идеализм имеет твердое основание и остается в согласии с самим собой. Напротив, для догма¬тизма, который рассчитывает надежно покоиться на бы¬тии, как на чем-то не подлежащем дальнейшему исследо¬ванию и обоснованию, это утверждение — глупость и гнус-ность; ибо только оно и становится ему поперек дороги (1, стр. 487).

В ОСНОВЕ ВСЯКОГО ДОКАЗАТЕЛЬСТВА — НЕЧТО НЕДОКАЗУЕМОЕ

… В основе всякого доказательства лежит нечто аб-солютно недоказуемое. И об этом также они могли бы поучиться у Якоби, который вполне выяснил этот вопрос, как и многие другие, о которых они равным образом ни¬чего не знают* — Доказательство имеет целью лишь услов¬ную, опосредствованную достоверность; согласно ему, не¬что достоверно в случае, если достоверно что-либо дру¬гое. Если возникает сомнение относительно достоверности этого другого, то эта достоверность должна быть связана с достоверностью чего-либо третьего и так далее. Продол¬жается ли этот регресс бесконечно, или где-нибудь да су¬ществует последний член? Я знаю, что некоторые держат¬ся первого мнения; но они не подумали о том, что, если бы они были правы, они никогда не были бы способны иметь идею достоверности и не могли бы искать досто¬верности. Ибо что значит обладать достоверностью, это они знают лишь вследствие того, что для них самих что-либо достоверно; если же все достоверно лишь условно, то нет ничего достоверного и нет даже ничего условно достоверного. Если же существует какой-нибудь послед¬ний член, относительно которого нельзя более спраши¬вать, почему он достоверен, то существует нечто недока¬зуемое, что лежит в основе всякого доказательства.

226

ДОГМАТИЗМ ИСХОДИТ ИЗ НЕОБХОДИМОСТИ, ИДЕАЛИЗМ — ИЗ СВОБОДЫ

Догматизм исходит из бытия как из Абсолютного, и его система поэтому никогда не возвышается над бытием. Идеализм не знает, безусловно, никакого бытия, как чего-то пребывающего в себе (fur sich). Другими словами, первый исходит из необходи-мости, второй — из свободы. Оба находятся поэтому в двух совер¬шенно отличных друг от друга мирах •(!, стр. 496—497).

СВЯЗЬ СУБЪЕКТА С ОБЪЕКТОМ ПОСТИГАЕТСЯ В ИХ ПЕРВОНАЧАЛЬНОМ ЕДИНСТВЕ, НЕПОСРЕДСТВЕННО

Всякое возможное сознание как объективное некото-рого субъекта предполагает непосредственное сознание, в котором субъективное и объективное суть, безусловно, одно и то же, иначе сознание абсолютно непостижимо. Беспрерывно будут искать связи между субъектом и объ¬ектом, и будут искать напрасно, если не постигнут их непосредственно в их первоначальном единстве. Поэтому всякая философия, исходящая не из той точки, в кото¬рой они объединены, необходимо поверхностна и неполна и не может объяснить того, что она должна объяснить, а потому совсем и не есть философия.

СУЩНОСТЬ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ — В САМОСОЗЕРЦАНИИ

… Интеллигенция созерцает самое себя исключитель¬но (bloss) как интеллигенцию или как чистую интелли¬генцию, и в этом самосозерцании именно и состоит ее сущность. Это созерцание поэтому на случай, если дол¬жен существовать еще какой-нибудь другой род созерца¬ния, с полным правом в отличие от последнего называется интеллектуальным созерцанием. — Вместо слова интелли¬генция я предпочитаю пользоваться наименованием: яй-ность (Ich-heit); ибо оно для каждого, кто способен хоть к малейшей наблюдательности, непосредственнее всего обозначает обращение деятельности на самое себя (1, стр. 516-517).

ФАКТЫ СОЗНАНИЯ

И ОБЪЕКТ, И Я СОЗДАЮТСЯ АБСОЛЮТНЫМ МЫШЛЕНИЕМ, СОВСЕМ ОСОБЫМ Я

… То Я, которое мы все знаем, которое подразумевает обык¬новенный язык, не пользуясь наукословием, не создает ни внеш¬него объекта, ни себя самого, но тот и другой полагаются

227

всеобщим и абсолютным мышлением, благодаря которому Я пола¬гает как объект, так и самого себя. Свободные же произведения своего воображения Я может полагать само. И между тем науко-словие всеми без исключения понималось так, как будто оно утверждает как раз обратное тому, что нами сейчас сказано. Совершенно верно, что наукоеловие утверждало и будет утверж¬дать, что Я, безусловно, полагает и себя, и свой объект. Только при этом оно подразумевает совсем иное Я, скрытое от обыкно-венного взора, не открывающееся в области фактов, а познавае¬мое только путем восхождения к основанию (2, стр. 19).

Нельзя сказать: Я думаю (произвожу мысленно) другие Я, но скорее следует сказать: общее и абсолютное мышление думает (мысленно производит) другие Я, и меня в том числе (2, стр. 55).

НЕВОЗМОЖНО ПОСТРОИТЬ ОБЪЕКТИВНОЕ ВНЕШНЕЕ БЫТИЕ, КОТОРОЕ НЕ БЫЛО БЫ МАТЕРИАЛЬНО

… Невозможно построить внешнее рбъективное бытие, кото¬рое не было бы материально и не имело бы чувственных качеств. Также невозможно, чтобы существовала материя без качеств и качества без материи (2, стр. 42).

СОЗДАТЕЛЬ ВСЕХ ЯВЛЕНИЙ И ИНДИВИДОВ — НЕПОСРЕДСТВЕННАЯ ДУХОВНАЯ ЖИЗНЬ

(Очень часто наукоеловие понимали так, как будто оно при¬писывает индивиду действия, например создание всего мате¬риального мира и т. п., которые совершенно ему не могут при¬надлежать. Как же относится истинное наукоеловие к этому упреку? Утверждающие это люди впали в это недоразумение потому, что сами приписывают индивиду гораздо больше, чем следует, и сами впадают в ошибку, в которой они обвиняют наукоеловие; неправильно поняв наши первые основные положе¬ния, они принуждены вносить эту ошибку в дальнейшее разви¬тие нашей системы, как они склонны это делать в своей системе. Но они совершенно ошибаются; не индивид, а единая, непосред¬ственная, духовная жизнь есть создатель всех явлений и самих являющихся индивидов. Поэтому-то наукоеловие строго требует, чтобы эту жизнь представляли чистой и без всякого субстрата (таковым у наших обвинителей именно и служит индивид, и отсюда все их заблуждения). Разум, общее мышление, безуслов¬ное познание, выше и больше, чем индивид. Не быть в состоянии представлять себе разум иначе как акциденцией индивида, зна¬чит, вообще не представлять себе его. Благо индивиду, который одержим разумом!)

ИНДИВИД МЫСЛИТ КАК ЕДИНОЕ ЧЕРЕЗ УНИЧТОЖЕНИЕ СВОЕЙ ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ

… Индивид мыслит не сам по себе и не посредством своей силы, но как Единое и уничтожением своей индивидуальности. Поэтому, описывая содержание этого мышления, нам следует

228

сразу становиться на точку зрения единства и не спрашивать, как мыслит индивид, но скорее, как мыслит Единое и общее мышление.

а. Оно мыслит — всюду, где оно есть и мыслит, — общину индивидов в возможности бесконечную, в действительности же ограниченную и вполне определенную как в целом, так и в частях.

Однако индивидуальность всегда связана с этим общим мыш¬лением, ибо только в ней жизнь достигает самоизображения и сознания: в индивидуальности — изображение своей формы вооб¬ще, в мышлении — строгого единства, образованного генетически и, следовательно, видимого. Если мы примем во внимание этот пункт, то мы должны сказать: это мышление численно повто¬ряется во всех индивидах столько раз, сколько существует инди¬видов, но во всех этих повторениях его содержание остается всегда одинаковым (2, стр. 58—60).

Я—ЧИСТАЯ НЕЧУВСТВЕННАЯ МЫСЛЬ

… Мы совершенно отвергаем деление индивида на душу и тело и его образование из этих двух частей, причем после смерти тела остается одна душа. Я само по себе есть принцип и, как таковой, чистая мысль, оно вполне нечувственно и сверх-чувственно. Свободное (здесь грезящее) творческое воображение (ибо иной образующей способности не существует) создает душу как образ этого Я, а так как форма созерцания творческого воображения есть протяжение, то душа необходимо является протяженной. Но это совершенно излишне и только обременяет первоначальное мышление совсем ненужными дополнениями. Я как чистый ноумен не нуждается в образе, оно само делает себя воспринимаемым через обнаружения своего созерцания. По¬скольку оно должно быть построено, оно уже построено без всякого содействия нашей мудрости, самим абсолютно творче¬ским воображением, и этот образ есть тело. Это тело есть и душа, которую вы ищете, хотя всегда ее уже имеете, а именно Я в созерцании.

ЕДИНОЕ Я НАХОДИТСЯ В ТРЕХ ФОРМАХ СОЗНАНИЯ

Дело, следовательно, обстоит так: Я, или индивид (ибо дру¬гого Я мы пока еще не знаем), находится в трех основных фор¬мах сознания: в чистом мышлении, внутреннем созерцании, внешнем созерцании. Во всех трех формах оно одно и то же Единое и в каждой всецело; тут нет никакого разделения (2, стр. 62).

ЧУВСТВЕННЫЙ МИР —ТОЛЬКО ФОРМА СОЗЕРЦАНИЯ СВЕРХЧУВСТВЕННОГО

… Если ты претендуешь на звание философа и, что само собой разумеется, признаешь реальным сверхчувственное и ду¬ховное, тогда совсем откажись от реальности чувственного, совер-

229

шенно непримиримой с этим званием, и научись понимать весь чувственный мир так, как его понимает наукословие — только как форму созерцания сверхчувственного (2, стр. 68).

В СОЗЕРЦАНИИ МЫ ОБЛАДАЕМ ВЕЩЬЮ В ЕЕ НЕПОСРЕДСТВЕННОЙ СУЩНОСТИ’

В непосредственном созерцании мы имеем вещь и обладаем ею не посредством какого-нибудь представителя и заместителя, мы обладаем ею самой в ее непосредственной сущности; ибо она в сущности есть только явление и именно явление в нас самих (в общем Я). … Мы же признаем, что вещи являются, безуслов¬но, такими, какими они суть, ибо они суть не что иное, как свое явление, насквозь явление (2, стр. 70).

ОТЛИЧИЕ НАУКОУЧЕНИЯ ОТ ВСЯКОГО ИДЕАЛИСТИЧЕСКОГО ИНДИВИДУАЛИЗМА

Различие между нашей системой и всяким умозрительным индивидуализмом, особенно идеалистическим индивидуализмом, очевидно. Всякая философия хочет объяснить сознание, что вполне правильно. Ни одна без исключения из бывших до сих пор философий не подымалась выше объяснения сознания одно-го-единственного индивидуального субъекта, и именно, как и должно было быть, самого философствующего субъекта. Они не пытались объяснить его как сознание .жизни, вмещающей в себя и уничтожающей всякую индивидуальность; в этом отношении наукословие опередило всех и даже так, что, когда оно это сделало, никто этого не заметил, но все сочли его также за индивидуализм; тем не менее оно мимоходом повлияло настолько, что впервые было сознано, что это не так (2, стр. 72).

САМООПРЕДЕЛЕНИЕ ИНДИВИДА К ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЕСТЬ ОТКАЗ ОТ ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ

… Индивид действует в действительности не как индивид, а как Единая жизнь: его самоопределение к деятельности есть, как мы видели выше, отказ от индивидуальности, основываю¬щейся только на свободном понятии, и отдача себя объективной внешней силе, которая есть сила Единого. Следовательно, дейст¬вует не индивид, а Единое. Ь. Для того чтобы эта деятельность или ее продукт были восприняты, требуется внимание со сто¬роны воспринимающего индивида. Но внимание есть тоже отказ от индивидуальности, как таковой, и самопогружение в объек¬тивное мышление как Единое. И следовательно, воспринимает тоже не индивид, а Единое. Следовательно, в выше заявленном факте воздействует Единая жизнь на Единое, т. е. воздействует на самое себя (2, стр. 76).

230

НАЧАЛО ПРИРОДЫ — БЕЗУСЛОВНО НРАВСТВЕННОЕ, А НЕ ЕСТЕСТВЕННОЕ

Природа есть образ нашей реальной силы и поэтому абсо¬лютно целесообразна; мы можем делать в ней и с ней то, что мы должны. Ее начало есть безусловно нравственное начало, а никак не естественное (ибо тогда она была бы абсо¬лютна); она обладает гетерономией, а никак не автономией (2, стр. 106).

УЧЕНИЕ О ЧЕЛОВЕКЕ И ОБ ОБЩЕСТВЕ

1. НАЗНАЧЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА

ВСЕ СИЛЫ ПРИРОДЫ ДЕТЕРМИНИРОВАНЫ

Проявление каждой отдельной силы природы опреде¬ляется, становясь тем, что оно есть, отчасти ее внутрен¬ней сущностью, отчасти ее собственными предшествовав¬шими проявлениями, отчасти проявлениями