Острожский считал, что если казаков вовремя не усмирить, то к ним сейчас же присоединятся крестьяне.
В начале октября 1604 г. войска Лжедмитрия приблизились к Киеву. Здесь по Днепру проходила польско-русская граница. При попытке переправиться через реку самозванец натолкнулся на препятствие. Киевский воевода князь К. Острожский, не сочувствовавший авантюре самозванца, приказал убрать все паромы через Днепр. По-видимому, он стремился также воспрепятствовать переходу за московский рубеж украинских казаков, об опасности со стороны которых сын его Януш Острожский, как уже сказано, говорил на сейме в начале 1605 г.
С большой задержкой переправившись через Днепр у Вышгорода, войско самозванца вступило на территорию Московского государства — в Северскую Украину. Здесь самозванец обратился с грамотами к населению. Эти грамоты до нас не дошли, но о содержании их можно судить на основании его позднейших грамот. В грамоте, изданной в конце похода на Москву, Лжедмитрий писал: «Все православное христианство в тишине и покое и в благоденственном житии учинити хотем»[223]. В другой грамоте, о которой сообщает автор повести «Како восхитити неправдою на Москве царский престол Борис Годунов», самозванец, обращаясь ко «всем людем, живущем во градех и во весех», обещал «великую свою милость и во всех винах, что противу его стояли, пощаду и милосердие, и от темниц освобождение, и ото уз разрешение». Далее он заявлял о своем намерении «воинскому чину поместья и вотчины изобиловати и златом и сребром удоволити, а гостем и торговым и всяким тяглым людем великую лготу давати»[224]. Следовательно, в грамоте шла речь об удовлетворении прежде всего требований служилого дворянства, затем городской верхушки. В то же время щедрые обещания «великих лгот» раздавались «всяким тяглым людям», под которыми разумелись низшие городские слои и крестьянство.
Население Северской Украины, как и соседних южных окраин Русского государства, — крестьяне, городские низы, мелкий служилый люд — было охвачено недовольством, обострившимся в последние годы правления царя Бориса Годунова, и жаждало перемен. Появление «царевича Димитрия», призывавшего к свержению Годунова, было тем толчком, который превратил существовавшее напряжение в восстание. Напомним, что вскоре после смерти в мае 1591 г. царевича Димитрия на южных окраинах, в том числе в Северской Украине, циркулировали слухи об убийстве царевича Дмитрия Годуновым. Правительство Годунова жестоко расправлялось с теми, кто их распространял. «Во всей Украине… множество людей с пыток помроша, а иных казняху и языки резаху, а инии по темницам умираху»[225]. Понятно, что так жестоко наказываемое за распространение слухов об убийстве Годуновым царевича Дмитрия население южных окраин с радостью восприняло весть о его «чудесном спасении» и появлении с войском в Северской Украине.
Первым городом на пути двигавшегося войска был Моравск. Жители Моравска, получившие перед этим грамоту от самозванца, связали противившихся сдаче города воевод и открыли ворота крепости. Из Моравска самозванец обратился с грамотами к местному населению. В Северской Украине в помощь Лжедмитрию собирались отряды, в которые входили также спасшиеся участники восстания Хлопка. После Моравска войско самозванца подступило к Чернигову. Тут произошло почти то же, что и в Моравске. Казаки, приблизившись к плохо укрепленному посаду, закричали: «Поддавайтесь царю и великому князю Дмитрию Ивановичу: Моравск уже сдался». Часть гарнизона по приказу воеводы Татева вначале оказала сопротивление, но когда казаки вместе с присоединившимися к ним горожанами пошли на штурм крепости, прекратила сопротивление. Воевода был связан и выдан самозванцу. Стремясь афишировать свое «великодушие» по отношению к воеводам Годунова и тем ослабить сопротивление противника, он простил Татева, который в ответ на это присягнул ему на верность. В Чернигове Лжедмитрию досталась значительная добыча.
Окрыленный первыми успехами, самозванец вскоре подошел к Новгороду-Северскому. Здесь, однако, его положение осложнилось. Воеводой в Новгороде-Северском был Петр Федорович Басманов — брат убитого в сражении с Хлопко Ивана Федоровича Басманова, энергичный и способный военачальник. В отличие от Чернигова и Моравска, в Новгороде-Северском почти не было посадского населения. Гарнизон состоял как из местных служилых людей, так и из присланных из других городов, в том числе московских стрельцов, приведенных Басмановым. Призывы сдать город ни к чему не привели, а все попытки овладеть им штурмом были отбиты. Самозванец оказался перед необходимостью длительной осады города, что не входило в его планы. Скоро, впрочем, положение Лжедмитрия значительно улучшилось. Вести о падении Моравска и Чернигова распространились по всей Северской Украине и за ее пределами. Одни за другими начали восставать против Годунова города и села. Как отмечается в одном источнике, в это время «бысть мятеж во всех северских странех и в городех»[226]. Меньше чем за месяц на сторону «царевича Димитрия» перешли Путивль, Рыльск, Севск, Курск, Кромы.
Тем временем к Новгороду-Северскому уже подходило посланное Годуновым войско во главе с князем Ф. И. Мстиславским. По мере приближения к противнику в правительственном войске все больше стали сказываться последствия агитации сторонников самозванца. К Новгороду-Северскому оно подошло почти небоеспособным. В сражении в середине декабря 1604 г. правительственное войско понесло большие потери (ранен был и сам Мстиславский) и стало отступать. Но и самозванец не мог развить успех. В его разношерстном войске начался разлад. Наиболее боеспособные части, навербованные в Польше, не желали двигаться дальше. С одной стороны, этим частям, в большинстве своем состоявшим из шляхтичей, не по пути было с восставшими украинскими и русскими крестьянами и горожанами, которые ставили перед собой чуждые им социальные цели, с другой стороны, наемники разочаровались в возможности захвата богатой добычи. А между тем вознаградить их самозванец не мог из-за отсутствия денег. После долгих споров по поводу жалованья большая часть шляхетского войска оставила самозванца. С ней ушел и Юрий Мнишек.
После ухода шляхетского войска к самозванцу прибыл отряд из 12 тыс. запорожцев. Получив крупное подкрепление, Лжедмитрий снял осаду Новгорода-Северского и направился к Севску — центру Комарицкой волости[227], через которую шел путь на Кромы и далее на Москву. За самозванцем по пятам следовало правительственное войско, успевшее оправиться после нанесенного ему под Новгород-Северским удара и насчитывавшее 60–70 тыс. человек. Одним из военачальников его был назначен противник Годунова В. И. Шуйский.
21 января 1605 г. у с. Добрыничи, недалеко от Севска, царское войско разгромило силы самозванца, уничтожив значительную их часть. Запорожцы не вступили в бой и затем повернули назад. Сам Лжедмитрий, едва избежав плена, с остатками своего войска бежал в Путивль.
Войско Годунова тем временем чинило кровавую расправу над восставшим населением Комарицкой волости. Известный источник «Иное сказание» так изображает злодеяния царских карателей: «…царь же Борис гнева и ярости исполнился на жителей Комарицкие волости, и повелеся великим пленом пленити и до конца опустошити, что ростриге (Лжедмитрию I. — Ред.) предалися и служат, и всех православных християн посетчи от мала до велика, а иных всякими различными муками умучити, еже и бысть»[228].
Павший духом самозванец уже готов был бежать из Путивля в Польшу, но путивляне задержали его. Они убеждали Лжедмитрия остаться, опасаясь, что в противном случае им уготовлена участь населения Комарицкой волости. Жители Путивля требовали от «царевича» продолжать начатую борьбу, а в случае, если он откажется, угрожали выдать его Годунову и тем искупить свою вину. Оправдываясь, самозванец жаловался на то, что «войска ныне не имам; видите: все разбито, едва сам убег; а казна вся моя истощися». Свое намерение бежать в Польшу он объяснял также необходимостью набрать новое войско для продолжения похода. Путивляне пообещали собрать самозванцу денег и укомплектовать войско, что и исполнили. «И понесоша ему, елико кто имяше сребра: ин тысячу Рублев, ин сто, ин боле, ин мене»[229]. Самозванец остался в Путивле, который превратился в центр формирования нового войска. В Путивле создавалась новая армия, основу которой теперь составляла уже не польская шляхта и другие наемники, а восставший служилый люд южных окраин, посадское население, донские и украинские казаки, поддерживаемые почти повсеместно крестьянством.
Правительственное войско, расправившись с восстанием в Комарицкой волости, повернуло к Кромам, уже перешедшим на сторону самозванца. Несмотря на свою многочисленность, оно надолго задержалось под стенами этой крепости, стоявшей на горе, окруженной болотами. Деморализованное, ослабленное стычками с повстанцами, войско Годунова продолжало разлагаться. Часть его разошлась по домам, часть перешла к «царевичу Димитрию». Однако оставались еще значительные силы, продолжавшие осаду крепости. Видную роль в обороне Кром сыграл отряд донских казаков во главе с атаманом Корелой, направленный сюда самозванцем. На глазах у правительственного войска донцы проникли в Кромы и не только усилили гарнизон, но и соорудили прочные земляные укрепления, заменившие разбитые неприятельскими ядрами и сожженные деревянные стены острога.
13 апреля 1605 г. в условиях развала правительственной власти умер царь Борис Годунов. На престол, лишенный реальной социальной базы, вступил 16-летний сын Бориса Федор. Судьба династии Годуновых была предрешена. Волнения охватили центральные районы страны. 7 мая 1605 г. правительственное войско перешло на сторону «царевича Димитрия». Служилые люди Рязани, Тулы, Каширы, а также представители столичного дворянства признали самозванца царевичем Дмитрием. На сторону его стали такие люди, как П. Ф. Басманов, Богдан Бельский, князья Голицыны и др. Начался последний этан похода самозванца на Москву. Фактически сопротивления теперь никто ему не оказал. Агенты самозванца, посланные в Москву, убили Федора Годунова. Путь к престолу был открыт. Простой народ в Москве, по словам современника-иностранца, «начал бунтовать, желать удачи приближающемуся к городу Димитрию».
Теперь, на последней стадии борьбы самозванца за власть, княжеско-боярской группировке представлялся исключительно благоприятный момент войти в формировавшийся вокруг самозванца правящий круг. Она направила навстречу самозванцу своих посланцев с изъявлением покорности. 20 июня 1605 г. Лжедмитрий I вступил в Москву и вскоре был возведен на престол.
Таким образом, самозванец пришел к власти на волне сложного по своему социальному составу движения. Главную роль в этом движении играли крестьяне, холопы, городские низы, казаки, боровшиеся против правительства Годунова как олицетворения крепостнических порядков. Однако основными плодами народного движения воспользовались широкие слои служилого дворянства.
Овладев троном русского феодального государства, Лжедмитрий I не мог вести внешнюю политику в интересах чужой державы. Поэтому он фактически отказался от обязательств, данных Сигизмунду III и Ватикану. Что касается внутренней политики самозванца, то она была более сложной. Это ясно проявилось в его отношениях с боярско-княжеской оппозицией.
Примкнув к самозванцу накануне вступления его в Москву, феодальная аристократия рассматривала союз с ним лишь как временное явление. Прикрываясь внешней лояльностью, она сразу же стала ткать сети заговора. Лжедмитрий прекрасно понимал это. Позднее, на допросе, его польские сторонники Бучинские сообщили о разговоре с ними самозванца, который уверял, что если не уничтожить боярскую группировку, то «мне самому быть от них убиту; а только деи побью бояр, и яз деи что хочу, то
