Это просто потому, что я один и сосредоточен в себе. Говорят, я очень похорошел. Вероятно, оттого, что я что-то увидел и успокоился. Волосы я зачесываю как на последней карточке. Каждую неделю делаю маникюр, через день бреюсь и хочу сшить себе обязательно новый модный костюм. Лакированные ботинки, трость, перчатки, — это всё у меня есть. Я купил уже. От скуки хоть франтить буду. Пускай говорят — пшют. Это очень интересно. Назло всем не буду пить, как раньше. Буду молчалив и корректен. Вообще хочу привести всех в недоумение. Уж очень мне не нравится, как все обо мне думают. Пусть они выкусят.
Весной, когда приеду, я уже не буду никого подпускать к себе близко. Боже мой, какой я был дурак. Я только теперь очухался. Всё это было прощание с молодостью. Теперь будет не так.
Если они хотят, чтоб я был писатель, так я буду писатель. Но уж тогда вряд ли они придут ко мне за дружбой, чтоб подзанять немного мыслей и чувств. Я буду болтать тросточкой и говорить, закатывая глаза: «Какая прекрасная погода!» Я обязательно научусь этому перед зеркалом. Мне интересно, как это выглядит. Черт возьми! Однако я здорово записался, 4 стр<аницу> пишу. Это всё оттого, что я о Вас соскучился.
У Воронского в отношении ко мне, я думаю, просто маневр: все это, я думаю, в глубине души его несерьезно. Так это — знай, мол, наших! Если Вы увидите этих наших, всё-таки поклонитесь им. Анне Абрамовне мой самый сердечный привет. Поцелуйте ее за меня в щеку. Итак, Галя, делайте всё, как знаете, мне важно то, чтоб я был спокоен за Ваши денежные дела.
Деньги мои пришли. Так что беспокоил Вас напрасно.* В № 6 толстого грузинского журнала переведен мой «Товарищ».* В Армении выходит на армян<ском> языке целая книга.*
Обнимите Катю, Шуру и Риту. Привет Яне и Соне.
Год 24, а число которое, не знаю. Вероятно, 20-е декабря.
Батум. С. Есенин.
Галя! Это письмо добавочное. Как только выйдут «Две поэмы»,* получите с Ионова 780 руб. и пришлите их мне.
Я не брал у него 30 черв<онцев> за «Песнь» и 480 за «36».
Деньги требуйте настоятельно. На эти деньги я для вас всех могу много прекрасных вещей сделать. Здесь очень дешево стоят материалы на костюмы. Чудные персидские и турецкие шали. С. Е.
Берлину продавайте.* Вообще все делайте, как найдете нужным. Маши каслом не испортишь.* С. Е.
Чагину П. И., 20 декабря 1924
П. И. ЧАГИНУ*
20 декабря 1924 г. Батум
Дорогой Петр Иванович! Спасибо за телеграмму.* Хотя я денег и не получил,* но мне дорого внимание друга.
Стихи посылаю вторично.* «Цветы», как хочешь, печатай или не печатай.* Это философская вещь. Ее нужно читать так: выпить немного, подумать о звездах, о том, что ты такое в пространстве и т. д., тогда она будет понятна. Стихи о Персии я давно посвятил тебе, только до книги я буду ставить или «П. Ч.»* или вовсе ничего. Всё это полностью будет в книге. Она выйдет отдельно. 20 стих<отворений>.* Скоро, быть может, приеду. Не забывай гонораром.
Твой любящий тебя
С. Есенин. 20/XII.
Вержбицкому Н. К., 31 декабря 1924
Н. К. ВЕРЖБИЦКОМУ*
31 декабря 1924 г. Батум
Милый Коленька! Черт знает что такое с заносами. Я думал, что мы погибнем под волнами прыгающего на нас моря.*
Никуда не выходил целую неделю, и письмо одно к тебе истрепалось у меня в кармане.*
Как с редакцией?* Что Зося* и где Костя?* Miss Olli отдали мы — ее кошке. С ней ей уютней. Нам она не ко двору.* Ты пишешь, чтоб я дал тебе записку к Воронскому,* — но теперь-то поздно.
Воронский вышиблен, и вместо него Вардин в «Красн<ой> нови».* Устроить вещь теперь еще легче, через Галю.*
Адрес: Москва, Брюсовский, 2а, кв. 27, Дом «Правды». Г. Б<ениславской>.*
Более подробное письмо пришлю на днях.* Черкни с Ку-ку.* Привет от Лёвы. Нажми на Лившица.* Привет Жоржику.* Твой С. Есенин. 31/XII.24.
Берзинь А. А., 1924-1925
А. А. БЕРЗИНЬ*
Декабрь 1924 г. — начало 1925 г. Батум
Нет под рукой бумаги, простите, Анна Абрамовна, простите, милая, хорошая, добрая, если не ко всем, то ко мне, простите за то, что не писал Вам.*
С чего это распустили слухи, что я женился? Вот курьез!
Это было совсем смешно (один раз в ресторане я встретил знакомых тифлисцев). Я сидел просто с приятелями. Когда меня спросили, что это за женщина* — я ответил:
— Моя жена. Нравится?
Вот только и было, а на самом деле сидела просто надоедливая девчонка — мне и Повицкому, с которой мы даже не встречаемся теперь.
Как живете, дорогая? Кого любите? Как с отцом?*
Я живу скучно. Работаю, выпиваю, хожу в кинематограф и слушаю разговоры о контрабандистах. Совсем как в опере «Кармен».*..
Чагину П. И., до 21 января 1925
П. И. ЧАГИНУ*
До 21 января 1925 г. Батум
Вышлите срочно сто высылаю стихотворение «Ленин».*
Бениславской Г. А., 20 января 1925
Г. А. БЕНИСЛАВСКОЙ*
20 января 1925 г. Батум
Милая Галя! Простите, что пишу наспех. Мне здесь дьявольски надоело. Скоро соберу манатки и перееду в Баку, а пока пишите сюда. Описывайте все как есть.*
Том берлинский* Вы можете достать у Собко и дополучить с них за «Русь советскую». Я продавал им без этой вещи.*
Скажите Вардину, может ли он купить у меня поэму. 1000 строк. Лиро-эпическая. Оч<ень> хорошая.* Мне 1000 р. нужно будет на предмет поездки в Персию* или Константинополь. Вы же можете продать ее как книгу* и получ<ить> еще 1000 р. для своих нужд, вас окружающих.
Здесь очень скверно. Выпал снег. Ужасно большой занос. Потом было землетрясение. Я страшно скучаю. Батум хуже деревни. Оч<ень> маленький, и все друг друга знают наперечет. Играю с тоски в биллиард. Теперь я Сахарову могу дать 3–4 шара вперед. От двух бортов бью в средину так, что можно за показ брать деньги. Пишу еще поэму и пьесу.*
На днях пришлю Вам две новых книги. Одна вышла в Баку, другая в Тифлисе.* Хорошо жить в Сов<етской> России. Разъезжаю себе, как Чичиков, и не покупаю, а продаю мертвые души. Пришлите мне все, что вышло из нов<ых> книг, а то читать нечего. Ну пока. Жму руки. Приветы. Приветы.
С. Есенин. 20/1.25, Батум.
Вержбицкому Н. К., 26 января 1925
Н. К. ВЕРЖБИЦКОМУ*
26 января 1925 г. Батум
Милый Коля! Ради революции, не обижайся на меня,* голубарь! Погода дьявольская, в комнате так холодно, что я даже карандаш не в состоянии держать. Стихи пишу только в голове, а так бросить пару слов считал уж очень никчемным делом.*
Как живешь? Читаю твой роман.* Мне он оч<ень> нравится по стилю, нравится и многим другим. «Тифлисская быль»,* по-моему, очень протокольна. Это походит на стихи, которые пишутся на случай. Рассказ о кенаре и совчиновнике* прекрасен.
В Константинополь я думал так съездить, просто ради балагурства. Не выйдет — жалеть не буду,* а вообще начинаю немного собираться обратно. На пути заеду.*
Жоржик мне прислал замечательное письмо, где пишет, что он, прочитав мои стихи, зарезал трех петухов. Описывает все прелести вашей жизни вплоть до черного хлеба.* «Хлеб чорний, чорний, 15 фунтов». Передай ему, что недели через две приеду.
Как Зося? Кукушкин мне рассказывал, как она танцевала лезгинку и как злополучному Косте были опять разбиты очки. (Он уехал?)
Я здесь еще один раз познакомился со 2-м районом милиции.* Завел новый роман,* а женщину с кошкой не вижу второй месяц. Послал ее к черту. Да и вообще с женитьбой я просто дурака валял.* Я в эти оглобли не коренник. Лучше так, сбоку, пристяжным. И простору больше, и хомут не трет, и кнут реже достает.
Пиши Гале. Она прислала тебе привет.* Ей легко устроить через Вардина этот расск<аз>, кот<орый> был напечатан в «З<аре> В<остока>», только перепиши на машинке. Вырезкой не шли.*
Из Москвы мне пишут, что там серо?, скучно и безвыпивочно.* Да, вышла моя книга. Будь добр,* скажи Вирапу, чтоб он прислал мне авторские.* Сейчас заканчиваю писать оч<ень> большую поэму.* Приеду, почитаю. Лёва тебе кланяется, доктор тоже. Сейчас отправляюсь на вокзал провожать доктора в Москву.* После зайду в «Монако» и выпью за твое и Зосино здоровье.
Целую тебя в губы, а ее в руку.
Жоржику привет. Любящий тебя С. Есенин. 26/1. 25, Батум.
Лившиц Е. И., 26 января 1925
Е. И. ЛИВШИЦ*
26 января 1925 г. Батум
Рукой Л. И. Повицкого:
26/I-25.
Милая Женя!
Податель сего, мой старый друг доктор Тарасенко Михаил Степанович, хочет непременно с Вами близко познакомиться. Я, конечно, всячески не советовал М. С. это делать, но — ввиду упорства его — даю Ваш адрес. От М. С. Вы можете узнать, как я поживаю, как Сергей дни проводит и что такое вообще Батум. Было бы очень недурно, если бы Вы с Ритой весной прикатили к нам, — поверьте, у нас неплохо.
Пишите, Женя, о себе. Я все-таки Вас помню и любопытствую знать, что с Вами есть и будет. Мой адрес: Батум, Экспортхлеб, мне.
Обнимаю Вас сердечно.
Лев.
Рукой С. А. Есенина:
Я прибавляю мало. Привет и любовь Жене* и Рите. Ехать сюда не советую, потому что здесь можно умереть от скуки. Как Вы? Что Вы?
Напишите. Мих<аил> Степанович через две недели едет обратно. Помню, люблю.
С. Есенин.
Бениславской Г. А., до 12 или 13 февраля 1925
Г. А. БЕНИСЛАВСКОЙ*
До 12 (?) или 13 (?) февраля 1925 г. Батум
Деньги не пришли Жду шлите телеграфом Есенин.
На бланке: Москва Брюсовский 2 дом Правды 27 Бениславской
Есениной Е. А., до 12 или 13 февраля 1925
Е. А. ЕСЕНИНОЙ*
До 12 (?) или 13 (?) февраля 1925 г. Батум
Ты думаешь или нет Я сижу без денег С.
Бениславской Г. А., между 12 и 18 февраля 1925
Г. А. БЕНИСЛАВСКОЙ*
Между 12 (13?) и 17 (18?) февраля 1925 г. Батум
Спасибо. Нужно тысячу.* Скажите Вардину, поэму высылаю. Отвечайте.*
Есенин.
Бениславской Г.
