Полное собрание стихотворений
под елью,
С весела-разгула, с похмелья.
«Не гнушайся ты, Ус, не злобуй,
Подымись, хоть пригубь, попробуй!
Нацедили мы вин красносоких
Из грудей из твоих из высоких.
Молчит Ус, не кинет взгляда, —
О других небесах вздыхает…
* * *
Вот прошло-проплыло уж второе
лето,
Подошла, взглянула в мутное
окошко…
Села и прижалась, смотрит кротко-кротко…
«На кого ж похож ты, светлоглазый
отрок?..
А! — сверкнули слезы над увядшим усом. —
Это ты, о сын мой, смотришь Иисусом!»
Радостью светит она из угла.
Кличет цыплят и нахохленных кур:
«Цыпушки-цыпы,
свет-петушок!..»
Стала, уставилась лбом в темноту,
Чешет волосья младенцу Христу.
1914
БАБУШКИНЫ СКАЗКИ
В зимний
вечер по задворкам
Разухабистой гурьбой
По сугробам, по пригоркам
И садимся в два рядка
Про Ивана-дурака.
И сидим мы, еле дышим.
Притворимся, что не слышим,
Сказки все.
Пора в постели…
Но а как теперь уж
спать?
Начинаем приставать.
Говори да говори.
1914–1915
ЛЕБЕДУШКА
Подымалась красна зорюшка,
Рассыпала ясной радугой
Огоньки-лучи багровые.
Загорались ярким пламенем
Сосны старые, могучие,
Наряжали сетки хвойные
В покрывала златотканые.
Отливала блестки алые,
И над озером серебряным
Камыши, склонясь, шепталися.
Уж из тех ли темных зарослей
Выплывала, словно зоренька,
Белоснежная лебедушка.
Позади ватагой стройною
Подвигались лебежатушки.
И дробилась
гладь зеркальная
На колечки изумрудные.
И от той ли тихой заводи,
Лентой темной и широкою.
По ту сторону раздольную,
Где к затону молчаливому
У побережья зеленого,
Наклонив головки нежные,
Перешептывались лилии
С ручейками тихозвонными.
Как и стала
звать лебедушка
Своих малых лебежатушек
Погулять на луг пестреющий,
Выходили лебежатушки
И росинки серебристые,
А кругом цветы лазоревы
Распускали волны пряные
И, как гости чужедальние,
Улыбались дню веселому.
И гуляли детки малые
По раздолью по широкому,
А лебедка белоснежная,
Не спуская
глаз, дозорила.
Иль
змея ползла равниною,
Созывая малых детушек.
Хоронились лебежатушки
Под
крыло ли материнское,
И когда
гроза скрывалася,
Но не чуяла лебедушка,
Не видала оком доблестным,
Что от солнца золотистого
Надвигалась
туча черная —
И бросал глазами молнии
На равнину бесконечную.
На пригорке у расщелины,
И свилась в колечко, грелася.
И под кочку притаилася.
Взмахом крыл своих под облаком
Он расправил когти острые
И, добычу поджидаючи,
Замер в воздухе распластанный.
Но глаза его орлиные
Разглядели
степь далекую,
И у озера широкого
И
орел, как точка черная,
Оглянула
гладь зеркальную
И на небе отражавшемся
Увидала крылья длинные.
Встрепенулася лебедушка,
Закричала лебежатушкам,
Собралися детки малые
И под крылья схоронилися.
А
орел, взмахнувши крыльями,
И впилися когти острые
Прямо в шею лебединую.
Распустила крылья белые
Белоснежная лебедушка
И ногами помертвелыми
Оттолкнула малых детушек.
Побежали детки к озеру,
Понеслись в густые заросли,
Покатились слезы горькие.
И летели перья белые,
Словно
брызги, во все стороны.
Камыши, склонясь, шепталися,
А под кочками зелеными
Хоронились лебежатушки.
1914–1915
У плетня на косогоре
В чарах звездного напева
Обомлели тополя.
Молодого короля.
Плавно по небу скользит.
Там, за рощей, по дороге
Крепко держит повода.
Увезет тебя он смело
В чужедальни города.
Королевой у плетня.
1914–1915
Полечу я быстрой птицей
На саврасом скакуне.
Слезы сушат удальца.
Два серебряных кольца.
Эх, достану я ей пикой
Душегрейку на меху.
Пусть от радости великой
Не страшён мне вражий
стан.
Зацелует баловница,
Домекнуться не могу.
Али руки эти слабы,
Что пешню согнут в дугу.
Буду весел я до гроба,
Да держи свои слова.
1914–1915
Р. В. Иванову
Тихо в чаще можжевеля по обрыву.
Над речным покровом берегов
Мнет листву по выступам дорожным
И целует на рябиновом кусту
Язвы красные незримому Христу.
1914–1916
* * *
Пляшет гасница,
В окна стучится
Липнет к окошку
Девочку-крошку
«Спи, моя рыбка,
Спи, не гутарь».
1914–1916
* * *
Желтый лик от солнца ярого.
Высоко над луговинами
Пеной рос
заря туманится,
Словно
глубь очей невестиных.
Прибрела
весна, как странница,
С посошком в лаптях берестяных.
Серьги звонкие повесила
Мотыльком порхнула весело.
1914–1916
* * *
«По лесу
леший кричит на сову…»
По лесу
леший кричит на сову,
Прячутся мошки от птичек в траву.
Ау!
Спит медведиха, и чудится ей:
Ау!
Плачет она и трясет головой:
Ау!
Звонкое эхо кричит в синеву:
— Эй ты, откликнись, кого я зову!
Ау!
1914–1916
МОЛОТЬБА
Вышел зараня дед
Положили гурьбой
Золотые снопы.
Зазвенели цепы.
И ворочает дед
И под сильной рукой
За тяжелой сохой
1914–1916
Стихотворения 1915 года
Где златятся рогожи в ряд,
Рыжих семерых щенят.
До вечера она их ласкала,
Причесывая языком,
Под теплым ее животом.
Семерых всех поклал в
мешок.
По сугробам она бежала,
И так долго, долго дрожала
А когда
чуть плелась обратно,
Слизывая пот с боков,
Показался ей
месяц над хатой
Одним из ее щенков.
Глядела она, скуля,
И скрылся за
холм в полях.
И глухо, как от подачки,
Покатились глаза собачьи
Золотыми звездами в
снег.
1915
ЧЕРЕМУХА
Черемуха душистая
С весною расцвела
И ветки золотистые,
Сползает по коре,
Сияет в серебре.
Черемуха душистая,
Развесившись, стоит,
На солнышке горит.
Все ветки обдает
И вкрадчиво под кручею
Ей песенки поет.
1915
* * *
О
дитя, я долго плакал над судьбой твоей,
С каждой
ночью я тоскую все сильней, сильней…
Знаю, знаю, скоро, скоро, на закате дня,
Понесут с могильным пеньем
хоронить меня…
О
дитя, я долго плакал с тайной теплых слов,
И застыли мои слезы в
бисер жемчугов…
Ты надень его на шею в
память дней моих!
1915
ПОБИРУШКА
А в хоромах
смех веселый так и льется серебром.
Плачет
девочка и стынет на ветру осенних гроз,
И ручонкою иззябшей вытирает капли слез.
Со слезами она просит хлеба черствого
кусок,
От обиды и волненья замирает голосок.
1915
ГРЕЦИЯ
Могучий Ахиллес громил твердыни Трои.
А Гектор меч о траву вытирал
И сыпал на врага цветущие левкои.
Над прахом горестно слетались с плачем сои,
Он нес убитого в родимые
покои.
Ах, Греция!
мечта души моей!
Ты
сказка нежная, но я к тебе нежней,
Нежней, чем к Гектору, герою, Андромаха.
Напомни миру сгибнувшую Трою,
И для вандалов пусть чернеют меч и
плаха.
1915
ПОЛЬША
Над Польшей
облако кровавое повисло,
И капли красные сжигают города.
Но светит в зареве былых веков
звезда.
Под розовой волной, вздымаясь, плачет Висла.
В кольце времен с одним оттенком смысла
К весам войны подходят все года.
И победителю за
стяг его труда
Сам
враг кладет цветы на чашки коромысла.
Невольница в осколках ореола.
Я вижу:
твой Мицкевич заряжает пушки.
Ты мощною рукой
сеть плена распорола.
Пускай горят родных краев опушки,
Но слышен
звон побед к молебствию костела.
1915
СТАРУХИ
Под окном балякают старухи.
Вязлый
хрип их крошит тишину.
С чурбака, как скатный
бисер, мухи
Улетают к лесу-шушуну.
Смотрят бабки в черные дубровы,
Где сверкают гашники зарниц,
Подтыкают пестрые поневы
И таращат веки без ресниц.
«
Быть дождю, — решают в пересуде, —
Небо в куреве, как хмаровая близь.
Появилась квасливая
слизь,
Не зазря прокисло по махоткам
И не так гагачится молодкам,
Видно, дыхать бедным нелегко».
Говорят старухи о пророке,
Что на небе гонит лошадей,
А кругом в дымнистой заволоке
Веет сырью звонистых дождей.
1915
* * *
У крыльца в
худой логушке деготь.
Струи черные расхлябились, как змейки.
В колымаге колкая засорень,
Без колес, как лапы, смотрят оси.
Старый дед прямит на втулке шкворень,
Словно косу долбит на покосе.
У погребки с маткой поросята,
Под крылом на быльнице измятой
Ловит вшей расхохленная канка.
Плачут овцы с хлебистою жовкой.
Голосят пастушки над оградой:
«Гыть кыря!» — и щелкают веревкой.
1915
Храня
завет родных поверий —
Бродил я в каменной пещере,
Из щелей выдолбленных глыб,
И, схилясь, двигались их груди,
В моей душе так
было гулко
В пеленках камня и кремней.
На каждой ленте переулка
Стонал коровий рев теней.
Дризжали
дроги, словно стекла,
А
небо хмурилось и блекло,
Как бабья сношенная
шаль.
С улыбкой змейного грешенья
Но я хранил
завет крещенья —
И я услышал зык от Бога:
«Забудь, что видел, и беги!»
1915
* * *
Рюрику Ивневу
Я одену тебя побирушкой,
Подпояшу оструганным лыком.
Упираяся толстою клюшкой,
Уходи ты к лесным повиликам.
У стогов из сухой боровины
У ней губы краснее малины,
Брови черные круче подковы.
Проходи с нею к зарослям в
терем.
Соберутся русалки с цветами,
Заведут под гармони гулянку
И тебя по
заре с петухами
Поведут провожать на полянку.
Побредешь ты, воспрянутый
духом,
Будешь зыкать прибаски на цевне
И навстречу горбатым старухам
Скинешь шапку с поклоном деревне.
29 марта 1915 г.
Позовите, девки, гармониста,
Попрощайтесь с ласковой подружкой.
Не велит заглядывать на парней.
Буду
петь я птахой сиротливой,
Вы ж пляшите дробней и угарней.
Как печальны девичьи потери,
Грустно
жить оплаканной невесте.
Уведет
жених меня за двери,
Будет спрашивать о девической чести.
Ах, подружки, стыдно и неловко:
Лучше
жить несчастной, да без мужа.
1915
* * *
На лазоревые ткани
В темной роще, по поляне,
Плачет смехом бубенец.
Затуманились лощины,
Серебром покрылся мох.
Смотрят девушки лукаво
Ярче розовой рубахи
Зори вешние горят.
Позолоченные бляхи
С бубенцами говорят.
1915
* * *
С вечерней звездой
Пою я о Боге
Касаткой степной.
На