246. П. И. Чагину. 8 ноября 1925 г. (с. 227). — Есенин 5 (1962), с. 212.
Печатается по автографу (частное собрание, г. Москва).
Martel, финь — марки коньяка.
247. С. А. Толстой-Есениной. До 26 ноября 1925 г. (с. 227). — НЖ, 1972, кн. 109, с. 164 (публ. Г. Маквея).
Печатается по автографу (ГЛМ). На обороте записки рукой адресата указано, очевидно, по памяти: «Собирался в Константиново в XI 1925 г.»
Датируется по содержанию: с 26 нояб. 1925 г. Есенин находился на лечении в клинике.
248. П. И. Чагину. 27 ноября 1925 г. (с. 228). — Есенин 5 (1962), с. 213–214.
Печатается по автографу (собрание С. С. Демиденко, г. Калуга).
Пишу тебе из больницы. — До 21 дек. 1925 г. Есенин находился в клинике 1-го Московского государственного университета.
С удовольствием вспоминаю Вартапетова и Мезерницкого…— Е. Л. Вартапетов и И. Г. (или Н. Г.) Мезерницкий, бакинские врачи, вероятно, лечившие Есенина в связи с его заболеванием в первой половине мая 1925 г.
…избавиться кой от каких скандалов. — Имеется в виду инцидент в вагоне поезда в сент. 1925 г. Возвращаясь из Баку, Есенин в нетрезвом состоянии оскорбил дипкурьера А. Рога, и тот подал на поэта в суд (см. наст. изд., т. 7, кн. 2).
Как вспоминал В. Ф. Наседкин, «Есенин волновался и искал выхода.
Это обстоятельство использовала Екатерина.
Есенин около 20 ноября ночевал у своих сестер в Замоскворечье.
— Тебе скоро суд, Сергей, — сказала Екатерина утром протрезвевшему брату.
Есенин заметался, как в агонии.
— Выход есть, — продолжала сестра, — ложись в больницу. Больных не судят. А ты, кстати, поправишься.
Есенин печально молчал. Через несколько минут он, словно сдаваясь, промолвил:
— Хорошо, да… я лягу.
А через минуту еще он принимал решение веселей.
— Правда. Ложусь. Я сразу покончу со всеми делами.
Дня через три после описанного разговора Есенин переехал в психиатрическую клинику. Ему отвели светлую и довольно просторную комнату на втором этаже. В окна глядели четкие прутья предзимнего сада» (Восп.-95, с. 497–498).
…пошлю всех в кем…— Т. е. пошлю к е… матери.
…и, вероятно, махну за границу. — Намерение не осуществилось.
Там и мертвые львы красивей, чем наши живые медицинские собаки. — Здесь обыграны слова из Библии: «Кто находится между живыми, тому есть еще надежда, так как и псу живому лучше, нежели мертвому льву» (Еккл. IX, 4).
Ведь его <Павла Первого> теория очень схожа с проблемами совр<еменных> психиатров. — Речь идет скорее не о «теории», а о повседневной практике обращения Павла I со своими подданными: «За одно неправильное поднятие ноги, за ошибку в команде наказывались офицеры и генералы арестом, казематом крепости. <…> Арест был таким обычным явлением, что о нем никто и не думал, и все привыкли к протяжному сиповатому крику: „Под арест его!“» («Бюллетени литературы и жизни», М., 1913, № 6, нояб., с. 359; в обзоре книг «Новое о Павле I и его режиме»).
Карьера не талант и не знание. — Имеется в виду, вероятно, необоснованное продвижение по службе во время царствования Павла I. Как писал граф Федор Головкин, «безусых юношей производили в генералы, а жезл фельдмаршала, который до тех пор приобретался лишь на поле брани, вручался теперь на смотрах. <…> Однажды, когда князь Репнин во время смотра хотел выразить свое мнение о чем-то, император сказал ему: „Фельдмаршал, вы видите эту выстраивающуюся гвардию? В ее составе 400 человек, а мне стоит сказать только одно слово и все они будут фельдмаршалами“» (в его кн. «Двор и царствование Павла I», пер. с франц. М.: Сфинкс, 1912, с. 142).
У кары лечиться — себя злить и еще пуще надрывать. — Возможно, эта фраза восходит к описанию случая, когда один из близких к императорскому двору иностранцев был по приказу Павла I схвачен и увезен в Сибирь: «Кара его постигла за то, что он был писателем» (см. кн. проф. Шимана и проф. Брикнера «Смерть Павла Первого», пер. с нем. М., 1909, с. 60).
…мы, вероятно, с тобой в декабре увидимся снова где-нибудь за пирушкой. — Встреча не состоялась.
Посылаю тебе «Черного человека». — Речь идет об одном из шести списков поэмы, выполненных С. А. Толстой-Есениной (см. коммент. в т. 3 наст. изд., с. 683). Поэма была опубликована (с сокращением) в веч. вып. «Красной газ.» (Ленинград, 1926, 26 янв., № 23). В газете в это время уже работал переехавший из Баку в город на Неве П. И. Чагин, официально вступивший в должность ее главного редактора 1 февр. 1926 г. В Бак. раб. поэма увидела свет 29 янв. 1926 г., № 25.
Как мать с отцом? — мать и отец П. И. Чагина.
Васька ко мне заходил только один раз. — В. И. Болдовкин позже вспоминал: «Перед октябрьскими праздниками я зашел как-то к нему; с ногой у меня было плохо, старая рана не давала покоя. Долго сидели мы с ним и перебирали в воспоминаниях прошедшие дни… При уходе он мне подарил несколько своих изданий: „Персидские мотивы“, „Избранное“, „Песнь о великом походе“. „Милому Васе Болдовкину в знак дружбы. С. Есенин“. „Милому Васе Болдовкину с любовью“. В конце ноября я снова посетил его. Встретив, он меня изрядно выругал, что я так долго не был.
— Я уже написал Петру на тебя жалобу, что ты так долго не был, но знаю, что ты где-то лежал в госпитале. Не дает, видимо, покоя тебе нога…
Я ему рассказал о моих планах, что я опять, наверное, поеду в Персию через месяц или два. Сергей просветлел.
— Ну, в этот раз я обязательно поеду с тобой; ты мне только скажи, когда поедешь. Петр Иванович, наверное, в первых числах декабря будет в Москве, вот мы и договоримся.
Поездка не состоялась» (Воспоминания В. И. Болдовкина о Есенине. — Цит. по: Есенин 6 (1980), с. 372).
249. И. В. Евдокимову. 6 декабря 1925 г. (с. 229). — САЕ, с. 226, в воспоминаниях И. В. Евдокимова «Сергей Александрович Есенин».
Печатается по автографу (РГАЛИ, ф. И. В. Евдокимова).
Письмо не было своевременно передано адресату (см. ниже).
…прошу тебя ~ никому денег моих не выдавать, ни Илье, ни Соне, кроме ~ Екатерины. ~ хорошо, если б ты устроил эту тысячу между 7-10 дек. — В своих воспоминаниях Евдокимов указал: «Письмо было доставлено мне Е. А. Есениной только в конце апреля 1926 года» (Восп., 2, 299). То, что оно было задержано близкими поэта, — неудивительно. В тот же день — 6 дек. — Есенин выдал доверенность на получение гонорара в тысячу рублей, о которых он здесь упоминает, не сестре Екатерине, а брату Илье (текст — наст. изд., т. 7, кн. 2), который и получал затем деньги в Госиздате (см. п. 251 и коммент. к нему).
Лечусь вовсю. ~ чувствую, что лечиться надо. — Ср., однако, с п. 248.
…в твоем «Сиверко»: «Пил бы ~ да гулял бы». — Процитирована по памяти песня, которую поет слесарь Кирюшка, герой упомянутой повести адресата: Пил бы, да ел бы, Да спал бы, да гулял бы, Да не работал бы Н-никогды! Ух ты! (Евдокимов И. Сиверко. М.; Л.: Госиздат, 1925, с. 5).
На днях пришлю тебе лирику «Стихи о которой». — По словам адресата, 23 дек., перед отъездом в Ленинград, Есенин говорил ему: «Вот Катька не принесла тебе письма, я там послал семь новых стихотворений: „Стихи о которой“. Не поздно их будет в первый том, в самый конец?» (Восп.-95, с. 476). Евдокимов пояснил далее: «„Стихи о которой“ переданы не были, почему и не вошли в первый том „Собрания“, как того хотел поэт» (там же). Впрочем, после смерти Есенина в печати появилось не семь, а лишь четыре стихотворения, содержание которых отвечало есенинскому заглавию цикла («Какая ночь! Я не могу…», «Не гляди на меня с упреком…», «Ты меня не любишь, не жалеешь…» и «Может, поздно, может, слишком рано…»). По мнению С. А. Толстой-Есениной, кроме указанных текстов, в цикл «Стихи о которой» предполагалось включить стихотворение «Кто я? Что я? Только лишь мечтатель…» и еще два, которые «Есенин читал <…> вслух, продолжал работать над ними и увез их в Ленинград» (наст. изд., т. 4, с. 444; см. там же и другие подробности об этом незавершенном цикле). Увезенные Есениным в Ленинград стихи, упомянутые здесь, так и остались неизвестными.
…черкни пару слов с Екатериной. — Адресат не мог этого сделать, так как получил письмо через несколько месяцев после смерти поэта.
…чем пахнет жизнь. — Отзвук заглавия книги стихов А. Безыменского «Как пахнет жизнь» (М.: Красная новь, 1924).
250. В. И. Эрлиху. 7 декабря 1925 г. (с. 230). — Эрлих, с. 93.
Печатается по подлиннику телеграммы (ИРЛИ, ф. В. И. Эрлиха); сохранился также недатированный автограф ее текста (ГЛМ).
Датируется по помете на телеграфном бланке.
Немедленно найди две-три комнаты…— А. А. Есенина вспоминала, что по планам Есенина «в эти две-три комнаты вместе с ним должны были переехать и мы с Катей.
19 декабря Катя и Наседкин зарегистрировали свой брак в загсе<…>.
И тогда же ими всеми вместе было принято решение, что и Наседкин поедет в Ленинград и будет жить вместе с нами» (Восп., 1, 122). Комнаты для Есенина сняты не были (см. коммент. к п. 255).
…20 числах переезжаю жить Ленинград…— Есенин выехал из Москвы в Ленинград 23 дек. вечерним поездом. Прибыл в Ленинград утром 24 дек.
Телеграфируй…— 16 дек. В. И. Эрлих отправил телеграмму Есенину: «Приезжай ко мне устрою» (Письма, 302).
251. Е. А. Есениной. Между 7 и 13 декабря 1925 г. (с. 230). — Есенин 6 (1980), с. 203–204.
Печатается по автографу (ГЛМ).
Датируется по содержанию: Есенин выдал брату доверенность 6 дек. 1925 г. (см. текст доверенности — наст. изд., т. 7, кн. 2), 14 дек. лично взял с книжки деньги.
Деньги с Гиза…— Речь идет о гонораре из Госиздата за Собр. ст. И. В. Евдокимов вспоминал: «… еще в начале осени я договорился с поэтом, чтобы он сам вообще не ходил за деньгами, не отвлекался от работы… Есенин, смеясь, согласился и поручил получать деньги брату Илье, который и ходил за ними с тех пор. Иногда этот порядок нарушался: приходили с его доверенностями жена, знакомые. Почти всегда эти выдачи выражались в нескольких десятках рублей, а по растерянному виду получателей казалось, что где-то за стенами бушевал поэт и требовал денег или
