учениям, провозглашавшим тот или иной материальный фактор — пищу, дыхание, первоэле¬менты (бхута), пространство, время и т. п. — основой бытия; к учениям Бхарадваджи, Панчашикхи и других, о которых говорится в «Махабхарате»; к учению адживиков, о котором говорится в источниках раннего буддизма. Содержание взгля¬дов чарваков и его изложение в различных источниках, в том числе и в помещенном ниже, вполне ясно и определенно и не нуждается в дополнительных пояснениях.
Однако на одном аспекте их учения — гносеологическом — необходимо все же задержать внимание. Речь идет о выдви¬гавшемся как средневековыми, так и современными авторами обвинении этой школы в вульгарном сенсуализме и игнориро¬вании понятийного мышления, в том, что единственным источником и средством познания она признает только чув¬ственное восприятие (пратъякша) и отвергает достоверность других источников познания — вывода (анумана) и шабды. Такие обвинения вряд ли справедливы, ибо чарваки-локаятики лишь подчеркивали, впадая при этом зачастую в неизбежные полемические крайности, решающую, основополагающую роль чувственно-эмпирического знания и зависимость от него всех остальных этапов и видов познания. Да и сами их выступле-
164

ния против выводного знания и шабды направлены факти-чески против использования их для доказательства реальности бога, души, кармы, самсары, мокши и тому подобного. Что же касается применения чарваками логики и понятийного мышле¬ния к обоснованию позитивного знания, то, как свидетель¬ствует приводимый ниже текст, они были на уровне современ¬ной им науки. Защита этой школой восприятия как основы всякого знания оказала положительное влияние на научную мысль того времени, направляя ее на исследование конкретных фактов и предостерегая ее от бесплодных спекуляций.
Ниже приводится текст первой главы трактата Мадхава-чарьи «Сарва-даршана-самграха» по изданиям: «Sarva-Darsana-Samgraha of Sayana-Madhava». Ed. by V. S. Abhyankar. 2. ed. Poona, 1951; «The Sarva-Darsana-Samgraha or Review of the Different Systems of Hindu Philosophy by Madhava AchSrya». Transl. by Cowell and A. E. Gough. Перевод ?. ?. Аникеева. На русском языке публикуется впервые.
ГЛАВА l
ФИЛОСОФИЯ ЧАРВАКА
Но как можно считать высшее божество источником вечного блаженства, если этот взгляд решительно опро¬вергается чарваками — самыми рьяными безбожниками, последователями учения Брихаспати? А с чарваками действительно трудно бороться, ибо в большинстве слу¬чаев все люди придерживаются распространенного взгляда:
«Пока живем, да будем счастливы!
Того тут нет, кто не помрет;
Когда же он помрет и в пепел обратится —
Откуда вновь ему явиться?» 48
Многие люди в соответствии с наукой о политике и удовольствии, считая единственной целью жизни богат¬ство и удовольствие и отвергая потусторонний мир, следуют только учению чарваков. Отсюда это учение именуется также локаята, что вполне согласуется с его сутью.
Первоначалами эта школа провозглашает четыре элемента (бхута) — землю и другие. И сознание возни¬кает только из них, когда они образуют тело, подобно тому как при смешении кинвы49 и других возникает опьяняющая сила в напитке. И когда элементы рас¬падаются, исчезает и сознание. Как говорят: «Созна-
165

ние, возникая из этих элементов, с их распадом исче-зает; после смерти не остается никакого сознания» Брихад. Уп. II. 4.12. Таким образом, душа есть лишь тело, особенность которого — сознание. И нет доказа¬тельств существования души отдельно от тела. Ибо единственное средство познания, по этому учению, — чувственное восприятие, выводное же знание и другие средства познания не признаются.
Единственный смысл жизни человека состоит в удо¬вольствиях, доставляемых чувственными наслаждени¬ями. И не следует отвергать их на том основании, что наслаждения всегда связаны со страданиями. В на¬шей власти использовать наибольшее число удовольст¬вий и избежать неминуемо сопутствующие им страда¬ния, подобно тому как человек, захотевший рыбы, берет ее со всеми костями и чешуей и, съев столько, сколь¬ко хочет, выбрасывает остальное или подобно тому как желающий собрать рис берет его с соломой и всем прочим и, взяв то, что ему нужно, остальное выбрасы¬вает. Поэтому не следует из боязни страданий отвер¬гать удовольствия, к которым мы склонны. Ведь не пе¬рестает же человек высевать рис только из-за того, что имеются дикие животные, которые могут вытоптать его. И не отказывается же он готовить пищу из-за того, что имеются нищие, которые будут просить своей доли. А если кто из боязни стал бы пренебрегать очевидным счастьем, то он уподобился бы глупому животному. Недаром говорится:
«Человек должен отказаться от удовольствий,
доставляемых чувственными вещами,
Поскольку они сопряжены со страданиями, — таково
наставление глупцов.
Но вот колосья риса, наполненные спелыми белыми
зернами, —
Разумно ли выбросить их лишь потому, что они в
пыли и шелухе?»
Нам могут возразить: если нет счастья в потусто-роннем мире, то зачем же даже мудрые люди совершают жертвоприношение агнихотру и другие предписанные Ведами обряды, требующие больших затрат средств и сил? Но это возражение не может считаться доказа-
166

тельством обратного. Ведь три Веды страдают поро¬ками — лживостью, противоречивостью, многословием; да и те, кто считает себя знатоками Вед, просто плуты и мошенники; они разоблачают друг друга: доказатель¬ства сторонников священного знания опровергаются сторонниками священного действия, а доводы сторон¬ников священного действия опровергаются сторонни¬ками священного знания, да и три Веды — это просто неумная болтовня обманщиков, а агнихотра и другие обряды — способ прокормления их. А еще говорят так: «Агнихотра, три Веды, триданда50 и посыпание себя
пеплом —
Все это лишь способ прокормления тех, кто лишен
мудрости и трудолюбия» 51 — так говорит Брихаспати.
Отсюда следует, что нет никакого ада, кроме страда¬ний, порожденных земными горестями; нет никакого высшего божества, кроме раджи, существование кото¬рого очевидно для всех, и нет никакого другого осво¬бождения, кроме распада тела на элементы.
Согласно учению о тождестве души и тела, в выра¬жениях «я полный», «я тонкий», «я черный» и т. п. «я» и его свойства относятся к одному и тому же субъ¬екту. Выражение «мое тело» употребляется так же иносказательно, как и выражение «голова Раху»52. Все это излагается еще так:
«Единственное счастье человека — в достижении
чувственных удовольствий.
Адом же называют страдания, порожденные страхом перед шипами и другими земными горестями. Раджа, существование которого очевидно для мира, — вот кто известен как всемогущий,
а не что-то потустороннее.
Освобождение наступает с распадом тела, а не с
достижением священного знания.
В этой школе признаются четыре элемента: земля,
вода, огонь, воздух. И именно из этих четырех элементов возникает
сознание, Подобно тому как при смешении кинвы и других
веществ возникает опьяняющая сила.
167

В выражениях «я полный», «я тонкий» «я» и его свойства относятся к одному и тому же субъекту.
А поскольку «полнота» и т. д. связана только с телом, только оно есть душа, и ничто иное.
Выражение же «мое тело» употребляется лишь
иносказательно»,
«Пусть будет так, — возразят нам. — Но с вами можно было бы согласиться, если бы выводное знание и другие средства познания не обладали достоверно¬стью. Но ведь они обладают достоверностью. Ибо как же иначе тот, кто видит дым, заключает о наличии ог¬ня? Или почему же, узнав от кого-то, что на берегу реки имеются плоды, желающие собрать плоды от¬правляются на берег?»•
Однако все эти доводы всего лишь предрассудки. Сторонники достоверности выводного знания его осно¬ванием считают признак, которому должен неизменно сопутствовать больший термин и который должен при¬сутствовать в меньшем термине. Это неизменное сопут¬ствование (въяпти) 53 должно быть такой связью, кото¬рая не зависит от условий. Глаз и другие органы восприятия — источник знания уже в силу своего су¬ществования, въяпти же — лишь в силу узнавания. Но каковы же тогда средства установления въяпти!
Только не чувственное восприятие. Признается во¬сприятие либо внешнее, либо внутреннее. Первое не может быть таким средством. Ибо, хотя от непосред¬ственного соприкосновения органов чувств с предме¬том и возникает знание, тем не менее такого соприкос¬новения не может быть в прошлом или в будущем, а поэтому из него невозможно выведение и въяпти. Нельзя считать также, что средством установления въяпти является всеобщность. Ибо (в ряде случаев нет связи внутренней сущности с отдельным предметом. Не является средством установления въяпти и второй вид восприятия — внутреннее восприятие. Ведь в от¬ношении познания внешних предметов внутренний орган, ум, зависит от внешних чувств, и нельзя дока¬зать его независимость от них. Как говорится: «Глаз и другие органы чувств имеют свои объекты, как было
168

сказано. Но ум в познании внешнего мира зависит от другого» «Таттвавивека» 54. 20.
Вывод также не есть средство установления въяпти. Ведь в этом случае один вывод для своего обоснования влечет другой, и так до бесконечности.
Также и свидетельство (шабда) не может быть таким средством. Ибо, согласно учению Канады55, шабда есть составная часть выводного знания. Или можно добавить еще следующее: она не устраняет тех возражений, которые в только что сказанном перед этим опровергли обоснования вывода, ведь сама шабда зависит от признания знака — сообщения сведущего лица. Кроме того, принимать на слово существование внутренней связи между огнем и дымом все равно что верить словам Ману56 и т. п. Далее, для человека, ко¬торому не будет указана внутренняя связь большего и среднего термина, не будет и самого вывода об одной вещи на основе восприятия другой; значит, всякий вы¬вод «для себя» и «для другого» 57 не больше, чем пустой разговор.
Сравнение и т. п. также должно быть отвергнуто в качестве средства установления въяпти. Ибо оно указывает лишь на связь между именем и носителем имени, но не на необусловленную связь.
Кроме того, нельзя установить и отсутствие условий. Ибо все условия вместе не могут быть восприняты; по¬этому хотя отсутствие воспринимаемых предметов само может считаться восприятием, однако отсутствие не¬воспринимаемых предметов должно считаться невос¬приятием; а поскольку здесь приходится прибегать к выводу и т. п., то мы не устраним тех возражений, которые уже использовались для опровержения вывода, и т. п. Итак, условие следует определить как то, что всегда сопутствует большему термину. Об этом гово¬рится так: «Условие — это то, что не всегда сопутствует среднему термину, что всегда сопутствует большему термину и чему должен сопутствовать больший термин. При доказательстве школой ньяя невечности звука эти три момента необходимы для устранения таких лож¬ных условий, как «произведенный человеком», «имею¬щий природу кувшина» и «неслышимый»». Таковым
169

должно быть понимание условий; об этом же говорится и в шлоке великого учителя, начинающейся словом самасама 58.
Но так как знание условия должно здесь предшест¬вовать знанию отсутствия условия, то это означает, что только тогда, когда имеется знание условия, возможно знание въяпти — знание такой связи между средним и большим терминами, в которой отсутствует любое из таких условий; поскольку же знание условия зависит от знания въяпти, мы неотвратимо уличаем своих про-тивников в поражающей их подобно грому ошибке порочного круга. Таким образом, если нет возможности установить внутреннюю сущность, то нет оснований