и схематично.

2) Это изображение — в противоположность другому самоизображению, которое тоже только в противоположность с этим первым, не есть единство, а есть частичное изображение — есть мышление, и, будучи абсолютным самоизображением жизни, — абсолютное мышление.

461

3) Таким образом, мы привели все сознание, поскольку мы его рассмотрели, к двум основным фактам: непосредственное созерцание, которое мы в противоположность характеризовали как внутреннее и абсолютное мышление, которое по отношению к первому является объективирующим.

4) Индивид мыслит не сам по себе и не посредством своей силы, но как Единое и с уничтожением своей индивидуальности. Поэтому, описывая содержание этого мышления, нам следует сразу становиться на точку зрения единства и не спрашивать, как мыслит индивид, но скорее, как мыслит Единое и общее мышление.

а. Оно мыслит (всюду, где оно есть и мыслит) общину индивидов, по возможности бесконечную, в действительности же ограниченную и вполне определенную как в целом, так и в частях. Однако индивидуальность всегда связана с этим общим мышлением, ибо только в ней жизнь достигает самоизображения и сознания: в индивидуальности — изображение своей формы вообще, в мышлении — строгого единства, образованного генетически и, следовательно, видимого. Если мы примем во внимание этот пункт, то мы должны сказать: это мышление численно повторяется во всех индивидах столько раз, сколько существует индивидов, но во всех этих повторениях его содержание остается всегда одинаковым.

Однако это единое мышление различается в индивидах не по содержанию, а по отношению их к нему. Каждый индивид считает одно из целого ряда мыслимых я своим особым я, и каждый считает таковым иное я, чем другие. Выше было выяснено, что это обособление определяется особыми сферами непосредственного внутреннего созерцания.

Это мышление не основывается ни на каком восприятии, оно есть абсолютно априорное мышление, предписывающее восприятию законы. (По Канту, чисто априорное существует вследствие внутреннего созерцания способности, каковы пространство, время и т. д. Кант оставляет внешний мир на своем месте. То же самое делали и мы в первой части. Но здесь весь вид

462

меняется. Мы здесь решительно ставим на место внешнего мира абсолютно априорное, и скоро выяснится, что, начиная с этого пункта, весь внешний мир превратится в чисто априорное). Это мышление априорно, сказал я, и оно абсолютно объективирует понятие л, которое может быть образовано только во внутреннем созерцании и противоречит всякому внешнему восприятию. Это понятие реализируется как чистая способность и закон, не как какое-нибудь воспринимаемое действие, а только как основание и правило для такового в будущем. Мы предполагаем существование другого я не потому, что оно проявляет себя, а безусловно. Только благодаря этому понятию мы приписываем ему и ожидаем от него, что в случае своего обнаружения оно обнаружится как я; ожидаемая от него деятельность предваряется и ей заранее предписывается закон.

b. Индивид как внешнее чувство и орган для материального мира всегда мыслится изображенным в этом материальном мире посредством материального тела. Этот абсолютный синтез и неотделимость внутренне созерцаемого я от материального тела не является результатом нового акта мышления: ни непосредственного, а именно, будто из такого рода тела следует на каком-нибудь основании заключать о существовании я, и обратно (ибо каким образом можно было бы доказать это основание?); ни на том основании, что я — индивид, обладаю таким телом; ибо как я-то, индивид, прихожу к этому телу; а кроме того, как мог бы я знать, что оно мне принадлежит не случайно, не только как этому индивиду, но существенно связано со мной как с я; в абсолютном и первоначальном мышлении заключается синтез я как принципа, и постольку как чистого ну-мена, как воспринимаемого только в своих действиях, сначала во внутреннем созерцании, затем как телесный орган, как единое и одно и то же во всех этих формах.

463

Остановимся на этом пункте и выведем из его заключения, чем и поясним его. Итак, мы совершенно отвергаем деление индивида на душу и тело и его образование из этих двух частей, причем после смерти тела остается одна душа. Я само по себе есть принцип и как таковой чистая мысль, оно вполне нечувственно и сверхчувственно. Свободное (здесь грезящее) творческое воображение (ибо иной образующей способности не существует) создает душу как образ этого я, а так как форма созерцания творческого воображения есть протяжение, то душа необходимо является протяженной. Но это совершенно излишне и только обременяет первоначальное мышление совсем ненужными дополнениями. Я как чистый нумен не нуждается в образе, оно само делает себя воспринимаемым через обнаружения своего внутреннего созерцания. Поскольку оно должно быть построено, оно уже построено, без всякого содействия нашей мудрости, самим абсолютно творческим воображением, и этот образ есть тело. Это тело есть и душа, которую вы ищете, хотя всегда ее уже имеете, а именно я в созерцании. Дело, следовательно, обстоит так: я, или индивид (ибо другого я мы пока еще не знаем), находится в трех основных формах сознания: в чистом мышлении, внутреннем созерцании, внешнем созерцании. Во всех трех формах оно одно и то же Единое и в каждой всецело; тут нет никакого разделения.

Итак, существование души мы прямо отрицаем, и все понятие отвергаем как плохую выдумку: это не незначительный факт, а очень важный критерий нашей системы. Предполагая такую душу, нельзя ни признать нашу систему, ни оставаться в ней. Это тело я (по крайней мере того я, которое вне нас; как обстоит дело с собственным я, будет сказано ниже) устанавливается, как и все телесное, таким образом, что абсолютно творческая созидающая сила делает попытку свободного построения и находит себя в этом ограниченной. Что же ограничивает созидающую силу? Теперь, когда мы поместили созидающую силу в высший порядок, мы можем ответить на этот вопрос, который мы до сих пор

464

оставляли без ответа. Само мышление есть это ограничивающее. Так как мышление ограничено полаганием известного числа свободных индивидов, то созидающая сила чувствует себя принужденной созерцать в материальном мире соответственное число организованных тел. Короче говоря, изображающее себя есть Единая жизнь, которая изображает себя такой, как она есть, поэтому ее изображение вполне с самим собой согласуется. Она изображает себя в двух формах: как абсолютные принципы — посредством мышления, и как организованные тела — посредством созерцания. Но в обеих формах изображает себя одно и то же Единое самосозерцания. Поэтому обе формы имеют одинаковое содержание. Поэтому эта часть общего мышления может быть с точки зрения единства выражена так: 1) в нем заключается равное самому себе внешнее созерцание определенной суммы организованных тел, которая вполне совпадает с суммой мыслимых я. 2) Так как это общее самоизображение в действительности встречается только в соединении с индивидуальностью, а эта последняя многократна, то таково же и созерцание, но по отношению к содержанию оно повторяется одинаковым образом. Все та же сумма организованных тел, все то же для всех индивидов отношение к остальной материи в пространстве и для всех их также одинаковая сумма различных я. 3) Но отношение их различно. Подобно тому, как индивид из всего ряда я только одно считает своим, а все остальные чужими, так точно он из ряда организованных тел только одно считает своим, а остальные чужими. Выше было достаточно выяснено, что он считает своим то, на которое он может действовать непосредственно через понятие. Но вот на что еще мы должны обратить внимание. Я утверждаю, что чужое тело является для каждого просто предметом внешнего созерцания, как и всякое другое материальное тело, собственное же тело никогда не является предметом созерцания, ни внутреннего, ни внешнего, а только предметом мышления. Оно не есть

465

предмет внутреннего созерцания, так как нет внутреннего общего чувства всего тела, а только частей его, например, при боли. Оно не есть и предмет внешнего созерцания: мы не видим себя целиком, а только части своего тела (разве только в зеркале, но там мы видим не наше тело, а только его образ, и как такой образ мы его мыслим только потому, что мы уже знаем, что имеем тело). Мы не воспринимаем себя целиком посредством внешнего чувства осязания, хотя и воспринимаем при его посредстве отдельные части, но при этом другие части являются осязающими, т. е. самим внешним чувством, а не объектом его. Таким образом, мы мыслим наше тело только как орудие понятия. Итак, вполне очевидно, что наше собственное тело есть чисто априорное понятие, подобно тому как и созерцание, о котором здесь говорилось, чисто априорно, поскольку оно касается чужих тел, ибо созерцание определяется априорным мышлением.

с. Материальный мир простых объектов был выше выведен как абсолютное ограничение творческого воображения, но до сих пор не было ясно и решительно указано, является ли в этой функции воображение самоизображением Единой жизни как таковой или только изображением индивидуальной жизни, и в зависимости от этого, полагается ли материальный мир Единой себе самой равной жизнью или он полагается индивидом как таковым. Уже непосредственно можно предполагать первое, ибо индивидуальность существует только в сфере внутреннего созерцания, созерцание же мира есть внешнее. Но посредственно мы можем дать какое угодно строгое доказательство.

Созерцание суммы организованных тел свободных я есть непосредственное выражение Единой жизни. Все эти тела представляются как имеющие сферой своей внешней деятельности материальный мир и в нем взаимно друг друга созерцающие благодаря Единому, вытекающему из Единой жизни, созерцанию. Следовательно, созерцание мира чисто материальных объектов

466

синтетически связано с созерцанием организованных тел, входит в то же Единое созерцание; значит, и оно есть непосредственное выражение жизни в ее единстве. Итак, не индивид как таковой созерцает объекты материального мира, а Единая жизнь созерцает их.

Мы можем выразить это, оказавшееся тоже частью самоизображения Единой жизни, следующим образом: 1) В общем мышлении, с которым связано внешнее созерцание, мыслится вполне определенный внешний мир, и это мышление по своему содержанию тождественно самому себе. 2) Если рассматривать мышление в его связи с индивидом, то оно оказывается повторяющимся столько раз, сколько индивидов, и действительно столько раз повторяется, но во всех этих повторениях содержание остается неизменным. 3) Однако существует относительное различие. А именно, так как каждый индивид приписывает себе особенное тело, то он обязательно полагает его в определенном месте пространства, и именно в ином, чем все остальные организованные тела. Это место и становится необходимо центром его восприятия других предметов в пространстве и определяет их относительное расположение и место. Для каждого индивида существует свой порядок существования других индивидов.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Утверждая, что материальный мир есть только абсолютное ограничение творческого воображения, мы до сих пор оставляли без ответа вопрос: что же в этом ограничении является