими в своих постелях, большей частью перебиты. (4 мая?)
25 апреля четыре национальных гвардейца (это установлено комиссарами, посланными в Бисетр, где находился единственный из национальных гвардейцев, оставшийся в живых в Бель-Эпине, недалеко от Вильжюифа; его фамилия Шеффер). Эти национальные гвардейцы были окружены конными стрелками; по требованию последних, ввиду невозможности сопротивления, они сдались и были обезоружены, причем солдаты не причинили им никакого вреда. Но затем появляется капитан стрелков и расстреливает их поодиночке из револьвера. Их оставили там лежать на земле; Шеффер, несмотря на страшную рану, выжил.
Тринадцать солдат регулярной армии, взятые в плен на железнодорожной станции Кла-мар, были расстреляны на месте, все прибывающие в Версаль пленные в форме линейных войск будут казнены тотчас же по выяснении их личности (версальская «Liberte»). Александр Дюма-сын, находящийся сейчас в Версале, рассказывает, что один молодой человек, выполнявший обязанности генерала, хотя и без генеральского чина, был застрелен по приказу одного бонапартовского генерала, после того как прошел под конвоем несколько сот ярдов по дороге… Жандармы окружают дома, в которых укрываются парижские войска и национальные гвардейцы, обливают эти дома керосином и затем поджигают их. Несколько трупов национальных гвардейцев (обугленных) были доставлены санитарным отрядом прессы в квартале Терн («Mot d’Ordre», 20 апреля). «Они не имеют права на лазареты».
Тьер. Бланки. Архиепископ. Генерал Шанзи. (Тьер сказал, что его бонапартисты предпочли бы быть расстрелянными.)
Обыски в домах и т. д. Казимир Буи назначен председателем комиссии по расследованию действий диктаторов 4 сентября (14 апреля). Были произведены обыски в частных домах и конфискованы бумаги, но никаких вещей при этом не забирали и не продавали с молотка. (Конфискованы бумаги лиц, причастных к 4 сентября, Тьера и т. д. и бонапартовских полицейских.) Например, в особняке Лафона, главного инспектора тюрем (11 апреля). Произведены обыски в домах (собственных) Тьера и Ко, как изменников, но конфискованы только бумаги.
Аресты в своей собственной среде.. Это особенно шокирует буржуа, которому непременно нужны политические идолы и «великие люди».
«Раздражает» («Daily News», 6 мая. Корреспонденция из Парижа) «и отталкивает то, что, какова бы ни была власть Коммуны, она все время переходит из рук в руки, и мы не знаем сегодня, кому будет принадлежать власть завтра… Во всех этих вечных переменах более чем когда-либо можно видеть отсутствие направляющей руки. Коммуна представляет собой собрание равноценных атомов, из которых каждый относится с недоверием к другому и ни один не наделен верховной властью над всеми остальными».
5. ФИНАНСОВЫЕ МЕРОПРИЯТИЯ
ВОЗНИКНОВЕНИЕ КОММУНЫ И ЦЕНТРАЛЬНЫЙ КОМИТЕТ
Коммуна после Седана была провозглашена в Лионе, затем в Марселе, Тулузе и т. д. Гам-бетта приложил все усилия, чтобы подавить ее[421].
Различные движения в Париже в начале октября имели целью установление Коммуны как средства защиты против иноземного нашествия, как осуществление задач восстания 4 сентября. Движение 31 октября не привело к установлению Коммуны только потому, что Бланки, Флуранс и другие тогдашние вожди движения поверили gens de paroles [людям слова. Ред.], давшим parole d’honneur [честное слово. Ред.] отказаться от власти и уступить место Коммуне, свободно выбранной всеми округами Парижа. Движение 31 октября закончилось неудачей потому, что его вожди спасли жизнь этих людей, жаждавших убить своих спасителей. Как только они
