невозможны без наличия в среде наших предков некоторого уровня социальной организованности и сознания.

И сегодня трудовая концепция деятельности, идея труда как генетически первой формы человеческой деятельности, ее родовой, содержательной характеристики имеют широкое хождение, приобретая, однако, определенные интерпретации в соответствии с новыми научными открытиями. Однако трудовая теория деятельности оставляет массу нерешенных проблем и вопросов. Принадлежность человека к животному миру мало кем оспаривается, но вот объяснение надприродной человеческой специфики, его уникальности дается в разнообразных теориях самым различным образом.

В определении труда акцентируется внимание на том, что это орудийная, сознательная, целенаправленная, общественно необходимая чувственно-предметная деятельность по созданию материальных и духовных ценностей и условий, обеспечивающих удовлетворение индивидуальных и общественных потребностей. В связи с квалификацией труда как общественно-необходимой деятельности становится понятно, что не всякая деятельность может быть названа трудом. Для определения какого-либо процесса как трудового он как минимум должен быть включен в систему общественного разделения труда, результатом же должны быть материальные или духовные блага, некоторая польза. В этой связи Сизифов труд вряд ли может быть назван трудом, хотя он вовсе не бездеятелен. И последнее: ведущей стороной труда как орудийной деятельности становится созидание, «обмен веществ» между человеком и природой, а не разрушение. Труд всегда «положительная творческая деятельность».

Что касается понятия «практика», то под ней обычно понимают предметно-чувственную, материальную деятельность общества, направленную на внешний, независимый от субъекта деятельности объект.

В широком смысле практика рассматривается как деятельность человека в целом, включая и процесс познания.

Социальный характер деятельности. Анализируя трудовую и практическую форму деятельности, мы неизбежно утверждаем ее социальный характер. Действительно, вне социальности своих форм деятельность человека не смогла бы быть целенаправ

572

ленной и преобразующей активностью, поскольку оказались бы невозможными языковое взаимодействие, кодирование, хранение и передача информации от человека к человеку, из поколения в поколение.

Сама деятельность, являясь специфической формой субъект-субъектных взаимоотношений, выступает как способ взаимодействия людей. В силу этого в социальной характеристике деятельности сливаются воедино два ее аспекта: субстанциональный (деятельность как основание социальной субстанции) и реляционный (деятельность как специфически человеческое ценностное отношение к миру, другим людям).

Некоторые исследователи считают, что социальность деятельности генетически предшествует другим ее существенным свойствам, например, целенаправленности, орудийности.

Так, идея толпы как источника специфически человеческих действий, выдвинутая Г. Тардом в конце XIX в., получила в последующие годы немало последователей и сторонников как в мире науки, так и в области философского осмысления проблем антропологии и социальной истории. Согласно теории Тарда, «толповая» общность усиливает и видоизменяет «путем взаимного помножения» чувства и устремления людей, тем более наших предков. В толпе эволюционизирует психический механизм взаимного подражания, а именно биологические законы имитации определяют становление и последующее бытие человека, поскольку благодаря им человеческие общности оказываются способными сохранять свою целостность и развиваться.

К основным формам деятельности Тард относит повторение и адаптацию, психологическое «заражение» и внушение, выражающие собой приспособление к психологии «своей» толпы. Существуют, конечно, отдельные оригиналы и творцы, благодаря открытиям которых в обществе функционируют язык, религия, наука, искусство и т.д. Но решающим фактором возникновения и эволюции человеческой культуры Тард считает именно подражание масс нововведениям — подражание как основной системообразующий компонент человеческой социальности.

Созвучно идее «толповости» и понятие пассионарности Л.Н. Гумилева, понимаемой им как «поле этнической активности», как внутренняя способность организма абсорбировать энергию внешней среды и выдавать ее в виде различных форм деятельности.

Деятельность как свободное раскрытие сущностных сил человека. Итак, человек отличается от других живых существ тем,

573

что сам создает себе необходимые, но не данные природой в чистом виде условия жизни. Эти условия складываются из объективных возможностей предметов и явлений природы и субъективных — энергетического потенциала самого человека, его способностей, навыков и т.п., т.е. сущностных сил, деятельности по свободному распредмечиванию своей сущности.

В деятельности человек стремится к достижению оптимального результата, что в итоге обеспечивает развитие общества. На основе длительного взаимодействия с предметами окружающего мира человек получает возможность сравнивать, обнаруживать меры вещей в соотношении с мерой собственного вида. А значит, действовать по мерке любого вида, безотносительно к какому бы то ни было заранее установленному масштабу. И в этом реализуется универсальность человеческой деятельности.

Универсальное [1] отношение человека к миру в процессе реализации его сущностных сил все более усиливается. Согласно П. Тейяр де Шардену, человечество движется в сторону все большей универсализации, которая достигается путем расширения человеческого познания и объединения людей.

Весь цикл человеческой деятельности, начиная с осознания потребностей и кончая их удовлетворением в полученном результате, приводит, с одной стороны, к возрастанию потребностей, а с другой — к развитию способностей, знаний и умений самого субъекта, к универсализации человеческой деятельности, ее свободы.

Расширение свободы и универсальности взаимоотношений человека с миром осуществляется через реализацию и развитие его родовых (сущностных) сил на основе свободного действия, с одной стороны, и использования этих сил в условиях свободного доступа к ним — с другой. В единстве процессов свободы производства и потребления осуществляется подлинное развитие самого человека.

Насколько свободен человек в своей деятельности? Как сопряжены понятия свободы и необходимости действия?

1 Универсальность понимается как всеобщность, тотальность духовно-практического отношения человека к миру, в котором человек возвышается над своими индивидуальными потребностями видового существа, осваивает и преобразует мир как родовое существо, стоящее на определенном уровне общественного развития. Гегель, например, именно в общественном разделении труда усматривает основание его всеобщности.

574

Действование, по Гегелю, свободно, если оно осуществляется согласно логике предмета, поскольку действие субъекта обусловливается законами объекта. Энгельс также подчеркивает, что свобода заключается не в воображаемой независимости от объективных законов окружающего мира, а в способности принимать решения на основе знания необходимости как «возможности планомерно заставлять законы природы действовать для определенных целей» [1]. Маркс поставил вопрос о разных уровнях свободы, приобретаемой в деятельности (труде). В обществе, деятельность которого определяется нуждой и внешней целесообразностью («царстве необходимости»), человек соответственно служит средством, а не целью деятельного производства, в таком обществе свободны немногие и уровень самой свободы не высок. Это означает, что подлинная свобода может быть достигнута тогда, когда деятельность всех членов общества приобретет форму самодеятельности, когда она становится формой самоактуализации сущностных сил каждого индивида, формой самоосуществления и самовыражения на основе свободного выбора средств, целей и смысла его деятельности.

Маркс говорит о том, что в отличие от животного человек производит и будучи свободным «от физической потребности, а в истинном смысле слова только тогда и производит, когда он свободен от нее; животное производит только самого себя, тогда как человек воспроизводит всю природу; продукт животного непосредственным образом связан с его физическим организмом, тогда как человек свободно противостоит своему продукту» [2].

1 Маркс К, Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 116.

2 Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. С. 566.

Таким образом, свобода — это прежде всего способность и возможность реализации в деятельности поставленных целей. Подлинной основой свободы является «свобода жить», т.е. свобода от нужды, эксплуатации, властного давления, ограничения доступа к знаниям и т.п. Свобода — это характеристика действия, совершаемого, во-первых, со знанием объективных ограничений, во-вторых, по собственному желанию, в-третьих, в условиях выбора возможностей и психико-эмоциональной удовлетворенности этим выбором, в-четвертых, при способности личности к самообладанию. Свобода реализуется самой деятельностью человека, в процессе которой он осуществляет свой выбор и «выход» за пределы наличной ситуации.

575

Одной из первичных форм свободного действия человека является игра, игровой способ взаимодействия с окружающим миром, другими людьми.

Начало исследований игры было положено идеями Ф. Шиллера и Г. Спенсера, Ф. Ницше.

Существенный вклад в разработку концепции игры как изначальной формы деятельности человека внесли голландский философ Й. Хейзинга и немецкий философ Э. Финк. Хейзйнга рассматривает игру как источник и высшую форму проявления деятельности. Соответственно, игра есть выражение самой сущности человеческого в человеке. Игра универсальна, в скрытой или явной форме человек всегда играет. Игра важнее труда, практики, утилитарных видов деятельности, поскольку она выполняет более объемную жизненную функцию и не сопровождается серьезностью. И эта «несерьезность» игры позволяет творить, соединять воображаемое с реальным, так как в игре вещи имеют иное, чем в обычной жизни, лицо и иные, нелогичные связи.

Финк также определяет игру как основной способ действия с возможным, недействительным, как царство рафинированной свободы, расширяющей способности и возможности человека и преодолевающей «необходимость объективных условий бытия». Игра становится чисто человеческим «инструментом» свободы его деяний.

Говоря об игровой интерпретации деятельности, трудно не упомянуть о взглядах американского психотерапевта Э. Берна, автора известной книги «Игры в жизни людей». Согласно Берну, действуя, человек всегда играет ту или иную роль: ребенка в творчестве, родителя в традиционных действиях, взрослого в рациональных, прагматических поступках. Преобладание во внутреннем мире индивида одной из этих игровых установок означает для него и доминирование соответствующих мотивов деятельности, формирующих сам образ жизнедеятельности личности, определяющих его взаимоотношения с другими членами общества.

В игровых концепциях деятельности игра важна сама по себе, она доминирует по отношению к играющему субъекту, творит его. Игропорождающая сила деятельности основывается на вечном стремлении человека к свободе, к индивидуальному самоутверждению и самоопределению, реализации потребности в созидании и всей полноты бытия.

Адаптирующее, преобразующее отношение человека к действительности является его неотъемлемой характеристикой как

576

родового существа, поэтому свободу и универсальность можно рассматривать как атрибутивные свойства деятельности, выражающие его человеческую сущность.

Итак, субстанция социального в человеке выражается в целеполагающей деятельности. Следовательно, и сущность человека заключается в деятельности, но не в деятельности вообще, а в особом ее характере, некоторых определяющих ее характеристиках, важнейшей из которых является творчество.

Деятельность как творчество. В литературе существует более 120 определений творчества и творческой деятельности. Пожалуй, единственное, что их объединяет — это характеристика творчества как деятельности, направленной на новый продукт, на нечто, никогда ранее не бывшее; или как деятельности, осуществляемой новыми, ранее неизвестными средствами или способами. Некоторые исследователи творчества выдвигают серьезные аргументы в пользу того, что креативность человеческой деятельности в большей степени выражает сущность человека, чем, например, мышление или свобода, поскольку творчество глубже укоренено в самих основаниях антропосоциогенеза [1]. Творчество есть специфическая видовая характеристика человека, отличающая его от любого иного представителя животного мира, это атрибутивная характеристика деятельности человека как родового существа.

1 См., напр.: Шаронов В.В. Основы социальной антропологии. СПб., 1997.

Творчество как специфическое качество деятельности, выражающее свободное раскрытие сущностных сил и способностей человека, не может быть не чем иным, кроме как самодеятельностью индивида. Самодеятельность — это живая форма деятельности людей, в которой совпадает развитие как родовой социальной сущности человека, так и его индивидуальных способностей и потенциала.