стр. 519).
406
Я ненавижу for идеализм, который вырывает человека из природы; я не стыжусь моей зависимости от природы (II, стр. 530).
Началом философии является не бог, не абсолют, не бытие в качестве предиката абсолюта или идеи, — нача¬лом философии является конечное, определенное, реаль¬ное (I, стр. 120).
Философия есть познание того, что есть. Высший за¬кон, высшая задача философии заключается в том, чтобы помыслить вещи и сущности так, познать их такими, каковы они есть. …
Правдивость, простота, определенность — формальные признаки реальной философии. …
Пространство и время составляют формы бытия всего сущего. Только существование в пространстве и времени есть существование. Отрицание пространства и времени есть только отрицание их границ, а не их сущности. Вне¬временное ощущение, вневременная воля, вневременная мысль, вневременное существо — все это фикции. У кого нет вообще времени, у того не может быть ни времени, ни порыва к воле, не может быть никакого порыва к мысли. …
Пространство и время — формы раскрытия реального, бесконечного (I, стр. 122—123).
Действительное отношение мышления к бытию тако¬во: бытие — субъект, мышление — предикат. Мышление исходит из бытия, а не бытие из мышления (I, стр. 128).
Новая философия есть отрицание лак рационализма, так и мистицизма, как пантеизма, так и персонализма, как атеизма, так и теизма; она составляет единство всех этих противоположных истин, будучи абсолютно само¬стоятельной и чистой истиной (I, стр. 130).
Философия должна вновь связаться с естествознанием, a естествознание — с философией. Эта взаимная потреб¬ность, эта связь, коренящаяся во внутренней необходи¬мости, будет продолжительнее, счастливее и плодотвор¬нее по сравнению с мезальянсом между философией и теологией, существовавшим до сих пор (I, стр. 132).
Действительное в своей действительности или в ка¬честве действительности есть действительное в виде чувственного объекта, есть чувственное. Истинность есть
467
to Же самое, что действительность, чувственность. Только чувственное существо есть истинное, действительное су¬щество. Только благодаря чувствам предмет дается в ис¬тинном смысле, а не посредством мышления для самого себя. Объект, данный вместе с мышлением или с ним тождественный, есть только мысль. …
Новая философия рассматривает и принимает во вни¬мание бытие, каково оно для нас не только как мысля¬щих, но и как действительно существующих; следова¬тельно, для нее бытие есть объект бытия, объект его са¬мого. Бытие как предмет бытия есть чувственное, созер¬цаемое, ощущаемое бытие, бытие, которое можно любить. Ведь только бытие как предмет бытия есть бытие и за¬служивает это название. Таким образом, бытие есть тайна созерцания, ощущения, любви. …
Таким образом, любовь есть подлинное онтологиче-ское доказательство наличности предмета вне нашей го¬ловы; и нет другого доказательства бытия, кроме любви, ощущения вообще. Существует только то, наличие чего доставляет тебе радость, отсутствие чего доставляет тебе скорбь. Различие между объектом и субъектом, между бытием и небытием, есть радостное и в той же степени скорбное различие. …
Новая философия коренится в истинности любви, в истинности чувства. В любви, вообще в чувстве всякий человек признает истинность новой философии. Новая философия в отношении своих основ есть не что иное, как сущность чувства, возведенная до сознания; она только подтверждает в уме и при помощи ума то, что исповедуется сердцем каждого настоящего человека; она есть возведенное к уму сердце. Сердцу не нужны аб¬страктные, метафизические или теологические объекты, ему нужны подлинные, чувственные объекты и суще¬ства. …
И объективно, и субъективно любовь служит крите-рием бытия — критерием истинности и действительности. Где нет любви, там нет и истины. Только тот представ¬ляет собой нечто, кто что-то любит. Быть ничем и ничего не любить — то же самое. Чем больше бытия в человеке, тем больше он любит, и наоборот. …
Исходной позицией прежней философии являлось сле¬дующее положение: Я — абстрактное, только мыслящее существо; тело не имеет отношения к моей сущности;
468
что касается новой философии, то она исходит из поло-жения: Я — подлинное, чувственное существо; тело вхо¬дит в мою сущность; тело в полноте своего состава и есть мое Я, составляет мою сущность (I, стр. 182—186).
Объектами чувств служат не только «внешние» пред¬меты. Человек дан самому себе только чувственно. Он сам себе предмет в качестве чувственного объекта. Тождество субъекта и объекта лишь абстрактная мысль в самосознании, оно может стать истиной и действитель¬ностью только в чувственном созерцании, которое чело¬век получает от человека (I, стр. 189—190).
Пространство и время не простые формы явлений: они — коренные условия, разумные формы, законы как бытия, так и мышления (I, стр. 192).
Вещи должно мыслить не иначе чем какими они ока-зываются в действительности. Что расчленено в действи¬тельности, то не должно также совпадать и в мысли. Если исключать из законов действительности мышление, идею, интеллектуальный мир неоплатоников, то это бу¬дет привилегией теологического произвола. Законы дей¬ствительности представляют собой также законы мышле¬ния (I, стр. 194).
Действительное в своей действительности и полноте — предмет новой философии — составляет также предмет только для действительного и цельного существа. Поэтому познавательным принципом, субъектом новой философии является не Я, не абсолютный, то есть абстрактный, дух, — словом, не разум, взятый в абстрактном смысле, но действительное и цельное человеческое существо. Ре-альностью, субъектом разума является только человек. Мыслит человек, а не Я, не разум. … —
Прежняя философия утверждала: только разумное есть истинное и действительное; новая философия между тем говорит: только человеческое есть истинное и дейст¬вительное; в самом деле, только человеческое может быть разумным; человек есть мера разума. …
Единство бытия и мышления истинно и имеет смысл лишь тогда, когда основанием, субъектом этого единства берется человек. Только реальное существо познает ре¬альные вещи; где мышление не есть субъект для самого себя, но предикат действительного существа, только там мысль тоже не отделена от бытия. Поэтому единство бы¬тия и мышления не формальное в том смысле, чтобы
469
мышлению в себе и для себя было свойственно бытие как нечто определенное. Это единство всецело опреде-ляется предметом, содержанием мышления. …
Мир открыт только для открытой головы, а только чувства и являются отверстиями головы. Что же касается изолированного, в себе замкнутого мышления, мышления без чувств, без человека, вне человека, то это абсолют¬ный субъект, который для другого не может и не дол¬жен быть объектом; именно потому, и несмотря на все напряжения, такой субъект никогда не найдет перехода к объекту, к бытию. Так же точно голова, отсеченная от туловища, не может перейти к овладению предметом, потому что у нее нет средств, нет хватательных орга¬нов. …
Новая философия есть полное, абсолютное, беспреко¬словное растворение теологии в антропологии, ибо в но¬вой философии теология снимается не только в уме, как это было в прежней философии, но и в сердце, иначе говоря, растворяется в цельном, действительном челове¬ческом существе. …
Человек отличается от животного вовсе не только одним мышлением. Скорее все его существо отлично от животного. Разумеется, тот, кто не мыслит, не есть чело¬век, однако не потому, что причина лежит в мышлении, но потому, что мышление есть неизбежный результат и свойство человеческого существа. …
Новая философия превращает человека, включая и природу как базис человека, в единственный, универсаль¬ный и высший предмет философии, превращая, следо¬вательно, антропологию, в том числе и физиологию, в универсальную науку. …
Искусство, религия, философия или наука составляют проявление или раскрытие подлинной человеческой сущ¬ности. Человек, совершенный, настоящий человек только тот, кто обладает эстетическим или художественным, ре¬лигиозным или моральным, а также философским или научным смыслом. Вообще только тот человек, кто не лишен никаких существенных человеческих свойств. «Я— человек, и ничто человеческое мне не чуждо». Это высказывание, если его взять в его всеобщем и высшем смысле, является лозунгом современного философа. … Истина не в мышлении и не в знании, как таковом. Истина — в полноте человеческой жизни и существа. …
470
Отдельный человек как нечто обособленное не заклю-, чает человеческой сущности в себе ни как в существе моральном, ни как в мыслящем. Человеческая сущность налицо только в общении, в единстве человека с челове¬ком, в единстве, опирающемся лишь на реальность разли¬чия между Я и Ты. …
Истинная диалектика не есть монолог одинокого мыслителя с самим собой, это диалог между Я и Ты. …
Величайшим и последним принципом философии яв-ляется поэтому единство человека с человеком. Все су-щественные отношения, принципы различных наук — это только различные виды и формы этого единства (I, стр. 198-204).
В психологии субъект и объект тождественны, в фи-зиологии различны; психологическим объектом служу я самому себе, а физиологическим—другому; ощущение, которое дает мне мой желудок при голоде или мой мозг во время мышления, служит объектом только мне само-му, но не может служить объектом физиологии и анато-мии; мой мозг или желудок никогда не бывает объектом созерцания для меня самого, а может стать таковым только для другого. Итак, правда, что источник познания у психологии иной, чем у физиологии, но разница касает¬ся не предмета, как такового, а вида и способа познания: в одном случае оно непосредственное, тождественное с предметом, живое, в другом — опосредствованное, мерт¬вое, историческое.
… Я различаю мышление от. мозгового акта и мыслю его самостоятельным. Но из того, что мышление для меня не мозговой акт, а акт, отличный и независимый от мозга, не следует, что и само по себе оно не мозговой акт. Нет! Напротив: что для меня, или субъективно, есть чисто духовный, нематериальный, нечувственный акт, то само по себе, или объективно, есть материальный, чув¬ственный акт.
Тождество субъекта и объекта, которое мы только что обозначили как сущность психологии, в особенности при¬менимо к мозговому акту и акту мысли. Мозговой акт есть высочайший акт, обосновывающий или обусловли¬вающий наше Я, — акт, который поэтому не может вос¬приниматься как различающийся от нас. В других орга¬нических процессах, например в процессе усвоения пищи, за субъективной, тождественной со мной, мне самому
471
приписываемой деятельностью следует объективная, от¬личная от меня деятельность организма; я беру пищу, обоняю, вкушаю, жую, проглатываю ее; но раз она про-глочена, она вне сферы моей деятельности, моего ‘созна¬ния и воли, принадлежит как бы другому миру. Напро¬тив, в мозговом акте как высочайшем акте деятельность произвольная, субъективная, духовная и деятельность не¬произвольная, объективная, материальная тождественны, неразличимы. Даже для нашего сознания мышление по-,стольку-же произвольная, поскольку и непроизвольная деятельность. Но именно потому, что в нем исчезает про¬тивоположность между субъективной и объективной дея¬тельностью, оно для нас абсолютно субъективно. Желу¬док, который у меня то полон, то пуст, сердце, биение которого я слышу и чувствую, голову как объект внеш¬них чувств — короче, свое тело я воспринимаю только при посредстве мозгового акта, мозговой же акт — только посредством его самого, поэтому он для меня, по крайней мере непосредственно, уже не нечто объективное, от меня отличное. Этой неощутимостью и непредметностью мозгового акта
