языка. — Практическая культура, приобретаемая посредством труда, состоит в потребности и привычке вообще чем-нибудь заниматься и, далее, в ограничении своего делания,

339

согласуясь частью с Природой материала, частью же и Преиму-щественно с произволом других, и в приобретаемой благодаря этой дисциплине привычке к объективной деятельности и обще-значимым умениям.

… Непосредственного материала, которого не приходится обрабатывать, очень мало. Даже воздух приходится приобретать, так как его нужно нагревать; лишь воду, пожалуй, можно пить в том виде, в котором мы ее находим. Человеческий пот и чело¬веческий труд добывают для человека средства удовлетворения его потребностей.

… Всеобщее и объективное в труде заключается в абстрак-ции, которая приводит к специфицированию средств и потребно¬стей, тем самым специфицирует также и производство и создает разделение работ. Труд отдельного человека упрощается благо¬даря этому разделению, и благодаря этому увеличивается степень его умелости в его абстрактной работе, так же как и количество произведенных им продуктов.

Вместе с тем эта абстракция в области умений и средств за-вершает зависимость и взаимоотношения людей в деле удовлетво¬рения остальных потребностей, превращая эту взаимную надоб¬ность в полную необходимость. Абстракция в производстве де¬лает, далее, труд все более и более механичным и тем самым делает его подготовленным к тому, чтобы человек отошел от него и поставил на место себя машину (1, VII, стр. 222—223).

3. Господин и раб. — (а) Господство. — Господин есть сознание, сущее для себя, но уже не одно лишь понятие созна-ния, а сущее для себя сознание, которое опосредствовано с собой другим сознанием, а именно таким, к сущности которого отно¬сится то, что оно синтезировано с самостоятельным бытием или с вещностью вообще. Господин соотносится с обоими этими мо¬ментами: с некоторой вещью как таковой — с предметом вожделе¬ния и с сознанием, для которого вещность есть существенное; и так как а) в качестве понятия самосознания господин есть непо¬средственное отношение для-себя-бытия, а Ь) теперь он вместе с тем существует как опосредствование или для-себя-бытие, кото¬рое есть для себя как опосредствование или для-себя-бытие, ко¬торое есть для себя только благодаря некоторому другому, то он со¬относится а) непосредственно с обоими и Ь) опосредствовано с каж¬дым через другое. Господин относится к рабу через посредство самостоятельного бытия, ибо оно-то и держит раба; это — его цепь, от которой он не мог абстрагироваться в борьбе, и потому оказалось, что он, будучи несамостоятельным, имеет свою само¬стоятельность в вещности. Между тем господин властвует над этим бытием, ибо он доказал в борьбе, что оно имеет для него значение только в качестве некоторого негативного; так как он властвует над этим бытием, а это бытие властвует над другим над рабом, то вследствие этого он подчиняет себе этого другого. Точно так же господин соотносится с вещью через посредство раба, раб как самосознание вообще соотносится с вещью также негативно и снимает ее; но в то же время она для него самостоя¬тельна, и поэтому своим негативным отношением он не может расправиться с ней вплоть до уничтожения, другими словами, он только обрабатывает ее. Напротив того, для господина непосред¬ственное отношение становится благодаря этому опосредствова-

340

пию чистой негацией вещи или потреблением; то, что не удава-лось вожделению, ему удается — расправиться с ней и найти свое удовлетворение в потреблении. Вожделению это не удавалось из-за самостоятельности вещи, но господин, который поставил между вещью и собой раба, встречается благодаря этому только с несамостоятельностью вещи и потребляет ее полностью; сторону же самостоятельности вещи он предоставляет рабу, который ее обрабатывает.

В обоих этих моментах для господина получается его признан-ность через некоторое другое сознание; ибо это последнее утвер¬ждает себя в этих моментах как то, что несущественно, один раз — в обработке вещи, другой раз — в зависимости от опреде¬ленного наличного бытия; в обоих случаях оно не может стать господином над бытием и достигнуть абсолютной негации. Здесь, следовательно, имеется налицо момент признавания, состоящий в том, что другое сознание снимает себя как для-себя-бытие ? этим само делает то, что первое сознание делает по отношению к нему. Точно так же здесь налицо и второй момент, состоящий в том, что это делание второго сознания есть собственное делание первого, ибо то, что делает раб, есть, собственно, делание госпо¬дина; для последнего только для-себя-бытие есть сущность; он — чистая негативная власть, для которой вещь — ничто, и, следова¬тельно, при таком положении он есть чистое существенное дела¬ние: раб же есть некоторое не чистое, а несущественное делание. Но для признавания в собственном смысле недостает момента, состоящего в том, чтобы то, что господин делает по отношению к другому, он делал также по отношению к себе самому, и то, что делает раб по отношению к себе, он делал также по отношению к другому. Вследствие этого признание получилось одностороннее и неравное.

Несущественное сознание тут для господина есть предмет, который составляет истину достоверности его самого. Ясно, однако, что этот предмет не соответствует своему понятию, а в том, в чем господин осуществил себя, возникло для него, напротив, нечто совсем иное, чем самостоятельное сознание. Для него оно не са¬мостоятельное сознание, а, напротив, сознание, лишенное само¬стоятельности; он достоверно знает, следовательно, не для-еебя-бытие как истину; его истина, напротив, есть несущественное сознание и несущественное действование последнего.

Поэтому истина самостоятельного сознания есть рабское со¬знание. Правда, это последнее проявляется на первых порах вне себя и не как истина самосознания. Но подобно тому как господ¬ство показало, что его сущность есть обратное тому, чем оно хочет быть, так, пожалуй, и рабство в своем осуществлении становится скорее противоположностью тому, что оно есть непосредственно; оно как оттесненное обратно в себя сознание уйдет в себя и обра¬тится к истинной самостоятельности.

Труд, напротив того, есть заторможенное вожделение, задер¬жанное (aufgehaltenes) исчезновение, другими словами, он обра¬зует. Негативное отношение к предмету становится формой его и чем-то постоянным, потому что именно для работающего пред¬мет обладает самостоятельностью. Это негативный средний тер¬мин или формирующее действование есть в то же время единич¬ность или чистое для-себя-бытие сознания, которое теперь в труде,

341

направленном вовне, вступает в стихию постоянства; работаю-щее сознание приходит, следовательно, этим путем к созерцанию самостоятельного бытия как себя самого (1, IV, стр. ?03—106).

ПРОТИВОРЕЧИЯ БУРЖУАЗНОГО ОБЩЕСТВА

Когда гражданское общество действует беспрепятст¬венно, его народонаселение и промышленность растут. — Благодаря тому что связь людей между собой, создавае¬мая их потребностями, и способы изготовления и достав¬ления средств для удовлетворения последних получают всеобщий характер, накопление богатства увеличивается, ибо из этой двойной всеобщности извлекаются, с одной стороны, величайшие выгоды точно так же, как, с дру-гой стороны, эта же двойная всеобщность ведет к отроз-ненности и ограниченности особенного труда, а следова¬тельно, к зависимости и бедственности положения при¬крепленного к этому труду класса, с чем также связана неспособность чувствовать и наслаждаться дальше свобо¬дами и в особенности духовными преимуществами граж¬данского общества.

Опускание жизни массы людей ниже уровня некото-рого известного существования, который сам собой уста¬навливается как необходимый для члена общества, и связанная с этим понижением уровня жизни потеря чув¬ства права, правомерности и чести существования соб¬ственной деятельностью, собственным трудом приводит к возникновению черни, а это в свою очередь облегчает вместе с тем концентрацию чрезмерных богатств в не¬многих руках. …

Низший уровень жизни, уровень жизни черни, уста-навливается сам собой; этот минимум, однако, очень различен у разных народов. В Англии самый бедный по¬лагает, что он обладает некоторым правом; это право представляет собой нечто совершенно не’ похожее на то, чем удовлетворяются бедные в других странах. Бедность сама по себе никого не делает чернью; чернью делает лишь присоединяющееся к бедности умонастроение, внут¬реннее возмущение против богатых, общества, правитель¬ства и т. д. С этим, далее, связано и то’, что человек, ко¬торый добывает средства к существованию лишь случай¬но, делается легкомысленным и начинает избегать труда подобно, например, неаполитанским лаццарони. Таким образом, в человеке, принадлежащем к черни, возникает

342

дурная черта, состоящая в том, что он не имеет чести зарабатывать себе средства к существованию своим соб¬ственным трудом и все же претендует как на свое право на получение этих средств к существованию. От природы никто не может искать своего права, но в общественном состоянии людей лишения тотчас же приобретают форму несправедливости, совершаемой по отношению к тому или другому классу. Важный вопрос о том, как бороться с бедностью, волнует и мучит преимущественно совре¬менные общества. …

Если бы на богатые классы возлагалось прямое бремя удерживать бессильную массу населения на их прежнем, подобающем уровне существования или если бы нашлись средства к этому в другой публичной собственности (в богатых лечебницах, благотворительных учреждениях, монастырях), то существование нуждающихся было бы обеспечено, не будучи опосредствовано трудом, а это было бы противно принципу гражданского общества, рав¬но как и чувству независимости и чести входящих в него индивидуумов; если же эти средства к существованию были бы опосредствованы трудом (доставлением работы), то увеличилась бы масса продуктов, между тем как слиш¬ком большое обилие этих продуктов и отсутствие потре¬бителей, самостоятельно производящих соответственно потреблению, именно и составляет то зло, против кото¬рого борются и двояким образом его лишь увеличивают. В этом сказывается то обстоятельство, что при чрезмер¬ном богатстве гражданское общество недостаточно богато, т. е. не обладает достаточным собственным достоянием, чтобы бороться с чрезмерностью бедности и возникнове¬нием черни. …

Эта диалектика заставляет гражданское общество выйти за свои пределы, сначала за пределы этого опре¬деленного общества, чтобы искать потребителей и, сле¬довательно, необходимые средства существования у дру¬гих народов, являющихся отсталыми по количеству тех средств, которыми оно избыточествует, или вообще по своей индустриальной рачительности и т. д. …

Эту более широкую связь дает также и колонизация, к которой — к спорадической ли или систематической колонизации — развитое гражданское общество вынуж-дается и которая отчасти доставляет части своего населе¬ния возможность возвратиться на новой почве к семейному

343

принципу, отчасти доставляет себе тем самым нового потребителя и новое поприще для приложения своего труда.

Прибавление. Гражданское общество видит себя вынужденным основывать колонии. Уже один рост наро¬донаселения сам по себе влияет на него в этом направ¬лении, но в особенности имеет значение то обстоятель¬ство, что часть населения не может удовлетворять свои потребности трудом, если производство превышает нужду потребления. … В новейшее время колониям не предо¬ставлялись одинаковые права с населением метрополии; такое положение приводило к войнам и, наконец, к полу-чению колониями самостоятельности, как это показывает история английских и испанских колоний. Освобождение колоний оказывается величайшим благодеянием для мет¬рополии, точно так же как освобождение рабов оказы¬вается величайшим благодеянием для их владельцев (1, VII, стр. 254-257).

СУЩНОСТЬ ГОСУДАРСТВА

Государство есть действительность нравственной идеи, нравственный дух как явная, самой себе ясная субстан¬циальная воля, которая мыслит и знает себя и