жизни, ростом ре¬месла, торговли и городов, с расширением и углубле¬нием духовной культуры происходит — уже примерно с конца X и в особенности в XI—XII вв. — подъем философской мысли. Необходимо напомнить, что этот подъем стал возможен также в результате ознакомле¬ния западноевропейских схоластиков с достижениями мусульманской научно-философской мысли, через по¬средство которой они первоначально знакомились с произведениями и идеями античных’ философов, кото¬рых в Европе очень плохо знали.
64
В указанную эпоху, когда в Западной Европе на-чалась интенсивная философская жизнь, зародились и вступили в борьбу между собой два наиболее значи¬тельных направления средневековой философии — реа¬лизм и номинализм. Реализм в принципе был сформу¬лирован уже Платоном, но западноевропейские схола¬стики усваивали его главным образом из произведений Августина. Согласно реализму, общее (универсалия) существует совершенно объективно вне вещей и вне , человеческого ума и даже до них. С этой точки зрения чем более общей мыслится нам та или иная универса¬лия, тем реальнее ее существование в качестве особой сущности. Все единичные вещи лишь несовершенное проявление идеальных универсалий. Преобладание реализма в европейской теологической философии вы¬ражало сугубо умозрительный характер ее. Опираясь на принципы реализма, христианские философы-схола¬стики пытались логически обосновывать догматы хри-стианского вероучения (например, догмат троицы, один из основных в христианстве).
Изменение социально-экономической и идеологиче¬ской ситуации привело к появлению внутри схола¬стики оппозиционного направления, которое обычно называется номинализмом. Оно свидетельствовало о громадных сдвигах в схоластической философии, о возникшем в ней интересе к индивидуальному и кон¬кретному, что отражало настоятельную общественную потребность в развитии естествознания, тормозившемся схоластикой. Крайние сторонники номинализма, отвер¬гая многочисленные увлечения и преувеличения схо-ластиков-реалистов, утверждали, что общее, универ¬салии не имеют никакого объективного существования: ни вне человеческого ума, ни даже в нем, а пред¬ставляют собой только слова, звуки речи. Более умеренные номиналисты (они получили впоследствии наименование концептуалистов) считали, что общие понятия существуют только в человеческом уме, отра¬жая некоторые сходные или тождественные свойства единичных вещей, объективно существующих вне ума. Классики марксизма-ленинизма рассматривают
3 Антология, т. 1, ч. 1 65
номинализм как проявление материалистической тен¬денции в схоластической философии средневековья. Номинализм обычно осуждался (а в некоторых случаях и преследовался) официальными идеологами католиче¬ской церкви.
Крупным представителем оппозиционной схоласти¬ки, склонявшимся к умеренному номинализму, был Пьер Абеляр. Его тексты воссоздают яркую картину философско-идеологической борьбы в Западной Европе в первой половине XII в. (эта борьба весьма показа¬тельна и для последующих столетий). Строптивый и неугомонный мыслитель, Абеляр был едва ли не самым последовательным «диалектиком» (так называли в ту эпоху философов) европейского средневековья при ре¬шении одной из центральных проблем средневековой философии — проблемы соотношения авторитарной ве¬ры и рассуждающего разума. Ортодоксальные католи¬ческие (впрочем, и православные) философы, начиная с Августина, религиозную веру — не только Библию, но и «творения отцов церкви» и постановления церковных соборов — ставили выше разума, задачу которого они видели лишь в том, чтобы подкреплять ее положения. Абеляр занял в этом вопросе противоположную пози¬цию: положения христианской веры тем прочнее, до¬казывал он, чем убедительнее они обоснованы челове¬ческим разумом.
В том же разделе содержатся и другие материалы, характеризующие философскую жизнь западноевро¬пейского средневековья. Недавно найденный отрывок из сочинения Давида Динанского показывает, как не¬которые передовые мыслители той эпохи доводили пантеистическое воззрение по существу до материали¬стического положения.
В «Антологию» включены также тексты самого крупного западноевропейского схоластика средневе-ковья — Фомы Аквинского. В противоположность гос¬подствовавшему в его веке августинизму с его край¬ним реализмом, априоризмом и мистицизмом, этот философ и теолог, учитывая менявшуюся в XIII в. социальную и идеологическую ситуацию, приспосабли-
66
вал к христианскому вероучению философию Аристо¬теля. Он систематически разработал важнейшие вопросы ортодоксальной схоластики: концепцию соотношения веры и разума, теологии и философии, доказывавшую превосходство веры, но вместе с тем учитывавшую и достижения научно-эмпирического знания; концеп¬цию умеренного реализма, согласно которой универса¬лии существуют одновременно в божественном уме, в вещах, сотворенных богом, и в человеческом уме, познающем их (эта концепция задолго до Фомы уже была сформулирована Ибн-Синой); концепцию так на¬зываемой естественной теологии и ряд других воззре¬ний, сделавших впоследствии доктрину Фомы самой влиятельной, можно сказать официальной, философией католицизма (каковой она остается и в наши дни).
Оппозиционная схоластика XIII—XIV вв. пред-ставлена текстами Роджера Бэкона, в которых рацио¬нализм, стремящийся к развитию эмпирического есте¬ствознания и подчеркивающий огромное значение математики, причудливо сочетается с мистическими фантазиями; Дунса Скота, «тонкого доктора», который в борьбе против томистской схоластики доказывал, что принцип индивидуации составляет не материя, а форма, имеющая многие разновидности. На этом пути Дуне Скот приближался к номинализму. Но наибо¬лее последовательным схоластиком-номиналистом был Уильям Окнам, тексты которого завершают первый том «Антологии».
Значение Оккама в истории средневековой европей¬ской философии состоит в том, что, развивая воззрения Дунса Скота, Оккам разрывал связь между филосо¬фией, которая должна, по его убеждению, заниматься исследованием природы и оперировать логическим аппаратом, и теологией, предмет которой — «спасение человека» и догматы которой зафиксированы в Свя¬щенном писании и не могут и не должны быть оправ¬даны перед лицом разума. Такую форму приняла в XIV в. теория «двух истин», более ранним пред¬ставителем которой был Сигер Брабантский, глава так называемого латинского аверроизма (так именуют
67
западноевропейских последователей Ибн-Рушда). Успех теории «двух истин» в ее наиболее радикальной, окка-мистской форме свидетельствовал о значительном кри¬зисе схоластики. Этот кризис предвещал новую эпоху в истории европейской философской мысли — эпоху Возрождения, философией которой и откроется второй том «Антологии».
В. Соколов
Индийская философская мысль — древнейшая в мире. Ее история начинается с Вед, возникших, возможно, уже во вто-ром тысячелетии до н. э. Ниже публикуются отрывки из этого и других литературных памятников, характеризующих фило¬софскую мысль древней и раннесредневековой Индии. Все они подобраны Н. П. Аникеевым (в подборе текстов по философии буддизма принимала участие Е. С. Семека), который написал и все предварительные замечания к отдельным философским памятникам.
ФИЛОСОФИЯ ВЕДИЧЕСКОГО ПЕРИОДА
I. САМХИТЫ
Основным источником сведений об этом периоде служит обширный комплекс литературных памятников, объединяемых общим названием Веды (буквально «ведение», «знание») и написанных на древнеиндийском языке санскрите (так назы¬ваемый ведический санскрит).
Веды состоят из четырех сборников гимнов (самхит), пес-нопений, магических заклинаний, молитв и т. п.: Ригведы, Самаведы, Яджурведы и Атхарваведы (или Атхарвангирасы). Каждый из этих сборников (известных обычно как собственно Веды) со временем обрастал различными комментариями и дополнениями ритуального, магического, философского по¬рядка — Брахманами, Араньяками, Упанишадами. Собственно философские воззрения Древней Индии наиболее полное отра¬жение получили в Упанишадах, но первые проблески фило¬софского подхода к действительности прослеживаются уже в сборниках ведических гимнов, особенно в древнейшем из них — Ригведе.
69
Главное содержание Ригведы состоит из торжественных песнопений, заклинаний и молитв (их авторство приписывается древнеиндийским поэтам и мудрецам — риши), обращенных к многочисленным божествам ведического пантеона, которые олицетворяли для древнего индийца прежде всего различные явления и процессы природы. Вместе с тем, как это видно из приводимых ниже отрывков, в Ригведе находит свое отражение неудовлетворенность наивномифологическим истолкованием действительности, уже высказываются первые, еще робкие со¬мнения в существовании ведических богов, подвергаются осмеянию жреческие ритуалы и обряды. Мыслители Древней Индии начинают размышлять о первоначале бытия, о происхо¬ждении мироздания, управляющих им закономерностях, при¬чинах социальных различий и т. п.
Конечно, ведические гимны содержат лишь первые зачатки рационалистической, философской мысли, которые вплетены в контекст религиозно-мифологического мировоззрения.
Все приводимые ниже отрывки, за исключением одного, взяты из Ригведы; они цитируются по следующим изданиям:
1) «Древнеиндийская философия. Начальный период». Пе¬ревод с санскрита. М., 1963;
2) «A Source Book in Indian Philosophy». Ed. by S. Radha-krishnan and C. A. Moore. Princeton, 1960;
3) Th. Aufrecht. Die Hymnen des Rigveda. 1—2. Teil, 3. Auf-lage, Berlin, 1955.
В нижеприведенных отрывках Ригведы упоминаются сле¬дующие мифологические имена и понятия:
Индра — бог грома, молнии, грозы.
Митра — бог солнца.
Варуна — бог неба.
Агни — бог огня.
Гарутман — небесная птица, символизирующая солнце. • Яма — бог смерти.
Матаришван — воздушное существо.
Тапас — теплота как миросозидающее начало, аскетизм, изнурение плоти.
Пуруша — «вселенский» человек, дух, душа.
Риги, саманы, яджусы — гимны, мелодии, жертвенные за-клинания Вед.
Сома — священный напиток; бог луны.
Рита — космический миропорядок; закон, обычай.
Сомнения в существовании богов
1. Состязаясь, спойте прекрасную песнь,
Восхваляющую Индру, песнь истинную, если
она истинна.
«Нет Индры, — иные говорят, — кто видел его? Кого воспевать нам?» (VIII. 100).
70
2. О нем, внушающем ужас, они спрашивают,
«где он?»
О нем воистину они также говорят «нет его». Как уменьшаются ставки игроков, так он развеивает состояние своих врагов. Верьте в него, ибо он, о люди, есть Индра
(П.12.5).
Единство бытия и его происхождение
3. Един Огонь, многоразлично возжигаемый, Едино Солнце, всепроникающее, Едина Заря, всеосвещающая, И едино то, что стало всем этим (VIII. 58. 2).
4. Незнающий, я спрашиваю мудрецов, которые знают, — как неразумный для получения знания: Чем было то Единое, которое в нерожденном воображении создало и утвердило прочно шесть
направлений мира?..
5. Его называют Индрой, Митрой, Варуной, Агни, а также небесной птицей Гарутман. Бытие едино, мудрецы же называют его различно: Агни, Яма, Матаришван (I. 164. 6, 46).
6. Водами поистине было это вначале, лишь морем. Эти воды размышляли: «Как могли бы мы размно¬житься?» Они прилагали усилия, они предавались тапасу. После того как они предались тапасу, возникло золотое яйцо. Нерожденным был тогда год. Это золотое яйцо плавало столько времени, сколько длится год. Из него возник через год человек. Это был Праджапати… Он пробил это золотое яйцо. Не было тогда никакой опоры. И плавало это золотое яйцо, пока длилось время одного года, пока оно несло его (Шатапатха Брахмана XI. 1.6. 1-2).
7. Космогонический гимн
Тогда не было ни сущего, ни не-сущего; Не было ни воздушного пространства, ни неба над
ним.
Что в движении было? Под чьим покровом? Чем были воды, непроницаемые, глубокие? Тогда не было ни смерти, ни бессмертия, не было
71
Различия между ночью и днем. Без дуновения само собой дышало Единое, И ничего, кроме него, не было. Вначале тьма была сокрыта тьмою, Все это было неразличимо, текуче. От великого тапаса зародилось Единое, Покрытое пустотою. И началось тогда с желания, — оно Было первым семенем мысли. Связку сущего и не-сущего
Отыскали, восприемля в сердце, прозорливые
мудрецы.
Вервь их простерта поперек. Было ли Внизу что, было ли вверху?
Носители семени были, силы были. Вожделение — Внизу, усилия — вверху. Кто поистине
