народа самого по себе, а лишь политических убеждений и политических действий свирепого Comite du Salut Public {Комитета общественного спасения[362]. Ред.}, дерзких клубов и беспокойных генералов.
В своей предыдущей статье я указывал журналу «Economist», что нет ничего удивительного, если рабочий класс не воспользовался периодом процветания для того, чтобы получить образование и дать его своим детям. Теперь я могу передать вам следующие факты, о которых мне было сообщено со всеми именами и подробностями и которые вскоре будут представлены парламенту. В последнюю неделю сентября 1852 г. в городе… расположенном в 4 милях от… на предприятии, производящем отбелку и окончательную отделку тканей, именуемом… и принадлежащем эсквайру… упомянутые нами лица проработали 60 часов подряд, с отдыхом в течение всего лишь трех часов!
Девушки и девочки Возраст
М. С 22 года
Э. Б 20 лет
М. Б 20»
Э. Г 18»
К. Н 18»
Б. С 16»
Т. Т 16»
Э. Т 15»
М. Г 15»
Г. О 15»
М. Л 13»
Б. Б 13»
М. О 13»
Э. Т 12 лет
К. 0 12»
С. Б 10!»
Энн Б 9!»
Мальчики
У. Г 9 лет
Дж. К 10»
Девяти- и десятилетние дети работают 60 часов подряд всего лишь с трехчасовым отдыхом! Пусть хозяева уж помалкивают о пренебрежении рабочих к образованию! Одна из упомянутых, Энн Б., девочка всего 9 лет отроду, во время 60-часовой работы упала от изнурения на пол и заснула; когда ее разбудили, она заплакала, но ее все же заставили возобновить работу!!
Фабричные рабочие по-видимому решились вырвать движение за образование из рук манчестерских обманщиков. Как сообщают, на состоявшемся в городском саду митинге безработных Престона имело место следующее:
«Г-жа Маргарет Флетчер обратила внимание собравшихся на неправильность того, что замужние женщины работают на фабриках, оставляя без присмотра своих детей и запуская домашние дела. Каждый рабочий имеет право на справедливую заработную плату за справедливый рабочий день, а это, по ее мнению, означает, что рабочий должен получать за свой труд такое вознаграждение, которое дало бы ему возможность содержать самого себя и свою семью в хороших условиях, оставлять жену дома для выполнения обязанностей домашней хозяйки и давать детям образование (аплодисменты). Выступавшая закончила свою речь, предложив принять следующую резолюцию:
Собрание постановляет: все замужние женщины города намерены не выходить на работу до тех пор, пока их мужья не будут получать справедливого и полного вознаграждения за свой труд.
Г-жа Энн Флетчер (сестра предыдущего оратора) поддержала резолюцию, и последняя была принята единогласно.
Председатель митинга заявил, что после разрешения вопроса о десятипроцентной прибавке развернется такая агитация в отношении применения труда замужних женщин на фабриках, которую вряд ли ожидают фабриканты страны».
Эрнест Джонс, совершающий поездку по промышленным округам, ведет агитацию за «Рабочий парламент»[363]. Он выдвигает предложение о том, чтобы
«делегаты от рабочих всех профессий собрались в центре движения, в Ланкашире, в Манчестере, и заседали там до тех пор, пока не будет одержана победа. Это явилось бы столь авторитетным и столь доступным выражением точки зрения рабочего класса, что его услышал бы весь мир, а собранию, заседающему у св. Стефана[364], пришлось бы разделить с этим парламентом газетные столбцы… В период кризиса, подобного нынешнему, весь мир станет более внимательно прислушиваться к словам скромнейшего из этих делегатов, нежели к словам титулованных сенаторов самой надменной из палат».
Орган лорда Пальмерстона придерживается совершенно иного мнения:
«Между нами говоря», — восклицает «Morning Post», — «развитие движения, которым так хвастались, было на деле приостановлено, и после жалкого провала 10 апреля уже не предпринималось дальнейших попыток превратить рабочих в законодателей или портных в народных трибунов».
Написано К. Марксом 15 ноября 1853 г.
Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 3938, 30 ноября 1853 г.
Печатается по тексту газеты
Перевод с английского
Ф. ЭНГЕЛЬС
ХОД ТУРЕЦКОЙ ВОЙНЫ
Известия с театра военных действий, доставленные пароходом «Гумбольдт», подтверждают ранее полученное с «Европой» сообщение, что турки, долго удерживавшие свою позицию у Олтеницы против превосходившего их по численности противника, с которым им пришлось вести тяжелые бои, в конце концов отступили около 14 ноября за реку и заняли свои прежние укрепленные позиции у Туртукая. Мы полагаем, что прибытие газет и писем прольет свет на это событие, пока же смысл этого маневра нам еще не вполне ясен. В официальном сообщении говорится, что он был произведен беспрепятственно, следовательно, предположение, будто он был вызван какими-то решительными успехами, достигнутыми князем Горчаковым, отпадает, если, впрочем, не будет доказано, что русскому командующему удалось собрать для вторичной атаки этого пункта вдвое больше войск, чем им было брошено против него в первый раз. Но тщательный анализ всех известных нам фактов показывает, что в действительности он не располагал для этой цели такой группировкой в 45000 человек. Утверждают также, что турки вновь отошли к Туртукаю, чтобы не подвергать себя опасности внезапного нападения у Олтеницы в зимнее время, когда отступление через реку было бы сопряжено с большими трудностями, но это утверждение противоречит тому факту, что до сих пор они вели наступательные действия без поражений и имели на своей стороне безусловный численный перевес. Кроме того, их левый фланг по-прежнему находится у Видина, на валашском берегу Дуная и даже получает подкрепления, что свидетельствует о чем угодно, только не об общем отступательном движении с их стороны. Если же принять во внимание их предполагаемое намерение перейти с большими силами Дунай у Браилова или Галаца — предположение, которое, по-видимому, соответствует истине, — то все равно остается неясным, нужно ли было Омер-паше отводить свои войска с сильной позиции у Олтеницы только из-за того, что он собирался предпринять решительный маневр против левого фланга русских с другой группой войск. Однако все вызывающие недоумение обстоятельства станут понятнее, если мы проследим события настоящей кампании с самого ее начала.
Прежде всего известно, что туркам дали возможность перейти реку и у Видина и у Туртукая, не оказав им серьезного сопротивления. В этом не было ничего удивительного, поскольку, как показывает опыт войн, помешать активному противнику перейти реку, даже очень широкую, невозможно; кроме того, всегда выгоднее атаковать его, когда он уже переправил часть своих войск, то есть напасть на него с превосходящими силами и в момент, когда у него имеется всего один, основательно перегруженный путь отхода. Но то обстоятельство, что турки закрепились на левом берегу Дуная, что во всех имевших место стычках они одержали верх, что в течение десяти дней они удерживали Олтенипу, отстоящую не более чем на сорок миль от Бухареста, и русские не смогли выбить их с этой важной позиции, что они оставили ее в конечном счете беспрепятственно и по собственной инициативе, — все это показывает, что в определении соотношения русских и турецких сил, противостоящих друг другу в этом районе, был допущен серьезный просчет.
Мы знали довольно точно, какими силами располагали турки; в отношении же численности русских войск мы всегда были вынуждены блуждать в потемках. Сообщалось, что два армейских корпуса перешли Прут и что вскоре за ними последовала часть войск еще одного корпуса. Если это так, у русских должно было быть в Дунайских княжествах не менее 150000 человек. Однако сейчас, когда и события показали, что в Валахии русские не имеют такого количества войск, — сейчас мы, наконец, получили из Вены достоверные сведения о том, чем они там действительно располагают. В от перечень их сил:
1. 4-й армейский корпус под командой генерала Данненберга, состоящий из следующих трех пехотных дивизий:
а) 10-й дивизии (генерала Соймонова) 16 000 человек
в) 11-й дивизии (генерала Павлова) 16 000»
c) 12-й дивизии (генерала Липранди) 16 000»
d) и одного батальона стрелков 1 000»
2. Одна бригада под командой генерала Энгельгардта, принадлежащая к 14-й дивизии 5-го армейского корпуса 8 000»
Всего пехоты 57 000 человек
3. Две дивизии легкой кавалерии под командой генерала Нирода и генерала Фишбаха, насчитывающие в общей сложности 8000 человек, и 10 полков казаков, насчитывающие 6000 человек, всего 14 000 человек
4. Одна артиллерийская дивизия, имеющая в своем составе примерно по 1 батарее (12 орудий) на каждый пехотный полк, то есть в общей сложности 170 или 180 орудий.
Выясняется также, что 5-й армейский корпус, которым командует генерал Лидерс, еще даже не сосредоточен в Одессе, а находится частью в Севастополе, частью на Кавказе; что 3-й армейский корпус под командой генерала Остен-Сакена все еще стоит на Волыни или, в лучшем случае, только что перешел Прут и может достигнуть театра военных действий не раньше, чем через три-четыре недели и что кавалерийские резервы русских — по большей части тяжелая кавалерия — находятся за Днепром, и потребуется пять-шесть недель, чтобы доставить их туда, где они необходимы. Эти сведения безусловно правильны, и если бы мы располагали ими шесть недель тому назад, то мы стали бы утверждать, что Омер-паше следует переправиться через Дунай, неважно где и каким образом, но чем скорее, тем лучше.
И действительно, невозможно найти разумного объяснения для проявленного русскими безрассудного риска. Завести около 80000 войск в такой cul de sac {тупик. Ред.}, как Валахия, пробыть там несколько месяцев, имея, как признаются сами русские, 15000 больных солдат в лазаретах, и надеяться, за неимением пополнений, только на счастливый случай, — это небывалый доселе образ действий, и раньше никто не имел оснований подозревать, что такие люди, как русские, которым обычно весьма свойственна осмотрительность и стремление всегда избегать риска, окажутся способны на него. Ведь все их пригодные к службе войска в Валахии, за вычетом отдельно действующих отрядов, насчитывают каких-нибудь 46000 человек, которые, к тому же, могут понадобиться в самых различных пунктах!
Однако положение именно таково, и мы можем объяснить его лишь абсолютной уверенностью русских в успехе
