четверти XVII в. как ученый и писатель, является ценным достоянием восточнославянских литератур.
Значительным произведением полемической литературы является «Палинодия, или Книга обороны…» Захарии Копыстенского, одного из активнейших деятелей киевского кружка ученых, а с 1624 г. — архимандрита Киево-Печерской лавры. «Палінодія» писалась в 1620–1622 гг., но напечатана не была, только отрывки ее публиковались в разных изданиях. Академический рассказ историка-богослова, который смотрит на события «из дали лет», время от времени прерывается исполненными иронии и сарказма критическими замечаниями в адрес сторонников католицизма. Автор понимает общность интересов русского, украинского и белорусского народов и проповедует дружбу между ними. Одновременно с гордостью патриота противопоставляет «латинникам» ученых-соотечественников и «учителей новых… в народѣ російськом». «В Россіи нашей дидаскалов много», — заявляет он и выделяет среди них двух: русского писателя-публициста «преподобного Артемія» и украинского «мужа учоного велце» Стефана Зизания. Говоря о Москве, Копыстенский подчеркивает: там «суть люде мудріи и богослове православныи, язык греческій знаючіи…». Что касается прошлого, говорит писатель, то и в те времена никогда не прерывались многосторонние связи между народами-братьями. «Москва, — пишет полемист, — Росѣю нашою, на Москву пріѣзжаючею, як и послове московскіи, в Литвѣ и в Коронѣ бываючіи, сполечность церковную в собѣ мѣвали».
Становление полемико-публицистической прозы связано с периодом обострения социальных антагонизмов. Несмотря на идейно-художественную неоднородность, ей принадлежит выдающееся место в духовной жизни Украины второй половины XVI — начала XVII в., в пробуждении социального и национального самосознания народа. Полемическая проза, неся выразительные черты народности и проявляя все более усиливающиеся реалистические тенденции, сыграла исключительно важную роль в дальнейшем развитии украинской литературы.
Ораторская проза и паломническая литература. С конца XVI в. на Украине появляются новые формы ораторско-проповеднической прозы, хотя потребность в этой литературе продолжает частично удовлетворяться сборниками переводных и оригинальных поучений и «слов», заимствованных или созданных на Руси в XI–XV вв. («Златоструй», «Маргарит», «Златоуст», «Измарагд», «Торжественник» и др.). Поучения и «слова» византийских и древних южнославянских и восточнославянских ораторов распространялись как в рукописных сборниках, так и в отдельных списках, а позднее появляются и печатные сборники поучений «отцов церкви». В то же время было начато издание так называемых учительных евангелий, содержащих проповеди на воскресные и годичные праздники, — тип сборника поучений, который возник в Болгарии в IX в., но у восточных славян не получивших тогда широкого распространения. Составители этих сборников проповедей, где пояснялись соответствующие евангельские тексты и излагались морализаторские поучения, стремились к простоте и ясности изложения, писали понятным для широких масс языком и этим самым утверждали его как письменный литературный язык.
Самым выдающимся проповедником первой половины XVII в. был Кирилл Транквиллион-Ставровенкий — автор сборника поучений «Евангелие учительное» (Рохманов, 1619), трактата «Зерцало богословія» (Иочаев, 1618), а также сборника стихотворений и прозаических произведений «Перло многоцѣнноє» (Чернигов, 1646). Его проповеди содержат элементы социально-моральной критики общества: клеймят немилостивых скупцов, сребролюбцев, разбойников; разоблачают роскошную и разгульную жизнь панства; показывают приниженность и угнетенное положение простого люда; укоряют тех, кто чуждается своего народа, соблазняется «суетными именами» и ради титулов отрекается от отцовской веры; упрекают тех, кто подкупами добивается сана. Стиль проповедей Ставровецкого отличается образностью, картинностью описаний, обилием ярких эпитетов и метафор. Писатель прибегает к патетико-лирическим интонациям и достигает этим определенного драматизма. Материал для сравнений он заимствует как из литературы, так и из народного творчества. Выступая поборником образования, Ставровецкий призывает основывать школы, организовывать типографии, издавать книги.
Рассматривая паломническую литературу этого периода, нельзя обойти белорусско-украинскую «Книгу бесѣды о пути ієрусалимском…» Даниила Корсунского, находившегося в Палестине между 1590 и 1594 гг. Это произведение в значительной мере основывается на старорусском «Хождении» Даниила Паломника (XII в.). Однако сведения своего предшественника Корсунский дополнил собственными наблюдениями, выписками из греческих апокрифов. «Книга беседы» написана древнеславянским (церковнославянским) языком, который позднее украинские переписчики (XVII в.) украинизировали. В первой половине XVII в. «Книга беседы» была переведена в России.
С 20-х годов XVII в. оживилась работа украинских книжников над таким видом церковно-исторической литературы, как жития «святых». Среди украинских агиографов выделяется Сильвестр Косов.
Летописание и мемуарная проза. На рубеже XVI–XVII вв. приобретает новые черты летописание, развивая дальше историческую мысль на Украине. Традиционные летописные рассказы вытесняются сжатыми погодными (по годам) записями, которые, как правило, охватывают современные автору события и выражают его отношение к ним.
Одним из интереснейших памятников исторической прозы является летопись, получившая название Густынской по. месту создания в 1670 г. иеромонахом Густынского монастыря Михаилом Лосицким ее единственной сохранившейся копии. Как предполагают, летопись составлена около 1623–1627 гг. Захарией Копыстенским. Первая часть представляет собой сборник выписок из древнерусских летописей и польских хроник. Наряду с общеизвестными летописями (Киевской XII в., Галицко-Волынской XIII в.) автор использовал также произведения, не сохранившиеся до наших дней. В конце помещены три отдельных исторических рассказа: «Про початок козацтва», «Про запроваждення нового календаря», «Про унію, як вона почалася в Руській землі», которые по содержанию и эмоциональности стиля приближаются к полемической литературе.
В рукописный сборник летописных рассказов и заметок «Летописцы Волыни и Украины» входит Киевская летопись. В ее первой части помещены выписки из летописей и польских хроник о событиях истории Древней Руси. Собственные наблюдения летописца изложены в заключительной части, посвященной событиям 1608–1621 гг. в Киеве. В этот же сборник включен список Смоленской летописи (1162–1492), что свидетельствует о росте интереса украинских читателей к памятникам русской историографии.
Острожская летопись, охватывающая 1500–1636 гг., составлена неизвестным автором в Остроге. В первой ее части (до 1597 г.) на основе хроники Бельского кратко излагаются факты политической истории России, Украины, Польши. С 1598 г. в произведении встречается все больше эпизодов, описанных на основе личных наблюдений автора. Ярко, с публицистическим пафосом охарактеризована Острожская трагедия 1636 г., когда владелица половины города, ревностная католичка княжна Анна Алоиза Ходкевич «розмаітыми способами примушувала до унії». Острожская летопись сохранилась в составе сборника, в который входят также многочисленные материалы по истории России — «Из книги гранографа Великого Новагорода», «Ис книги летописца или кройника российского о зачале града Пскова» и др.
Народностью языка, образностью изложения отличается Львовская летопись (1490–1649), сохранившаяся в сборнике различных произведений и материалов, переписанных Михаилом Гунашевским, который, предположительно, и был ее автором (происходил из Восточной Подолии, начальное образование получил в Меджибоже, позднее жил в Ярославе и Львове, учился в Замостской академии). Гунашевского интересовали события не только местного, но и общеукраинского значения. Больше всего внимания уделено истории Украины с 1630 г., в частности рассказу о крестьянско-казацком восстании 1630 г. С негодованием пишет автор о бесчинствах шляхетских войск, которые «кривди незноснії чинили, людей без дання причины забываючи». Многие подробности о ходе восстания показывают, что автор основывался на свидетельствах очевидцев. Обобщенно-условное изложение у него все более вытесняется реалистическим описанием. Летописец-мемуарист умело пользуется художественно емкими деталями, чтобы достоверно воссоздать характер эпохи.
Небольшая летопись, созданная в Хмельнике на Подолии и охватывающая период 1636–1650 гг., свидетельствует о дальнейшем проникновении в летописание фольклорных образов и живого разговорного языка. О крестьянско-казацком восстании 1637 г. автор пишет: «И серпы и косы ковали на оружие, и не дармо земля траслася… На Вкраинѣ рѣки зафорбовалися о крывы людскои, повны были болота трусту ляцкого, а повны пали трупу козацкого по мѣстах».
В ряде монастырей — Густынском, Межигорском и др. — велись летописи, на страницы которых наряду с событиями монастырской нередко попадали сведения из общественно-политической жизни, о русско-украинских культурных связях и т. п.
Отражая характерную черту культуры Возрождения — усиленное внимание к личности, в украинскую литературу входит новый жанр — мемуарная проза. Интересным памятником этого жанра является «Тестамент» (завещание) 1577 г. брацлавского каштеляна Василия Загоровского своим сыновьям. В начале XVII в. написал свои воспоминания киевлянин Богдан Балыка «О Москвѣ и о Дмитрію, царику московском ложном».
Переводы светских повестей. Во второй половине XVI — первой половине XVII в. на восточнославянских землях возрастает интерес к переводной литературе — повестям, легендам, апологам, новеллам, фацециям (шуткам), попадавшим из Западной Европы через польское, чешское и немецкое посредничество.
В XVI в. в Белоруссии и на Украине становятся известными романы о Тристане и о Бове, а также «История о Атыли, короли угорськом» — произведение примаса Венгрии Николая Олага. Сугубо светский характер этих авантюрных повестей, внимание к человеческим чувствам, интерес к бытовым деталям — все это признаки литературы нового типа, приметы нового литературного стиля.
В конце XVI в. появляется украинский перевод западной версии индийско-арабской повести о Калиле а Днмпе — произведения, в котором рассказы-притчи обучают людей, как надо жить и управлять государством.
В это же время распространяется украинская версия одного из вариантов русской повести о Мамаевом побоище, свидетельствующая о понимании населением Украины общего восточнославянского значения этой победы над татарами.
Поэзия. Наряду с публицистическо-полемической прозой в конце XVI — начале XVII в. в украинской литературе активно утверждается и полемическая поэзия. Примером ее может быть «Скарга нищих до бога» и стихотворения, входящие в Загоровский и Киево-Михайловский рукописные сборники, представляющие собой часть редакции не обнаруженного до сих пор огромного полемического комплекса из пяти тысяч стихотворных строк. Произведение вышло из-под пера неизвестного поэта-патриота и состояло из трех самостоятельных частей, органически связанных между собой общей идеей борьбы против окатоличивания и полонизации. Автор стихотворений выступает и против последователей радикальных реформационных течений, и против православной украинской и белорусской церковной верхушки, которая согласилась на унию.
С полемической литературой связан и «Лямент о пригоде нещасной… мещан острозких» (1636) — одно из ярчайших произведений украинской поэзии того времени. Его автор, скрывшийся под криптонимом «М. Н.», сумел показать, что народные выступления под религиозной оболочкой были формой острого социального протеста.
Книгопечатание содействовало распространению на украинских землях так называемой эпиграмматической поэзии, стихотворных геральдических эпиграмм (гербовых стихотворений), посвящений, предисловий, концовок.
Основателем этих жанров на Украине был Герасим Смотрицкий. Идеи патриотизма, гуманизма и общности восточных славян, которые нашли отражение в стихотворениях Смотрицкого, стали определяющими для всей украинской литературы конца XVI — первой половины XVII в. Его произведения имели большой резонанс во всей позднейшей восточнославянской поэзии. Их переписывали, им подражали, на них ориентировались.
Среди поэтов-эпиграммистов, кроме Смотрицкого, известны Андрей Рымша, Демьян Наливайко, Памво и Стефан Берынды, Лаврентий Зизаний, Гавриил Дорофеевич, Тарасий Земка, Кирилл Транквиллион-Ставровецкий, Павел Домжив-Люткович, Сильвестр. Непосредственно причастные к издательскому делу (одновременно как писатели, редакторы, корректоры, типографы), они нередко «орнаментировали» стихотворениями свои же большие прозаические произведения. Эти стихотворения, отражая острую идеологическую борьбу в современном им обществе, пропагандировали патриотические идеи. Прославляя общественных деятелей, меценатов, поэты приписывали им те лучшие черты, которыми, по их мнению, должны были обладать государственные деятели, в частности, верность Родине, забота о просвещении.
С первых шагов становления книгопечатного дела на Украине начали
