философии, а не только курсом социальной физики.

Действительно, так как создание социальной физики завершает^ наконец, систему естественных наук, то ста¬нет возможным и даже необходимым подвести итоги всем приобретенным знаниям, достигшим к этому времени определенного и однородного состояния, чтобы согла¬совать их и представить как ветви одного дерева, вместо того чтобы продолжать рассматривать их как отдельные тела, С этой именно целью я, прежде чем приступить к изучению социальных явлений, последовательно рассмот¬рю в указанном выше энциклопедическом порядке раз-личные уже образовавшиеся позитивные науки.

Я считаю излишним предупреждать о том, что здесь не может быть речи о ряде специальных курсов по от-дельным главным отраслям естественной философии. Не говоря Уже о времени, необходимом для подобного пред¬приятия, ясно, что такое намерение не могло бы быть осуществлено мной и, смею думать, никем другим при современном состоянии образования человечества. Напро¬тив, для правильного понимания такого курса, как насто¬ящий, требуется предварительно специальное изучение различных наук, которые в нем будут рассмотрены. Без

564

этого условия очень трудно будет понять и совершенно невозможно оценить те философские размышления, кото¬рым будут подвергнуты различные науки. Одним словом, я предполагаю изложить курс позитивной фило¬соф и и, а не курс позитивных наук. Я имею в виду рас¬смотреть здесь, как каждая из основных наук относится ко всей позитивной системе и каков характер ее направ¬ления, т. е. науку с двух сторон: ее существенные методы и ее главные результаты. Чаще всего мне придется, даже при указании на последние, ссылаться для оценки их важ-ности на специальные исследования.

Резюмируя сказанное мной о двоякой цели этого курса, я должен заметить, что обе преследуемые мной задачи, специальная и общая, хотя и различны сами по себе,• но необходимо нераздельны. Ибо, с одной стороны, невозмож¬но было бы составить курс позитивной философии без со¬циальной физики; так как в таком случае позитивной фи¬лософии недоставало бы одного из ее существенных эле¬ментов, и в силу этого она не имела бы того характера всеобщности, который должен быть ее главным свойством и который отличает наше настоящее исследование от ряда специальных работ. С другой стороны, возможно ли с уве¬ренностью приступить к позитивному изучению социаль¬ных явлений, если ум предварительно не подготовлен глу¬бокими размышлениями о позитивных методах, испытан¬ных уже в приложении к менее сложным явлениям, и, сверх того, не вооружен знанием главных законов других явлений, которые оказывают более или менее прямое вли¬яние на явления социальные?

Хотя не все основные науки внушают одинаковый ин¬терес заурядным умам, нет, однако, ни одной, которой можно было бы пренебречь в исследовании, подоб¬ном предпринятому нами. Что же касается их значения для счастья человеческого рода, то, конечно, все науки, если их рассмотреть глубже, оказываются равносильными. Те науки, результаты которых представляют на первый взгляд меньший практический интерес, чрезвычайно важ¬ны либо вследствие высокого совершенства своих методов, либо потому, что составляют необходимое основание для всех других. Об этом я буду иметь случай поговорить особо в следующей лекции.

Чтобы предупредить, насколько это возможно, всякие ложные толкования, которых можно ожидать по поводу

565

столь нового курса, каким является настоящий, я считаю нужным добавить к предыдущим объяснениям еще не¬сколько кратких соображений, относящихся непосредст¬венно ко всеобщности специальных знаний, которую не¬обдуманные судьи могут принять за тенденцию этого кур¬са и которая вполне справедливо признается совершенно противной истинному духу позитивной философии. Эти соображения будут иметь сверх того еще то важное зна¬чение, что они представят истинный дух этой философии с новой точки зрения, которая даст законченное, ясное, общее понятие о ней.

* * *

При первобытном состоянии наших знаний не су-ществует правильного разделения умственного труда; все науки разрабатываются одновременно одними и теми же лицами. Такая организация научных работ человечества сначала неизбежна и даже необходима, как мы это позже установим, затем постепенно изменяется по мере развития отдельных разрядов понятий. В силу закона, необходи¬мость которого очевидна, каждая отрасль научной систе¬мы незаметно отделяется от общего ствола, когда она раз¬растется настолько, что становится доступной отдельной обработке, т. е. когда она делается способной одна занять на продолжительное время умы нескольких человек.

Этому распределению различных видов исследований между различными классами ученых мы, очевидно, обя¬заны тем удивительным развитием, которого в наши дни достигла каждая отдельная отрасль человеческих знаний и которое делает в настоящее время совершенно невоз¬можным универсальные научные исследования, столь до-ступные и обычные в древности.

Одним словом, разделение умственного труда, все бо-лее и более совершенствуемое, является .одним из наибо¬лее важных характерных свойств позитивной философии. Но хотя мы вполне признаем поразительные резуль¬таты этого деления и видим отныне в нем истинную ос¬нову общей организации ученого мира, однако, с другой стороны, мы не можем не чувствовать серьезных не¬удобств, которые оно при нынешнем его состоянии порож¬дает, благодаря чрезмерной частности идей, исключи¬тельно занимающих каждый отдельный ум. Это печальное

566

явление до некоторой степени, конечно, неизбежно, так как причина его коренится в самом принципе разделения труда; поэтому, какие бы мы ни приняли меры, нам не удастся сравняться в этом отношении с древними, у ко-торых это превосходство было обусловлено ограничен-ностью их знаний. Тем не менее мы, как мне кажется, мо¬жем, принимая надлежащие меры, избежать наиболее гибельных последствий чрезмерной специализации, не вредя при этом благотворному действию разделения ис-следований. Настоятельно необходимо заняться этим серьезно, ибо эти неудобства, которые по своей природе стремятся все более и более увеличиваться, становятся очень чувствительными. По общему признанию установ¬ленные, ради достижения высшей степени совершенства наших работ, деления различных отраслей естественной философии в конце концов искусственны. Не будем забы¬вать и того, что, невзирая на такое признание, в ученом мире очень мало людей, которые охватывали бы совокуп¬ность понятий одной науки, которая сама составляет только часть великого целого. Большинство всецело огра¬ничивается специальным изучением более или менее обширной части одной определенной науки, мало забо¬тясь об отношении этих частных исследований к общей системе позитивных знаний. Поспешим же исправить это зло, пока рно не сделалось еще серьезнее. Примем меры, чтобы человеческий разум в конце концов не потерялся в мелочах. Не будем скрывать от себя, что здесь-то и на¬ходится слабое место позитивной философии, на которое могут производить нападения с некоторой еще надеждой на успех сторонники теологической и метафизической философий.

Действительное средство для остановки разъедающего влияния, которым слишком большая специализация от¬дельных исследований угрожает в будущем нашей умст¬венной деятельности, не состоит, конечно, в возвращении к прежнему смешению труда, которое вызвало бы попят¬ное движение человеческого разума и которое, к счастью, сделалось теперь вообще невозможным. Напротив, это средство заключается в усовершенствовании самого раз¬деления труда.

Для этого достаточно сделать изучение общих науч-ных положений отдельной самостоятельной наукой. Пусть новый класс ученых, получивших надлежащую подго-

567

товку, не отдаваясь специальному изучению какой-нибудь отдельной отрасли естественной философии, но рассмат¬ривая различные позитивные науки в их современном со¬стоянии, посвятит себя исключительно точному определе¬нию духа каждой из этих наук, исследованию их взаим¬ных отношений и связи друг с другом, приведению, если это возможно, всех присущих им принципов к наимень¬шему числу общих основоположений, постоянно следуя при этом основным правилам позитивного метода. Пусть в то же время другие ученые, прежде чем взяться за сце-циальные исследования, знакомятся с совокупностью по¬зитивных знаний, что позволит им непосредственно поль¬зоваться светом, проливаемым учеными, посвятившими себя изучению общих научных положений, и в свою оче¬редь исправлять полученные этими последними резуль¬таты: таково именно положение вещей, к которому совре¬менные ученые приближаются все более и более.

Когда оба этих важных условия будут выполнены — а возможность этого очевидна, — разделение научного труда может быть без всякой опасности доведено до той степени, которой потребует развитие отдельных отраслей знания. При существовании особого, постоянно контроли¬руемого всеми другими класса ученых, на обязанности которых лежит исключительно установление связи каж¬дого нового открытия с общей системой, не будет более основания бояться, что слишком большое внимание к ча¬стностям помешает охватить целое. Одним словом, после этого новая организация ученого мира будет вполне за¬кончена и ей останется только развиваться беспре¬дельно, сохраняя всегда тот же характер.

Образовать из изучения общих научных положений особый отдел умственного труда — значит просто распро¬странить приложение того же принципа разделения, ко¬торый уже создал постепенное распадение на различные специальности; ибо, пока позитивные науки были мало развиты, их взаимные отношения не имели такого значе¬ния, чтобы вызвать (по крайней мере систематически) появление особого вида работ, и в то же время необходи¬мость этой новой науки не была особенно настоятельной. Но теперь каждая из этих наук настолько развилась, что изучение их взаимных отношений может дать мате¬риал для целого ряда исследований, а вместе с тем эта

568

новая наука становится необходимой для предупрежде¬ния разрозненности человеческих понятий.

Так именно я понимаю назначение позитивной фило¬софии в общей системе наук позитивных в собственном смысле слова. Такова по крайней мере цель этого курса.

* * *

Теперь, после того как я попытался, насколько это было для меня возможно, в этом первом обзоре точно определить общий дух курса позитивной философии, я считаю нужным для сообщения этой картине ее дейст-вительного характера бегло указать на главные выгоды, которые подобная работа может доставить прогрессу че¬ловеческого разума, если все существенные условия бу¬дут надлежащим образом выполнены. Этот последний ряд соображений я ограничу указанием четырех основных свойств.

Во-первых, изучение позитивной философии, рассмат¬ривающей результаты деятельности наших умственных способностей, дает нам единственное истинно рациональ¬ное средство открывать логические законы человеческого разума, к отысканию которых до сих пор применялись очень малопригодные для этого способы.

Чтобы надлежащим образом разъяснить мое мнение по этому предмету, я должен сперва напомнить весьма важную философскую мысль, высказанную де Бленквил-лем в прекрасном введении к его «Общим принципам сравнительной анатомии». Мысль эта заключается в том, что всякое деятельное существо, и в особенности всякое живое существо, может быть изучаемо во всех своих про¬явлениях с двух основных точек зрения: в статическом и динамическом отношении, т. е. как способное действо¬вать существо и как действующее на самом деле. Ясно, что все соображения, которые можно представить, необ-ходимо будут относиться к тому или другому состоянию. Применим это блестящее основное положение к изуче¬нию функций нашего ума.

Если рассматривать эти функции с статической точки зрения, то их изучение может состоять только в опреде¬лении органических условий, от которых они зависят: оно в этом случае образует существенную часть анато-

569

Мий и физиологии. При рассмотрении же их С Динамиче¬ской точки зрения вопрос сводится к изучению дейст¬вительного хода работы человеческого ума путем иссле¬дования приемов, действительно примененных им для приобретения различных точных знаний, что в сущности. и составляет главный предмет позитивной философии, как я ее определил в этой лекции. Одним словом, считая все научные теории