Не люблю я скифов ~ целый синедрион толкователей. — Имеется в виду изложенный Геродотом рассказ о походе персидского царя Дария I (отец будущего великого полководца Ксеркса; царствовал в 521–485 гг. до н. э.) на скифов (предположительно в 513 г. до н. э.). Приношения скифов Дарий I истолковал в свою пользу как знак их капитуляции. Однако созванный им синедрион (совет) жрецов дал приношениям скифов прямо противоположное истолкование — предупреждение Дарию, что, если он не уйдет с быстротою птицы, не скроется в воде, подобно лягушке, и не зароется в землю, как мышь, — его поразят скифские стрелы (см.: Геродот. История в девяти книгах. Пер. с греч. Ф. Г. Мищенко, 2-е изд., М., 1888, кн. 4. Мельпомена, № 131–133).
…на Галерной, 40…— Петроградский адрес конторы Бирж. вед. в 1915–1917 гг., в которой Есенин неоднократно бывал.
…в поэме «Сельский часослов» назвал это мое брожение «Израмистил». — Имеются в виду строки: Деве твоей Руси Новое возвестил я Рождение. Сына тебе Родит она… Имя ему — Израмистил. (Наст. изд., т. 4, с. 176).
Аббревиатура слов «мистическое изографство» создает есенинский неологизм «Израмистил» (подробнее см. наст. изд., т. 4, с. 403–404).
…моих отцов, создавших «Слово о полку Игореве» и такие строчки, как: На оболони телегы скрыпать, / /Рцы лебеди распужени. — «Я познакомился с ним очень рано и был совершенно ошеломлен им, ходил, как помешанный. Какая образность! Вот откуда, может быть, начало моего имажинизма», — говорил Есенин о «Слове…» (Розанов, с. 16). В тексте письма Есенин соединил два отрывка из различных частей «Слова…»: II — «крычать: телегы полунощи, рьци — лебеди роспущени» и VII — «…на болони бешя дебрь…» («Слово о полку Игоря», СПб., 1904, изд. 5-е, испр., с. 4, 8–9; РКлБ, вып. I). Впрочем, то, что Есенин вместо «роспущени» употребил другую форму — «распужени», скорее всего, свидетельствует в пользу его знакомства и с более поздними изданиями «Слова о полку Игореве» в серии РКлБ (13-м, 14-м или 15-м). В них к слову «роспущени» было дано примечание: «Также: роспужени (распуганные)» (см., напр., кн. «Слово о полку Игоря», Пг., 1915, изд. 3-е, с. 4; РКлБ, вып. I). Этого примечания в предыдущих двенадцати серийных изданиях «Слова…» не было.
Дело не в имажинизме, которое притянула к нам З. Венгерова в сборнике «Стрелец» 1915 г., амывзяли данемного его изменили. — З. Венгерова не могла «притянуть» имажинизм к Есенину и его сотоварищам по группе в 1915 г. просто потому, что тогда русского имажинизма еще не существовало. Есенин полемизирует здесь со следующими суждениями В. Л. Львова-Рогачевского, в которых упомянута статья Венгеровой:
«В 1915 году вышел в Петербурге первый сборник „Стрелец“ <…>. В этом сборнике была напечатана любопытная статья Зинаиды Венгеровой „Английские футуристы“.
Рассказывая о своей беседе об английском футуризме с одним из вдохновителей нового движения в английском искусстве Эзрой Паундом, Зинаида Венгерова привела ценный для нашей книги об имажинистах ответ английского „имажиниста“.
— „Мы не футуристы, прежде всего не футуристы. <…> Мы Вортицисты, а в поэзии „Имажисты“. Наша задача сосредоточена на образах, составляющих первозданную стихию поэзии, ее пигмент…“ (стр. 93).
Эти слова натолкнули молодую группу русских поэтов, попавшую под перекрестный огонь двух школ: школы символистов и школы футуристов, поэтов, несомненно, ярких образников, принять имя „имажинистов“ или „имажистов“. 10-го февраля 1919 года в „Советской стране“, издававшейся короткое время в Москве, был напечатан манифест новой группы» (в его кн. «Имажинизм и его образоносцы: Есенин. Кусиков. Мариенгоф. Шершеневич», [М.:] Орднас, 1921, с. 9; выделено автором).
См. также коммент. к «Литературным декларациям и манифестам» (наст. изд., т. 7, кн. 1).
Как яйцо, намсбросит слово / /С проклевавшимся птенцом…— Заключительные строки поэмы Есенина «Преображение», посвященной адресату.
…«Господи, отелись»…— Строка из той же поэмы. О происхождении этого образа и полемике вокруг него см.: Восп., 1, 265–266, 267–268, а также наст. изд., т. 2, с. 325–331.
…желание той зари, которая задирает хвост коровой…— Имеются в виду строки из того же «Преображения»: «Над тучами, как корова, / / Хвост задрала заря» (наст. изд., т. 2, с. 55).
…атеперь…— На этих словах текст обрывается.
Примечания к вариантам
<Клюев> оболгал русских мужиков в ~ любви ~ к Китежу ~ по Штейнеру и по Андрею Белому…— О «несуществующем», по мнению Есенина, Китеже см. также п. 99 и коммент. к нему. Влияние же, а тем паче зависимость «религиозно-мистического тяготения» Клюева от соответствующих сочинений Р. Штейнера (и тем более Андрея Белого) здесь явно преувеличены. Известно, напр., нечто обратное: первые встречи и беседы с Клюевым в 1917 г. произвели на А. Белого чрезвычайно сильное впечатление и отозвались (преимущественно как раз в мистическом плане) в его статье «Жезл Аарона» (подробнее см.: Субботин С. И. Андрей Белый и Николай Клюев: К истории творческих взаимоотношений. — В кн.: Андрей Белый: Проблемы творчества: Статьи. Воспоминания. Публикации / Сост. Ст. Лесневский, Ал. Михайлов. М.: Сов. писатель, 1988, с. 390–396). В то же время некоторые произведения самого Есенина («Отчее слово» и особенно «Ключи Марии») несут в себе явный отпечаток как знакомства с теософской литературой, так и бесед их автора с Белым, в т. ч. на антропософские темы (см. коммент. к «Ключам Марии»: наст. изд., т. 5, с. 491–496).
…показал любовь к родине с ~ шовинизма: «Деду Киеву похула алый краковский жупан»…— Цитата из стихотворения Клюева «Русь» (в его кн. «Мирские думы», Пг., 1916, с. 28–29), избранная здесь для демонстрации клюевского «шовинизма», на самом деле иллюстрирует прямо противоположное — тягу к единению славянских народов перед лицом общего врага в первой мировой войне. Слово «похула» употреблено здесь в смысле «укор»: стихотворение Клюева написано в дни захвата Польши немецкими войсками, так что «алый жупан» — это одежда поляка, обагренная его пролитой врагами кровью… (См. также полный текст клюевской «Руси».) Видимо, Есенин, вспомнив об этом, зачеркнул написанное — и, в конце концов, так и не дописал свое письмо, оставив его неотправленным.
109. Г. А. Бениславской. 5 октября 1921 г. (с. 127). — Хроника, 2, 246.
Печатается по фотокопии автографа (ИМЛИ).
Я очень и очень бы хотел, чтоб Вы пришли сегодня…— Есенин пригласил Бениславскую 5 окт. 1921 г., в день, когда народный суд г. Орла вынес решение о расторжении брака Есенина и З. Н. Райх (подробнее см. наст. изд., т. 7, кн. 2).
За д…Спасибо. — Имеется предположение о чтении сокращенного слова: «за деньги» (Флор-Есенина Т. — Газ. «Ветеран», М., 1990, 3 окт., № 40; Письма, 103). Племянница поэта Т. П. Флор-Есенина связывала этот долг Есенина с Библией, подаренной им через три дня Бениславской. На Библии та сделала надпись: «Эта Библия Есенина; дал мне на Богословском пер., д. 3, кв. 43 (ныне 46). 8 октября 1921 г.» (Собрание ГМЗЕ). Однако слово «деньги» в личной записке вряд ли нуждалось в сокращении. Вероятнее другое прочтение: «за девственность». Основанием такого прочтения может быть подаренная через три дня Библия в сопоставлении с дневниковой записью Бениславской, сделанной год спустя, 3 окт. 1922 г., когда Есенин был за границей с А. Дункан: «Завтра „его рождение“ <Есенин отмечал свой день рождения 4 окт.>. „Спасибо за д.“. 27 лет» (Материалы, с. 110). Из этой записи следует, что «д» Есенин расценил как подарок к дню его рождения.
В своих воспоминаниях о поэте Бениславская заключала это слово в кавычки, как принадлежащее Есенину, рассказывая о его переживаниях за свою сестру Катю (Материалы, с. 79). Здесь же, описывая вспыхнувшее к нему чувство после вечера в Политехническом музее в середине нояб. 1920 г., где она слушала Есенина, Бениславская отметила: «В 1920 г. мне было 23 года. Единственное увлечение до тех пор я испытала в 1916 г. Как мне вообще свойственно, это был порыв. Были даже поцелуи. Но через два месяца всякое чувство само собой прошло. <…> В этот же вечер отчетливо поняла — здесь все могу отдать: и принципы (не выходить замуж), и — тело (чего до сих пор не могла даже представить себе)» (Материалы, с. 22). «Узнав, что он „свободен“, для меня ясно, что раз никаких внешних преград нет, то я пойду на все» (Материалы, с. 27).
Без — на этом слове текст записки закончен. Далее следуют подпись и дата.
110. А. Б. Мариенгофу и Г. Р. Колобову. 19 ноября 1921 г. (с. 127). — НЖ, 1972, кн. 109, с. 154–155, публ. Г. Маквея (с неточностями); фамилия адресата (А. Б. Мариенгоф) и год написания письма даны под знаком вопроса. Правильная датировка — Есенин 6 (1980), с. 110; фамилия второго адресата письма (И. И. Старцев), названная там же, ошибочна.
Печатается по копии рукой С. А. Толстой-Есениной (ГЛМ).
Датируется по началу фразы «Сегодня, 19 ноября…» и по упоминанию фамилии А. Дункан в сочетании с контекстом письма. Адресаты установлены по содержанию (см. реальный коммент.).
Варшава наша! ~ письмо от Лившица ~ оттиск наших переведенных стихов на еврейский язык…— Как письмо, о котором идет речь, так и какие-либо сведения о его авторе неизвестны. Из слов Есенина тем не менее явствует, что это письмо было получено (скорее всего, из Варшавы) от издателя переводов (или переводчика?) стихов Есенина и Мариенгофа на идиш. Присланные одновременно деньги и продукты могли быть гонораром за публикацию этих переводов либо авансом за предполагавшуюся к изданию книгу. Ср. ниже: «А книгу всё печатают и печатают».
…с «Исповедью хулигана» и «Разочарованием». — Маленькая поэма Есенина была написана в нояб. 1920, опубликована в одноименной книге поэта, [М.], 1921 (вышла в конце дек. 1920 — начале янв. 1921 г.) и в коллективном сборнике «Золотой кипяток», М., 1921 (вышел до 21 янв.). Маленькая поэма Мариенгофа написана в авг. 1921 и напечатана в одноименном сборнике, [М.], 1922. Прижизненные переводы произведений Есенина и Мариенгофа «на еврейский язык» не выявлены. В 1933 г. в Варшаве был выпущен на идише небольшой сборник Есенина «Избранные стихотворения».
Америка делает нам предложение через Ригу. Вена выпускает к пасхе сборник на немецком…— По-видимому, в письме Лившица говорилось о ходе реализации проектов издания переводов стихов Есенина и Мариенгофа в Европе и Америке. О сути «американского» предложения сведений нет. Книга немецких переводов в Вене не выходила.
…Берлин в лице Верфеля бьет челом нашей гениальности. — Возможно, речь идет об отклике Ф. Верфеля на поэзию имажинистов в немецкой печати.
