опыт заставил пройти сквозь ощущения и наложил молчание на языки спорщиков. Истинная наука не питает сновидениями своих исследо- • вателей, но всегда от первых истинных и доступных позна- i нию начал постепенно продви- j гается к цели при помощи истинных заключений, как это явствует из первых матема-тических наук, называемых < арифметикой и геометрией, т. е. числа и меры». «Астрономия и другие науки невозможны без дея¬тельности рук, хотя первона¬чально они и начинаются в мысли, подобно живописи, которая сначала существует в мысли своего созерцателя и без деятельности рук не может достичь своего совершенства». «Все наше познание начинается с ощущений». «Опыт никогда не ошибается, ошибаются только суждения ваши, которые ждут от него вещей, не находящихся в его вла¬сти. Несправедливо жалуются люди на опыт, с величайшими упреками виня его в обманчивости. Оставьте его в покое и обратите свои жалобы на собственное невежество, которое за¬ставляет вас быть поспешными и, ожидая от опыта в суетных и вздорных желаниях вещей, которые не. в его власти, гово¬рить, что он обманчив!» «Природа полна бесчисленных причин, которые никогда не были в опыте». «Необходимость — наставник и опекун природы. Необходи¬мость — тема и изобретательница природы, и узда, и вечный закон». «Мудрость есть дочь опыта». «Ни одно человеческое исследование не может назваться истинной наукой, если оно не прошло через математические доказательства. И если ты скажешь, что науки, начинающиеся и кончающиеся в мысли, обладают истиной, то в этом нельзя с тобой согласиться, а следует отвергнуть это по многим при¬чинам, и прежде всего потому, что в таких чисто мысленных рассуждениях не участвует опыт, без которого нет никакой достоверности». «Никакой достоверности нет в науках там, где нельзя при¬ложить ни одной из математических наук, и в том, что не имеет связи с математикой». 86 «Пропорция обретается не только в числах и мерах, но также в звуках, тяжестях, временах и положениях и в любой силе, какая бы она ни была». «Так же, как поглощение еды без удовольствия превра-щается в скучное питание, так занятие наукой без страсти засоряет память, которая становится неспособной усваивать то, что она поглощает». «Кто спорит, ссылаясь на авторитет, тот применяет не свой ум, а скорее память. Хорошая ученость родилась от хорошего дарования; и так как надобно более хвалить причину, чем следствие, ты больше будешь хвалить хорошее дарование без учености, чем хорошего ученого без дарования» (стр. 9—13). «Медицина есть восстановление согласия стихий, утратив¬ших взаимное равновесие; болезнь есть нестроение стихий, соединенных в живом организме». «Надобно понять, что такое человек, что такое жизнь, что такое здоровье, и как равновесие, согласие стихий, его поддер¬живает, а их раздор его разрушает и губит» (стр. 20). «...Влюбленные в практику без науки — словно кормчий, ступающий на корабль без руля или компаса; он никогда не уверен, куда плывет. Всегда практика должна быть воздвиг-нута на хорошей теории...» «Наука — полководец, и практика — солдаты» (стр. 23). «Хотя бы я и не умел хорошо, как они, цитировать авто-ров, я буду цитировать гораздо более достойную вещь, ссы-лаясь на опыт, наставника их наставников. Они расхаживают, чванные я напыщенные, разряженные и разукрашенные не своими, но чужими трудами, а в моих мне же самому отка¬зывают; а если меня, изобретателя, презирают, насколько бо¬лее должны быть порицаемы сами, — не изобретатели, а тру¬бачи и пересказчики чужих произведений!» (стр. 25). МЕХАНИКА «Механика есть рай математических наук, посредством нее достигают математического плода» (стр. 84). О СВЕТЕ, ЗРЕНИИ И ГЛАЗЕ «Глаз, называемый окном души, есть главный путь, благо-даря которому общее чувство может в наибольшем богатстве и великолепии созерцать бесконечные произведения природы. А ухо — второй путь; оно становится благородным посредством повествования о вещах, видимых глазом». «Разве ты не видишь, что глаз охватывает красоту всего мира? Он является начальником астрономии (astrologia), он создает космографию, именно он дает советы всем человече-ским искусствам и исправляет их. Он движет человека в 87 различные части мира, он — государь математических наук, его науки — достовернейшие. Глаз измерил высоту и величину светил, он открыл стихии и их расположение. Он дал возмож¬ность прорицать грядущее по течению светил, он породил архитектуру, перспективу и божественную живопись. О пре¬восходнейший из всех вещей, созданных богом! Какие хвалы могут выразить твое благородство? Какие народы, какие языки способны вполне описать твои подлинные действия? Глаз есть окно человеческого тела, чрез которое он глядит на свой путь и наслаждается красотою мира. Благодаря ему душа радуется в своей человеческой темнице, без него эта человеческая тем¬ница — пытка. Благодаря ему человеческая изобретательность открыла огонь, посредством которого глаз вновь обретает то, что раньше отнимал у него мрак. Глаз украсил природу возде¬ланными нивами и садами, полными отрады. Но какая нужда распространяться мне в столь высоком и пространном рассуждении? Что не совершается посредством глаза? Он движет людей с востока на запад, он изобрел море-плавание. И он превзошел природу, ибо простые природные возможности ограничены, а труды, которые глаз предписывает рукам, — бесчисленны, как показывает это живописец, приду¬мывая бесчисленные формы животных и трав, деревьев и пей¬зажей» (стр. 642, 643). «О чудесная необходимость, ты с величайшим умом по¬ нуждаешь все действия быть причастными причин своих, и по высокому и непререкаемому закону повинуется тебе в крат- чайшем действовании всякая природная деятельность!» (стр. 713). О ЗЕМЛЕ И ВСЕЛЕННОЙ 1 « Земля не в центре солнечного круга и не в центре 3 мира, а в центре своих стихий, ей близких и с ней соединен-ных; и кто стал бы на Луне, когда она вместе с Солнцем под нами, тому эта наша Земля со стихией воды показалась бы играющей и действительно играла бы ту же роль, что Луна по отношению к нам». «Вся речь твоя должна привести к заключению, что Зем-ля—светило, почти подобное Луне...» (стр. 753). БОТАНИКА «И природа столь усладительна и неистощима в разнооб¬разии, что среди деревьев одной и той же породы ни одного не найдется растения, которое вполне походило бы на дру¬гое, и не только растения, но и ветвей, и листьев, и плода не найдется ни одного, который бы в точности походил на дру¬гой» (стр. 854). 88 ПОМПОНАЦЦИ Пьетро Помпонацци (1462— 1525) — итальянский философ, представлявший материали¬стическое направление в ари-стотелизме. Был профессором философии и медицины в уни-верситетах Падуи, Феррары и Болонъи. Важнейшее фило¬софское сочинение Помпонац¬ци — «Трактат о бессмертии души», появившийся в 1516 г., вызвал бурю протестов, осо¬бенно со стороны церковни-ков-томистов и был публично сожжен в Венеции. Отвечая на полемические сочинения, направленные против его про¬изведения, Помпонацци напи¬сал «Апологию» (1518) и «За¬щиту» (1519). В 1520 г. по¬явилась книга «О причинах естественных действий, или о Волшебстве». Написанное в том же году произведение Помпо¬нацци «О судьбе, свободе воли, предопределении и божественном провидении» было опубликовано лишь несколько десятилетий спустя. Все эти произведения написаны на латинском языке. Одна из важнейших глав «Трактата о бессмертии души» ниже впервые публикуется на русском языке. Ее перевод осущест¬влен А. X. Горфункелем по изданию: P. Pomponatius. Trac-tatus de immortalitate animae. A cura di G. Morra. Bologna, 1954. ТРАКТАТ О БЕССМЕРТИИ ДУШИ ГЛАВА XIV, В КОТОРОЙ СОДЕРЖИТСЯ ОТВЕТ НА ВОЗРАЖЕНИЯ Поистине тяжким и трудным кажется мне опровержение этих доводов [в защиту бессмертия души], и потому в осо-бенности, что мнение о существовании душ после смерти обще¬принято, а как сказано во 2-й книге «Метафизики», трудно выступать против привычки. Однако я хотел бы, насколько сумею, сказать нечто прав-доподобное об этом предмете. Следует принять и в особенности запомнить, что весь человеческий род может быть сравним с отдельным человеком. В человеческом же индивидууме существуют различные и многообразные члены, предназначенные для различных дейст¬вий и ближайших целей, с тем, однако, чтобы все они были устремлены к единой цели; так что в чем-то они все должны 89 обладать общностью. Если бы нарушился этот порядок, то чеН ловек либо не существовал, либо существовал бы несоверше№ ным образом. Все же члены приспособлены к общей пользе человека, и либо они необходимы друг другу, либо по край¬ней мере полезны, хотя бы иногда, и один в большей, другой в меньшей мере. Почему сердце необходимо мозгу, а мозг сердцу, и сердце необходимо руке, рука же сердцу полезна, и правая рука полезна левой, и левая правой, и всем им равно свойственна жизнь и природное тепло, и они нуждаются в [жизненном] духе и крови, как это явствует из книги «О жи¬вотных» '. Помимо же того, что в них общего, каждый член имеет специальное предназначение: одно у сердца, другое у мозга, иное у печени и так далее, как в той же книге «О жи¬вотных» говорит Аристотель, а более подробно — Гален в книге «О пользе частей тела». Все эти предназначения или действия неодинаковы, но одно предшествует другому, одно более, другое менее совершенно. Ибо так как сердце, по Ари¬стотелю, обладает высшим благородством и первенством, то благородна и изначальна его деятельность, и то же самое можно сказать о других членах. И хотя мозг, к примеру, не столь совершенен, как сердце, в своем, однако же, роде он мо¬жет обладать совершенством. Поэтому, как все члены различаются между собой свой-ствами и размерами, так различается и каждый их род, хотя и в определенных пределах. Ведь не все сердца равновелики или подобны по теплоте, и то же относится к прочим членам. Нужно также заметить, что хотя между ними существуют великие различия, но различия эти не таковы, чтобы привести к раздору; но должно в них существовать соразмерное разли¬чие. Превысив же меру, оно приведет либо к гибели индиви¬дуума, либо к болезни. А если бы не было этого соразмерного различия, то индивидуум не мог бы существовать. Действи¬тельно, если бы все члены были сердцем или глазом, живот¬ное не могло бы существовать: как в симфониях или концер¬тах, если бы все голоса были одного порядка, не возник бы ни концерт, ни наслаждение [музыкой]; и таким образом все они расположены, что ни индивидуум в целом, ни какая-либо часть его не могут быть расположены лучшим образом, нежели это существует в действительности. И как Платон в «Тимее» ска¬зал, что бог дал каждому то, что наилучшим образом подобает и ему, и Вселенной, так следует думать и обо всем человече¬ском роде. Ибо весь человеческий род подобен одному телу, составленному из различных членов, которые обладают