минувшее принес
И пред тобою содрогаюсь
4 Под дуновеньем прежних грез.
Те грезы — жизнь их осудила —
То — прах давнишних алтарей;
Но их победным возмутила
8 Движеньем ты стопы своей.
И, согреваясь жизнью новой,
12 Росою счастья плачет ночь.
272
8 февраля 1891
ХIII
Только месяц взошел
После жаркого дня, —
Распустился, расцвел
4 Цвет в груди у меня.
Что за счастье, любя,
Как я рад, что тебя
8 Никому не видать!
Погляди, как спешу
Я в померкнувший сад!
И повсюду ношу
12 Я цветка аромат.
273
11 февраля 1891
XIV
Качаясь, звезды мигали лучами
На темных зыбях Средиземного моря,
А мы любовались с тобою огнями,
4 Что мчались под нами, с небесными споря.
В каком-то забвенье, немом и целебном,
Смотрел я в тот блеск, отдаваяся неге;
Казалось, рулем управляя волшебным,
8 Глубоко ты грудь мне взрезаешь в побеге.
И там, в глубине, молодая царица,
Бегут пред тобой светоносные пятна,
И этих несметных огней вереница
12 Одной лишь тебе и видна и понятна.
274
17 февраля 1891
XV
Нет, даже не тогда, когда, стопой воздушной
Спеша навстречу мне, улыбку ты даришь,
И, заглянув в глаза, мечте моей послушной
4 О беззаветности надежды говоришь,
Нет, чтобы счастию нежданному отдаться,
Чтобы исчезнуть в нем, спускаяся до дна,
Мне нужно одному с душой своей остаться,
8 Молчанье нужно мне кругом и тишина.
Тут сердца говорит мне каждое биенье
Про все, чем радостной обязан я судьбе,
А тихая слеза блаженства и томленья,
12 Скатясь жемчужиной, напомнит о тебе.
275
19 февраля 1891
XVI
Я слышу — и судьбе я покоряюсь грозной;
Давно я сам себе сказал: не прекословь!
Но перед жертвою покорною и слезной
4 Зачем же замолчать совсем должна любовь?
Пусть радость хоть на миг не слышит порицанья!
Пусть завтра — строгий чин, все тот же, как вчера;
Но ныне — страсть в глазах и долгие лобзанья,
8 И пламенных надежд отважная игра!
276
21 февраля 1891
XVII
Кляните нас! Нам дорога свобода,
И буйствует не разум в нас, а кровь;
В нас вопиет всесильная природа,
4 И прославлять мы будем век любовь.
В пример себе певцов весенних ставим:
Какой восторг — так говорить уметь!
Как мы живем, так мы поем и славим,
8 И так живем, что нам нельзя не петь.
277
2 марта 1891
XVIII
Мы встретились вновь после долгой разлуки,
Очнувшись от тяжкой зимы;
Мы жали друг другу холодные руки
4 И плакали, плакали мы.
Но в крепких незримых оковах сумели
Держать нас людские умы;
Как часто в глаза мы друг другу глядели
8 И плакали, плакали мы!
Но вот засветилось над черною тучей
И глянуло солнце из тьмы;
Весна, — мы сидели под ивой плакучей
12 И плакали, плакали мы.
278
30 марта 1891
XIX
Люби меня! Как только твой покорный
Я встречу взор,
У ног твоих раскину я узорный
4 Живой ковер.
Окрылены неведомым стремленьем,
Над всем земным,
В каком огне, с каким самозабвеньем,
8 Мы полетим!
И, просияв в лазури сновиденья,
Предстанешь ты —
Царить навек в дыханье песнопенья
12 И красоты.
279
13 апреля 1891
XX
За горами, песками, морями —
Вечный край благовонных цветов,
Где, овеяны яркими снами,
4 Дремлют розы, не зная снегов
Но красы истомленной молчанье
Там на все налагает печать,
И палящего солнца лобзанье
8 Призывает не петь, а дышать.
Восприяв опьянения долю
Задремавших лесов и полей,
Где же вырваться птичке на волю
12 С затаенною песнью своей?
В холодок нашей северной ночи
280
Середина апреля 1891.
Москва
XXI Марианне Федоровне Ванлярской
при получении визитной карточки с летящими ласточками
Мечтам покорствуя отважным,
Несусь душой навстречу к ним
и Вашим ласточкам бумажным
4 Не меньше рад я, чем живым.
Они безмолвны, не мелькают
Крылом проворным, но оне,
Подобно Вам, напоминают
8 Красой воздушной о весне.
281
23 апреля 1891
XXII
Роящимся мечтам лететь дав волю
К твоим стопам
Тебя никак смущать я не дозволю
4 Любви словам.
Я знаю, мы из разных поколений
С тобой пришли,
Несходных слов и разных откровений
8 Мы принесли.
Перед тобой во храмине сердечной
Я затворюсь
И юности, ласкающей и вечной,
12 В ней помолюсь.
282
14 мая 1891
XXIII
Я говорю, что я люблю с тобою встречи
За голос ласковый, за нежный цвет ланит,
За блеск твоих кудрей, спадающих на плечи,
4 За свет, что в глубине очей твоих горит.
О, это все — цветы, букашки и каменья,
Каких ребенок рад набрать со всех сторон
Любимой матери в те сладкие мгновенья,
8 Когда ей заглянуть в глаза так счастлив он!
283
29 мая 1891
XXIV Фонтан
Ночь и я, мы оба дышим,
Цветом липы воздух пьян,
И, безмолвные, мы слышим,
Что, струей своей колышим,
5 Напевает нам фонтан.
Я, — и кровь, и мысль, и тело, —
Мы — послушные рабы:
До известного предела
Все возносимся мы смело
10 Под давлением судьбы.
Мгле мерцаньем не помочь;
К сердцу кровь опять вернется,
В водоем мой луч прольется,
284
7 июня 1891
XXV На смерть Бражникова
Взвод, вперед, справа по три, не плачь!
Марш могильный играй, штаб-трубач!
Словно ясная тучка зарей,
4 Ты погаснул, собрат молодой!
Что ты с нами не будешь в строю?
Гребень каски на гробе ведь наш,
8 Где с ножнами скрестился палаш.
Лишь тебя нам с пути не вернуть!
Не вздохнет молодецкая грудь,
И рука, цепенея, как лед,
12 На прощанье ничьей не пожмет.
Но, безмолвный красавец, в гробу
Ты дрожащую слышишь трубу,
и тебе и в земле не забыть,
16 Как тебя мы привыкли любить.
Взвод, вперед, справа по три, не плачь!
Марш могильный играй, штаб-трубач!
285
2 июня 1845
XXVI
Без отзыва вздохи, без радости слезы;
Что было сладко, — горько стало,
4 Осыпались розы, рассеялись грезы.
Оставь меня, смешай с толпою!
Но ты отвернулась, а сетуешь, видно,
И все еще больна ты мною…
8 О, как же мне тяжко и как мне обидно!
286
24 июня 1891
XXVII Королеве эллинов Ольге Константиновне
11 июля 1891
Когда-то Ольга душу живу
У греков в вере обрела
4 На север с юга привлекла.
И вот прошло тысячелетье,
И над полуночной страной
Склонилось древа жизни ветье
8 Неувядающей весной.
Среди духовного посева,
В веках созревшего опять,
Несет нам Ольга-королева
12 Красу и божью благодать.
Полней семья ее родная,
И Ольга, царственно благая,
16 И вестник счастья Христофор.
287
XXVIII
О, как волнуюся я мыслию больною,
Что в миг, когда закат так девственно хорош,
Здесь на балконе ты, лицом перед зарею,
4 Восторга моего, быть может, не поймешь!
Внизу — померкший сад уснул. Лишь тополь дальний
Все грезит в вышине и ставит лист ребром,
И зыблет, уловя денницы блеск прощальный,
8 И чистым золотом и мелким серебром.
И верить хочется, что все, что так прекрасно,
Так тихо властвует в прозрачный этот миг,
По небу и душе проходит не напрасно,
12 Как оправдание стремлений роковых.
288
18 августа 1891
XXIX Петру Ильичу Чайковскому
Тому не лестны наши оды,
Кому гремели антиподы
4 Такой хвалой!
Но, потрясенный весь струнами
Его цевниц,
8 Терпеть границ.
Так пусть надолго музы наши
Хранят певца,
И он кипит, как пена в чаше
12 И в нас сердца!
289
18 августа 1891
XXX
В. к. Константину Константиновичу
Не сетуй, будто бы увяла
Мечта, встречавшая зарю,
И что давно не призывала
4 Тебя богиня к алтарю!
И сам ты — храм любвеобильный,
И усладительной волной
В него влетает зов всесильный,
Пускай чредой неутомимой
Теснятся трудовые дни,
Но помним мы, что там, незримый,
12 Орган безмолвствует в тени.
Когда затихнут на мгновенье
И мир души, и вдохновенье,
16 И нам запой слова любви!
290
24 августа 1891
XXXI
Дрожит обманчивым огнем,
И уговор заводят птицы
4 Умчаться стаей за теплом.
И болью сладостно-суровой
И в ночь краснеет лист кленовый,
8 Что, жизнь любя, не в силах жить.
291
7 сентября 1891
Он
Встал я рано над горой,
И гляжу с мольбой всю ночь.
Ты молчишь, не гонишь прочь,
Не вскрывает алых уст.
Она
С чистотой твоих лучей!
Но не им будить меня:
10 Жду — лобзаний жарких дня,
Жду — венчанного царя;
Для него таит заря
Благовонные красы
Под алмазами росы.
292
25 сентября 1891
XXXIII На погребение в. к. Александры Георгиевны
18 сентября 1891
Там, где на красные ступени
У гроба, где стоите Вы,
Склонялись царские колени
4 И венценосные главы,
Немеет скорбь, сгорают слезы,
Когда, как жертва убрана.
Нежней и чище вешней розы, —
8 Сама безмолвствует она.
Лишь миг цвела она меж нами
С улыбкой счастия в тиши,
Чтоб восприяли мы сердцами
Нам не поведал ангел света
Зачем, когда переносил
К нам райский цвет он в час расцвета,
16 Его он в бездну уронил.
Иль, полным благодатной силы
Цветку расцвесть в руке творца,
Чтобы скорбящих у могилы
20 Родные врачевать сердца?..
293
XXXIV
Ель рукавом мне тропинку завесила.
Ветер. В лесу одному
Шумно, и жутко, и грустно, и весело.
4 Я ничего не пойму.
Ветер. Кругом все гудет и колышется,
Листья кружатся у ног.
Чу! Там, в дали, неожиданно слышится
8 Тонко взывающий рог.
Сладостен зов мне глашатая медного!
Мертвые что мне листы!
Кажется, издали странника бедного
12 Нежно приветствуешь ты.
294
4 ноября 1891
XXXV Почему
Почему, как сидишь озаренной.
Над работой пробор наклоня,
Мне сдается, что круг благовонный
4 Все к тебе приближает меня?
Почему светлой речи значенья
Я с таким затрудненьем ищу?
Почему и простые реченья
8 Словно томную тайну шепчу?
Почему как горячее жало
Чуть заметно впивается в грудь?
Почему мне так воздуха мало,
12 Что хотел бы глубоко вздохнуть?
295
3 декабря 1891
XL На серебряную свадьбу Екатерины Петровны Щукиной
4 февраля 1874 года
Ты говоришь: день свадьбы, день чудесный,
День торжества и праздничных одежд!
Тебе тот путь не страшен неизвестный,
4 Где столько гибнет радужных надежд.
Все взоры — к ней, когда, стыдом пылая,
Под дымкою, в цветах и под венком
Стоит она, невеста молодая,
8 Пред алтарем с избранным женихом.
Стоит она и радостна и сира.
Но он клялся, он сердцем увлечен!
Поймет ли мир все скрытое от мира
12 Весь подвиг долга и любви? А он?
Он понял все, чем сердце человека
Гордится втайне. Дайте мне фиал!
Воочию промчалась четверть века,
16 И свадьбы день серебряной настал.
И близкий — здесь, и тот — перед родною,
Кого судьба умчала далеко;
У всех в глазах признательной слезою
20 Родимое сказалось молоко.
Судьба всего послала полной чашей.
Чего желать? Чего искать душой? —
Дай бог с четой серебряною нашей
24 Нам праздновать день свадьбы золотой!
296
***
Du sagst: ein schoner Tag mit Pomp und 8egen,
Der Hochzeits Tag, voll Freude und Genuss!
Es bangt der nicht vor jenen dunklen Wegen,
4 Wo manche lichte Hoffnung schwinden muss.
Die Augen aller sind ihr zugewendet,
Wenn mit dem 8chleier sich ihr Kranz vereint,
Und sie, errothend und vom Gluck geblendet,
8 Als junge Braut vor dem Altar erscheint.
Da steht sie schwebend zwischen Freud und 8orgen.
Doch er? Er schwor! Er, ihrer Zukunft Wehr!
Kennt wohl die Welt, was vor der Welt verborgen?
12 Den Kampf der Liebe und der Pflicht? Und or?
Er hat erkannt, was jeder Mensch bewundert,
Was jeder schatzt. Trinkt auf ihr Wohl und Gluck!
Verflossen ist ein Viertel vom Jahrhundert,
16 Und silbern kommt die Hochzeit ihm zuruck.
Hier stohn sie all’die Tochter end die 8ohne,
Obgleich von Weitem mancher zugeeilt,
In jedem AugVerkla’ret sich in Thrane
20 Die Milch, die einst die Mutterbrust vertheilt.
Voll ist das Gluck, das einzige, das Wahre. —
Was noch fur Wunsche Jemand bringen m;ig?
O, giob uns Golt bei diesem 8ilber-Paare
24 Zu feiern eins! der goldnen Hochzeit Tag!
XLI Графине Наталье Михайловне Соллогуб
О, Береника! Сердцем чую
И помню россыпь золотую
4 Твоей божественной косы.
Не нам, с волненьями земными,
К ее разливу припадать!
Ей место — с
