были бы взаимно обусловлены в самой своей возмож¬ности.
НЕВЕРНО, БУДТО ОСНОВОПОЛОЖЕНИЯ ЛОГИКИ БЕЗУСЛОВНЫ И НЕВЫВОДИМЫ
Значит, вся вышеприведенная аргументация опирает¬ся прежде всего на ту ложную предпосылку, будто осно¬воположения логики являются чем-то безусловным, т. е. невыводимым ни из каких высших начал. — Но основопо¬ложения логики приобретают у нас силу лишь вследствие того, что являющееся в других случаях формой мы в свою очередь делаем содержанием положений; к логике, таким
258
образом, вообще можно прийти лишь путем абстракции от таких определенных положений. Если она возникает на¬учным путем, то может получиться лишь путем абстрак¬ции из высших основоначал знания, и так как последние в качестве таковых сами уже предполагают логическую форму, то они должны быть такого свойства, чтобы ж то и другое — и форма и содержание — находились тут в обоюдной обусловленности и связи.
НАУКОСЛОВИЕ ДОЛЖНО И ОБОСНОВЫВАТЬ ЛОГИКУ, И ВПЕРВЫЕ ОСУЩЕСТВЛЯТЬСЯ ПО ЗАКОНАМ ЛОГИКИ
Но ведь такое абстрагирование неосуществимо до той поры, пока не установлены высшие основоначала знания, т. е. не оформлено само наукословие. Этот новый ложный круг, заключающийся в том, что наукословие одновре¬менно должно и обосновывать логику, и в то же время впервые осуществляться по законам логики, разъясняется таким же путем, что и предшествующий. Поскольку в высших основоначалах знания форма и содержание вза¬имно друг друга обусловливают, наука о знании одновре-менно должна быть и закономерностью, и наиболее со¬вершенным осуществлением научной формы, будучи абсолютно автономной и по форме, и по содержанию.
БЕЗУСЛОВНО ТОЛЬКО ТО, ЗНАЧЕНИЕ ЧЕГО ОБУСЛОВЛИВАЕТСЯ ЛИШЬ СУБЪЕКТИВНЫМ!
… В качестве безусловного постигается мной только то, знание чего обусловливается исключительно субъек¬тивным, а не объективным. — Так вот утверждается, что обусловленным через субъективное может быть исключи¬тельно лишь такое знание, которое выражается в полага-ниях тождественности. Ибо в суждении А = А мы со-вершенно отвлекаемся от содержания А. Для этого на-шего знания совершенно безразлично, обладает ли А реальностью или нет. Если, таким образом, здесь мы со¬вершенно абстрагируемся от реальности подлежащего, то А рассматривается лишь постольку, поскольку оно пола¬гается в нас самих, нами представляется; но вовсе не за¬ходит и речи о том, соответствует ли этому представлению что-либо вне нас. Наше положение обладает очевидностью и достоверностью, совершенно независимо от того, яв-ляется ли А чем-то действительно существующим или всего лишь воображаемым, или даже невозможным. Ибо
9«
259
положение это гласит лишь о том: поскольку я мыслю А, я не мыслю ничего иного, кроме этого А. Знание, давае¬мое этим положением, обусловлено таким образом един¬ственно моим мышлением (субъективным), т. е.,согласно нашим разъяснениям, оно безусловно.
… Если синтетическим суждениям — а тем самым и всему нашему знанию — должна быть свойственна досто¬верность, то мы должны вернуться вспять к безусловно достоверному, т. е. к тождественности мышления вооб¬ще, что вовлекает нас-в противоречие.
НЕОБХОДИМОСТЬ УСТАНОВЛЕНИЯ МОМЕНТА, ГДЕ ТОЖДЕСТВЕННОЕ И СИНТЕТИЧЕСКОЕ ЕДИНЫ
5. Противоречие это можно было бы разрешить лишь тем путем, если бы мы в состоянии были установить та¬кой момент, где тождественное и синтетическое едины, или найти такое положение, которое, будучи тождествен¬ным, оказывалось бы в то же время и синтетическим, и в синтетичности своей было тождественным.
Никак нельзя понять, как мы можем добиться до-стоверности по отношению к тем положениям, где совер¬шенно инородное по своему составу объективное соче¬тается с субъективным (а это имеет место в любом син¬тетическом суждении А = В; сказуемое, понятие всегда здесь представляет субъективное, объективное же нахо¬дит выражение в подлежащем),
а. не существуй вообще чего-либо абсолютно истин¬ного.
Ибо, если бы в нашем знании имел место бесконечный переход от принципа к принципу, то для получения вы¬шеупомянутого чувства вынужденности (через что поло¬жение становится достоверным) нам пришлось бы, пусть даже бессознательно, пробежать вспять весь этот беско¬нечный ряд, что явно нелепо. Если этот ряд подлинно бесконечен, то охватить его полностью никак нельзя. Если же эта бесконечность перехода где-либо обрывается, то должно существовать абсолютно-истинное. — А раз эта абсолютная истинность есть, то абсолютной его достовер¬ностью должны проникаться все наше знание в целом и всякая входящая в состав этого знания отдельная истина. Смутное ощущение абсолютной истины создает чувство необходимости, приводящее нас к признанию истинности того или иного положения. — Смутность этого чувства фи-
260
лософией должна быть переработана в четкие понятия; делается это путем установления вышеупомянутой общей связи и основных звеньев.
Ь. Это абсолютно-истинное может быть только тож¬дественным знанием, но поскольку всякое истинное зна¬ние является синтетическим, то и это абсолютно-истин¬ное, являясь тождественным знанием, неизбежно в свою очередь должно быть синтетическим; если, таким обра¬зом, существует абсолютно-истинное, то должен быть на¬лицо такой момент, где непосредственно из тождествен¬ного знания проистекает синтетическое и обратно.
АНАЛИЗ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТИ МЕЖДУ ТОЖДЕСТВАМИ И СИНТЕТИЧЕСКИМИ ПОЛАГАНИЯМИ1
6. Для того чтобы разрешить задачу, заключающуюся в нахождении такого момента, вне всякого сомнения, мы должны глубже проникнуть в ту противоположность, ко¬торая существует между тождествами и синтетическими полаганиями.
В каждом полагании сопоставляются между собой два понятия, т. е. устанавливается либо их равносильность, либо отсутствие таковой. В тождестве же мышление сопо¬ставляется лишь само с собой. — Синтетическое же поло¬жение, наоборот, выходит за пределы только мышления; мысля подлежащее такого положения, я еще не мыслю сказуемого, последнее присоединяется к подлежащему; предмет, таким образом, здесь не просто предопределяется мышлением, но и рассматривается в качестве чего-то реального, ибо реально то, что не может быть создано одним только мышлением.
ПОИСКИ МОМЕНТА, КОГДА ОБЪЕКТ И ПОНЯТИЕ О НЕМ СОСТАВЛЯЮТ НЕПОСРЕДСТВЕННОЕ ЕДИНСТВО)
Если теперь тождественным представляется такое по¬ложение, где понятие сопоставляется с понятием, синте¬тично же то, где понятие соотносится с отличным от него предметом, то задача нахождения такого момента, где тождественное знание одновременно становится и синте¬тическим, сводится ни более ни менее как к следующему: нужно установить, когда объект и понятие о нем, предмет и представление о нем составляют единство, исходное и не нуждающееся ни в каком опосредовании.
Тождественность этой задачи с нахождением прин-ципа всякого знания может быть показана еще короче.
261
МОМЕНТ, ГДЕ СУБЪЕКТ И ОБЪЕКТ НЕПОСРЕДСТВЕННО ПРЕДСТАВЛЯЮТ ЕДИНСТВО)
7. Поскольку же теперь представление равносильно субъективному, а бытие объективному, то стоящее перед нами задание получает следующую самую точную форму¬лировку: нужно найти тот момент, где субъект и объект непосредственно представляют единство.
8. Это все большее сужение задачи и подводит нас, собственно говоря, к ее разрешению. — Вышеупомянутая непосредственная тождественность субъекта и объекта воз¬можна лишь там, где представливаемое совпадает с пред¬ставляющим, созерцаемое с созерцающим. — Но подобную тождественность представляемого и представляющего можно найти только в самосознании; следовательно, в нем и нужно видеть искомый нами момент.
ЕДИНСТВО СУБЪЕКТА И ОБЪЕКТА ОТКРЫВАЕТСЯ ЛИШЬ ЧЕРЕЗ АКТ САМОСОЗНАНИЯ!
… А что именно в самосознании субъект и объект мышления составляют нечто единое — может быть отчет¬ливо выяснено для каждого лишь через акт самосознания. Для этого нужно одновременно с осуществлением этого акта погрузиться также и в рефлексию о нем. — Самосо¬знание является актом, при помощи которого мыслящий сам для себя непосредственно становится объектом и, на¬оборот, самосознание является не чем иным, как таким актом. — Этот акт является абсолютно свободным дейст¬вием, к которому хотя и можно подводить, но без всякого к тому принуждения. В дальнейшем постоянной нашей предпосылкой будет легкая осуществимость самосознания путем такого акта, различение самого себя в качестве мыс¬лящего и мыслимого и новое установление своей тождест¬венности в этой самой различенности (1, стр. 37—46).
БЕЗУСЛОВНОГО НЕЛЬЗЯ ИСКАТЬ В МИРЕ ОБЪЕКТОВ, ВЕЩЕЙ, МАТЕРИИ
Безусловного, следовательно, вообще нечего искать в мире объектов. Поэтому даже для естествознания, не говоря уже о чисто трансцендентальной философии, объ¬ективное — материя представляется не чем-то исконным, но в обоих случаях одинаковой мнимостью.
Безусловным именуется то, что ни при каких обстоя-
262
тельствах не может стать вещью, реальностью. Вследст¬вие этого первую проблему философии можно формули¬ровать еще и так: должно быть найдено то, чего ни при каких обстоятельствах нельзя мыслить в качестве вещи. Но таким может быть Я и, наоборот, Я — это то, чему в себе чужда объективность.
ПРОБЛЕМА ЗНАНИЯ О Я\
g. Раз теперь Я ни в коем случае не может быть объек¬том — вещью, то представляется затруднительным объяс¬нение того, как вообще о нем возможно знание и какого рода знание это может быть.
а. абсолютно-свободным именно по той причине, что все другое знание не свободно. Значит, здесь мы должны иметь знание, не нуждающееся ни в каких доказательст¬вах, выводах, вообще в опосредовании через понятия, а таким, вообще говоря, будет созерцание;
Ь. это должно быть знание, объект которого не зави-сит от него самого, следовательно, знание, одновременно порождающее свой объект — созерцание вообще, отличаю¬щееся свободной силой порождения и сопровождающееся полным совпадением порождаемого с порождающим.
Подобное созерцание именуется интеллектуальным в противоположность чувственному, каковое представ-ляется неспособным к порождению своего собственного объекта и где, следовательно, само созерцание отлично от созерцаемого.
Подобное созерцание и есть Я, ибо через знание Я о самом себе Я само (объект) впервые и возникает.
ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЕ СОЗЕРЦАНИЕ КАК ОРГАН ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОГО МЫШЛЕНИЯ
Трансцендентальное созерцание служит органом вся¬кого трансцендентального мышления. Ибо трансценден¬тальное мышление как раз и направлено на то, чтобы актом свободы превращать в объект, вообще говоря, не являющееся объектом; предпосылкой здесь служит спо¬собность одновременно и порождать, и созерцать извест¬ные акты духа, так что порождение объекта и само со¬зерцание оказываются абсолютным единством, но ведь такая способность и составляет как раз интеллектуаль¬ное созерцание (1, стр. 50—51).
263
ОСНОВОПОЛОЖЕНИЕ: Я КАК ПЕРВОЕ НАЧАЛО ФИЛОСОФИИ
i. Первоначальный акт интеллектуального созерцания приводит нас к тому, что, будучи формулировано в виде основоположения, Я может быть сочтено первым нача¬лом философии. — Так вот интеллектуальное созерцание приводит нас к Я, поскольку оно само является своим собственным порождением, одновременно и порождаю¬щим, и результатом порождения. Эта тождественность между Я как порождающим и Я как результатом порож¬дения выражается в положении Я=Я, каковое, по¬скольку оно устанавливает равенство между противопо¬ложным, ни в коем случае не может считаться тождест¬вом, но носит синтетический характер.
ПРЕВРАЩЕНИЕ ТОЖДЕСТВА Я-Я В СИНТЕТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ)
Итак, путем Я = Я положение А = А превращается в синтетическое, и тем самым мы нашли тот момент, где тождественное знание вытекает непосредственно из син¬тетического и синтетическое из тождественного. Но с этим моментом (раздел I) совпадает принцип всякого знания. Тем самым в форме положения Я = Я должен формули¬роваться принцип всякого знания, ибо как раз единст¬венно это положение может быть одновременно и тож¬дественным, и синтетическим.
СТАНОВИТЬСЯ ОБЪЕКТИВНЫМ МОЖЕТ ТОЛЬКО ТО, ЧТО ПЕРВОНАЧАЛЬНО НЕ ЕСТЬ
