выбор сделать королем отца, которого, клянусь, я очень люблю, или — да будет позволено сказать — себя самого, то я предпочту себя ему, как сделает и он, хотя и называет меня своей жизнью. То же, что говорит Луцилий, а именно что прежде всего надо думать об интере-сах родины, затем родителей и, наконец, о наших собственных, имеет как раз обратную силу: на первом месте должны стоять наши интересы, на втором — родителей и на последнем — ро¬дины, т. е. других людей. И что бы ты ни говорил, что отдашь жизнь за родину, сделав это добродетельнейшим образом и не преследуя никакой выгоды, ничто не подвигнет тебя на это. Но ведь никакой награды не требует для себя добродетель, являясь сама себе лучшей наградой, [возразишь ты]. Я никогда не слыхал ничего глупее этого мнения. Что значит, что добро¬детель служит сама себе наградой? Я буду действовать муже-ственно. Почему? Ради добродетели. А что такое добродетель? Действовать мужественно. Это оказывается пустой забавой, а не наставлением, шуткой, а не увещеванием. Я буду поступать мужественно, чтобы поступать мужественно, я пойду на смерть, чтобы умереть. И это ли не награда и это ли не вознаграждение! Разве не признаешь теперь с уверенностью, что добродетель является призрачной и бесцельной вещью ?
ГЛАВА XV
ОПРОВЕРЖЕНИЕ ПРОТИВОПОЛОЖНЫХ МНЕНИЙ И О ТОМ, ЧТО СПРАВЕДЛИВОСТЬ НЕ ДОЛЖНА ИМЕТЬ
ОТНОШЕНИЯ к ДОБРОДЕТЕЛИ
[….] Из всего [вышеизложенного] ясно, что добродетель пу¬стое и бесполезное слово, ничего не выражающее и не доказы¬вающее, и ради нее ничего не следует делать. Ради нее не действовали и те герои, которые были названы . [Они] руководствовались не добродетелью, а одной лишь пользой, к которой все и следует свести. Чтобы ответить в самых общих чертах: только то надо назвать пользой, что или лишено ущер¬ба, или, по крайней мере, больше, чем ущерб . В тех слу¬чаях, которые я приводил, без сомнения, то добродетельнее, что полезнее. Почему предпочтительнее бежать, чем оставаться в строю, когда остальные бегут? Почему не следует щедро раз¬давать (или, как я сказал бы, расточать) все имущество, но
82

надо ? себе что-то оставить? Почему предпочтительнее не быть терпеливым, слушая злые речи, а изгнать ненавистника? Оче¬видно, потому, что это полезнее для жизни, состояния и молвы. Таким образом, большие блага, т. е. те, которые заключают в себе большие выгоды, предпочитаются меньшим благам, как и меньший ущерб большему. Что же такое большие блага и что меньшие, определить трудно именно потому, что меняются времена, места, лица и прочее. Но чтобы разъяснить суть дела, я бы сказал вот что: по крайней мере, главное условие [боль¬шего блага] заключается в том, чтобы быть лишенным не¬счастья, опасностей, беспокойств, трудностей, стремясь к тому, чтобы быть любимым всеми, что является источником всех наслаждений. Что это такое, все понимают, и [свидетельство тому] — многочисленные книги о дружбе. И напротив, извест¬но, что жить среди ненависти подобно смерти. Руководствуясь этим правилом, мы узнаем добрых и злых людей, т. е. умею¬щих или не умеющих вести жизнь с наслаждением.
ГЛАВА XVI
О ТИРАНЕ ДИОНИСИИ И О ТОМ, ЧТО ПОРОКОВ ИЗБЕГАЮТ РАДИ ПОЛЬЗЫ, А НЕ РАДИ ДОБРОДЕТЕЛИ
Не может быть такого, чтобы люди, за исключением глубоко несчастных и привыкших к злодеяниям, не радовались благу другого человека и, более того, сами не были причиной его радости, например спасши его от нужды, пожара, корабле¬крушения, плена. На основании ежедневной практики надо научиться радоваться благам других людей и всеми силами постараться, чтобы они нас полюбили. Это случится только тогда, если мы их полюбим и будем стремиться оказать им большие услуги, если мы пренебрежем этим, то никогда не сможем вести жизнь с радостью.
ГЛАВА XXVII
О ТОМ, ЧТО БОЛЬШАЯ ПОЛЬЗА ДОЛЖНА ПРЕДПОЧИТАТЬСЯ МЕНЬШЕЙ
Ты нашел на земле деньги какого-нибудь прохожего. Верни их человеку . Ты возвратишь деньги не потому, что возратить их — добродетельно, но чтобы порадоваться благу человека и его радости и, кроме того, снискать расположение его и других [с тем, чтобы приобрести себе доверие]. Однако здесь необходим совет: ты должен умышленно сделать^это не наедине и не скрыто от всех, иначе это известие не дойдет До других людей. [И ты сделаешь] это ради пользы, а не ради добродетели, как я уже часто говорил. Если основание [этого поступка] для тебя в том, чтобы не причинять вреда человеку, насколько достойнее и целесообразнее мое — чтобы и ему и себе принести пользу. И хотя я действую только в собственных интересах, но при этом я хочу быть полезным другому, с тем
83

ill:

чтобы равным образом быть полезным самому себе. Так как если бы я не возвратил деньги прохожему, то был бы преступ-] никои по отношению к своему доброму имени. Но верно и то,’ что если бы деньги были нужны мне для сохранения жизни,] то, по нашему мнению, возвращать их не следует.
ГЛАВА XXXII ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО О ПОХВАЛЕ НАСЛАЖДЕНИЮ
Но пора воздать наконец похвалу наслаждению . Ведь не только законы (о них я говорил выше) созданы для поль¬зы, которая рождает наслаждение, но также города и государ-ства, где, если говорить об управлении, государя, правителя или короля никогда не избирают люди, если не в ожидании себе высшей пользы. Зачем упоминать столь многочисленные искусства (кроме свободных), которые или удовлетворяют не¬обходимые потребности, или украшают жизнь, например агри¬культуру , архитектуру, ткачество, живопись, корабельное дело, ваяние, изготовление пурпура? Разве в любом из этих искусств создается что-либо из любви к добродетели? И разве такие свободные искусства, как искусства чисел, меры, пения, рождают что-то, связанное с добродетелью? А медицина, за¬нимаясь которой не стремятся ни к чему другому, кроме здоровья других людей и собственной выгоды? Добавь сюда и профессию юристов, о которой можно сказать то же самое. Поэты же, как говорит Гораций, хотят другим приносить пользу или наслаждение, а себе самим выгоды; им. подобны историки, хотя и тем и другим сопутствует и какая-то выго¬да. А из-за чего другого, скажи, возникла дружба, столь восхваляемая во все века и у всех народов, если не из-за взаимных услуг, как, например, давать и принимать то, что требует общая польза, если не из-за радости говорить, слушать и делать вместе другие вещи? Нет никакого сомнения, что и основанием отношений господ и слуг является исключительно выгода. А что сказать об учителях и учениках? Наставники не могут относиться к ученикам с любовью, если не надеются, благодаря им, добыть себе выгоды или приумножить свою славу. Сами же ученики обычно не уважают наставников, если узнали хвастунов вместо ученых, придир вместо обходитель¬ных, из чего первое относится к пользе, второе к наслажде¬нию. Пойдем далее, к самому важному. Даже родителей и детей связывает цепь пользы и наслаждения. Еще менее сомнений должно быть в отношении мужа и жены, братьев и сестер. Сам брак, как соединение мужчины и женщины, рож-ден, по-видимому, из обоюдного наслаждения. И когда нужно что-то сделать для родителей, детей, родственников или прочих людей по совести и усердию, даем совет: не взывать к добро¬детели, как считают некоторые, а попытаться возбудить чув¬ство. О бессмертные боги, вас также нельзя обойти мол¬чанием! Призываю в свидетели вашу веру. Кто молил вас когда-нибудь о том, чтобы ему даровали добродетель, и кто
84

когда-нибудь принимал обеты для ее достижения и, более того, выполнял их, кто с надеждой на это приходил в ваши храмы, ^коашал и воздвигал их? Скажу честно, я бы никогда не дро-гил вас об этом. [.,.] Что же касается других людей, то мы мо¬жем видеть, что один молит о здоровье, другой о^ богатстве, тоетий о детях, четвертый о продлении жизни, иной о победе, пб отведении опасности, о власти. Поэтому такие боги, как Эскулап, Юнона, Фортуна, Марс, Юпитер, которые могут даро¬вать эти блага, находятся в почете.
ЛЕОНАРДО ДА ВИНЧИ
Леонардо да Винчи (1452—1519) — великий итальянский художник, инженер и философ. Сын нотариуса и крестьянки. Работал в качестве живописца, скульптора и инженера во Фло-ренции, Милане, Риме и во Франции, где и умер. Как ученый и в особенности инженер сделал ряд замечательных открытий, на несколько веков опередивших его эпоху. Философско-мето-дологические идеи, обобщавшие научно-инженерную и худож-ническую деятельность Леонардо, содержатся в его многочис-ленных записках и манускриптах, полностью не восстановлен¬ных и до настоящего времени. Нижеследующие афоризмы Леонардо и отрывки из его манускриптов (в переводе В. П. Зу¬бова) воспроизводятся по изданию «Избранных естественно¬научных произведений» мыслителя (М., 1955). Следует также иметь в виду, что глубокие эстетические идеи великого худож¬ника, содержащиеся прежде всего в его «Книге о живописи», почти не представлены в данном издании (это относится не только к Леонардо, но и к другим философам). Отрывки, ха¬рактеризующие эту сторону философского мировоззрения Лео¬нардо, читатель найдет в «Памятниках мировой эстетической мысли», т. I (M., 1962).
ОБ ИСТИННОЙ И ЛОЖНОЙ НАУКЕ
« Пусты и полны заблуждений те науки, которые не порождены опытом, отцом всякой достоверности, и не завер-шаются в наглядном опыте, т. е. те науки, начало, середина или конец которых не проходят ни через одно из пяти чувств. И если мы подвергаем сомнению достоверность всякой ощу-щаемой вещи, тем более должны мы подвергать сомнению то, что восстает против ощущений, каковы, например, вопросы о сущности бога и души и тому подобные, по поводу которых всегда спорят и сражаются. И поистине, всегда там, где недо¬стает разумных доводов, там их заменяет крик, чего не слу¬чается с вещами достоверными. Вот почему мы скажем, что там, где кричат, там истинной науки нет, ибо истина имеет одно-единственное решение, и, когда оно оглашено, спор пре¬кращается навсегда. И если спор возникает снова и снова,
85

то эта наука — лживая и пу-1 таная, а не возродившаяся [на! новой основе] достоверность. •• Истинные науки — те, ко-1 торые