полный ответ. Но другое дело, если вы возьмете практическую сторону дела, если, например, вам кажется, что для самого человека и для всех окружающих его людей гораздо лучше ему быть добрым, чем злым, и если вы захотели бы позаботиться, чтобы каждый стал добр: с этой стороны дело представ¬ляет очень большие трудности; но они, как заметит чи¬татель, относятся уже не к науке, а только к практиче¬скому исполнению средств, указываемых наукою. Психо¬логия и нравственная философия находятся тут опять точно в таком же положении, как естественные науки. Климат в северной Сибири слишком холоден; если бы мы спросили, каким способом можно сделать его теплее, есте¬ственные науки не затруднятся ответом на это: Сибирь
234

закрыта горами от теплой южной атмосферы и открыта своим склоном к северу холодной северной атмосфере; если бы горы шли по северной границе ее, а на южной не было гор, страна эта была бы гораздо теплее. Но у нас еще недостает средств исполнить на практике это теоре¬тическое решение вопроса. Точно так же и у нравствен¬ных наук готов теоретический ответ почти на все во¬просы, важные для жизни, но во многих случаях у людей недостает еще средств для практического исполнения того, что указывает теория. Впрочем, нравственные науки имеют в этом случае преимущество над естественными. В естественных науках все средства принадлежат области так называемой внешней природы; в нравственных нау¬ках только одна половина средств принадлежит этому раз¬ряду, а другая половина средств заключается в самом чело¬веке; стало быть, половина дела зависит только от того, что¬бы человек с достаточною силою почувствовал надобность в известном улучшении; это чувство уже дает ему очень значительную часть условий, нужных для улучшения. Но мы видели, что одних этих условий, зависящих от состояния впечатлений самого человека, еще недостаточно: нужны также материальные средства. Относительно этой поло¬вины условий, относительно материальных средств, прак-тические вопросы нравственных наук находятся в поло¬жении еще гораздо выгоднейшем, нежели относительно условий, лежащих в самом человеке. Прежде, при нераз¬витости естественных наук, могли встречаться во внеш¬ней природе непреодолимые затруднения к исполнению нравственных потребностей человека. Теперь не то: есте¬ственные науки уже предлагают ему столь сильные сред¬ства располагать внешнею природою, что затруднений в этом отношении не представляется. Возвратимся для примера к практическому вопросу о том, каким бы спосо¬бом люди могли стать добрыми, так чтобы недобрые люди стали на свете чрезвычайной редкостью и чтобы злые качества потеряли всякую заметную важность в жизни ло чрезвычайной малочисленности случаев, в которых ‘обнаруживались бы людьми. Психология говорит, что са¬мым изобильным источником обнаружения злых качеств служит недостаточность средств к удовлетворению по¬требностей, что человек поступает дурно, то есть вредит .другим, почти только тогда, когда принужден лишить их чего-нибудь, чтобы не остаться самому без вещи, для
235

/- йего нужной. Например, в случае неурожая, когда пищи Ч недостаточно для всех, число преступлений и всяких дур-/ ных поступков чрезмерно возрастает: люди обижают и 1 обманывают друг друга из-за куска хлеба. Психология прибавляет также, что человеческие потребности разде¬ляются на чрезвычайно различные степени по своей силе; самая настоятельнейшая потребность каждого человече¬ского организма состоит в том, чтобы дышать; но пред¬мет, нужный для ее удовлетворения, находится человеком почти во всех положениях в достаточном изобилии, по¬тому из потребности воздуха почти никогда не возникает дурных поступков. Но если встретится исключительное положение, когда этого предмета оказывается мало для всех, то возникают также ссоры и обиды; например, если много людей будет заперто в душном помещении с од-ним окном, то почти всегда возникают ссоры и драки, могут даже совершаться убийства из-за приобретения места у этого окна. После потребности дышать (продол-жает психология) самая настоятельная потребность чело¬века есть и пить. В предметах для порядочного удовлет¬ворения этой потребности очень часто, очень у многих людей встречается недостаток, и он служит источником самого большого числа всех дурных поступков, почти всех положений и учреждений, бывающих постоянными причинами дурных поступков. Если бы устранить одну эту причину зла, быстро исчезло бы из человеческого об¬щества, по крайней мере, девять десятых всего дурного: число преступлений уменьшилось бы в десять раз, гру¬бые нравы и понятия в течение одного поколения заме¬нились бы человечественными, отнялась бы и опора у стеснительных учреждений, основанных на грубости нра¬вов и невежестве, и скоро уничтожилось бы почти всякое стеснение. Прежде исполнить такое указание теории было, как нас уверяют, невозможно по несовершенству технических искусств; не знаем, справедливо ли говорят это о старине, но бесспорно то, что при нынешнем состоя¬нии механики и химии, при средствах, даваемых этими науками сельскому хозяйству, земля могла бы произво¬дить в каждой стране умеренного пояса несравненно больше пищи, чем сколько нужно для изобильного продо¬вольствия числа жителей, в десять и двадцать раз боль¬шего, чем нынешнее население этой страны. Таким обра¬зом, со стороны внешней природы уже не представляется
233

никакого препятствия к снабжению всего населения каж-дой цивилизованной страны изобильною пищею; задача остается только в том, чтобы люди сознали возможность и надобность энергически устремиться к этой цели. В реторическом слоге можно говорить, будто они на са¬мом деле заботятся об этом> как следует, но точный и хо¬лодный анализ науки показывает пустоту пышных фраз, часто слышимых нами об этом предмете. В действитель¬ности еще ни одно человеческое общество не приняло в сколько-нибудь обширном размере тех средств, какие указываются для придания успешности сельскому хозяй¬ству естественными науками и наукою о народном благо¬состоянии. Отчего это происходит, почему в человеческих обществах господствует беззаботность об исполнении научных указаний для удовлетворения такой настоятель-ной потребности, как потребность пищи, почему это так, какими обстоятельствами и отношениями производится и поддерживается дурное хозяйство, как надобно изменить обстоятельства и отношения для замены дурного хозяй¬ства хорошим, — это опять новые вопросы, теоретическое решение которых очень легко; и опять практическое осу¬ществление научных решений обусловливается тем, чтобы человек проникся известными впечатлениями. Мы, впро¬чем-, не станем здесь излагать ни теоретического реше¬ния, ни практических затруднений по этим вопросам: это завело бы нас слишком далеко, а нам кажется, что уже довольно и предыдущих замечаний для разъяснения того, в каком положении находятся теперь нравственные науки. Мы хотели сказать, что разработка нравственных знаний точным научным образом только еще начинается; что поэтому еще не найдено точного теоретического ре¬шения очень многих чрезвычайно важных нравственных вопросов; но что эти вопросы, теоретическое решение ко¬торых еще jae найдено, имеют характер чисто техниче¬ский, так что интересны только для специалистов, и что, наоборот, те психологические и нравственные вопросы3 которые представляются очень интересными и кажутся чрезвычайно трудными для неспециалистов, уже с точ¬ностью разрешены, и притом разрешены чрезвычайно легко и просто, самыми первыми приложениями точного научного анализа, так что теоретический ответ на них уже найден; мы прибавляли, что из этих несомненных теоретических решений возникают очень важные и по-

237

лезные научные указания о том, какие средства надобно употребить для улучшения человеческого быта; что из этих средств некоторые должны быть взяты во внешней природе, и при нынешнем развитии естественных знаний внешняя природа уже не представляет этому препятст¬вия, а другие должны быть доставлены рассудительною энергиею самого человека, и ныне только в ее возбужде¬нии могут встречаться трудности по невежеству и апатии одних людей, по расчетливому сопротивлению других, и вообще по власти предрассудков над огромным боль-шинством людей в каждом обществе.

… Мы отлагаем на время в сторону психологические и нравственно-философские вопросы о человеке, займемся физиологическими, медицинскими, какими вам угодно другими и вовce не будем касаться человека как существа нравственного, а попробуем прежде сказать, что мы знаем о нем как о существе, имеющем желудок и голову, кости, жилы, мускулы и нервы. Мы будем смотреть на него пока только с той стороны, какую находят в нем естест-венные науки; другими сторонами его жизни мы зай-мемся после, если позволит нам время.

Физиология и медицина находят, что человеческий организм есть очень многосложная химическая комбина¬ция, находящаяся в очень многосложном химическом процессе, называемом жизнью. Процесс этот так много¬сложен, а предмет его так важен для нас, что отрасль химии, занимающаяся его исследованием, удостоена за свою важность титула особенной науки и названа физио-логиею. Отношение физиологии к химии можно сравнить с отношением отечественной истории к всеобщей истории. Разумеется, русская история составляет только часть все¬общей; но предмет этой части особенно близок нам, по¬тому она сделана как будто особенною наукою: курс русской истории в учебных заведениях читается отдельно от курса всеобщей, воспитанники получают на экзаменах особенный балл из русской истории; но не следует забы¬вать, что эта внешняя раздельность служит только для практического удобства, а не основана на теоретическом различии характера этой отрасли знания от других ча¬стей того же самого знания. Русская история понятна только в связи с всеобщею, объясняется ею и представ¬ляет только видоизменения тех же самых сил и явлений, о каких рассказывается во всеобщей истории. Так и фи-

238

зиология — только видоизменение химии, а предмет ее — только видоизменение предметов, рассматриваемых в хи¬мии. Сама физиология не удержала всех своих отделов в полном единстве под одним именем: некоторые стороны исследуемого ею предмета, т. е. химического процесса, происходящего в человеческом организме, имеют такую особенную интересность для человека, что исследования о них, составляющие часть физиологии, сами удостоились имени особенных наук. Из этих сторон мы назовем одну: исследование явлений, производящих и сопровождающих разные уклонения этого химического процесса от нор-мального его вида; эта часть физиологии названа особен¬ным именем — медицина; медицина, в свою очередь, раз¬ветвляется на множество наук с особенными именами. Таким образом, часть, выделившаяся из химии, выделила из себя новые части, которые опять разделяются на но¬вые части. Но это явление точно такого же порядка, как