лишь он сам, то будем верить вместе со св. Павлом, что он не далек от каж-дого из нас и что в нем мы живем, движемся и существуем (III, стр. 409).
Бог более превосходит сотворенных духов, чем эти духи тела, и бога следует назвать духом не столько для того, чтобы показать положительно, что он есть, как для того, чтобы обо¬значить, что он нематериален. Это существо бесконечно совер¬шенное; в этом нельзя сомневаться. Но не следует воображать вместе, с антропоморфистами, что у него должна быть челове¬ческая фигура (так как она кажется самой совершенной), если
444

бы даже мы считали его телесным, — точно так же не сле-дует думать, что божественный разум имеет человеческие мысли и его дух подобен нашему в силу того, что нам не известно ничего совершеннее нашего духа. […•] Его истинное имя — тот, кто есть, т. е. бытие без ограничения, все-бытие, бытие бесконечное и универсальное (III, стр. 436).
Люди не только не бывают действительными причинами движений, которые они вызывают в своем теле, — представля-ется даже противоречивым, что они могут быть такими при-чинами. Как я понимаю, истинная причина есть причина, между которой и ее действием разум усматривает необходи-мую связь. Но только в бесконечно совершенном существе разум усматривает необходимую связь между его волей и ее действиями. Следовательно, только один бог есть истинная причина и действительно обладает силой двигать тела. Я ска-жу больше, а именно: нельзя даже представить, чтобы бог мог передать людям или ангелам свою способность двигать тела; допуская, что возможность двигать рукою будет дейст-вительной силой в нас, мы должны будем также признать, ‘ что бог может дать духам силу творить, уничтожать, делать все, что угодно; словом, что он может сделать их всемогущими (IV, стр. 330).
Итак, есть только один истинный бог и только одна при-чина, которая поистине есть причина, и не следует вообра-жать, что то, что предшествует явлению, есть его истинная причина. Бог не может даже передать своего могущества творениям, если следовать свету разума; он не может сделать из них истинные причины; он не может сделать из них бо¬гов.
Новая философия уничтожает все доводы вольнодум¬цев, установив свой самый высший принцип, совершенно со¬гласный с первым принципом христианской религии, а именно: что следует любить и бояться только одного бога, потому что только бог может сделать нас счастливыми.
Ведь если религия, учит нас, что есть только один истин-ный бог, то эта философия заставляет нас познать, что есть только одна действительная причина. Если религия говорит нам, что все языческие божества — это лишь безжизненные камни и металлы, лишенные движения, то эта философия так¬же открывает нам, что все вторичные причины или все боже¬ства философии суть только не способные к действию материя и воля. Наконец, если религия учит нас, что не следует прек¬лонять колен перед богами, которые вовсе не являются богами, то эта философия учит нас, что наше воображение и наш разум не должны преклоняться перед величием и мнимой силой причин, которые вовсе не являются причинами; их не следует ни любить, ни бояться; не следует вовсе заниматься ими, — нужно думать только о боге, видеть бога во всем, покло¬няться богу во всем, бояться и любить бога во всем (IV, стр. 332—333).
445

ХРИСТИАНСКИЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ
Размышление V. 14. Только бог движет тела тем же самым действием, которым он их производит или последо-вательно сохраняет в различных местах; и ты начинаешь ве-рить, что изменения в материальном мире происходят толь¬ко через движение составляющих его частей: таким образом, ты хорошо видишь, что бог создает все, как истинная и об¬щая причина. Но помимо общей причины имеется и бесконеч¬ное множество частных причин; помимо истинной причины имеются естественные причины, которые ты должен называть окказиональными, чтобы избежать опасной двусмысленности, которая рождается из ложной идеи философов о пр’ироде.
15. Бог, чтобы создать или сохранить мир, установил опре¬деленные законы передачи движений.!…]
Когда тело находится в движении, оно, конечно, имеет тем самым силу приводить в движение другое тело в соответствии с законами передачи движений, которым постоянно следует бог. Можно сказать, что это тело является физической или естественной причиной сообщаемого движения, потому что оно действует в соответствии с естественными законами. Но от этого оно нисколько не становится истинной причиной в смысле языческих философов: это лишь абсолютно окказио¬нальная причина, которая через столкновение определяет дей¬ствие общего закона, согласно которому должна действовать общая причина, неизменная природа, бесконечная мудрость, которая предвидит все следствия всех возможных законов и которая умеет строить свои планы на основе самого мудрого, простого и плодотворного отношения, открываемого ею между законами и тем, что они должны произвести.
17. Можно, наконец, сказать, что солнце есть общая при-чина бесконечного множества благ, которые нам оказывает бог, так как посредством его теплоты бог сообщает плодородие земле и всем животным, а посредством его света он приводит нас в состояние, когда мы оказываемся способными пользо¬ваться тысячью различных способов окружающими нас пред¬метами. Но оно в самом себе не имеет никакой силы. Это лишь материя, обладающая силой только через оживляющее ее дви¬жение, и один бог есть истинная причина этого движения. Солн¬це является причиной тысяч и тысяч восхитительных след¬ствий, но причиной окказиональной, или причиной естествен¬ной, в соответствии с естественными законами передачи дви¬жения. Запомни же хорошенько, сын мой: БОГ СООБЩАЕТ СВОЕ МОГУЩЕСТВО ТВОРЕНИЯМ, ЛИШЬ ВВОДЯ В НИХ ОККАЗИОНАЛЬНЫЕ ПРИЧИНЫ, ЧТОБЫ ПРОИЗВОДИТЬ ОПРЕДЕЛЕННЫЕ СЛЕДСТВИЯ В СООТВЕТСТВИИ С ЗА-КОНАМИ, КОТОРЫЕ ОН СОЗДАЕТ ДЛЯ ИСПОЛНЕНИЯ СВОИХ ПЛАНОВ ЕДИНООБРАЗНЫМ И ПОСТОЯННЫМ ОБ-РАЗОМ, ПУТЯМИ САМЫМИ ПРОСТЫМИ, САМЫМИ ДО-СТОЙНЫМИ ЕГО МУДРОСТИ И ДРУГИХ ЕГО АТРИБУТОВ (II, стр. 58—60).
446

Размышление VII. 17. Итак, провидение бога прояв-ляется двояко Во-первых, в том, что, определив вначале дви-жения таким образом, что их результатом является множество неправильностей и чудовищ, он начал, создавая мир и все в нем заключенное, приводить материю в движение так, чтобы, например, было как можно меньше беспорядка в природе и в сочетании природы с благодатью. Во-вторых, в том, что бог чудесами исцеляет беспорядки, которые происходят в соответ¬ствии с простотой естественных законов, лишенных тем не менее требуемого им порядка, так как на взгляд бога порядок есть закон, из которого нет никаких исключений.
18. Таким образом, бог имеет два вида законов, регулирую¬щих его поведение. Один — вечный и необходимый, это — по¬рядок; другие — произвольные, и это суть законы природы и благодати. Но бог установил последние только потому, что порядок требует, чтобы он действовал именно так (II, стр. 85).
БЕСЕДЫ О МЕТАФИЗИКЕ
БЕСЕДА ВОСЬМАЯ
Теодор1. Когда я говорю, что бог всегда следует пред-писанным им самим общим законам, то я говорю лишь об общем и обычном провидении. Я вовсе не исключаю чудес или следствий, которые совершенно не вытекают из его общих за¬конов. Но[.„] когда бог творит чудо и когда он не действует в соответствии с общими законами, которые нам известны, я утверждаю, что бог действует или в соответствии с другими общими законами, которые нам неизвестны, или совершаемое им тогда предопределено некоторыми обстоятельствами, кото¬рые он предвидел извечно, производя этот простой, вечный, неизменный акт, который включает в себя и общие законы его обычного провидения, и исключения из этих самых законов. Но эти обстоятельства не следует называть окказиональными причинами в том же самом смысле, в каком столкновение тел есть окказиональная причина передачи движений, потому что бог создал общие законы совсем не для того, чтобы единооб¬разно упорядочивать действие своей воли при встрече с этими обстоятельствами, так как в исключениях из общих законов бог действует то так, то иначе, хотя всегда согласно тому, что требует тот из его атрибутов, который является для него, так сказать, самым драгоценным в данный момент (I, стр. 177—179). А р и с т. Я думаю, Теодор, что бог находится в мире та-ким же образом, каким, по вашему мнению, душа находится в вашем теле, так как я хорошо знаю, что вы считаете, что ваша душа распространена во всех частях тела. Она находится в голове, потому что там она мыслит; она находится в руках и ногах, потому что движет ими. Таким же образом бог нахо-дится в мире, потому что он его сохраняет и управляет им.
Теодор. Что за предрассудки, что за неясность в вашем сравнении! Душа вовсе не находится в теле, а тело не нахо-
447

дится в душе, хотя их модальности соответствуют друг другу вследствие общих законов их связи. Но и то и другое нахо-дится в боге, который есть истинная причина соответствия их модальностей. Духи, Арист, суть в божественном разуме, а тела — в божественной безграничности; но они не могут быть друг в друге, так как дух и тело не имеют между собой ника¬кого существенного отношения. Только через бога они имеют необходимую связь. Дух может мыслить без тела; но он может что-либо знать лишь в божественном разуме. Тело может быть протяженным без духа, но оно может быть таковым лишь в безграничности бога, потому что качества тела не имеют ни¬чего общего с качествами духа, так как тело не может мыс¬лить, а дух не может быть протяженным. Но оба они участвуют в божественном бытии. Бог, дающий им реальность, обладает ею, так как он обладает всеми совершенствами творений — без их ограниченностей. Он знает, как духи; он протяжен, как тела; но все это иначе, чей его творения. Таким образом, бог находится повсюду в мире и за его пределами; но душа ни¬сколько не находится в телах. Она вовсе не познает в мозгу, как вы полагаете; она познает лишь в сверхчувственной суб¬станций божественного слова, хотя она познает в боге только по причине того, что происходит в определенной части мате¬рии, называемой мозгом. И» она вовсе не движет членами сво¬его тела, прилагая принадлежащую ее природе силу. Она не движет ими потому, что тот, кто в своей безграничности нахо¬дится повсюду, осуществляет через свое могущество бессиль¬ные повеления своих творений.
Арист. То, что вы мне говорите, кажется мне очень трудным. Я подумаю об этом. Но скажите, однако, мне, прошу вас, где был бог