склоненія, а глаголов спряженія… порядку слов…». Оц давал также и методические наставления, в частности, рекомендовал начинать изучение языка с букваря з «тоиж грамматіки вычерпненый», далее — учить читать по псалтыри и часослову, и только затем приступать к изучению грамматики. В школе с целью лучшего овладения литературным языком ученикам строго предписывалось не употреблять разговорную речь. Подобные наставления содержит, в частности, устав Луцкой братской школы.

«Грамматика» Смотрицкого стала учебником церковнославянского языка во всех восточнославянских землях. С некоторыми изменениями она переиздавалась в Москве в 1648 г. и почти без изменений в 1721 г. Ею пользовались также южные славяне, известна она была в Молдавии и Валахии. Великий русский ученый М. В. Ломоносов называл «Грамматику» М. Смотрицкого «вратами своей учености», он руководствовался ею при составлении своей «Российской грамматики» (1755).

Наряду с букварями и грамматиками в школьном обучении использовались и словари — «лексиконы». Трудность понимания церковнославянского языка широкими массами вызвала необходимость создания словарей, где церковнославянские слова переводились разговорным языком. Первый такой словарь — «Лексис» — составил и издал в 1596 г. в Вильно Лаврентий Зизаний. Зизаний перевел свыше тысячи церковнославянских п иностранных слов. Его «Лексис» носит характер толкового и энциклопедического словаря. Для «пользы спудеям» в 1627 г. Памво Берында издал в Киеве «Лексікон славеноросскій». Его составитель преследовал цель объяснить «назвиска речій и имена власныи людей, гор, пагорков, лѣсов, рѣк и розных урочищ розмаитых діалектов и власного нашего славенского»[292].

Изучение латинского языка в братских школах и Киевском коллегиуме, растущий интерес к достижениям западноевропейской науки обусловливали необходимость создания славяно-латинских словарей. Киевский ученый Епифаний Славинецкий около середины XVII в. составил «Лексикон латинский». Совместно с Арсением Сатановским он подготовил «Лексикон славено-латинский». На протяжении XVII–XVIII вв. на Украине, в России и Белоруссии эти словари служили пособиями в изучении латинского и церковнославянского языков.

Последняя страница «Букваря», напечатанного И. Федоровым во Львове. 1574 г.

Наряду с печатными учебниками в большом количестве бытовали и рукописные, в частности записанные студентами курсы лекций по философии, риторике, поэтике.

Научные знания. Просвещение того времени носило преимущественно гуманитарный характер, что положительно отразилось на уровне филологической науки, литературы, философских и исторических знаний. Главным центром развития научных знаний стал Киевский коллегиум, вокруг которого сосредоточивались лучшие научные и литературные силы. Преподаватели коллегиума внесли значительный вклад в развитие философской и исторической мысли. Философы, преподававшие в коллегиуме, в трактовке некоторых вопросов вышли далеко за рамки теологического толкования происхождения мира. Идеалистически трактуя этот основополагающий вопрос, церковь в средние века опиралась на философскую систему Аристотеля, но заимствовала из нее только те положения, которые соответствовали религиозному мировоззрению. Преподаватели Киевского коллегиума воспринимали идеалистические взгляды Аристотеля, составлявшие основу их философских концепций. В своих попытках творчески осмыслить его наследие они часто обращались не к интерпретированным церковниками произведениям философа, а непосредственно к первоисточникам. В целом же философская мысль в коллегиуме не выходила за рамки идеалистического мировоззрения, ее основной целью было теоретическое обоснование догматов православной веры.

«Грамматіка словенска» Лаврентия Зизания. Львов. 1596 г.

Вместе с тем во взглядах некоторых преподавателей коллегиума проявлялись элементы материалистического мировосприятия. Так, философию в 30—40-х годах XVII в. в коллегиуме преподавал Иосиф Кононович-Горбацкий. Курс философии был трехгодичным и включал логику, физику и метафизику. Сохранилась рукопись курса «Логики» Кононовича-Горбацкого. Его философские воззрения базировались на стихийно-материалистическом восприятии мира. Он считал, что материя пребывает в постоянном движении и что именно движение является формой существования ее. Кононович-Горбацкий также утверждал, что мир познаваем и существует независимо от сознания человека. Эти материалистические и сенсуалистические идеи Кононовича-Горбацкого получили дальнейшее развитие в философских курсах, прочитанных в Киевском коллегиуме другими преподавателями. В 1645–1647 гг. философию в коллегиуме преподавал Иннокентий Гизель. Прочитанный им курс психологии свидетельствует о частичном отходе автора от средневековой схоластики, стремлении объяснить возможность познания человеческого разума с позиций материалистического сенсуализма.

Ученые, преподававшие в Киевском коллегиуме, знали не только философскую систему Аристотеля, им были известны материалистические воззрения древнегреческих философов. Одним из источников ознакомления с ними была «Хроника» М. Стрыйковского, широко известная на Украине. В предисловии к «Истории нашей Сарматской, Литовской, Русской, Словенской, Змоджской и немалой части Польской» Стрыйковский излагает взгляды древнегреческих философов на происхождение мира. Автор упоминает Фалеса, Гераклита и других философов, считавших, что мир возник из воды и огня. Он знаком со взглядами Эмпидекла, Эпикура, Диогена и других философов, которые «розный и розматый свѣта початки клады». Он приводит мысли Цицерона, Ксенофонта, Аристотеля, считавших, что «свѣт быти вѣчный без початков и без доконаня»[293]. Однако автор разделяет точку зрения Платона, который утверждал, что первопричина всех вещей в идеальном, т. е. в боге.

В конце XVI — начале XVII в. наряду с философской мыслью развивалась и историческая. Основным видом исторических сочинений оставались летописи, продолжавшие традицию древнерусского летописания. Вместе с тем вопросы истории восточных славян рассматриваются в различного рода литературных произведениях. В частности, много места они занимают в полемической литературе, виршах. Такой повышенный интерес к историческому прошлому свидетельствует о росте национального самосознания украинского народа, что в свою очередь оказывало непосредственное влияние на подъем освободительной борьбы против господства шляхетской Польши.

В исторических произведениях, в частности в Густынской летописи и полемических трактатах, отчетливо выражены мысли о единстве происхождения, культурной близости украинского, русского и белорусского народов, идеи восточнрславянского единения. В Густынской летописи отмечается, что в древности восточные славяне назывались по-разному — «поляне, древляне, сѣвери, кривичи, или якоже и нынѣ Москва, Бѣлая Русь, Волынь, Подоля, Украйна»[294]. Но главным для него является то, что «сіи всѣ единокровни и единорастлны, и нынѣ всѣ общеединым именем Русь нарицаются»[295]. Большую часть летописи занимает изложение древнерусской истории. Она начинается с истории основания Киева, «княжения Кия», создания великого «княжения Руского». Для писателей-полемистов было очень важно подчеркнуть высокий уровень развития культуры в древнерусском государстве, которая рассматривалась как основа дальнейшего развития культуры украинского, русского и белорусского народов. Так, автор «Перестороги» писал, что древнерусские князья «много великим коштом церквей и монастырей намуровали и маєтностями опатрили… книг великоє множество языком словенским нанесли». Причину распада древнерусского государства Захария Копыстенский в «Палинодии» и автор «Перестороги» видят в княжеских междоусобицах. Князья «и сами з собой почали валчити. А нѣкоторіи до кролей ляцкихъ прибѣгали о помочь. Пришло до того, же ся и сповиновачовали. И тым почали малѣти и ослабѣвати монархове и княжата Росскіи»[296]. Излагая основные события истории украинского народа в XIV–XVII вв., когда украинские земли были захвачены Литвой и Польшей, писатели-полемисты и автор Густынской летописи стремятся не упускать из вида важнейшие события в Северо-Восточной Руси. Они рассматривают историю «Великой, Малой и Белой Россіи» в неразрывной взаимосвязи.

В исторических произведениях нашла отражение идея единства восточнославянских земель. Великая, Малая и Белая Русь — это единая русская земля, которая в силу исторических обстоятельств была разъединена. В то время как западные и юго-западные земли попали под власть Литвы и Польши, на северо-восточных землях росло и укреплялось Московское государство. Именно оно служило притягательной силой для украинского и белорусского народов. В «Протестации», составленной от имени православного духовенства в связи с возобновлением в 1620 г. православной иерархии, которая была поставлена вне закона после Брестской унии 1596 г., отмечалось, что для украинского и русского народов присущи «единая вера, род, язык и обычаи»[297].

Б исторической литературе много места уделялось казачеству. В конце XVI — начале XVII в. оно превратилось в важную общественно-политическую силу, активно выступавшую на борьбу за социальное и национальное освобождение украинского народа Характерно, что причину появления казачества писатели-полемисты, в частности и автор «Протестации», видят в усилении социального и национального гнета.

Казачество играло важную роль в борьбе против турецко-татарской агрессии. Это единодушно отмечали в своих произведениях украинские и белорусские писатели-полемисты. Копыстенский писал, что казацкое войско спасло Речь Посполитую от разгрома во время Хотинской войны, где казаки «мужне, преважне и рицерски поступовали». Прославляется доблесть казачества и в стихах Кассиана Саковича — «Вѣршѣ на жалосный погреб… гетмана Петра Конашевича-Сагайдачного».

Страница из антиуниатского сочинения «Пересторога». 1605–1606 гг.

В поле зрения летописцев и писателей не только прошлое и настоящее восточнославянских народов, но и всех славян. Автор Густынской летописи вводит в канву своего повествования важнейшие сведения из истории западных славян. Он указывает год основания Краковского университета, ставшего всеславянским образовательным центром, пишет о гуситском движении в Чехии, о сожжении Яна Гуса и его сподвижника Иеронима. Наряду с идеей общности происхождения и единства восточнославянских народов в исторических произведениях отчетливо выражена мысль о необходимости всеславянского единения перед угрозой турецко-татарской агрессии.

Летописи и полемические произведения создавались на основе широкого круга источников — древнерусских, украинских, литовско-белорусских, русских летописей, польских хроник. Так, автор Густынской летописи ссылается на «Повесть временных лет», Галицко-Волынскую летопись, русские летописи. Большой популярностью на Украине пользовались труды польских хронистов XV–XVI в. — Я. Длугоша, М. Кромера, А. Гваньини, М. Бельского, М Меховского, М. Стрыйковского. Как автор Густынской летописи, так и писатели-полемисты в особенности широко использовали «Хронику» М. Стрыйковского, изданную в 1582 г. Их привлекала не только широта познаний историка, но также идея всеславянского единства, доминирующая в этом произведении. Им были известны труды античных и византийских историков: И. Флавия, М. Кассиодора, историков церкви Барония, И. Зонараса. В отдельных случаях заметен критический подход к источникам, в частности к сведениям польских хроник. Густынская летопись и «Хроника» Стрыйковского лежат в основе «Синопсиса» — первого учебника по истории восточных славян, изданного в Киеве в 1674 г. Автор его использовал также и «Палинодию» Захарии Копыстенского.

С конца XVI — начала XVII в. наиболее распространенным жанром исторического повествования становятся хронографы, составленные на основании византийских хроник, исторических повестей, известных со времен Древней Руси, а также польских хроник. Они представляли собой своеобразные энциклопедии, знакомившие читателя со всемирной историей от «создания мира», античной философией, литературой, историей церкви. Хронологическая часть предшествовала многим летописным сборникам — она как бы давала всемирно-исторический фон для изложения событий истории украинского, русского и белорусского народов, служила доказательством единства и преемственности исторического развития. Так, летописный сборник начала XVII в., названный «История наша Сарматская, Литовская, Русская…», автор начинает с библейской легенды о сотворении мира и человека, о потопе, разделении мира между сыновьями Ноя, о расселении народов. Дальше излагаются сведения по истории Древнего Востока — «первой вавилонской монархии», о древних греках, римлянах, славянах. Материал заимствован из многих летописей, хроник, исторических произведений. Автор упоминает Диодора, Ксенофонта, Плиния Старшего, «который описал весь мир», и ссылается на них. В хронографы так называемой южно-русской редакции, составленные на украинских и белорусских землях, включались отрывки из «Александрии», «Повести о разорении Ерусалима», выписки из древнерусских, «литовских» (белорусско-литовских)