было сказано, что, когда разум мыслит, он, как действователь, действует без движения и соединен с телом по своей природе.
…Человек есть человек благодаря разуму, однако из этого не следует, что одна часть этого сложного существа соединяется с другой частью, как изображе¬ние соединено с воском; достаточно, чтобы они соеди¬нялись указанным выше образом так, чтобы сложное целое получало бы свое название от разума. И сле¬дует иметь в виду, что так как человек называется разумным по действиям разума, то он получает свое название от его субстанции. Что же касается того, что называется по его акциденции, то оно называется и по его субстанции. Сколькими способами что-то назы-вается и сказывается, столькими же способами указы¬вается на его бытие, — как говорит Философ в пятой книге «Метафизики». Поэтому человек есть человек и называется так благодаря разуму.
818
…Мышление есть, без сомнения, действие, свойст¬венное человеку, и в этом его счастье, как говорится в десятой книге «Этики». Ибо разум, от которого исхо¬дит мышление, есть высшая способность (virtus) чело¬века и свойствен человеку. Но из того, что мышление есть действие, свойственное человеку, не следует, что субстанция самого человека как сложного существа, от которой исходит мышление, соединяется с другой частью сложного так, как изображение с воском; до-статочно, чтобы они соединялись указанным выше образом.
Наконец, должно сказать, что разумная душа есть осуществление тела потому, что, действуя внутри по отношению к телу, она может быть названа осуществ¬лением и формой тела…
V. ВЫЛА ЛИ РАЗУМНАЯ ДУША ВЕЧНОЙ В ПРОШЛОМ?
Если разумная душа вечна в будущем, остается предположить, что способность бытия не принимает такого способа, которого она не имела бы всегда преж¬де. Следовательно, она имела способность бытия и, та¬ким образом, вечна в прошлом, если вечна в будущем… У Аристотеля мы никогда не находим сущего в про¬шлом без будущего, как и в будущем без прошлого…
VI. КАКИМ ОБРАЗОМ РАЗУМНАЯ ДУША ОТДЕЛИМА ОТ ТЕЛА И КАКОВА ОНА ОТДЕЛЕННАЯ?
Разумная душа всегда, пока существует, совпадает в своем бытии с актом тела… Из тех действий, кото¬рые она совершает, находясь в теле, не очевидно, что она полностью отделима от тела, ибо, как уже извест¬но, никакого действия она не может произвести, со¬гласно своей природе, без тела и чувственных обра¬зов…
Должно сказать, согласно объяснению Коммента¬тора и, пожалуй, согласно мнению Аристотеля по по¬воду сказанного выше, что душа отделяется от тела таким образом, что она сохраняется, хотя уже не есть
819
его акт, однако отделяется от тела не полностью, по-тому что даже если она и не есть уже акт данного разрушенного тела, она есть акт некоего другого тела, так как, согласно мнению Философа, род человеческий вечен, как и его осуществление — разумная душа… Так как разумная душа в своей деятельности не зави¬сит от данного тела или телесного органа, в котором имела бы бытие, то мышление не должно разрушаться с разрушением данного тела, а должно сохраняться; однако оно не действует вне тела, не сохраняется без действия и не представляется полностью отделенным от тела.
…Согласно мнению Аристотеля, разумная душа вечна; каждое же человеческое тело начинает бытие. По этой причине если бы разумная душа была пол-ностью отделима от тела, то и она начинала бы бытие как акт тела, хотя бы прежде в бесконечном времени и не существовало никакого акта ни одного тела. Однако это противоречит разуму.
Это же доказывается так: согласно мнению Фило-софа, существовало бесконечное число людей; если бы каждый из них имел собственную разумную душу, ко¬торая с разрушением тела полностью отделялась бы от тела, то уже существовало бы бесконечное число разумных душ, отделенных от тел. Но это противоре¬чит разуму и не согласуется с мнением Философа, от¬вергающим такого рода бесконечность.
VII. УМНОЖАЕТСЯ ЛИ РАЗУМНАЯ ДУША С УМНОЖЕНИЕМ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ТЕЛ?
Известно, согласно истине, которая лгать не может, что разумные души умножаются с умножением чело¬веческих тел. Однако некоторые философы полагают противоположное.
И если мы будем идти путем философии, то прежде всего станет очевидным следующее. Природа, отделен¬ная в своем бытии от материи, не умножается с умно¬жением материи. Разумная же душа, согласно Фило¬софу, имеет бытие, отделенное от материи, как было выяснено выше. Следовательно, она не должна умно-
820
жаться с умножением материи или с умножением че¬ловеческих тел.
И приводится следующее рассуждение: видовое от¬личие, например отличие человека от осла, есть отли¬чие в форме. Отличие же по числу предметов одного и того же вида, например отличие одной лошади от другой, есть отличие в материи, потому что форма лошади имеет бытие в различных частях материи. На основании этого доказывается следующее. То, что имеет бытие, отвлеченное от начала, составляющего причину какого-нибудь числа, отличия или умноже¬ния, лишено этого числа, отличия или умножения. Но если разумная душа имеет бытие, отделенное от мате¬рии, то она имеет бытие, отвлеченное от начала, со¬ставляющего причину отличия, числа или умножения вещей одного и того же вида. Поэтому не очевидно, что существуют многие разумные души одного и того же вида.
Белое делимо на множество предметов не потому, что оно белое, а потому, что оно количество и нечто непрерывное; если бы оно не было ни количеством, ни чем-то непрерывным, оно не было бы делимо на мно¬жество белых предметов и белизна, существуя сама по себе, не была бы делима на множество видов бе¬лизны… На основании этого доказывается, что при¬рода, бытие которой отвлечено от количества и непре¬рывного так, что ни количество, ни непрерывное, ни их бытие не существуют ни в количестве, ни в непре¬рывном, не может иметь множество отдельных пред¬метов одного и того же вида из-за недостатка причин умножения и различения множества отдельных пред¬метов этой природы, принадлежащих к одному и тому же виду. Но разумная душа имеет бытие, отвлеченное от количества и непрерывного, и не есть ни количе¬ство, ни нечто непрерывное, как доказывает Философ в первой книге «О душе»…
Если разум бесстрастен (impassibilis), ни с чем не имеет ничего общего, отделен от тела и представляет собой потенцию без материи, как говорит Философ, то очевидно, что Философ не считает, что разум
821
существует единым по виду и множественным по числу, а считает его единым только по числу…
Согласно мнению Философа, людей существовало бесконечное множество. Если бы разумные души умно¬жались с умножением человеческих тел, Философ счи¬тал бы число душ бесконечным, чего он не полагает. И ради вышесказанного должно рассмотреть, каково то, что может умножаться и сказываться о многих раз-личных по числу предметах одного и того же вида…
Так как форма, существующая сама по себе, по своей природе единична, то очевидно, что она не мо¬жет умножаться во многие предметы одного и того же вида и не может сказываться о многих таких пред¬метах. Составленное же из формы и определенной материи как существующей в том или ином месте единично, как, например, то, что называется именем Сократа; и поэтому Сократ не может умножаться во многих Сократов и на этом же основании не может ска¬зываться о многих, так же как одна и та же восприня¬тая материальная форма, хотя в определенной мате¬рии она способна к умножению и может сказываться о многих… Два единичных предмета одного и того же вида не отличаются по форме. Ведь форма в них не различается по своей субстанции. Материя же одного из этих единичных предметов сама по себе не отли¬чается от материи другого, но один единичный пред¬мет отличается от другого единичного предмета этого же вида тем, что один из них при определенных изме¬рениях имеет форму в материи, расположенную та¬ким-то образом, а другой имеет форму этого же вида, расположенную иначе. Форма в том и другом единич¬ном предмете не имеет другого различия, кроме су¬ществующего благодаря самой форме и ее субстанции, насколько такое деление форм устанавливает различие по виду, но и тот и другой единичный предмет имеют одну форму и неразличимы по своей форме. Пусть никто не удивляется, что мы говорим, что форма суще¬ствует одна в своей единственности, которая сущест¬вует благодаря ее субстанции в том и другом единич¬ном предмете и находится здесь или там, так как, когда мы мыслим форму, единую в своей единственности,
822
которая существует благодаря ее субстанции, то мы мыслим что-то воспринятое не как единичное, а как принадлежащее к виду, ибо материальная форма сама по себе не индивидуализируется. Вполне, однако, воз¬можно, чтобы единое по виду существовало во многих единичных предметах и было расположено в разных местах. И когда возникает единичный предмет какого-нибудь вида из материи, лишенной этой формы и этого вида, возникает не другая форма от предсуществую-щей инаковости, которая существует благодаря суб-станции формы, воспринятой в себе, а та же форма бла¬годаря субстанции, которая прежде уже была в другой части материи…
Но есть весьма веские соображения, по которым необходимо, чтобы разумная душа умножалась с умно¬жением человеческих тел, и к этому пришли автори¬теты. Так утверждают Авиценна, и Аль-Газали, и Фемистий, считающий деятельный, освещающий и осве¬щаемый разум умножающимся, хотя только освещаю¬щий разум один; в гораздо большей степени, уверял он, умножается возможный разум.
Рассуждения об этом таковы: если бы для всех лю¬дей существовал один разум, то при наличии одного знающего все были бы знающими и не было бы так, что один был бы знающим, а другой нет… Но в мыс¬лительной деятельности разум находится в единстве со знающим, а не с незнающим, так как мыслит на ос¬нове его чувственных образов ex phantasmatibus, так что один человек бывает знающим, а другой незнаю¬щим не потому, что воображение одного в большей степени мышление, чем воображение другого, и не по¬тому, что умопостигаемый вид находится в теле одного в большей степени, чем в теле другого… а потому, что мышление благодаря разуму соединено, когда дейст¬вует, с телом одного, а не с телом другого.
Фома АКВИНСКИЙ (1225/26—1274) — самый видный и влия¬тельный философ-схоластик западноевропейского средневе¬ковья. После смерти ему был присвоен титул «ангельский доктор», а в 1323 г. решением папской курии Фома был при-
823
числен к лику святых римско-католической церкви. Родился в семье графа Ландольфа, видного итальянского феодала, близ местечка Аквино в Неаполитанском королевстве. Учился в монастыре бенедиктинцев, затем в Неаполитанском универси¬тете. В 1244 г. вступил в орден доминиканцев. В следующем году отправился в Парижский университет, тогдашний центр католической мысли. Здесь и занимался под руководством Альберта Болынтедта (прозванного впоследствии Великим), оказавшего на него большое влияние (вместе с Альбертом Фома четыре года провел также в Кёльнском университете). По окончании Парижского университета преподавал там тео¬логию и написал ряд теологических трудов и комментариев к Священному писанию. В 1259—1268 гг. Фома находился в Риме при папском дворе, где
