всегда двигались, а покоящиеся покоились, или все они по природе одинаково способ¬ны двигаться и покоиться, или остается еще третья возможность, именно: одни из существующих предметов неподвижны, другие всегда движутся, третьи причаст-ны покою и движению. Это именно нам и следует утвер¬ждать, так как оно заключает в себе разрешение всех затруднений и дает завершение всему нашему исследо¬ванию. Утверждать, что все покоится, и подыскивать обоснования этому, оставив в стороне свидетельство чувств, будет какой-то немощью мысли и спором ? чем-то общем, а не о частном, направленном не только про¬тив физики, но, так сказать, против всех наук и всех учений, так как все они пользуются движением. Далее, как возражения против начал в рассуждениях о мате¬матике не имеют никакого значения для математика, что относится и к прочим наукам, точно так же приве¬денное положение не имеет значения для физика, так как основное предположение гласит, что природа есть начало движения. Примерно такой же характер носит утверждение, что все движется: оно ложно, но противо¬речит научному методу в меньшей степени, чем первое:

15 Антология, т. 1, ч. 1 449

ведь в книгах о физике (II, 1) было нами установлено, что природа есть начало как движения, так и покоя, равным образом, что движение есть нечто свойственное природе. Некоторые и говорят: дело происходит не так, чтобы одни из существующих предметов двигались, другие нет, но все и всегда движутся, только это скры¬то от наших чувств. Хотя они и не указывают, о каком именно движении или же о всех идет речь, возразить им нетрудно, так как ни расти, ни убывать нельзя непре-рывно, но всегда имеется и среднее состояние… И зем¬ля, и каждый прочий предмет по необходимости пребы¬вают в свойственных им местах и передвигаются от¬туда насильственным путем; поскольку, следовательно, некоторые из них находятся в свойственных им ме¬стах, необходимо признать, что не все предметы пере-мещаются. Итак, что невозможно всему всегда двигать¬ся или всегда находиться в покое, можно убедиться из приведенных и других подобных рассуждений. Но не-возможно также, чтобы одни предметы всегда покои¬лись, другие всегда двигались и не было таких предме¬тов, которые могли иногда двигаться, иногда покоить¬ся… Таким образом, очевидно, что одинаковым образом невозможно всем предметам покоиться и всем двигаться непрерывно, так же как одним всегда двигаться, дру¬гим всегда покоиться. Остается, следовательно, рассмот¬реть, все ли предметы таковы, что способны двигаться и покоиться, или одни ведут себя таким образом, дру¬гие всегда покоятся, третьи всегда двигаются; это имен¬но нам и надо установить.

?

Так как движение должно существовать всегда и не останавливаться, то необходимо должно существовать нечто вечное, что движет как первое, будь оно единым или в большем числе, и должен существовать первый неподвижный двигатель… Следовательно, если движе¬ние вечно, вечным будет и первый двигатель, если он един; если же их много, будут вечными многие. Но сле¬дует скорее признавать одного, чем многих, и в ограни-ченном количестве, чем в безграничном. Ибо, если ре-зультат получается один и тот же, всегда следует пред-

450

почитать ограниченное количество, так как явлениям природы должно быть-присуще скорее ограниченное и лучшее, если это окажется возможным. Но достаточно и одного двигателя, который, являясь первым из непод-вижных и существуя вечно, будет началом движения для всего прочего. Очевидно также из следующего, что первому двигателю необходимо быть единым и вечным. Доказано (гл. 1), что движение должно существовать всегда. Но если всегда, оно необходимо должно быть не-прерывным, так как всегда сущее непрерывно, а следу-ющее друг за другом не является непрерывным. Но в таком случае, если оно непрерывно, оно едино. Единым же является движение, производимое одним двигате¬лем в одном движущемся предмете, ибо, если он будет двигать один раз одно, другой раз другое, движение в целом не будет непрерывным, а последовательным.

g

А что из перемещений круговое движение является первым — это ясно. Ибо всякое перемещение, как мы сказали раньше (гл. 8), является или круговым, или прямолинейным, или смешанным; и движение по кругу и прямой первее смешанного, так как оно составлено из них. А круговое движение первее прямолинейного: оно проще и более совершенно. Ведь бесконечно нельзя двигаться по прямой, так как такого рода бесконеч¬ности не существует. Но если бы она и была, ничто по ней не двигалось бы, ибо невозможного не сущест¬вует, пройти же бесконечную прямую невозможно. Дви¬жение по ограниченной прямой, если оно поворачивает назад, является сложным и представляет собой два дви¬жения; не поворачивающее назад несовершенно и пре¬ходяще. А совершенное первее несовершенного и по природе, и по понятию, и по времени, так же как негиб¬нущее первее гибнущего. Далее, движение, которое мо¬жет быть вечным, первее того, которое не может им быть; и вот круговое движение может быть вечным, из других же видов ни перемещение, ни какое-либо другое иное не может, так как должна наступить остановка, а остановка есть исчезнувшее движение. Вполне

15* 451

основательно выходит, что именно круговое движение является единым и непрерывным, а не движение по пря¬мой, так как по прямой определены и начало, и конец, и середина, и она все заключает в себе, так что есть ме¬сто, откуда может начаться движение и где окончиться (ведь в конечных пунктах, откуда и куда идет движе¬ние, все покоится), в круговом же движении ничто не определено: почему та или иная точка будет границей на круговой линии? Ведь каждая точка одинаково нача¬ло, и середина, и конец, так что какая-нибудь точка всегда и никогда находится в начале и в конце. Поэто¬му шар движется и в известном отношении покоится, так как он всегда занимает то же место. Причиной слу¬жит то, что все это вытекает из свойств центра: он яв¬ляется и началом, и серединой, и концом всей величи¬ны, так что вследствие его расположения вне окружно¬сти негде движущемуся телу успокоиться как вполне прошедшему; оно все время движется вокруг середины, а не к определенному концу. А вследствие этого целое всегда пребывает в известного рода покое и в то же вре¬мя непрерывно движется. Получается взаимное отноше¬ние: так как окружность есть мера движений, ей необ¬ходимо быть первой (ведь все измеряется первым); с другой стороны, так как она первое, она мера всему прочему. Далее, быть равномерным может только одно круговое движение, так как тело, движущееся по пря¬мой, неравномерно движется в начале и в конце, ибо все движется быстрее, по мере того как удаляется от состояния покоя; только у кругового движения нет ни начала, ни конца в нем самом; они находятся извне.

О ДУШЕ

КНИГА ВТОРАЯ

ГЛАВА 1

1) Мы сказали все, что нужно, относительно дошед¬ших до нас мнений прежних мыслителей о душе. Те¬перь возвратимся к тому, с чего начали, и сделаем по¬пытку определить, что такое душа и какое можно дать самое общее понятие о ней?

452

2) Один из родов существующего составляют суб-станции. Каждая субстанция заключает в себе: мате-рию, которая сама по себе не есть что-либо определен¬ное, во-вторых, форму и вид, в силу которого она ста¬новится определенным предметом, и, в-третьих, нечто состоящее из этих двух частей. Материя при этом есть только потенция, форма же — энтелехия, и притом эн¬телехия в двух значениях, различие между которыми такое же, как между знанием и приложением его. 3) По-видимому, тела, и притом тела естественные, суть по преимуществу субстанции, потому что они ле¬жат в основе всех других. Из тел естественных одни одарены жизнью, другие нет. Жизнью мы называем пи¬тание, возрастание и увядание тела, имеющие основа¬ние в нем самом. Таким образом, каждое естественное тело, имеющее в себе жизнь, есть субстанция и, как та¬кая, есть нечто составное. 4) Так как тело, как одарен¬ное жизнью, имеет самостоятельное бытие, то само оно не есть душа, потому что оно не есть какое-нибудь свой¬ство предмета, а, наоборот, само есть предмет и мате¬рия. Вследствие этого душа необходимо есть субстанция в смысле формы естественного тела, заключающего в себе способность жизни, а субстанция есть энтелехия. 5) С тем вместе душа есть энтелехия определенного те-‘ ла, и притом энтелехия в двух значениях, которые отно¬сятся между собою так же, как знание и его приложе¬ние. Очевидно, что в этом случае она есть энтелехия в смысле знания, потому что, как скоро существует душа, является сон и бодрствование: бодрственное состояние имеет аналогию с прилагаемым к делу знанием, сон — с знанием, присущим душе, но не обнаруживающимся в действии. Знание по своему происхождению предше¬ствует приложению, потому душа есть первая энтеле¬хия естественного тела, способного к жизни и организо¬ванного. 6) Растения тоже обладают органами, только в высшей степени простыми. Так, лист есть покров для скорлупы, а скорлупа есть покров плода; корни имеют сходство со ртом, потому что ими, как и ртом, вбирает¬ся пища. Таким образом, общее определение души бу-дет следующее: душа есть энтелехия естественного ор¬ганического тела.

453

7) Ввиду этого определения не может быть и вопро¬са о том, суть ли душа и тело нечто единое, как не мо¬жет быть этого вопроса относительно воска и его фор¬мы, или относительно единства материи с тем, чему она служит матернею. Хотя понятие единого и бытие име¬ют много значений, но преимущественно оно приложи-мо к энтелехии.

8) Теперь выяснилось, что такое душа вообще. — Она есть отвлеченная сущность. Отвлеченная сущность есть не что иное, как существенное свойство определен¬ного тела. Так, положим, что естественное тело есть ка¬кое-нибудь орудие, например секира. Сущность секиры есть то, что она есть секира, и это свойство составляет ее душу: с уничтожением его секира перестает быть се¬кирою в собственном смысле и становится предметом, имеющим одинаковое с нею название, при существова¬нии же указанного свойства предмет этот есть дейст¬вительно секира. Конечно, душа не есть отвлеченная сущность такого рода тела, как секира: она есть отвле¬ченная сущность естественного определенного тела, ко¬торое в самом себе имеет источник движения и покоя.

9) Все сказанное относительно секиры нужно прило-жить к органам тела. Если бы глаз был живым сущест¬вом, то способность видеть была бы его душою,, потому что эта способность есть отвлеченная сущность глаза, а самый глаз только материя зрения, с уничтожением которого он перестает быть глазом в собственном смы¬сле, а остается им только по имени, как, например, глаз каменный или нарисованный. Сказанное относи-тельно частей тела нужно приложить к целому живому телу, потому что отношение частного ощущения к ча¬сти тела сходно с отношением всей совокупности ощу¬щений ко всему ощущающему телу, как такому.

10) Само собою понятно, что способностью жизни обла¬дает не то, что теряет душу, а то, что ее имеет, так что семя и плод суть