И ничто ее не бросит в дрожь, —
Кто любил, уж тот любить не может,
Кто сгорел, того не подожжешь.
4 декабря 1925
«Может, поздно, может, слишком рано…»
Может, поздно, может, слишком рано*,
И о чем не думал много лет,
Походить я стал на Дон-Жуана,
Как заправский ветреный поэт.
Что случилось? Что со мною сталось?
Каждый день я у других колен.
Каждый день к себе теряю жалость,
Не смиряясь с горечью измен.
Я всегда хотел, чтоб сердце меньше
Билось в чувствах нежных и простых,
Что ж ищу в очах я этих женщин —
Легкодумных, лживых и пустых?
Удержи меня, мое презренье,
Я всегда отмечен был тобой.
На душе холодное кипенье
И сирени шелест голубой.
На душе — лимонный свет заката,
И все то же слышно сквозь туман, —
За свободу в чувствах есть расплата,
Принимай же вызов, Дон-Жуан!
И, спокойно вызов принимая,
Вижу я, что мне одно и то ж —
Чтить метель за синий цветень мая,
Звать любовью чувственную дрожь.
Так случилось, так со мною сталось,
И с того у многих я колен,
Чтобы вечно счастье улыбалось,
Не смиряясь с горечью измен.
13 декабря 1925
«Кто я? Что я? Только лишь мечтатель…»
Кто я? Что я? Только лишь мечтатель*,
Перстень счастья ищущий во мгле,
Эту жизнь живу я словно кстати,
Заодно с другими на земле.
И с тобой целуюсь по привычке,
Потому что многих целовал,
И, как будто зажигая спички,
Говорю любовные слова.
«Дорогая», «милая», «навеки»,
А в уме всегда одно и то ж,
Если тронуть страсти в человеке,
То, конечно, правды не найдешь.
Оттого душе моей не жестко
Ни желать, ни требовать огня,
Ты, моя ходячая березка,
Создана для многих и меня.
Но, всегда ища себе родную
И томясь в неласковом плену,
Я тебя нисколько не ревную,
Я тебя нисколько не кляну.
Кто я? Что я? Только лишь мечтатель,
Синь очей утративший во мгле,
И тебя любил я только кстати,
Заодно с другими на земле.
‹1925›
«До свиданья, друг мой, до свиданья…»
До свиданья, друг мой, до свиданья*.
Милый мой, ты у меня в груди.
Предназначенное расставанье
Обещает встречу впереди.
До свиданья, друг мой, без руки, без слова,
Не грусти и не печаль бровей, —
В этой жизни умирать не ново,
Но и жить, конечно, не новей.
‹1925›
Стихи на случай. Частушки
«Пророк» мой кончен, слава Богу…»
«Пророк» мой кончен, слава Богу*.
Мне надоело уж писать.
Теперь я буду понемногу
Свои ошибки разбирать.
‹1913›
«Перо не быльница…»
Перо не быльница*,
Но в нем есть звон.
Служи, чернильница,
Лесной канон.
О мати вечная,
Святой покров.
Любовь заречная —
Без слов.
6 октября 1915
«Любовь Столица, Любовь Столица…»
Любовь Столица, Любовь Столица*,
О ком я думал, о ком гадал.
Она как демон, она как львица,—
Но лик невинен и зорьно ал.
‹1915›
Частушки*
(О поэтах)
Я сидела на песке
У моста высокова.
Нету лучше из стихов
Александра Блокова.
Сделала свистулечку
Из ореха грецкого.
Веселее нет и звонче
Песен Городецкого.
Неспокойная была,
Неспокой оставила.
Успокоили стихи
Кузмина Михаила.
Шел с Орехова туман,
Теперь идет из Зуева.
Я люблю стихи в лаптях
Миколая Клюева.
Дуют ветры от реки,
Дуют от околицы.
Есть и ситец и парча
У Любови Столицы.
Заливается в углу
Таракан, как пеночка.
Не подумай, что растешь,
Таня Ефименочка*.
Ах, сыпь, ах, жарь,
Маяковский — бездарь.*
Рожа краской питана,
Обокрал Уитмана.*
Пляшет Брюсов по Тверской
Не мышом, а крысиной*.
Дяди, дяди, я большой,
Скоро буду с лысиной.
‹1915–1917›
* * *
Ох, батюшки, ох-ох-ох,
Есть поэт Мариенгоф.
Много кушал, много пил,
Без подштанников ходил.
Квас сухарный, квас янтарный,
Бочка старо-новая.
У Васятки у Каменского
Голова дубовая.
‹1918–1919›
«Не надо радости всем ласкостям дешевым…»
Не надо радости всем ласкостям дешевым*,
Я счастлив тем, что выпил с Мурашевым.
Пасха, 1916 г.,
10 ап‹реля›, 12? ч. ночи
«Не стихов златая пена…»
Не стихов златая пена*
И не Стенькина молва, —
Пониковская Елена
Тонко вяжет кружева.
Лес в них закутался,
Я — запутался.
‹1918›
Как должна рекомендоваться Марина*
Скажу вам речь не плоскую,
В ней все слова важны:
Мариной Ивановскою
Вы звать меня должны.
Меня легко обрамите:
Я маленький портрет.
Сейчас учусь я грамоте,
И скоро мне шесть лет.
Глазенки мои карие
И щечки не плохи.
Ах, иногда в ударе я
Могу читать стихи.
Перо мое не славится,
Подчас пишу не в лад,
Но больше всего нравится
Мне кушать «шыколат».
19 января 1924
«Если будешь писать так же…»
Если будешь*
Писать так же,
Помирай лучше
Сейчас же!
1924
«За все, что минуло…»
За все,*
???????что минуло,*—
Целую в губы
Сокола милого.
1924
«Эх, жизнь моя…»
Эх, жизнь моя*,
Улыбка девичья.
За Гольдшмита* пьем
И за Галькевича*.
Будет пуст стакан,
Как и жизнь пуста.
Прижимай, Муран*,
Свой бокал к устам.
5 октября 1924
Баку
«Милая Пераскева…»
Милая Пераскева*,
Ведь Вы не Ева!
Всякие штуки бросьте,
Любите Костю.
Дружбой к Вам нежной осенен,
Остаюсь — Сергей Есенин.
P.S.
Пьем всякую штуку.
Жму Вашу руку.
‹1924›
Клавдии Александровне Любимовой*
Из всякого сердца вынется
Какой-нибудь да привет.
Да здравствует именинница
???????На много лет!
Я знаю Вас очень недавно,
???????Клавдия Александровна,
Но жить Вам — богатеть,
Кунеть да — мохнатеть!
К следующему году —
Прибавок к роду.
А через два годы, —
Детей, как ягоды.
‹1924›
«Калитка моя бревенчатая…»
Калитка моя*
?????????Бревенчатая.
Девки, бабы
Поют о весне.
Прыгает грач
Над пашнею.
Проклинайте вы все
Долю вчерашнюю.
Довольно гнуть
?????????Спины.
Я встретился с ней
?????????У овина.
Говорил ей словами
?????????О своей судьбе.
Умирающая деревня,
?????????Вечная память тебе.
‹1924–1925›
«Никогда я не забуду ночи…»
Никогда я не забуду ночи*,
Ваш прищур, цилиндр мой и диван.
И как в вас телячьи пучил очи
Всем знакомый Ванька и Иван*.
Никогда над жизнью не грустите,
У нее корявых много лап,
И меня, пожалуйста, простите
За ночной приблудный пьяный храп.
19 марта 1925
«Пускай я порою от спирта вымок…»
Пускай я порою от спирта вымок*,
Пусть сердце слабеет, тускнеют очи,
Но, Гурвич! взглянувши на этот снимок,
Ты вспомни меня и «Бакинский рабочий».
Не знаю, мой праздник иль худший день их,
Мы часто друг друга по-сучьи лаем,
Но если бы Фришберг* давал всем денег,
Тогда бы газета была нам раем.
25 апреля 1925
Баку
«Самые лучшие минуты…»
Самые лучшие минуты*
Были у милой Анюты.
Ее взоры, как синие дверцы,
В них любовь моя,
?????????в них и сердце.
12 июня 1925
«Милый Вова, здорово…»
Милый Вова*,
?????????Здорово.
У меня не плохая
?????????«Жись»,
Но если ты не женился,
?????????То не женись.
‹26 июля 1925›
«Пил я водку, пил я виски…»
Пил я водку, пил я виски*,
Только жаль, без вас, Быстрицкий.
Нам не нужно адов, раев,
Только б Валя жил Катаев.
Потому нам близок Саша,
Что судьба его как наша.
‹1925›
«И так всегда. За пьяною пирушкой…»
И так всегда. За пьяною пирушкой*,
Когда свершается всех дней круговорот,
Любой из нас, приподнимая кружку,
В нее слезу нечаянно прольет.
Мы все устали. Да, устали очень.
И потому наш голос за тобой —
За васильковые, смеющиеся очи
Над недовольною и глупою судьбой.
‹1925›
Отрывки. Неоконченное
«Ты на молитву мне ответь…»
Ты на молитву мне ответь*,
В которой я тебя прошу.
Я буду песни тебе петь,
Тебя в стихах провозглашу.
‹1911›
И. Д. Рудинскому по поводу посещения им нашей школы 17 ноября 1911 г.*
Вы к нам явилися, как солнце
Среди тумана серых туч,
И, заглянув в души моей оконце,
Свой бросили животворящий луч.
Тот луч согрел во мне остывшие…
‹1911›
«Кто скажет и откроет мне…»
Кто скажет и откроет мне*,
Какую тайну в тишине
Хранят растения немые
И где следы творенья рук?
Ужели все дела святые
Ужели всемогущий звук
Живого слова сотворил?
‹1913›
«Холодней, чем у сколотой проруби…»
Холодней, чем у сколотой проруби*,
Поджидаешь ты томного дня.
Проклевали глаза твои — голуби
Непрощенным укором меня.
‹1916›
«Не пора ль перед новым Посемьем…»
Не пора ль перед новым Посемьем*
Отплеснуться вам, слова, от Каялы*.
Подымайтесь малиновым граем,
Сполыхните сухояловый омеж*,
Скряньте настно белесые обжи*,
Оборатуйте кодолом Карну*.
Что шумит, что звенит за курганом,
Что от нудыша мутит осоку*?
Распевает в лесу лунь-птица,
Причитает над тихим Доном.
Не заря оседлала вечер
Аксамитником* алым, расшитым,
Не туман во степи белеет
Над сукроем* холмов сохатых —
Оторочилось синее небо*,
Оск‹л›обляет облако зубы.
К‹а›к сидит под ольхой дорога,
Натирает зеленые скулы,
Чешет пуп человеческим шагом…
‹1917›
«При луне хороша одна…»
При луне хороша одна*,
При солнце зовет другая.
Не пойму я, с какого вина
Захмелела душа молодая?
‹До 1919›
«Вот они, толстые ляжки…»
Вот они, толстые ляжки*
Этой похабной стены.
Здесь по ночам монашки
Снимают с Христа штаны.
‹1919›
«Возлюбленную злобу настежь…»
Возлюбленную злобу настежь* —
И в улицы душ прекрасного зверя.
Крестами убийств крестят вас те же,
Кто кликал раньше с другого берега…
Говорю: идите во имя меня
Под это благословенье!
Ирод — нет лучше имени —
А я ваш Ирод, славяне.
‹1919›
«Не жалею вязи дней прошедших…»
Не жалею вязи дней прошедших*,
Что прошло, то больше не придет.
И луна, как солнце сумасшедших,
Тихо ляжет в голубую водь…
‹1925›
Синий день. День такой синий*
Чтоб не ругалась больная мать,
Я приду, как… сука,
У порога околевать.
I
Ты ведь видишь, что ночь хорошая,
Нет ни холода, ни тепла.
Так зачем же под лунной порошею
В эту ночь ты совсем не спала?
Не спала почему? Скажи мне,
Я все [вынесу], все перенесу [переживу].
И хоть месяцем желтым выжну
Непосеянную полосу.
Весне зима есть,
Да, зима!
Ты ее ведь видела, любимая, сама.
Береза, как в метель с зеленым рукавом,
Хотя печалится, но не по мне живом.
Скажи же, милая, когда она печалится?
Кругом весна, и жизнь моя кончается.
Но к гробу уходя и смерть приняв постель
????????????????????????????????????????древесную метель.
Вот потому всегда, когда мой глаз остер,
Мне душу греет так рябиновый костер,
Но все пройдет навек, как этот жар в груди,
Береза милая, постой, не уходи.
II
Сани. Сани. Конский бег.
Поле. Петухи да ветер.
Полюбил я русский снег
Тем, что чист и светел.
Сам я русский и далек,
Никогда не скрою:
Та звезда, что дал мне рок,
Пропадет со мною.
* * *
Ночь проходит. Свет потух.
За окном поет петух.
И
