так как в таком случае Не-Я перестало бы быть Не-Я (перестало бы быть противоположно Я) и само бы сделалось Я. Но ведь Я само противопоставило себе Не-Я; и эта противопоставленность не может быть поэтому уничтожена, если только не должно быть уничтожено что-либо такое, что положено Я, и Я не должно, таким образом, перестать быть Я, что противоречит тождеству Я. Стало быть, противоречие против требуемой причинности зиждется на том, что Я безусловно противополагается некоторое Не-Я и должно с необходимостью оставаться ему противоположным.
Противоречие, стало быть, заключается в самом Я между различными его аспектами. Противоречат друг другу именно эти последние; и нужно найти посредство между ними. (По отношению к такому Я, которому ничто не противополагалось бы, по отношению к недоступной для мышления идее Божества, подобное противоречие совсем не имело бы места.) Поскольку Я абсолютно, оно бесконечно и неограниченно. Все, что существует, полагается им; и чего оно не полагает, того нет вовсе (для него самого; вне же его нет ничего). А все то, что оно полагает, оно полагает как Я; и оно полагает самое Я как все то, что оно полагает. Следовательно, в этом отношении Я объемлет в себе всю, то есть бесконечную, безграничную реальность.
Поскольку Я противополагает себе некоторое Не-Я, оно с необходимостью полагает пределы (§3) и себя само полагает в эти пределы. Оно распределяет полноту положенного бытия вообще между Я и Не-Я, и постольку оно полагает себя, стало быть, с необходимостью как конечное.
Эти два до чрезвычайности различных действия можно выразить при помощи двух следующих положений. Первое: Я полагает себя прямо как бесконечное и неограниченное. Второе: Я полагает себя прямо как конечное и ограниченное. И, таким образом, в существе самого Я, поскольку оно заявляет о себе через свое первое и свое второе действие, должно содержаться некоторое высшее противоречие, из которого настоящее вытекает. Как только оно будет снято, тем самым снимется и то, которое на нем основывается.
Все противоречия объединяются через ближайшее определение противоречащих положений; так обстоит дело и в данном случае. В одном смысле Я должно было бы быть полагаемо как бесконечное, а в другом смысле как конечное. Если бы оно было положено как бесконечное и конечное в одном и том же смысле, противоречие было бы неразрешимо, и Я было бы не одним, а двумя; и нам не оставалось бы иного исхода, кроме попытки Спинозы поместить Бесконечное вне нас; причем, однако, оставалось бы совершенно без ответа (Спиноза же в силу своего догматизма не мог даже задать себе этого вопроса), как это вообще могла возникнуть в нас даже сама идея о том.
В каком же смысле полагается Я как бесконечное и в каком смысле как конечное?
И то и другое приписывается ему безусловно; простое действие его полагания является основанием как его бесконечности, так и его конечности. Через одно только то, что оно полагает нечто, оно и в том, и в другом случае полагает себя в это нечто, приписывает себе самому это нечто. Потому мы должны лишь отыскать некоторое различие в голом действии этого различного полагания, и задача будет решена.
Поскольку Я полагает себя как бесконечное, его деятельность (полагания) устремляется к самому Я и не устремляется ни к чему другому, кроме него. Вся его деятельность целиком направляется на Я, и эта деятельность есть основание и объем всего бытия. Таким образом, Я бесконечно постольку, поскольку его деятельность возвращается к себе самой; постольку бесконечна и его деятельность, так как продукт ее, Я, бесконечен. (Бесконечный продукт – бесконечная деятельность; бесконечная деятельность – бесконечный продукт; вот круг, который, однако, отнюдь не ошибочен, так как это – такой круг, из которого разум не может выйти, ибо в нем выражается то, что безусловно достоверно через само себя и ради самого себя. Продукт, деятельность и деятельное начало представляют тут одно и то же (§1), и мы различаем их только для того, чтобы сделать для себя возможным их выражение.) Бесконечна одна только чистая деятельность Я и одно только чистое Я. Чистая же деятельность – это такая деятельность, которая, не имея никакого объекта, возвращается к себе самой.
Поскольку Я полагает пределы и, согласно вышесказанному, себя самого полагает в эти пределы, его деятельность (полагания) направляется непосредственно не на себя самое, а на долженствующее быть противоположным Не-Я (§2, 3). Значит, это уже не чистая деятельность, а объективная деятельность (которая полагает себе некоторый предмет. Слово «предмет» превосходно обозначает то, что оно должно обозначать. Каждый предмет некоторой деятельности, поскольку он – предмет, есть неизбежно нечто противоположное деятельности, нечто ей пред- или противо-стоящее. Если противодействия нет, то нет и вообще никакого объекта деятельности и никакой объективной деятельности; но если все же должна быть тут деятельность, то это – чистая к себе самой возвращающаяся деятельность. В самом понятии объективной деятельности уже предполагается, что ей противостоит что-то и что она, таким образом, ограничена). Следовательно, Я является конечным постольку, поскольку его деятельность объективна.
Эта деятельность в обоих отношениях – как постольку, поскольку она возвращается к самому деятелю, так и постольку, поскольку она должна направляться на некоторый объект вне деятеля, – должна быть одной и той же деятельностью, деятельностью одного и того же субъекта, который в обоих отношениях полагает себя как одного и того же субъекта. Между деятельностями обоего рода необходимо должна существовать поэтому некоторая объединяющая связь, посредством которой сознание переходило бы от одной из них к другой; и такой связью является как раз требуемое здесь причинное отношение, а именно, что возвращающаяся к себе деятельность Я относится к объективной деятельности как причина – к следствию, что Я через первую деятельность определяет себя самого к последней деятельности; что, стало быть, первая из них не непосредственно направляется на само Я, а опосредованно, путем осуществляющегося через это определение самого Я как чего-то определяющего Не-Я, направляется на Не-Я, и таким образом была бы осуществлена требуемая здесь причинность.
Таким образом, прежде всего требуется, чтобы действие Я, которым оно полагает себя самого (и которое установлено было в первом основоположении), относилось к тому действию, посредством которого оно полагает некоторое Не-Я (каковое действие было установлено во втором основоположении), как причина к ее действию. Однако же в общем невозможно обнаружить такого отношения; скорее оно было найдено совершенно противоречивым, так как в таком случае Я должно бы с необходимостью полагать полаганием самого себя одновременно и Не-Я, следовательно, себя не полагать; такое действие само себя уничтожает. Выше было ясно сказано, что Я безусловно и без каких-либо на то оснований противополагает себе нечто; и только в силу безусловности этого действия положение, его устанавливающее, могло получить название основоположения. Но вместе с тем было отмечено, что хоть что-нибудь в этом действии да обусловлено, – его продукт, – а именно то, что возникающее благодаря действию противополагания неизбежно должно быть некоторым Не-Я и ничем иным быть не может. Мы постараемся теперь глубже проникнуть в смысл этого замечания.
Я полагает просто некоторый предмет (некоторое противостоящее, противоположное Не-Я). Значит, в полагании этого предмета как таковом оно зависит только от себя самого и ни от чего другого извне. Если только некоторый предмет вообще полагается, а его посредством вообще полагается ограниченным Я, то таким образом оказывается осуществленным то, что требовалось; никакой определенной границы при этом не надо иметь в виду. Я является тут просто ограниченным: но где же проходит его граница? В пределах пункта С или же за его пределами? И чем вообще может быть определен такой пункт? Он остается зависимым только от самопроизвольности Я, которая полагается вышеупомянутым «просто». Пограничный пункт лежит там, где его полагает в бесконечности Я. Я – конечно, так как оно должно быть ограничено; но оно бесконечно в этой своей конечности, так как граница может быть до бесконечности передвигаема все дальше и дальше. Оно бесконечно в отношении своей конечности и конечно в отношении своей бесконечности. Поэтому оно не ограничивается таким абсолютным полаганием некоторого объекта постольку, поскольку оно ограничивает себя само безусловно и без дальнейших на то оснований; и так как такое абсолютное ограничение противоречит абсолютной бесконечной сущности Я, оно само является невозможным; и невозможным является все противополагание некоторого Не-Я.
Однако же, далее, оно полагает некоторый предмет – где бы в бесконечности оно его ни полагало при этом, – и тем самым полагает некоторую вне его лежащую и от его деятельности (полагания) не зависящую, а, наоборот, ей противоположную деятельность. Эта противоположная деятельность, разумеется, должна в известном смысле (оставляя пока не исследованным, в каком это смысле) тоже заключаться в Я, поскольку она полагается в нем; но в другом смысле (тоже неизвестно еще в каком) она должна заключаться в предмете. Эта деятельность, поскольку она заключается в предмете, должна противополагаться какой-либо деятельности (=Х) Я; однако же не той деятельности, благодаря которой она полагается в Я, так как с этой последней она одинакова, следовательно, какой-нибудь другой деятельности. Стало быть, поскольку должен быть положен некоторый предмет, – и как условие возможности такого полагания, – в Я с необходимостью должна происходить еще некоторая от деятельности полагания отличная деятельность (=X). Что же это за деятельность?
Прежде всего, это такая деятельность, которая не снимается через предмет, так как она должна быть противоположна деятельности предмета; обе они должны, стало быть, стоять рядом друг с другом как положенные: таким образом, это – деятельность, бытие которой независимо от предмета; как и, наоборот, предмет также независим от нее. Такая деятельность должна, далее, быть основана непосредственно в Я, так как она независима от полагания какого бы то ни было предмета, и этот, наоборот, независим от нее; она полагается, стало быть, абсолютным действием Я, которым оно полагает самого себя. Наконец, если, согласно вышесказанному, должно быть возможно полагать объект в бесконечность, то и эта противостоящая ему деятельность Я должна с необходимостью сама устремляться в бесконечность, идти за пределы всякого возможного объекта и сама быть бесконечной. Некоторый же объект должен быть положен, и это в такой же мере несомненно, в какой имеет силу второе основоположение. Стало быть, X есть полагаемая Я в самом себе бесконечная деятельность; и она относится к объективной деятельности Я, как основание возможности относится к обоснованному. Предмет полагается лишь постольку, поскольку некоторая деятельность Я испытывает противодействие; без такой деятельности Я нет и предмета. Она относится к нему как определяющее к определенному. Лишь постольку, поскольку
