производить изменение своим отсутствием или при¬сутствием. Лежащая в основе природа познаваема по аналогии: как относится медь к статуе, дерево к ложу или материал и неоформленное вещество, до принятия формы, ко всему обладающему формой, так и природ¬ный субстрат этот относится к сущности, определенно¬му и существующему предмету. Итак, одним началом является этот субстрат (не в том смысле одним и су¬щим как определенный предмет), другим началом — то, чему соответствует понятие (форма), кроме того, про¬тивоположное ей — «лишенность».

442

// КНИГА (В)

1

Из существующих предметов одни существуют по природе, другие в силу иных причин. По природе, мы го¬ворим, существуют животные и части их, растения и простые тела, как-то: земля, огонь, вода, воздух. Все упо¬мянутое очевидно отличается от того, что образовано не природой: ведь каждое из них носит в самом себе на¬чало движения и покоя, будь то по отношению к месту, увеличению и уменьшению или качественному измене¬нию. А ложе, плащ и все предметы подобного рода, по¬скольку они относятся к определенной категории и об¬разованы искусственно, не имеют в себе никакого врож-денного стремления к изменению, а имеют его постоль¬ку, поскольку им приходится состоять из камня, земли или соединения этих тел, так как природа есть извест¬ное начало и причина движения и покоя для того, чему она присуща первично, по себе….

2

здоровье, так же строителю и вид дома, и материал — кирпич и дерево; то же относится и к другим. Следова¬тельно, дело физики познавать ту и другую природу, кроме того, той же самой науке надлежит познавать «ради чего» и цель, а также все, что происходит ради этого. Ведь природа есть цель и «ради чего»: там, где при непрерывном движении имеется конечная останов¬ка, она и есть цель и «ради чего»… Желательно ведь, что¬бы не все было конечной целью, но наилучшее, так как и искусства обрабатывают материал: одни просто, дру¬гие — приспособляя для удобного пользования, и мы са¬ми пользуемся всеми предметами, как если бы они су-ществовали ради нас. В известном отношении ведь и мы являемся целью, так как «ради чего» имеет двоякое значение… Есть также два искусства, овладевающие ма¬териалом и познающие его: одно искусство пользова¬ния, другое — архитектоника производящего искусства. Ведь и искусство пользования есть в известном отноше¬нии архитектоника, но отличается от нее тем, что по-знает форму; архитектоника же обрабатывает материал; именно: кормчий знает, какова должна быть форма ру¬ля, и предписывает ее, производящий же знает руль — из какого дерева и какими приемами его сделать. Итак, в предметах искусства мы обрабатываем материю ради определенного дела, а в телах физических она дана как существующая.

3

совпадению — белый или образованный. Причина по себе есть нечто определенное, по совпадению — нечто неопределенное, так как в одном предмете может со¬впадать бесконечно многое.

8

Имеется причина «ради чего» в том, что возникает и существует по природе. Далее, там, где есть какая-нибудь цель, ради нее делается и первое, и следующее по порядку. Итак, как делается каждая вещь, такова она и есть по своей природе, и какова она по природе, так и делается, если ничто не будет мешать. Делается же ради чего-нибудь, следовательно, и по природе суще¬ствует ради этого. Например, если бы дом был из числа природных предметов, он возникал бы так же, как те¬перь делается искусством; если же природные тела воз-никали бы не только природным путем, но и путем искусства, они возникали бы соответственно своему природному бытию. Следовательно, одно возникает ради другого. Вообще же искусство частью завершает то, что природа не в состоянии сделать, частью подражает ей. Если, таким образом, искусственные произведения воз¬никают ради чего-нибудь, то ясно, что и природные, ибо последующее и предыдущее и в искусственных, и в природных произведениях одинаковым образом отно¬сятся друг к другу. Яснее всего это выступает у про¬чих животных, которые производят вещи без искус¬ства, без исследований и без советов, почему некоторые чрезвычайно недоумевают, работают ли пауки, муравьи и подобные им существа с помощью разума или чего-нибудь другого. Если идти постепенно в этом направ¬лении, становится очевидным, что и в растениях полез¬ные им части возникают ввиду определенной цели, на¬пример листья ради защиты плода. Так что если по природе и ради чего-нибудь ласточка делает гнездо, а па¬ук паутину и растения производят листья ради плодов, а корни растут не вверх, а вниз ради питания, то оче¬видно, что имеется подобная причина в телах, возника¬ющих и существующих по природе. А так как природа двояка: с одной стороны, как материя, с другой — как форма, она же цель, а ради цели существует все.

445

остальное, то она и будет причиной «ради чего». Ошиб¬ки бывают и в произведениях искусства: неправильно написал грамматик, неправильно врач составил лекарст¬во, отсюда ясно, что они могут быть и в произведениях природы. Если существуют некоторые произведения ис¬кусства, в которых «ради чего» достигается правильно, а в ошибочных «ради чего» намечается, но не дости¬гается, то это же самое имеется и в произведениях при¬роды, и уродства суть ошибки в отношении такого же «ради чего».

III КНИГА (Г)

4

Так как наука о природе имеет дело с величинами, движением и временем, каждое из которых необходимо должно быть или бесконечным, или конечным (хотя не все является бесконечным или конечным, например со¬стояние или точка; им одинаково, может быть, нет не¬обходимости быть ни тем ни другим), то будет умест¬но, ведя исследование о природе, рассмотреть вопрос о бесконечном, существует оно или нет, и, если сущест¬вует, что оно такое. Доказательством, что такое теоре¬тическое рассмотрение свойственно нашей науке, слу¬жит тот факт, что все, которые достойным упоминания образом касались этой философии, рассуждали о беско¬нечном, и все полагают его в виде известного начала вещей. Некоторые, как пифагорейцы и Платон, берут его само по себе, считая само бесконечное не акциден¬цией чего-нибудь, а сущностью, с той только разницей, что пифагорейцы полагают его в чувственно восприни¬маемых вещах (они ведь говорят, что число от них не¬отделимо) и утверждают, что есть бесконечность за пределами неба, а Платон говорит, что за небом нет никакого тела и даже идей, так как они нигде не поме¬щаются, а бесконечное имеется и в чувственно вос-принимаемых вещах, и в идеях. Далее, пифагорейцы считают бесконечное четным числом; оно, будучи заклю-чено внутри и ограничено нечетным числом, сообщает существующим вещам бесконечность. Доказательством служит то, что происходит с числами; именно если на-•

44о

кладывать гномоны вокруг единицы и сделать это далее (для четных и нечетных отдельно), в одном случае по¬лучается всегда особый вид фигуры, в другом — один и тот же. Платон же признает две бесконечности: «боль¬шое» и «малое». А натурфилософы всегда рассматрива¬ют в качестве носителя бесконечности какую-нибудь другую природу из так называемых элементов, напри¬мер воду, воздух или среднее между ними. Никто из тех, кто устанавливает элементы в ограниченном числе, не вводит бесконечности; те же, которые делают эле-менты бесконечными, как Анаксагор и Демокрит—один из гомеомерий, другой из панспермии фигур, — гово¬рят, что бесконечное есть непрерывное по соприкосно¬вению…

…Теоретическое рассмотрение бесконечного являет¬ся вполне подходящим для физика.

VII КНИГА (Н) 3

Из всего прочего скорее всего можно предположить наличие качественного изменения в фигурах, формах, свойствах именно при их приобретении или утрате, но ни в том, ни в другом случае его не бывает. Именно: оформленный и сработанный предмет, когда он готов, мы не называем именем того, из чего он сделан, напри¬мер статую медью, пирамиду воском или ложе деревом, а, производя отсюда новое слово (пароним), медным, восковым, деревянным, а то, что испытало воздействие и качественно изменилось, называем; мы говорим жид¬кая, горячая или твердая медь или воск. И не только так, но мы называем жидкое или горячее медью, обо¬значая одинаковым именем испытанное воздействие и материал. Следовательно, если возникший предмет, име¬ющий определенную форму, не именуется по фигуре или по форме, а по состоянию или испытанному изме¬нению, то очевидно, что такого рода возникновения не будут качественными изменениями. Далее, странным покажется, если сказать, что человек, дом или другой из возникших предметов появился как качественно

447

измененный, но возникнуть каждый из них должен был в результате качественного изменения чего-нибудь, на¬пример уплотнения вещества или его разрежения, на¬гревания, охлаждения; конечно, возникающие предме¬ты не изменяются качественно, и возникновение их не есть качественное изменение… Далее, мы говорим, что достоинства заключаются в известном отношении к че¬му-нибудь. Именно: телесные достоинства, например здоровье, хорошее состояние, мы полагаем в правиль¬ном смешении и симметрии теплого и холодного или в их отношении друг к другу как внутренних начал или по отношению к окружающему; то же относится к кра¬соте, силе и другим достоинствам и недостаткам. Каж¬дое из них заключается в известном отношении к че¬му-нибудь и предрасполагает обладающий ими пред¬мет к тому хорошему и плохому, что ему свойственно, а свойственным является то, отчего оно по своей приро¬де может возникать и гибнуть. Так как отношения и сами по себе не являются качественными изменениями и с ними не происходит качественного изменения, они не возникают и вообще никак не изменяются, то оче¬видно, что и свойства, их потеря и приобретение не представляют собой качественных изменений, но воз¬никать и исчезать им, может быть, и необходимо при условии качественного изменения, так же как виду и форме, например теплого, холодного, сухого, влажного или вообще того, в чем, как в первом, они находятся.

VIII КНИГА (?) 1

Относительно времени, за исключением одного, все, по-видимому, думают одинаково: они называют его не¬рожденным. Поэтому и Демокрит доказывает невозмож¬ность того, чтобы возникло все, так как время не яв¬ляется возникшим. Один только Платон порождает ‘его: он говорит, что оно возникло вместе с Вселенной, а Вселенная, по его мнению, возникла 18. Если, таким об¬разом, невозможно, чтобы время существовало и мы¬слилось без «теперь», а «теперь» есть какая-то середи-

448

на, включающая в себя одновременно и начало, и ко-нец — начало будущего времени и конец прошедшего, то необходимо, чтобы время существовало вечно; ибо крайний предел последнего взятого времени будет на¬ходиться в одном из «теперь», так как во времени ни¬чего нельзя взять помимо «теперь». Следовательно, ес¬ли «теперь» есть начало и конец, то необходимо, что¬бы с обеих сторон его всегда было время. А если имеет¬ся время, очевидно, должно существовать и движение, раз время есть известное свойство движения.

3

Начало рассмотрения будет такое же, как и у изло¬женной апории, т. е. почему некоторые из существую¬щих предметов иногда движутся, иногда же снова по¬коятся. Необходимо, конечно, чтобы или все всегда по¬коились, или все всегда двигались, или одни из предме¬тов двигались, другие покоились, и здесь снова, чтобы движущиеся предметы