кто не желает из¬влекать поучительного урока из трудностей» (там же, гл. «Цзиши»).
Если больше слушать, быть осторожным в отноше¬нии сомнительного и осмотрительно расширять и из¬влекать из него достоверное, то можно уменьшить количество ошибок в знаниях. Если больше наблюдать, быть осторожным в отношении ненадежных наблюде¬ний и осмотрительно изучать и использовать остав¬шиеся достоверные наблюдения, то будет меньше рас-каяний за совершённые ошибки (там же, гл. «Вэй->чжэн»).

Конфуций сказал: «Послушай, Ю, я хочу научить ‘тебя правильно относиться к знаниям. О том, что ты знаешь, говори, что знаешь. А о том, чего не знаешь, говори, что не знаешь. Только такое отношение к зна¬ниям мудро» (там же).

Если только учиться и не стремиться к размышле¬ниям, то от этого мало будет проку. А если только

7• 195

размышлять и не учиться, то это приведет к возникно¬вению сомнений и непостоянства (там же).

Конфуций сказал: «Человеку, наделенному способ¬ностями сверх обычного, можно сообщить глубокие и высокие принципы. Но человеку со слабым умом нельзя сообщать высоких и глубоких принципов» (там же, гл. «Юие»).

мо-цзы

Мо-цзы (Мо Ди, ок. 480—400 до н. э.) — видный мыслитель и ученый Древнего Китая. Основал школу «моцзя», деятель¬ность которой отражала политические умонастроения свобод¬ного ремесленничества и крестьянства Древнего Китая в их борьбе против родовой аристократии.

Этико-пояитические идеи Мо-цзы получили отражение в десяти принципах: «почитание мудрости», «почитание един-ства», «всеобщая любовь и взаимная выгода», «против напа-дений», «против музыки», «за бережливость», «за бережливость при захоронениях», «против судьбы», «воля неба», «духовиде-ние». Основное значение Мо-цзы придавал принципу «всеоб¬щей любви и взаимной выгоды», что сочеталось у него с отри¬цанием фатализма. Вместе с тем Мо-цзы не порывал и с традиционным для того времени культом неба и духов. По¬этому мы встречаем у него и «небесную волю», и «духовиде-ние», в которых Мо-цзы видел духовную силу, заставляющую людей следовать принципу «всеобщей любви и взаимной вы¬годы».

Мо-цзы был также видным политическим мыслителем Древнего Китая. Он высказал ряд глубоких догадок о проис-хождении государства, подчеркивал роль труда в жизни обще¬ства, выступал против захватнических войн, подвергал критике конфуцианскую веру в незыблемость и вечность привилегий господствовавшей знати.

Большое внимание Мо-цзы уделял и вопросам гносеоло-гии. Так, он первым в китайской философии выдвинул поня-тие причины, рода, объяснял отношение между познанием и источником знания, разрабатывал критерии при определении истины. Он придерживался при этом принципов эмпиризма и крайнего, наивного сенсуализма. Подчеркивая связь знаний человека с практической деятельностью, Мо-цзы вместе с тем на почве своего примитивного сенсуализма приходил к «обосно¬ванию» веры в «волю неба» и «духовидению».

В целом же учение Мо-цзы — одна из ярких страниц мате¬риалистической философской мысли Древнего Китая.

Основным источником изучения взглядов Мо-цзы, ранних и поздних моистов служит книга «Мо-цзы» (сохранилось лишь 53 главы из 71), отрывки из которой и приводятся ниже.

1?6

Критика родовой знати и конфуцианства

У простого люда три беды. Голодающие не имеют пищи, замерзающие не имеют одежды, уставшие не имеют отдыха. От этих трех бед народ испытывает огромные страдания. Но если именно в такое время большие люди — ваны и гуны ‘ и сановники — развле¬каются колокольным звоном и барабанным боем, играют на лютнях, цине, свирелях и шэнах2, а также устраивают военные смотры для показа оружия, то откуда же простой люд возьмет средства для пищи и одежды? Поэтому я полагаю, что так не должно быть. Мой замысел состоит в том, чтобы уничтожить это (гл. «Против музыки», ч. I).

Ваны и гуны занимаются только тем, что расхо-дуют богатства из казны на создание дорогих музы-кальных инструментов. Средства же казна получает не из доходов от водных промыслов и от пользования земельными угодьями, а путем большого обложения населения податями (там же).

Древние совершенномудрые ваны никогда не делали того, что делают нынешние правители царств, которые увеличивают свои расходы и не увеличивают доходов народа (гл. «За бережливость», ч. II).

В Поднебесной 3 много правителей, но человеколю¬бивых среди них мало. Поэтому считать всех правите¬лей образцом для подражания — значит считать образ¬цом отсутствие человеколюбия, но это нельзя считать образцом (гл. «Подражание образцу»).

У конфуцианцев внушительная внешность и бога¬тые украшения, дабы совращать нынешних людей; они используют пение, сопровождаемое игрой на музы¬кальных инструментах, и танцы под барабан, дабы привлекать учеников; усложняют церемонии, дабы от¬тенить обрядовую сторону; стараются нагромоздить дравила, дабы привлечь внимание простаков. При всей своей учености они не могут помочь кому-либо. Они много размышляют, но не могут быть полезны людям; невозможно постичь их учение, за целый год нельзя .выполнить их обряды, и даже богатый не может по-зволить себе услаждаться их музыкой. Богатые

197

украшения и поддельное искусство придуманы ими, чтобы вводить в заблуждение нынешних правителей; громогласная музыка служит тому, чтобы совращать глупых людей (гл. «Против конфуцианцев»).

Так называемые древние принципы, которым нужно следовать, были ведь новыми для своего времени, а те древние люди, которые следовали этим принципам, не были совершенномудрыми. Конфуцианцы призывают следовать тому, чему в нынешнее время люди не должны следовать, говорить слова не совершенномуд-рого, и после этого называют их человеколюбивыми (там же).

Я считаю, что всему хорошему и полезному, что дошло до нас из древности, нужно следовать, но нужно создавать и новые полезные и хорошие вещи. Я хочу, чтобы хорошего становилось все больше (гл. «Гэнь Чжу»).

О «почитании мудрости» и «почитании единства». О происхождении государственной власти

Учитель Мо-цзы говорил: «Древние совершенномуд-рые ваны, осуществляя управление, устанавливали сте¬пени добродетели и почитали мудрость, и хотя бы чело¬век был из землепашцев, или кустарей, или торговцев, но если он обладал способностями, то его возвышали… Поэтому сановники не всегда были знатными, а народ не бесконечно был низким… Возвышали согласно общей справедливости, избегая корысти и предвзятости» (гл. «Почитание мудрости», ч. I).

Ныне в Поднебесной служилые и благородные боль¬шие люди — ваны и гуны, если только они хотят сде¬лать богатой свою страну, умножить население своих стран, упорядочить управление и наказание в стране, укрепить свой престол, должны почитать единство знатных и простолюдинов (гл. «Почитание единства», ч. II).

В древности, когда только появились люди, не было наказаний и в то же время у каждого, было свое пони¬мание справедливости. У одного — одно, у двух — два, у десяти — десять представлений о справедливости.

198

Чем больше нарождалось людей, тем больше станови¬лось различных представлений о справедливости. Каж¬дый считал правильным свой взгляд и отвергал взгля¬ды других людей, поэтому между людьми царила силь¬ная вражда.

В семьях отцы, дети и братья относились друг к дру¬гу с ненавистью и отвращением, и, будучи не в состо¬янии мирно жить вместе, они уходили друг от друга. Люди Поднебесной, используя огонь, воду, яд, вредили друг другу, поэтому сильные не оказывали помощи слабым, имеющие избыток и богатства не делились ими, а расточали эти избытки, умные не наставляли неопыт¬ных людей и скрывали от них свои знания. Беспорядок в Поднебесной был такой же, как среди диких зверей. Поняв, что причина хаоса — в отсутствии управления и старшинства, люди выбрали самого добродетельного и мудрого человека Поднебесной и сделали его сыном неба… Только сын неба мог создать единый образец справедливости в Поднебесной, поэтому в Поднебесной воцарился порядок (гл. «Почитание единства», ч. I).

Против грабительских войн

Учитель Мо-цзы сказал: «Если ты, рассуждая о справедливости, считаешь, что убить одного человека несправедливо, а убивать множество невинных людей справедливо, то это нельзя назвать знанием рода спра¬ведливости, знанием того, о чем идет речь» (гл. «Гун

Шу»)•.

Ценою смерти бесчисленного множества простолю¬динов, ценою бед, постигающих и верхи, и низы, цар¬ство, совершающее нападения, получает пустующие аемли, для заселения которых нет людей. Таким обра¬зом это царство теряет то, чего ему не хватало, и при¬обретает то, что и так имелось в избытке (гл. «Против нападений», ч. II).

Многочисленное войско отправляется в поход и не возвращается обратно. Тысячи семей остаются без опо¬ры, жены становятся вдовами, а дети сиротами… Рас¬трачиваются все богатства людей… Служилые не за¬нимаются государственными делами, земледельцы не

199

засевают поля, женщины не ткут полотно, государство теряет своих слуг, простолюдины забрасывают свои дела (гл. «Против нападений», ч. III).

Против веры в судьбу

Разрушители справедливости в Поднебесной — это те, кто утверждает веру в судьбу и тем самым приносит горе простолюдинам. Горе косит людей Поднебесной (гл. «Против судьбы», ч. I).

Требовать, чтобы люди учились, и утверждать, что есть судьба, — это все равно что приказать человеку уложить волосы и тут же сбить с него шапку (гл. «Гун Мэн»).

Счастье нельзя просить, несчастья нельзя избежать, если сам поступал плохо, трудился неусердно (гл. «Против судьбы», ч. I).

Почитать судьбу не имеет смысла. Если пренебре¬гать судьбой, то беды не будет (там же).

О человеке

Нынешний человек отличен от животных. Кто усер¬ден в труде, тот имеет возможность жить, а кто не усерден в труде, тот не имеет возможности жить (гл. «Против музыки», ч. I).

«Почему ныне землепашец рано выходит в поле и поздно возвращается, усердно трудится на земле и про¬являет свое искусство в огородничестве, чтобы собирать богатый урожай злаков, перца, и не смеет лениться в работе? — спрашивает учитель Мо-цзы. — В чем же дело? Отвечаю. Если он будет усердно трудиться, то обязательно будет богат, если же не будет усерден, то непременно будет нищим. Если будет усердно трудить¬ся, то будет сытым, не будет усердия в работе, будет голодным. Поэтому он не смеет лениться» (гл. «Про¬тив судьбы», ч. III).

Если крестьяне ослабят усердие в работе, то они бу¬дут бедны. А бедность — это корень беспорядков в уп¬равлении (гл. «Против конфуцианцев», ч. II).

200

Как, например, строится стена? Кто умеет класть кирпичи, тот кладет; кто может подносить глинистую смесь, тот подносит; кто может делать замеры, тот де¬лает замеры. И так стена будет сложена. Соблюдение справедливости подобно этому. Способный рассуждать и вести беседы пусть рассуждает и ведет беседы, спо¬собный излагать исторические книги пусть излагает исторические книги, способный нести службу пусть не¬сет службу; таким именно образом все дела будут вы¬полнены (гл. «Гэн Чжу»).

О небе и духах

Те, кто в Поднебесной вершит дела, не могут не иметь образец, не бывает так, чтобы дело могло быть сделано без образца… Нет ничего лучше, чем взять за образец небо. Действия неба обширны и бескорыстны. Небо свершает много полезных дел, но не выстав¬ляет напоказ свою добродетель. Хотя его сияние дли¬тельно, но оно не тускнеет (гл. «Подражание об¬разцу»).

Я использую волю неба, подобно тому как колесник использует циркуль, как столяр использует угломер для определения углов в Поднебесной. Поэтому учитель Мо, используя желания неба, оценивает действия боль¬ших людей — ванов и гунов — в судебных делах, в уп¬равлении страной и определяет, согласуются ли слова и рассуждения людей Поднебесной с прекрасным уче¬нием совершенномудрых ванов древних эпох (гл.