то одним, то другим; в себе она — свобода, с формальной стороны она — необходимость. Я, говорит Фихте, есть свое собственное деяние; сознание есть самопоставление, и Я не есть что-либо отличное от последнего, но тождественно с ним. Но это сознание, поскольку оно мыслится только как самопости¬жение или самопознание Я, не есть изначальное, первое и, как все, что есть только познание, предполагает бытие в собственном смысле.
БЫТИЕ, ПРЕДПОСЫЛАЕМОЕ ПОЗНАНИЮ, ЕСТЬ ПЕРВИЧНОЕ ХОТЕНИЕ
Это бытие, предпосылаемое познанию, не есть, однако, бытие, если оно не есть и познание; следовательно, оно есть реальное самопоставление, первичное, основное хотение, само придающее себе определенность в существовании и представляющее основу и базис всякой существенности (2, стр. 46—48).
280
СВОБОДА — В СОГЛАСИИ С НЕОБХОДИМОСТЬЮ, ВОСПРИНИМАЕМОЙ В ПОЗНАНИИ, ПОСТИГАЮЩЕМ СУЩНОСТЬ
Истинная свобода состоит в согласии с некоторой святой необ-ходимостью, воспринимаемой нами в постигающем сущность дей-ствительности познании, ибо дух и сердце, связанные лишь своим собственным законом, добровольно утверждают необходимое. Если зло состоит в разладе обоих начал, добро может состоять только в совершенном их единении, и связь, соединяющая их, должна быть божественной, ибо они — едино не условно, но совершенно и безусловно (2, стр. 53).
ДИАЛЕКТИЧЕСКИ ДОБРО И ЗЛО — ОДНО И ТО ЖЕ
Вполне верно поэтому диалектическое утверждение: добро и зло — одно и то же, лишь рассматриваемое с разных сторон, или еще: зло в себе, т. е. рассматриваемое в корне своей тождествен¬ности, есть добро, как и наоборот, — добро, рассматриваемое в своей раздвоенности и нетождественности, есть зло. Поэтому же вполне справедливо и то утверждение, что тот, в ком нет ни сил, ни материала для зла, бессилен и для добра — наше время дало нам достаточно убедительные примеры этого (2, стр. 61).
Бытие воспринимает себя лишь в становлении. В бытии нет, правда, становления; напротив, само бытие полагается в этом по¬следнем как вечность; но в осуществлении чрез противополож¬ность необходимо есть становление (2, стр. 63).
БРУНО, ИЛИ О БОЖЕСТВЕННОМ И ЕСТЕСТВЕННОМ НАЧАЛЕ ВЕЩЕЙ. РАЗГОВОР3
СОЗЕРЦАНИЕ, РАССУДОК И РАЗУМ. В УМОЗАКЛЮЧЕНИИ ЕДИНСТВО БЕЗРАЗЛИЧИЯ И РАЗЛИЧИЯ ПОДЧИНЕНО РАССУДКУ
Бруно. Следует ли нам признать познание через умозаклю-чения за истинное познание разума или же за простое познание рассудка?
Луциан. Вероятно, последнее.
Бруно. Не иначе. Ибо когда ты полагал в понятии безразли-чие, в суждении различие, и в умозаключении единство их обоих, то, конечно, единство, подчиненное рассудку; ибо разум содер¬жится во всем, но в созерцании он подчинен созерцанию, в рас¬судке рассудку, рассудок и созерцание абсолютно едины в разуме, в умозаключении же ты имеешь в большей посылке то, что соот¬ветствует рассудку, в меньшей посылке то, что соответствует со¬зерцанию, в первом случае общее, во втором частное, раздельные для рассудка и соединенные в заключении только для разума.
Поэтому большая ошибка считать этот подчиненный рассудку разум за самый разум.
Луциан. Без сомнения.
Бруно. Науку, образующуюся через это подчинение рассудку всей области разума, наши предшественники назвали логикой. Поэтому, следуя этому обычаю, мы должны рассматривать логику как науку только рассудка.
281
Луциан. Конечно.
Бруно. На что же может надеяться философ, ищущий филосо¬фию в логике?
Луциан. Ни на что.
Бруно. Наука о вечном, достигаемая этим родом познания, есть и будет рассудочным познанием.
Луциан. По-видимому так (2, стр. 75, 141—142).
Георг Вильгельм, Фридрих Гегель (Hegel, 1770—1831) — вели¬кий представитель немецкой классической философии, разработав¬ший в систематической форме основные законы и категории
идеалистической диалектики. Гегель родился в Штут¬гарте, в семье высокопостав¬ленного чиновника. С 1788 по 1793 г. учился в Тюбингенском теологическом лютеранском институте. Восторженно встре¬тил события буржуазной французской революции, вме¬сте с Шеллингом и поэтом Гёльдерлином участвовал ? посадке символического «де¬рева свободы» (1791). По окон¬чании института работал до¬машним учителем в Берне (1793—1796). В эти годы Ге¬гель был сторонником демо¬кратической формы правле¬ния, критически относясь к прусским порядкам и офици¬альной религии. Демократи¬ческие настроения философа нашли отражение в ранних его рукописях, изданных Г. Но¬лем в 1909 г.: «Народная рели¬гия и христианство», «Жизнь Иисуса», «(Позитивность хри¬стианской религии». В 1797—1800 гг. Гегель был домашним учителем во Франк-фурте-на-Майне. Здесь он пишет брошюру «О новейших внутрен¬них отношениях Вюртемберга, ? особенности об устройстве ма¬гистрата» (1798 г.), где ставит вопрос о необходимости консти¬туционных реформ. В 1799• г. заканчивает трактат «Дух христиан¬ства и его судьба» и составляет комментарий к основному труду английского экономиста Д. Стюарта.
С 1801 г. начинается педагогическая деятельность Гегеля в Иенеком университете. Вместе с Шеллингом он издает «Критиче¬ский журнал философии», где публикует критические статьи про-
282
тив философии Канта и Фихте. Самое крупное произведение Ге¬геля этого периода — «Феноменология духа» («Phanomenologie des Geistes», 1806), где он освобождается от влияния Шеллинга, фор¬мулирует основные положения и дает первый набросок своей объективно-идеалистической философии, в которой развитие дей¬ствительности есть развитие ее самосознания, а потому история и теория (логика) познания совпадают с теорией и историей бытия.
Некоторое время Гегель редактировал «Бамбергскую газету», а с 1808 по 1816 г. был директором гимназии в Нюрнберге. В этот период он пишет свой основной труд «Наука логики» («Wissen¬schaft der Logik», 1812—1816).
Общеевропейская реакция, установившаяся после падения Наполеона, отразилась на политической позиции Гегеля: теперь он объясняет современное ему прусское государство построенным «на разумных началах».
В 1816 г. он профессор Гейдельбергского, а с 1818 г. Берлин¬ского университета. Со времени приглашения в Гейделъберг Ге¬гель по сути дела стал официальным профессором прусского пра¬вительства. В «Энциклопедии философских наук» («Enzyclopadie der philosophischen Wissenschaften im Grundrisse», 1817), которая состоит из трех частей (l — «Логика», 11 — «Философия природы», III — «Философия духа»), система Гегеля получила окончательное оформление, здесь же проявился сдвиг его политических взглядов вправо.
Консервативные стороны гегелевской философии нашли свое наибольшее выражение в «Философии, права» (1821 г.), последнем произведении, вышедшем при жизни Гегеля. Что касается осталь¬ных трудов, — «Лекции по философии истории», «Лекции по эсте¬тике», «Лекции по философии религии» и «Лекции по истории философии», — то все они представляют собой издания, подготов-• ленные на основании рукописей Гегеля и записей его -лекций уче-.никами и опубликованные ими после смерти философа.
Как объективный идеалист Гегель берет за первооснову всех явлений природы и общества «Абсолют», т. е. некое безличное духовное начало, которое он называет то «мировым разумом», то «мировым духом», то «абсолютной идеей», которая существует, по Гегелю, до остального мира, природы и общества. Эта «Идея» развивается через противоречия от абстрактного к конкретному состоянию, означающему полноту ее самореализации и достиже¬ние ею абсолютного тождества бытия и мышления, которое (тож¬дество) на протяжении всего пути до конца системы было еще неполным, относительным, в определенной мере потенциальным. На этом пути «Идея» «отчуждает» себя в природу, а потом воз¬вращается к себе, в человеческом мышлении и истории человече¬ского общества, проходя при этом ступени субъективного, объек¬тивного и абсолютного духа. Последний выступает в свою очередь в трех формах: искусство, религия и философия. Общие контуры системы изложены Гегелем в трех частях «Энциклопедии фило¬софских наук». Последняя ступень развития абсолютной идеи — философия духа более детально разработана, чем учение о при¬роде. Заключительная часть ее подробно излагается в лекциях по философии истории, эстетике, религии и истории философии, но тексты этих лекций, в частности по эстетике, не всегда хорошо
• 283
подготовлены. Осталось не вполне ясным и соотношение «Абсо¬люта» и понятия бога, отчего возникли различные истолкования комментаторами панлогического идеализма Гегеля в духе либо христианского креационизма, либо пантеизма и даже атеизма^
Всемирно-историческая заслуга Гегеля заключается в том, что он, продолжая и развивая идеи своих предшественников — Канта, Фихте и Шеллинга, используя достижения английских экономи¬стов и успехи естественных наук того времени, создал развитую систему идеалистической диалектики, синтезировав в ней диалек¬тические уроки развития многих областей знания.
Классики марксизма-ленинизма различали в философии Гегеля две стороны — диалектический метод и метафизическую систему, построенную на основе объективного «абсолютного» идеализма. Диалектический метод как учение о категориальной структуре научного знания содержит в себе «рациональное зерно», или «ядро» («Kern») — теорию развития, и поэтому является прогрес¬сивной стороной философии Гегеля; его идеалистическая догма¬тическая система представляет собой консервативную сторону, поскольку требует прекращения развития и тем самым вступает в противоречие с диалектическим методом. Это противоречие воз¬никло несмотря на то, что сам Гегель считал метод способом само¬движения содержания системы, формой ее самораскрытия.
Рациональное содержание гегелевской диалектики могло быть спасено лишь в результате критической переработки гегелевского наследия. Эту работу осуществили основоположники марксизма-ленинизма.
Приведенные отрывки из трудов Гегеля дают представление об основных разделах и структуре его системы и содержат наибо¬лее важные положения его учения, освещают главные его катего¬рии. Фрагменты даны по изданиям: 1) Гегель. Сочинения. Пе¬ревод Б. Столпнера, Б. Фохта, Г. Шпета, А. Ведена. Т. I—XIV. М. — Л., 1929—1959). 2) Гегель. Наука логики. Перевод Б. Столп¬нера и др. Т. I. M., 1970.
Подборка сделана ?. ?. Овсянниковым, им же написан этот вступительный текст.
СУЩНОСТЬ ФИЛОСОФИИ
Философию можно предварительно определить вообще как мыслящее рассмотрение предметов. Но если верно — а это, конечно, верно, — что человек отличается от живот¬ных мышлением, то все человеческое таково только пото¬му, что оно произведено мышлением. Так как, однако, философия составляет своеобразный способ мышления, та¬кой способ мышления, благодаря которому оно стано¬вится познанием, и познанием посредством понятий, то философское мышление также отличается и от того мыш¬ления, которое деятельно во всем человеческом и сооб¬щает всему человеческому его человечность, хотя оно и
284 •
тождественно с ним, так как в себе существует только одно мышление. Это различие связано с тем, что содер¬жание человеческого сознания, имеющее своим основа¬нием мышление, выступает сначала не в форме мысли, а в форме чувства, созерцания, представления — в фор¬мах, которые должно отличать от мышления как формы (1/1, стр. 18).
Так как в философии именно мышление является свое¬образной формой ее деятельности, а всякий человек от при¬роды способен мыслить, то … происходит как раз про¬тивоположное тому, что, как мы упомянули выше, часто составляет предмет жалоб на непонятность философии. Эта наука претерпевает часто такое пренебрежение, что даже те, которые не занимались ею, воображают, что без всякого изучения они понимают, как обстоит дело с фи¬лософией, и что, получив обыкновенное образование и опи¬раясь в особенности на религиозное чувство, они могут походя философствовать и судить о философии. Относи¬тельно других наук считается, что требуется изучение для того, чтобы знать их, и что лишь такое знание дает право судить о них. Соглашаются также, что для того, чтобы изготовить башмак, нужно изучить сапожное дело и уп¬ражняться в нем, хотя каждый человек имеет в своей ноге мерку для этого, имеет руки и благодаря им требуе¬мую для данного дела природную ловкость.
